Иной мир

Часть первая: Иной мир

  Есть места, называемые воротами Дьявола. Это двери в другие 
   миры. Много случаев, когда документально описано и подтверждено 
   исчезновение людей или появление их из ниоткуда. 
   
   Всё было как всегда. День как день, ничего не предвещало ни хорошего, ни плохого. Обычный рабочий день. Своё за сегодня я уже отработал и шёл домой. Дорога всегда была одна и та же, знакомая до зубовного скрежета. Если прокрутить в памяти каждый день на ускоренной скорости, то можно увидеть, как тает снег, распускаются почки и появляются листья. Затем приходит летняя жара, за ней - осень с листопадом и вновь зима. Но в самой дороге ничего не меняется. Она как будто застыла вне времени и пространства. Дома, деревья, забор. Тихая улочка, каких в каждом городе сотни. Только мы о них ничего не знаем, потому что на них нет ни памятников культуры, ни старинных домов. Они, вообще, ничем не примечательны. Разве что деревянными халупами и бездомными котами. Изредка можно встретить на этой улочке старуху, зовущую своего блудливого питомца, или старика, складывающего дрова в своём дворе. Здесь даже нет бомжей. Потому что им просто нечего здесь делать. Бедный район, где даже бутылки в мусорник никто не выкидывает, а старательно собирает и сдаёт. Все местные пьянчуги пьют, сидя по домам. Район тихий, даже ночью. Не скажу, что здесь совершенно безопасно, просто те, кто здесь ходит, имеют в своём кармане ровно столько же, как и те, кто здесь живёт. То есть вошь на аркане да дыра в кармане. Вот в таком районе я и работаю. Здесь, на территории некогда большого завода и располагается наша фирма. Улица упирается прямо в ворота нашего предприятия. Надо же, как громко сказано. Всё предприятие насчитывает вряд ли больше двадцати человек. Живу я, конечно, в более лучшем районе. Туда надо ехать ещё минут тридцать, пересекая окраину города по диагонали, и вы оказываетесь в спальном районе, зелёном и достаточно ухоженном. Здесь жизнь кипит более активно. Хотя вариантов кратчайшей дороги до дома не более двух. 
   
   Это - физический мир, в котором я живу каждый день. Почти час утром и час вечером. Как говорится: дом - работа, работа - дом. Не скажу, что меня это угнетает. Не потому что я, как многие, с этим смирился, и не в силу узости своего личного мира, который идеально вписывается в эти рамки. Просто я другой по натуре. Я могу видеть красоту там, где другие её упускают. А ещё я философ. Самый интересный мир для меня, это не тот, что снаружи, а тот, что внутри меня. Желание постичь его у меня было всегда. Процесс самопознания, который возник у меня ещё в детском саду, только набирает обороты. Самое лучшее произведение в мире, это сам человек, и самое приятное, это то, что нет предела самосовершенствованию. Многие достигают каких-то своих высот и на этом успокаиваются, другие просто живут, как живётся. Но если сравнить человека с картиной, то вопрос лишь в том, кому вы позволяете себя рисовать? Мало кто из людей стремится создать из себя шедевр и делает это сам, не пытаясь подражать другим. Основная масса похожа на наши заборы, где каждый пишет то, что ему вздумается и где вздумается. И само собой, то, что написано на заборе или даже нарисовано, никогда не выставят в галерее. 
   
