Имплант

Имплант

Имплант.

                  Восемь гибких полупрозрачных трубок из полимерной синтетики были подключены к кроветворному агрегату под самым потолком просторной ванной комнаты, где горело две слабых лампочки.  Кровь готовилась в уплощенном стеклянном сосуде в форме диска, где копошились и умирали сотни мелких безволосых зверьков, которых вылавливали из густых камышей на третьей луне планеты Ай-ди-экс в космическом секторе гвонзо-двенадцать. Все восемь трубок тянулись параллельно вдоль белого, заляпанного в крови, кафеля. У самого края ванной они изгибались, устремляясь в огромное пятисоткилограммовое четырехкамерное сердце. Со стороны могло показаться, что трубки просто протыкали сердце сразу в восьми местах, но это было не так. Все отверстия в этом темно-красном клубке мышц проектировались заранее.

                       Сердце, непокрытое кожей, создавало угнетающее настроение. Под тусклым светом лампочек оно казалось грязно-красным, забытым, заброшенным. Его стенки сокращались ритмичными неожиданными рывками и перекачивали кровь из маленьких кроветворных трубок в четыре длинных рукава, сделанных из очищенных обработанных коровьих кишок. Эти рукава были похожи на пожарные прозрачные шланги.  Два таких шланга тянулись от сердца к двум  потолочным углам, где имелись металлические переходники, соединяющие рукава с другими квартирами. Другие два шланга, свешиваясь поверх края ванной, протягивались в прихожую, где втыкались в еще два гнезда прямо в полу.

                   Сердце работало не само по себе. Оно было вживлено в туловище шестидесятилетнего мужчины, бывшего работника завода «Хьюго и сыновья», где производили тяжелую химию для вторичного синтеза в медицинской промышленности. Мужчину звали Милаш Кац. Пять лет назад он вышел на пенсию по закону о вредном производстве. В городе Катра, что в Новой Канаде, он прожил и проработал всю жизнь. Он женился в двадцать пять, но через семь лет его жена умерла, оставив вдовцу трех сыновей. Милаш пошел работать на завод из-за денег, хотя знал, что сократит этим свою жизнь на треть. Все деньги он тратил на воспитание детей.

                  Сыновья убрались из Катры подальше, как только достигли возраста, дающего право голосовать. Катра был городом заводов, а молодым хотелось увидеть другой мир.  Сейчас каждому из них уже перевалило за тридцать. Они жили в разных концах планеты. Один в Китае, другой в Австралии, третий в Объединенном Судане.

                   Милаш любил своих детей, как любой родитель. Временами они просили помочь деньгами, и он отсылал без стеснения все, что было.  Многие в Катре жили от звонка до звонка.  В таких городах, где воздух пахнет ацетоновыми парами, нельзя много думать. Можно только жить ради кого-то. Милаш жил ради детей и, когда они уехали, он продолжал жить ради них. Два года назад старший попросил выслать сорок тысяч долларов на инвестицию в новое дело, связанное с туризмом. Впервые в жизни Милаш не смог помочь. Пенсия была на порядок меньше его заработка на заводе. Вот тогда он и решился работать сердцем.

                 Сердце перегоняло из сосуда очень редкую кровь, которой не существовало на Земле. Её производство стоило огромных денег. Кровь нужна была хакри – бесполым людям, которых вывели из пробирок 150 лет назад. Их бледная кожа и огромные глаза до сих пор пугают многих прохожих. Хакри задумывались, как эксперимент по выведению человека с более продолжительной биологической жизнью. Нади ними колдовали ученые со всего мира. Мировые СМИ называли их новым видом Человека Будущего. Хакри действительно получились новыми людьми. Они практически не старели и могли бы жить до трехсот лет, но со временем с их кровью стало происходить что-то непонятное. По какой-то, пока невыясненной причине, после достижения тридцатилетия кровь хакри начинала густеть. Чтобы выжить, они должны были сливать всю свою кровь за несколько часов до коагуляционных процессов. Слив старой крови требовал немедленного переливания новой.

                  Именно эту новую кровь и производили мелкие живые существа в стеклянном сосуде. Они пожирали друг друга и тут же разлагались, синтезируя кровяной коктейль для новых людей. Эти существа напоминали слепых детенышей бесхвостых крыс. Сотня крох с третьей луны из гвонзо-двенадцать копошилась в собственном подвижном месиве, пока в живых не оставалось ни одного. Раз в неделю трупы из сосуда выгребал служащий медицинской компании. Сразу после чистки он заливал новых малышек. Выработанная кровь должна была пройти через полутонное сердце добровольного импланта. Внутри синтетического бионасоса кровяная плазма насыщалась необходимыми белками и микроэлементами, затем она проходила через печень Милаша, снова возвращалась в сердце и выходила в четыре длинных рукава.

                  Милаш Кац перерабатывал кровь сразу для четырех хакри. За свою новую работу он получал в день столько, сколько не получал за месяц на заводе. Все деньги он откладывал на наследство своим детям. Милаш Кац подписал бумаги, где говорилось, что он осведомлен о том, что его организм не проживет больше восьми лет. Ему так же полагался мальчик на побегушках, который кормил его три раза в сутки с ложечки. Кровь для хакри обходилось в космическую сумму, но все они финансировались правительством и потому не думали о деньгах.