Императрица Алиса: Перерожденная

1 часть

***

— Прошу, откройте дверь! Выпустите меня! — кричала дрожащим от страха голосом девочка, тщетно ударяя дверь кулаком, надеясь, что кто-нибудь ее услышит, придет и спасет.

Снова старшая сестра ее обвинила за то, чего она не делала, а Алису как всегда наказали. И никто не мог возразить первой законной дочери, потому обвиненную снова заперли в темной комнате.

— Помогите, кто-нибудь… — всхлипывая, ревела девочка, прижимаясь спиной к холодной каменной стене.

Из зеленых глаз скатывались горячие слезы, не прекращали течь, обжигая и напоминая об обиде, которую таило в себе юное сердце. Мачеха знала, насколько та боялась оставаться в темном замкнутом пространстве, и именно поэтому отдала приказ запереть ее. Алиса понимала это, отчего обида лишь росла, накрывая волной. Однако еще больше девочку возмущал факт ее собственной беспомощности и слабости.

— Откройте! — крикнула во все горло темноволосая, со всей силы ударяя дверь.

В тот миг, когда боль пронзила тело, глаза словно накрыла темная пелена, а голова закружилась. Алиса невольно оперлась локтем о землю, жмурясь. Странные картинки плыли перед ее глазами. Лица людей, которых девочка никогда не видела, странные места, в которых она не бывала — все это проникало в ее сознание с мимолетной скоростью и с той же скоростью успевало приняться как должное, точно это были… Воспоминания.

С каждой секундой становилось все сложнее контролировать поток поступающей информации, а голоса превращались медленно в крики, заполняя каждые углы разума. Терпеть этот ужас было просто невыносимо, и, казалось, Алиса была готова сойти с ума. Одной рукой та взялась за лицо, расцарапывая кожу чуть ли не до крови. Температура тела поднималась, будто девочка была в лихорадке. Она вся дрожала то ли от напряжения, то ли от ужаса и паники, что медленно стали накатывать на нее.

— Хватит, хватит… — как-то неожиданно спокойно даже для себя проговорила неизвестности брюнетка.

И все прекратилось по ее велению. И Алиса вздохнула спокойно: она понимала, что спасла себя же от сумасшествия, ведь если бы это продолжалось, она бы не выдержала. Однако странное чувство некой тревоги ютилось в душе, словно девочка упустила важный шанс в своей жизни.

***

После того случая ее часто мучали сны. Нет, не кошмары. Но Алиса каждый раз просыпалась с чувством тяжелой, давней грусти, а глаза были наполнены слезами. Сны были такими странными, непонятными, но юная госпожа чувствовала правильность всего происходящего, как будто это действительно было частью ее самой. Люди, разговаривавшие с ней в тех снах, относились к ней так по-доброму, и именно от этого ее душило чувство горя. Она их потеряла? Но кто же они? Почему она по ним так сильно скучает?

***

Вскоре она поняла смысл этих снов, добравшись до конца ее маленького путешествия. Все сны и то, что в них происходило, то ведение — ее прошлая жизнь. И Алиса даже не хотела мучиться вопросом, как же она ее вспомнила. Единственное, что девочка теперь осознавала: она умерла в другом мире в возрасте шестнадцати лет от очень редкой болезни. А люди, появлявшиеся в ее снах — были ее близкими из прошлой жизни. Это объясняло, почему девочка чувствовала тянущую боль в сердце и тоску по несущественному.

— Забавно… — с грустью, стараясь снова не заплакать, фальшиво своему же отражению улыбнулась Алиса. — Значит, в прошлой жизни у меня были люди, которые назывались моей семьей, и они меня очень сильно любили…

Девочка с длинными темными волосами глядела на Алису, точно жалея ее.

— Вот видишь, — чуть бодрее сказала девочка, — были те, кто тобою дорожил. Они бы не хотели видеть тебя такой несчастной, верно? Алиса, держись. Улыбнись, ну же.

На болезненно бледном лицо появилась слабая дрожащая улыбка, а на покрасневших усталых глазах застыли слёзы, отчего взгляд казался стеклянным.

Стук в дверь отвлек брюнетку. В комнату вошел главный дворецкий с двумя служанками девочки.

— Что привело вас сюда? — спокойно поинтересовалась Алиса у мужчины.
— Юная госпожа, господин просит вас пойти в главный зал.

Девочка опешила. Отец пригласил ее в главный зал? Такие вести были просто удивительными, ведь отец очень редко приглашал ее на семейные собрания, не говоря уже о каких-то мероприятиях.

— По какому поводу?
— Господин не сообщал мне. Пожалуйста, поторопитесь.
— «Что за вздор! — возмутилась про себя девочка. — Он — главный дворецкий. Ему точно известны все поводы для семейных собраний»

Но делать было нечего. Отказываться нельзя. Алиса послушно последовала за дворецким, не задавая более лишних вопросов. Она знала — ей не ответят.

Дойдя до дверей в главный зал, девочка остановилась, пытаясь взять себя в руки, дабы никто не заметил ее переживаний. Как ни крути, а она юная госпожа, поэтому должна вести себя подобающе. Что подумают, когда увидят, что дочь волнуется от такой пустой формальности, как семейное собрание?

Двери отворились, и имя девочки объявили. Выровняв спину, Алиса вошла в зал, незаметно оглядывая всех присутствующих. Как та и ожидала, в зале присутствовала вся семья.

Дойдя до середины зала, девочка поклонилась, поприветствовав отца и мать.

— Приветствую отца, приветствую матушку.

Последнее она словно сглотнула, что заметила госпожа, но та не стала ничего комментировать.

— Сразу перейду к делу, — произнёс серьезно светловолосый мужчина. Взгляд его пронзительных зелёных глаз пробежался по членам семьи. — Собрал я вас здесь, потому что нам не хватало служащих. Этот вопрос мы решили, потому слуг в доме появится больше. Анджела, Алиса, — уже обратился к дочерям герцог, — у вас появятся на одну служанку больше. Однако это не все. Мой давний друг, служащий мне много лет, недавно скончался. Он просил приглядеть за его сыном перед смертью, и я не мог не помочь ему в данной просьбе. Приведите его, — махнув рукой слугам, приказал мужчина.

Спустя несколько мгновений в комнату вошел мальчик лет двенадцати на вид, со светлыми словно снег волосами, ярко-голубыми глазами, которые сияли даже в тени, и бледным оттенком кожи; ни одного изъяна на лице, ни одной родинки. Черты лица его были прямыми, красивыми, точно он и не был сыном слуги. Походка ровная и спокойная, но не медленная. И ни единого лишнего движения, будто он был куклой, а не человеком. Поклонился неспешно, а бесстрастный взгляд его был покорно опущен в пол.