   Мне, как и любому, есть, что терять. Семья, дети, родители. Это то, что связывает нас крепче верёвок, не давая впутываться в бездумные авантюры. И как многие, я погружаюсь в мир мечтаний. Мечтать можно о чём угодно. О приключениях, о богатстве, о женщинах...
   Скажете, что женатый человек не может мечтать о других женщинах? Ну, если вам настолько повезло, что ваша половинка устраивает вас на все 100%, я за вас только рад. Но как показывает практика, такое случается не чаще, чем бедному достаётся богатое наследство. Это чтобы: и в постели, и по дому, и как мать ваших детей - ваша суженая везде была на высоте. Говорят, что мужчина, как клубок, когда его распускаешь, он распускается, когда его сматываешь, он сматывается. Но женщин это касается ещё больше, чем мужчин. Стоит заиметь штамп в паспорте, кольцо на пальце, и женщина расслабляется. Свою программу она сделала. Вы пойманы, окольцованы и можно теперь отдыхать. К чему теперь вас охмурять каждый день? Зачем лишний раз тратить на вас свою красоту, вы уже покорённая вершина. А стоит родиться ребёнку, ну это, вообще, финиш. Ребёнок - это, по мнению многих женщин, надёжный якорь для вашего корабля в их порту. Теперь вы уже никуда не уплывёте. 
   Постепенно женщины перестают следить за собой с такой тщательностью, как раньше. Криминальная булочка на ночь с чаем больше не криминальна. Шейпинг и аэробика, даже простая зарядка забыты напрочь. Хорошей жены должно быть много. Заняться собой после родов решаются одна из десяти. Зачем? Он ведь уже мой. Он будет меня любить такой, какая я есть. Ему ведь важнее мой внутренний мир, а не моя талия. Старые платья отправляются племяннице, покупается нечто новое. В моде растягивающиеся джинсы и балахонистая одежда. 
   Возможно, любить такую жену не так уж и сложно. Своё спокойствие в этом тоже есть. Никто на неё особо не станет заглядываться. Она спокойная, если спокойная. Домашняя и хозяйственная. Вот только в этой бочке мёда есть и своя ложка дёгтя. Если её не хочется другим, то очень скоро и самому уже не хочется. Первая волна сексуального голода уже утолена. Первое воздержание, связанное с беременностью и рождением ребёнка, тоже пройдено, и хочется чего-то постоянного и приятного. А вот его как раз и нет. Хорошо, если вы ещё совпали сексуальными темпераментами, а если нет? Если ей хочется чаще, а вам, в силу её габаритов, уже её не особо и хочется, или вам вообще реже хочется. А если вас держат на голодном пайке? И секс для вас превращается в тяжеловесный спорт, где на вас ложится нелёгкая доля перебороть вес вашей подруги. О да, секс не знает преград и границ. Но согласитесь, что с ростом габаритов вашей подруги, резко сокращается количество поз, в которых можно было бы получить удовольствие. И даже, если вашей подруге столько не надо, ей достаточно одной, то не лгите себе. Это нужно вам. И вот вы уже, даже если и хотите, реже занимаетесь сексом. Больше думаете о других женщинах. Не обязательно худых и стройных, может, о тех же пышечках, но где всё не висит складками, а облегает приятно и мягко. Тем более, если вы сами не до конца утратили свою форму и привлекательность. 
   Вот и живём мы все как все. Работа, на работе маленькая зарплата и бардак. Дом. Дома жена, которую любишь, но не хочешь. Ребёнок, а что ребёнок, он сам по себе. Растёт, как и вы когда-то в детстве. Школа, игрушки, книги, друзья. Вырастет и улетит из дома. Будет вить своё гнездо. Колея. И пусть говорят, что есть свет в конце туннеля, только вот туннель всё не заканчивается. ...Грустно. 
   
   Но иногда наша жизнь резко меняется. Мы даже не замечаем, как попадаем в водоворот событий. Когда это произойдёт, не знает никто. Мы жалеем о том, что теряем, потому что может быть порт, в котором мы стояли, и не был идеальным, но был тихим и предсказуемым. Жена, какая-никакая, но тоже была. Даже на секс с ней можно иногда подписаться, за неимением другого. А чё нам. Совместим приятное с полезным, заодно сэкономим на спортзале. Займёмся сексом, совместив его с силовыми нагрузками, заодно и покачаемся... Мирок, в котором мы живём, даже если мы и мечтаем его покинуть, это наш мирок. Если заглянуть внутрь нашей души и посмотреть повнимательнее, то мы поймём, что на самом деле вовсе не хотим ничего менять. А оно меняется. 
   Говорят, не проси ничего у бога, а то исполнит. Это потому, что мы просим опрометчиво, не задумываясь о последствиях своих желаний. Мы хотим только антураж, не задумываясь о подоплёке того, чего желаем. Мы видим свет, но не видим его источника, и уж тем более не понимаем, откуда берётся энергия для этого света. Наши желания такие же, мы хотим чего-то для себя, не думая о тех проблемах, которые это повлечёт за собой. И я не исключение. Хотя я осознаю, что у меня есть те желания, которые я хотел бы воплотить в жизнь, а есть те, которые хотел бы так и оставить просто желаниями. 
   
