Иллюзии жизни. Любовь

Глава 1

Всем тем, кто сейчас это читает - привет! Меня зовут Минартоса Синтас, и перед вами мое самое длинное домашнее задание за все время моей учебы в Школе Хранителей. В данный момент это всего лишь лист бумаги, подшитый в твердую обложку и несколько строк, однако, для каждого Хранителя это обязательный школьный атрибут. Так сказать личный дневник и дневник наблюдений, а последнее как раз, как говорит профессор, самое главное в Хранителе. Нужно записывать постоянно все, что видишь, что банально до скукоты, что первым приходит в голову и что чувствуешь. Проверять это никто не будет, но это не значит, что время, подаренное этим листам, бессмысленно – этот дневник – личный учебник Хранителя-создателя, и этот – мой.

«Глава 1» - сама крупно вывожу темно-зелеными чернилами и сама же задаюсь вопросом «А о чем она будет?», еще слабо осознавая, что, перелистнув первую страницу пояснения для самой себя, вижу новенькую и чистенькую. Когда же до меня доходит поразительный факт появления ранее не существовавшего и уже подшитого в переплет листа, я чуть было не ставлю кляксу и вовремя опускаю хрустальный стержень пера в чернильницу и задумываюсь. Ну, и что дальше? Это должен быть журнал наблюдений, но вот только ничего не наблюдается.

Эх, была не была! Как говорит моя куратор Мелисса Джо, «Основы – это база для самых сложных наук»! Основа так основа! Расставим все точки над повседневностью и перейдем на следующий этап. Итак, меня зовут Минартоса. Друзья зовут меня Миса, а учителя – Хранитель Синтас, хотя некоторые и позволяют иногда форму имени для друзей. Кстати про учителей – я учусь в Региональной Школе Хранителей Духов, и это мой самый первый год обучения, моя самая первая неделя, хоть я и умудрилась пропустить почти месяц обучения.

Говоря честно, еще месяц, еще дней этак десять назад я и не думала, что буду бегать на занятия так далеко от привычных и родных стен, одевать эту замечательную оранжево-фиолетовую форму, и уж о чем точно не мечтала, так это о том, что за мной всегда будет летать, прыгать, бежать или плыть в воздухе мой самый первый друг в Школе, мой Эшшу. Так называют по-научному Хранители своего Духа, которого каждый получает, едва начав учиться в этой школе. Получает, так сказать на обучение, на воспитание, на сохранение, поэтому ученики и зовутся Хранителями. Вот только Хранителя без Эшшу не существует, в отличие от Свободных Эшшу, что могут существовать без Хранителя-мага. Ой, кажется, я не уточнила вот такой вот моментик – Хранитель – это не только воспитатель Духа-Эшшу, но еще и чародей-чароплет. А вот именно хорошего колдуна-ведьмака не может быть без его личного помощника-духа.

Уф! Кажется, все разъяснила! Непростая же в словесном объяснении эта обыденность! Впрочем, и волшебство как таковое не менее обыденное, только совсем-совсем простое. Ну, там книжку с верхней полки стащить или закинуть обратно. Или вот знакомая всем игра с мячом «Касание»! Когда нужно перекидывать от себя к другим мячик, да так, чтобы тот замирал перед твоими ладонями. Коснулся – все, водишь! Берешь этот мячик и гоняешься за ребятами по всей площадке, пока не удастся в кого-нибудь этим мячом попасть. Порой догонялки меньше выматывают, чем попытки не дать мячу коснуться пальцев.

В общем, да, я учусь, чтобы стать настоящей чародейкой! Ой, как же необычно-то все-таки звучит-то! Чародейка! Как в старые времена прямо. Нет, все-таки Хранитель и есть Хранитель, и быть Хранителем, как я писала раньше, у меня не так давно не было ни в каких планах.

Ха, да что у меня вообще было в планах? В тот самый не совсем прекрасный с утра день я после обычных и приевшихся занятий сидела на заднем дворе и, повиснув на верхней перекладине лестницы-турника, поглядывала на крышу соседнего здания, где резвились световые сгустки бледно-розового цвета, гоняясь друг за другом. Тогда их было довольно много, и это привлекло мое внимание. В принципе, увидеть Свободного Духа или просто Одиночку – все равно что птичку какую, но целая стайка – это намного интереснее одного, учитывая, что все Духи – не что иное, как духи когда-то живших существ, как людей, таи  тех же самых птичек или зверушек. Иногда, если внимательно следить за Одиночкой, можно увидеть, как тот из простого светового шарика становится бельчонком, например, бабочкой или даже кем покрупнее. Собакой, допустим. Вот и я сидела и смотрела, как кувыркаются над лакированной черепицей эти поразительные создания.

Наверное, я очень сильно увлеклась своей забавой. Так, что не заметила, как ко мне подошли и встали у подножья турника, не говоря ни слова. Я сама замерла в напряжении, когда приметила, что один из Одиночек как-то по-особому сжался. Я знала что будет очень-очень скоро – этот световой клубок превратиться на секунду-две в световую копию животного! Нельзя такое пропустить! Вдруг я увижу какое-то необычное или новое для меня существо? Это, может, не коллекционирование разноцветных крышек газировки, но в памяти отпечатывает посильнее набитых шишек и царапин!

- Обезьянка! Это обезьянка! – сорванным от пересохшего горла голосом пискнула я, на радостях чуть было не свалившись в прохладный песок под лестницей. К моменту моего триумфа Одиночка уже потерял облик, но – воспоминания!..

Торопясь рассказать обо всем ребятам, нашедшим игры в классики, качели или старый мяч интересней ожидания превратится ли Одиночка или нет, я заметила-таки незнакомого мне мужчину в легком плаще. Само наличие незнакомца меня здорово удивило – взрослых нечасто можно видеть на заднем дворе, да и тех я всех знаю, - поэтому я торопливо спустилась и поторопилась поскорее примкнуть к своим.

- Обезьянка? – переспросил мужчина. Я притормозила, искоса взглянув на незнакомца. С определением чужого точного возраста у меня всегда были проблемы, но, тем не менее, я мысленно «дала» гостю площадки  «примерно сорок». Не напугало меня и то, что дядя покопался во внутреннем кармане плаща и вынул оттуда небольшие очки с забавными круглыми темными линзами. Нацепив очки себе на нос, дядька поднял голову, ища что-то именно в той стороне, куда совсем недавно пялилась я. Присматриваясь, он гладил пальцем край одной из линз, и чем больше он это делал, тем больше любопытство от его поведения росло у меня.