Инцидент К.

Инцидент К.

Над этим рассказом я, под давлением друзей, корпел несколько месяцев. Мне не было велено молчать, видимо, информация о произошедшем инциденте не распространилась за пределы моей деревни, оно и к лучшему. Но я всё равно взываю к вам, читающим эти записи, делу нужен ход! Быть может, общественный резонанс сдвинет его с мёртвой точки, и начнётся полноценное следствие?

Поначалу я собирался опубликовать те неказистые записи, что были сделаны мной спустя всего пару дней после нижеописанного кошмара, но мои товарищи из интернета настояли, чтобы я привёл всё в надлежащий вид и с особым вниманием к деталям описал произошедшее.

Это случилось два года назад. Стоял пасмурный осенний день, мы — это я, Кеша и Ванька — собрались на моём огороде за домом. Ждали старших, дед с бабушкой должны были принести лопаты.

Парни были на взводе, да и я тоже. За несколько часов до наших полевых работ в деревне произошёл пугающий инцидент. Местный, как о нём шептались, колдун склеил ласты у кладбищенской ограды. На рассвете пришёл туда в длинных лохмотьях и со свечкой в руке, кричал что-то с минуту, чем очень напугал живущих поблизости бабулек, а потом, по словам свидетелей, сбежавшихся на шум, запрокинул голову назад и рывком насадился глазами на острые прутья невысокой ограды. Меня эти прутики, похожие на маленькие копья, всегда страшили, боялся вот так налететь на них животом или глазами. А тут тебе наглядная иллюстрация страха. Конечно, нам с пацанами хотелось сходить туда, посмотреть на жуткий труп колдуна, придумать каких-нибудь страшилок, а потом рассказывать их девчонкам по вечерам. Но взрослые всё предусмотрели, меня запрягли выбирать картошку, а Кешу с Ванькой родители отправили на помощь, лишь бы мы не бродили по деревне, пока не приедет скорая и полиция.

— Слышь, Макс, — спросил меня Кеша, — ну чё нам сделают? Быстро сгонять туда-сюда, хоть издалека посмотреть, как его там разворотило. Я уже даже название всему этому придумал. Инцидент К. Где К – это кладбище!

Кешка был самым младшим, вечно рвался в приключения, потом выдумывал на их основе невообразимую чушь и рассказывал её во время наших посиделок.

Ванька рассмеялся.

— Зря ржёшь, — обиделся Кеша, — последний понедельник живёшь. Я тут книгу читал, там написано, что колдуна надо сжечь, а прах в разных местах похоронить, иначе из его трупа вырастет лес и…

Я перебил его, жутко мне сделалось от Кешиных слов, ещё и смазанные серые облака, затянувшие небо, наводили какую-то необъяснимую тоску. Я посмотрел на влажную чёрную землю, представил себя седым и дремучим стариком: за моими плечами осталась долгая жизнь, а впереди только эта чёрная земля и такая же чёрная неизвестность.

Кеша вопросительно посмотрел на меня, я отвел взгляд и увидел в самом начале огорода бабушку. Она шла к нам одна, без деда и без лопаты. Что-то щёлкнуло внутри меня, сердце заколотилось быстрее, я побежал ей навстречу.

— Ребята, домой идите, — кричала бабушка.

— Бабуль, ты чего? — Я помню, как схватил её за плечи, а она трясущимися руками принялась гладить меня по голове.

— Максимушка, пошли домой, дед сейчас придёт и поедем, — лепетала она, и на мечущихся глазах её с каждым словом скапливались слёзы.

Кеша с Ванькой поморщились, попрощались со мной и пошли вдоль огорода к своим домам.

Бабушка крикнула им вслед: «Быстрее, ребята, вас обыскались там».

— Бабуль, — вновь начал я, — мы же их сами позвали, что случилось-то?

— Ох, ох. — Бабушка схватила меня за предплечье и потащила за собой к дому. — Пойдём быстрее, Максим, конец света случился, ой, Господи, дай сил успеть…

И она, срываясь на хрип, стала читать молитву и креститься свободной рукой.

В доме бабушка вела себя очень странно, носилась из угла в угол, сыпала соль у порога, втыкала над дверьми и окнами булавки, брызгала по углам святой водой. Мне — городскому старшекласснику, атеисту и скептику — тогда в голову лезли мысли о старческом безумии. Я даже стал сомневаться, действительно ли дедушка ушёл в церковь, а не валяется где-нибудь в подвале с переломанным позвоночником?

— Бабуль… — робко начал я, когда она закончила все приготовления и обессиленная рухнула на диван рядом со мной. — Ты чего боишься?

Бабушка уже приоткрыла рот, чтобы ответить, но так и застыла, широко раскрыв глаза. Она смотрела на окно позади меня.

— Максимушка, — прошептала она, — занавесь окошко быстрее и сюда беги.

Бабушка медленно поднялась с дивана и со стоном опустилась на колени, присела посреди комнаты и на четвереньках поползла прятаться за изголовьем их с дедушкой кровати. От ужаса у меня свело челюсть, за окном никого не было, лишь пустая, занесённая опавшей листвой улица за нашим зелёным забором, но что-то в этом виде было не так, и эта неправильность внушала мне животный страх. Я потянулся к занавеске, и тут меня прошибло током: наша калитка, обычно закрытая на шпингалет, была распахнута. Я не увидел этого сразу только потому, что наивно разглядывал пустую улицу за забором, вместо того, чтобы осмотреть то, что находилось под самым носом.

Занавеска стала дрожать вместе с моей рукой. Бабушка позвала меня из своего укрытия. Её нервный шёпот стеганул меня со спины, я дёрнулся и сорвал занавеску с хлипких крючков. Бабушка истошно закричала, схватившись за голову. Окно, возле которого я сидел, разлетелось, с хрустом переломилась деревянная рама, а стёкла точно из фонтана, брызнули на меня и порезали правую щёку и ухо. Лицо, похожее на подгоревший блин, с отвратительными жёлтыми дырами вместо глаз, забралось в комнату. Тело его было одето в грязное тряпьё, походящее на чёрный классический костюм с белой рубашкой. Упырь вытянул костлявую руку и схватил меня за воротник.

Бабушка выскочила из укрытия, схватила табуретку и с размаху несколько раз приложила мерзкое существо по серому черепу. С тошнотворным звуком он скомкался, как гнилая картошка, из жёлтых дыр побежали чёрные жуки, а в образовавшейся на макушке ране закопошились бледные опарыши. Меня вырвало прямо на жуткого упыря, и если бы не вовремя подоспевшая бабушка, то я бы лежал без сознания прямо на нём в компании противных насекомых.