   Не знаю, почему это оказался я. От неудовлетворённости своей жизнью, в силу своих желаний или потому, что я такой, какой я есть. Трудно сказать, по каким критериям отбирается человек. Один проходит по этому месту сотни раз в день, и с ним ничего не происходит, а другой, раз и исчезает. Оказывается в другом месте, в другом времени, и в другом мире. 
   
*** 
   
   Оказавшись в полной темноте, я растерялся. Хотя я быстро ориентируюсь в пространстве, здесь это не помогало. Ориентиров вообще никаких не было. 
   - Ты мне подходишь, - сказал голос из ниоткуда. 
   - Для чего подхожу? - спросил я. 
   Паниковать в такой ситуации смысла нет. Что-то требовать, кричать, всё это стандартная реакция, которая по своей эффективности равна нулю. 
   - Для моих целей, - ответил голос. 
   - Каких? 
   В ответ голос рассмеялся: 
   - Всё-то тебе надо знать. ...Живи и радуйся, что ты жив остался. ...Поработаешь на меня. ...В другом мире. 
   - А ты уверен, что я захочу делать то, что тебе нужно? Может, я предпочту делать всё наоборот? - спросил я. 
   - Делай, что хочешь. В том-то всё и дело, что бы ты ни делал, ты всё равно будешь работать на меня. Я даже не буду ограничивать тебя целями и заданиями. Ты волен, как птица. 
   - Очень интересно, а ты кто? 
   - Трудно сказать. Меня везде называют по-разному. В некоторых мирах я бог, в некоторых - я дьявол. Но, по сути, я - ни то и ни другое, и в то же время - и то и другое, одновременно. 
   - Понятно. Знакомая теория. 
   - Я знаю, что ты знаешь. Твоё отношение к данному вопросу тоже сослужило свою службу при выборе тебя. 
   - Надо так понимать, назад ты меня не вернёшь?! 
   - А зачем ты там нужен? Один из миллиона ничем не примечательных людишек. Даже не скажу, что жизнь твоя там была очень выдающейся. Или тебе так дорого то, что ты там оставляешь? 
   - Надо так понимать, вопрос чисто риторический, ответ ты уже знаешь и так. 
   - Хе-хе, ну естественно, я спрашиваю не для того, чтобы услышать твой ответ, а для того, чтобы ты сам над этим задумался. 
   - Понятно. ...Что я должен знать о том мире, в который я попаду? 
   - Деловой, это мне в тебе всегда нравилось, - довольно сказал некто. - Мир как мир. Немного паранормальных способностей, но они не в чести. Инквизиция в самом разгаре. По технологи - похож на ваш восемнадцатый век. Расцвет паровой силы. Но вот пороха не изобрели. ...Не в пример вашему миру. 
   - Веселенький мирок. И что мне там делать? 
   - Живи, - смеясь, сказал голос. - Большего от тебя не требую... 
   
*** 
   
   Мох приятно холодил тело. Было тепло и сыро, как бывает летом в лесу после дождя. Я перекатился на спину. Высокие сосны подпирали зелёный полог леса. Всё знакомо и незнакомо. В каждом предмете, окружавшем меня, было нечто неуловимо неестественное, но что, я понять не мог. Иногда так бывает, смотришь на знакомые вещи, а как будто чужим взглядом. Я помнил свою жизнь. Помнил и странный разговор в пустоте, непонятно с кем. Сказать, что я испытывал грусть по утраченному? Наверное, да. Так бывает обидно, когда теряешь какую-то вещь, к которой привык. Досада, обида и лёгкая грусть. Но это можно пережить. Была ли моя жизнь такой вещью? Думаю, да. Потерять её обидно, но не смертельно. Возможно, желание расстаться с прежним было у меня давно, только решиться на такой шаг я всё никак не мог. Сейчас этот шаг сделали за меня, и что теперь переживать? Я просил, хотел, и мне дали. Обижаться не на кого. 
   Лес ласково шумел. Я люблю лес. Это то место, где мне спокойно. Я с детства ходил в походы. Не скажу, что я без проблем выживу в лесу, но он не вызывает у меня такого страха, как у некоторых. Я приподнялся на локтях и оглядел склон, на котором я лежал. Черничник. И черники много, а ещё пара кустов голубики и кое-где брусника. Ну вот, первый хавчик найден, не отходя от кассы. 
   
   Оглядев себя, я понял, моя прежняя одежда исчезла, а та, что была на мне сейчас, была необычна. Вся кожаная, но кожа необычайно мягкая. На ногах - нечто вроде мокасин с мягкой подошвой. Облегающие штаны с полным отсутствием каких-либо карманов. Дальше - безрукавка, также плотно облегающая тело. Безрукавка и штаны изнутри были отделаны каким-то материалом, мягким и тёплым. На руках были кожаные наручи от запястья до локтя. Вся одежда застёгивалась на ремешки застёжками с маленькими медными пряжками. Ещё рядом со мной валялся плащ с капюшоном, тоже кожаный. Всё, что мне осталось от прежнего мира, это серебряный крестик и скорпион на цепочке-браслете на руке. Ах да, ещё золотое обручальное кольцо. Не густо. Никакого оружия: ни ножа, ни даже булавки. Новая одежда хоть и была облегающей, но движений не стесняла. Я скинул жилетку и осмотрел её. Кожа, из которой она была сшита, была необычной. Тёмно-коричневая, как кора у дерева и с похожими разводами. Кинь её на бревно, и не сразу заметишь. На спине, напротив лопаток, два продольных разреза, сразу видно, что сделаны специально, вот только зачем? На штанах тоже оказался такой же разрез, напротив копчика. В принципе не мешает, но лишняя вентиляция в штанах, по-моему, не особо нужна. 
   С осмотра одежды, я перешёл к осмотру самого себя. Вроде, всё на месте, хотя кожа стала тёмно-медного оттенка. Позже, при первом удобном случае, надо будет взглянуть на своё лицо. А на ощупь, вроде, всё на месте, хотя щёки непривычно гладкие. Я обычно ленюсь бриться и вечно хожу с трёхдневной щетиной, а здесь даже не как будто я выбрит, а как в давно забытой молодости. Щёки, которые ещё даже не знают, что такое щетина. 
   
   Собирать ягоды, не самое моё любимое занятие, но голод не тётка, пирожка не преподнесёт. Пришлось довольствоваться тем, что есть. Подкрепившись черникой, я пошёл обследовать местность, в которой оказался. Ниже склон переходил в небольшую лужайку, обрывающуюся крутым обрывом к реке. Река была тихой и мелкой. В воде, на фоне дна, сновали стайки рыб. Ширина реки была не более тридцати метров. В том месте, где я стоял, река подходила вплотную к берегу, подмывая песчаные скалы. Высота здесь была метров пятнадцать. Я пошёл вдоль края скалы, вверх по течению реки. Сверху было видно, что река, подходя к скале, делает изгиб и там впадает маленькая речка. А маленькая речка, это источник чистой и пресной воды. Спуск был крутым, но видали и похуже. Зато внизу меня ждал ещё один сюрприз, прямо из-под скалы бил родник, а всё устье маленькой речки заросло кустами красной смородины. Вода в роднике была ледяной и вкусной. День был в самом разгаре, и солнце стояло высоко. Это немного сбивало с толку, так как в моём мире, на момент, когда меня из него выдернули, был уже вечер. К тому же, я попал из зимы в лето. Хотя, если честно, было приятно сменить зимнюю стужу на летнее тепло. Я прошёлся вверх по течению по песчаной косе, намытой рекой в этом месте. Выбрал место посимпатичнее, разделся и залез в воду. Я обожаю купаться. Вода была тёплой и приятной. Плавать было слишком мелко, и я просто сел на дно. Течение омывало меня, стремясь унести с собой. Мелкие рыбёшки, щекотя меня, тыкались своими носами мне в ноги. Мимо проплыла большая рыба, видимо, мелюзга привлекла её внимание и она решила поохотиться. Жаль, нет остроги, можно было попытаться поймать рыбу. Я не великий рыбак, но всему приходится когда-то учиться впервые. Представив себе, как воображаемая острога молнией пробивает воду и вонзается в тело рыбы, я почувствовал лёгкий азарт охотника. И тут из-за моей спины, под водой, вылетела темная молния и пронзила рыбу. Рыба затрепыхалась, а гибкий хлыст дугой огибающий меня, замер на месте. Я осторожно повернул голову, чтобы посмотреть, что творится у меня за спиной. Но там было пусто. Хлыст уходил прямо за мою спину. Я что, на ком-то сижу? Да нет, вроде, под собой чувствую только песок. Я встал. Хлыст поднялся из воды вместе со мной. Изогнувшись, я заглянул себе через плечо. 
   Боже. У меня был хвост?! 
   Этот самый хлыст, был ничем иным, как моим собственным хвостом. Я прикоснулся к нему рукой. Хвост был весь покрыт костяными пластинками, твёрдыми на ощупь. Ромбовидный в сечении, он имел острые края. К своему основанию края сглаживались, а форма из ромбовидной превращалась в круглую. Венчал хвост тяжёлый на вид наконечник из составных пластин. Он был похож на наконечник копья, только шире, размером примерно с ладонь. Странно, но как только я осознал, что это часть моего тела, управлять ей стало так же просто, как и рукой. Сняв рыбу, я оглядел сам наконечник. Пластины на нём могли разойтись веером, превратившись в своеобразный веер из острейших лезвий, а могли плотно сомкнуться, образуя остриё копья. Сам хвост был метра полтора длиной и намного темнее, чем моя кожа. Почти бронзовый. 
   Теперь понятно, для чего дырка на заднице в штанах, а для чего прорези на безрукавке? Неужели для крыльев? Только я об этом подумал, как солнце за моей спиной заслонила огромная тень. Два кроваво-медных крыла раскрылись как два паруса. Слава богу, что погода была не ветреная. Крылья были впечатляющими и по размеру и по своей окраске. Они были как у летучих мышей или у драконов. На главном сгибе была трёхпалая лапа, с крючковатыми когтями, а каждый палец крыла, заканчивался небольшим когтем. Перепонка была кожаная и покрытая мелкими чешуйками. Интересно, а летать будет также просто? 
   Не выпуская рыбу из рук, я взмахнул крыльями. Хвост заработал как балансир, и с третей попытки мне удалось подняться над рекой. Правда, до этого было два падения с головой в воду, но это было не столь болезненно, как попробуй я всё это осуществить над сушей. Полёт был неуверенный и совсем не элегантный. Летать придётся ещё научиться. Но до берега я долетел. Выбравшись из воды с рыбой в руках, я сложил крылья за спиной. Интересно, а насколько мне теперь будет неудобно спать? Ножа не было, но хвост оказался прекрасной ему заменой. Свежуя рыбу на краю реки, я задумался, где взять огонь. Недавно прошёл дождь, и вряд ли я найду сухой мох в лесу. Поднявшись с колен, я пошёл одеваться. Надевая штаны, я даже не задумался, а как же быть с хвостом. Мои мысли блуждали в поисках варианта добычи огня, и только, когда я уже натянул штаны и взялся за безрукавку, я вспомнил про крылья и хвост. Странное дело, но стоило мне о них забыть, как они исчезли. Я снова мысленно вызвал хвост и крылья, и они появились. Затем расслабился и отвлёкся от них, они исчезли, но сейчас я краем глаза следил за хвостом, и поэтому увидел, как он уменьшился в размере и втянулся в моё тело. Похоже, подобное происходит и с крыльями. А что, удобненько. 
   У меня мелькнула шальная мысль, и я попытался представить себя, каким бы я хотел себя увидеть, стань я демоном. Над спиной взметнулись крылья. Мелькнула тень хвоста, моя кожа моментально покрылась мелкими чешуйками, такими же, как на хвосте. На концах пальцев образовались острейшие когти. На костяшках рук и на локтях выступили костяные шипы. Я прикоснулся рукой к лицу. В целом его форма не изменилась. Кожа там тоже была покрыта более мелкими чешуйками, но, на ощупь, никаких других изменений не наметилось. Я облизал губы и наткнулся языком на ...выступающие клыки, как у вампиров. Круто, но, видимо, это и всё. Что ж, значит, я не так беззащитен, как мне думалось в самом начале. Я подошёл к роднику и посмотрел на своё отражение. 
   - Ну и рожа у тебя, Шарапов, - пошутил я. 
   Встреть я такого в тёмном переулке, испугался бы не на шутку. Хотя своя красота и грация в новом облике бесспорно была. Так выглядит реальный страх. Представь мы нечто невразумительное, обвешанное клыками, когтями и щупальцами, и наше сознание не воспримет это, как реальную угрозу. Чудища из дешёвых ужастиков не страшны, потому что сознанием мы понимаем, это всё не функционально. А вот покажи нечто законченное, даже элегантно красивое, и это будет уже страшно. Возможно, именно так должен был бы выглядеть инкуб или вампир из мифов нашего мира. 
   Вернуть себе прежний облик оказалось ещё проще. Достаточно было подумать о нём, как я стал самим собой. В отражении на меня уставился обычный человек. Лицо было молодым, не знакомым, но приятным. Исчезли клыки, кожа стала обычной, даже глаза изменились. В демоническом облике, глаза у меня становились как у кошки, только радужная оболочка была не зелёной, а янтарно жёлтой. Сейчас глаза приняли человеческий вид и стали серо-голубыми, как и были у меня всегда. 
   
   С идеей добыть огонь временно пришлось распрощаться. Сырая рыба не такая вкусная, как хотелось бы, но какая-никакая, а еда. Расправившись с рыбой, я пошёл гулять по окрестностям. Места были глухими, следов присутствия человека видно не было. Ни дорог, ни срубленных на дрова деревьев, даже запаха дыма в воздухе не чувствовалось. Только звериные тропы. Я прошёл по окрестностям, стараясь не слишком далеко удаляться от места своего появления. Заблудиться я не боялся, в лесу я ориентируюсь превосходно, просто то место мне понравилось, и я хотел там немного побыть, пока не освоюсь со своим новым телом полностью. Там была вода, ягоды и рыба в реке. А выше по реке, в скалах, я обнаружил грот, в котором можно было укрыться на ночь. Он был высоко над водой, так что речной туман туда не доберётся, а сверху грот тоже был недоступен. Идеальное место для укрытия, пока я не освоюсь окончательно и не буду уверен, что смогу за себя постоять. Грот был не глубоким, но крышу над головой обеспечивал. У его входа на уступе росло дерево, а дно грота было из речного песка. Видимо, когда-то давно, река вымыла его, но позже русло реки опустилось ниже, и сейчас он уже давно не знал, что такое речная вода. Стены покрывал зелёный мох, а в небольших расселинах рос папоротник. Сверху над гротом нависало другое дерево, раскидистое и старое. Грот навеял мне воспоминание, как мы когда-то давно пошли с ребятами в поход и ночевали в гроте над рекой. Он был глубже. В него можно было залезть так далеко, что даже сам свет от входа исчезал в царящем там царстве тьмы. Сырость. Темнота. Сужающийся лаз, уходящий ещё глубже в песчаную породу. Мы с ребятами залазили в такие карманы, в которых даже лёжа повернуться было нельзя. Страха нет, только ребяческая уверенность, что всё будет нормально. Иллюзорное чувство безопасности под нависшими глыбами спрессованного песчаника. Хотя толкни или стукни по нему, и многокилограммовая глыба упадёт вниз и раздавит любого. Мы об этом даже не думали. Нам было весело, мы были молодыми и безрассудными. А как мы ходили за водой? Идти в обход было далеко. Тогда мы привязали верёвку к котелку и сбросили его с обрыва. До реки было метров шесть, не более. Назад мы вытянули помятый котелок, полный... песка. Тогда мы придумали хитрость. Взяли рогатину и использовали её, чтобы, когда мы подымали котелок, он поднимался над водой, а не набирал песок со скалы. Своеобразный водяной кран. 
   
   Местный лес не сильно обогатил меня. Нашёлся ещё зелёный орешник, а больше из еды не удалось обнаружить ничего толкового. Можно попробовать найти птичьи гнёзда, но снизу в листве они не видны, а бесцельно лазить по деревьям я не хотел. Зато удалось опробовать боевые способности хвоста. Я решил нарубить лапника, чтобы не спать на холодном песке. Начал с мелких веточек, постепенно переходя к более крупным, и сам оказался поражён полученными результатами. Мой хвост с одного маха запросто перерубал ветку толщиной в три пальца. Стащив лапник к гроту, постаравшись не сильно наследить, я устроил там себе вполне уютное жилище. 
   
   Вечерело. Закатные лучи окрасили багрянцем верхушки деревьев на противоположном берегу. С реки потянуло холодом. Я устал. Итак мои внутренние часы сдвинуты на полдня, так и ещё столько впечатлений. Завернувшись в плащ, я согрелся и заснул. Одежда оказалась просто великолепной. Тот, кто её придумал и сшил, поработал на совесть. Днём в ней не было жарко, а вечером она великолепно согревала. 
   
*** 
   
   Утро следующего дня было хмурым и дождливым. В такие дни не хочется даже из дому выходить. Приятно посидеть у телевизора на диване и посмотреть что-нибудь увлекательное и интересное. Но, ни телевизора, ни дивана и, уж тем более, дома у меня теперь не было. Пещерка не давала такой защиты от холода и сырости, чтобы почувствовать себя в ней в комфорте. Надо было двигаться, чтобы согреться и найти себе пропитание. И ещё одной насущной проблемой стал поиск огня. Хотя в сыром лесу это такой мертвяк, что и надежды даже не было. 
   Я подошёл к краю пещеры. Вчера у меня худо-бедно получилось лететь, надо попробовать ещё раз. Под скалой было глубоко, это я уже выяснил, так что разбиться об дно я не боялся. Так часто бывает у речек, под скалами глубже всего. В силу того, что река силится смыть скалу, а скала не поддается, вымывается дно. Я снял и спрятал в ворохе лапника свою одежду. Если полёт будет не самым удачным, меня ждёт купание, а сушить одежду негде. Так уж лучше немного помёрзнуть, чем потом мёрзнуть в мокрой одежде. Трансформировавшись в демонический облик, я отметил, что холод и сырость стали меня донимать меньше. Оказывается, толстая шкура давала ещё и кое-какую тепловую защиту. Расправив крылья, я оттолкнулся от края и... полетел. Высоту я старался не набирать, летя в паре метров над рекой. Всё же падать в воду приятнее, чем на землю. Пролетев выше по реке несколько километров, я повернул обратно. Понемногу, искусство полёта начало мне даваться. Наверное, это как езда на велосипеде, стоит понять принцип, как всё остальное лишь дело вашей фантазии и опыта. Под конец я решился подняться до верхушек деревьев и даже выполнить несколько крутых манёвров высшего пилотажа, вроде пикирования или переворота в воздухе. Оценить моё искусство было некому, что, возможно, и хорошо. Не думаю, что эта оценка была бы лицеприятной. 
   Обед из черники не сильно утолил мой голод. Хотя в прошлом я иногда устраивал себе разгрузочные дни, когда голодал весь день, но мне бы не хотелось, чтобы это затягивалось на неопределённый срок. Из-за дождя рыбалка была неудачной, мелкую рыбёшку поймать хвостом не удавалось, а крупная - отлёживалась на дне, в омутах. 
   Взлёт и посадку тоже оказалось не так трудно освоить. Пара падений, и я понял, как не нужно делать. В итоге весь день у меня ушёл на обучение полёту и поиск пищи. Не скажу, что и в том и в другом я достиг грандиозных успехов, но, по крайней мере, какой-то результат был достигнут. Вечер я потратил на небольшое благоустройство своего жилища. Нарубив хвостом жердей, я соорудил стену, которую утеплил еловым лапником. Местный вьюнок дал мне возможность всё это скрепить. В итоге моё жилище теперь стало более тёплым и защищённым от холода и сырости. Мне даже удалось создать некое подобие двери, правда, скорее, это была закрывашка входа, нежели полноценная дверь. Зато следующую ночь я провёл в тёплой пещере. Теперь ветер не задувал в моё убогое жилище. 
   Я понимал, что не останусь здесь навсегда. Это лишь временное пристанище. Как только я освоюсь со своим телом, более-менее обучусь полёту, я двинусь в путь. Куда? А всё равно куда. Но встречать осень на реке, в пещере, это не весело. 
   
*** 
   
   Следующая неделя радовала обилием солнечных дней, перемежающихся небольшими дождями. Сырая рыба мне надоела хуже горькой редьки. Черника и прочие ягоды тоже. К сожалению, это было всё, что я смог добыть в лесу. Я, конечно, мог выследить и убить зайца или даже более крупную дичь, что здесь водилась, но есть её сырой мне не хотелось. Не покидающее меня чувство голода обострило мой слух и обоняние. Нет худа без добра, постоянные физические нагрузки, связанные с обучением полёту и поисками пищи, придали моему телу хорошую физическую форму и позволили мне полностью с ним освоиться. 
   Я и своё прошлое тело не слишком распускал, но знаете как бывает, с возрастом неизбежно что-то теряешь. Что не говори, а сытая семейная жизнь делает своё гиблое дело. Мы не замечаем, как начинаем лениться делать зарядку, отпускаем животы. Наши мышцы теряют былую силу, и мы медленно превращаемся в ленивых бюргеров. Мне так и не удалось отрастить себе пивное брюшко, может потому, что не сильно и старался. К тому же работа и любовь к походам, где приходится выкладываться физически, держали меня в неких рамках. 
   Постепенно, с наукой полёта, я осваивал ещё и частичную трансформацию своего тела. Иногда мне нужен был только хвост или когтистые руки. Так вот, чтобы не вызывать всё вместе, я научился вызывать только то, что мне было нужно. Я уже думал, что тот облик, которого я достиг в самом начале, и есть окончательный, но я ошибся. Мелкие детали продолжали появляться до сих пор. Это было похоже на проявление изображения на фотобумаге, опущенной в проявитель. Вначале проявились основные черты, и только потом стали проявляться мелочи. Самая последняя деталь моего тела, которая поддалась трансформации, это были ноги. Ноги не становились больше, а просто превращались в некое подобие когтистых лап. Самое интересное, что я даже поначалу не заметил, что мои мокасины были предусмотрены и для этого. Когти на ногах выходили сквозь предназначенные специально для этого вырезы. И если раньше лазанье по деревьям было для меня приятным и любимым делом, то сейчас это стало ещё проще. Я мог взобраться на любое дерево, даже если нижние ветки находились в трёх метрах над землёй. Но самым азартным, это стала ловля рыбы на лету. Я затаивался на краю скалы или нижней ветви дерева, нависавшей над рекой, и, когда видел рыбу, срывался в бреющий полёт. В полёте я хвостом гарпунил рыбу и хватал её когтистыми лапами, то есть ногами. Ну, прямо как орёл... 
   
   Постепенно я исследовал местность вокруг. Берег, где находилась моя пещера, был диким. На несколько километров вокруг не было вообще никакого жилья. Только дальше, на границе леса, на одном из высоких холмов, стояло поместье. Раньше это был старый замок, очевидно, неоднократно разрушавшийся и перестраивавшийся. Сейчас это было здание, несущее в себе следы всех эпох. Самая современная часть была больше похожа на дома восемнадцатого века. Соваться туда я пока не решался. Хоть мне и нужен был огонь, но на радушное приветствие живущих там людей я не надеялся. 
   С другой стороны реки, в нескольких километрах от неё, шла дорога. Она не была сильно оживлённой. Но, судя по виду, и не была заброшенной. Хотя я не видел, чтобы по ней кто-нибудь ездил. С другой стороны я не сильно-то и следил за этим, больше обретаясь на реке. Ни мостов, ни бродов, ниже и выше по течению на расстоянии десяти километров от моей пещеры, не было. Дальше от своего жилища я пока не удалялся. С той же стороны берега, где была дорога, на одном из холмов были старые развалины. Судя по виду с высоты птичьего полёта, это некогда был монастырь. Одно из зданий, ещё сохранившее крышу, до сих пор венчал крест. Самый настоящий католический крест. Видимо, в этом мире тоже было христианство. 
   Я обожаю старые развалины. Всегда и везде старался отыскать их и полазить по ним. Это как кусочек истории, который можно потрогать руками. В прежнем мире я облазил почти все замки в нашей местности, до которых смог добраться. В древние времена на территории нашей страны хозяйничали тевтонцы. Они понастроили замков чуть не на каждой горе. Сохранились не все, но те, что сохранились, были для меня как магнит. Во все, куда можно было забраться, залезть или проникнуть, даже в обход всех запретов, дверей и ограничений, я забирался. Подчас, даже с риском для жизни. Но ведь это так увлекательно. 
   Возможность летать сокращала для меня любые расстояния. Я подсчитал, что средняя скорость полёта примерно шестьдесят километров в час. Когда я обнаружил развалины монастыря, я сразу же туда наведался. Здесь были следы присутствия человека. Видимо, иногда здесь кто-то находил себе пристанище. Дырявая крыша всё же давала лучшее убежище от дождя, чем лес. Да и стены защищали от ветра и зверья. Но кроме давно потухшего кострища и прочего мусора, ничего путного мне здесь обнаружить так и не удалось. Сам монастырь был давно разорён и разрушен. Штукатурка на стенах, некогда расписанная религиозными фресками, обвалилась. Лишь кое-где ещё оставались фрагменты, держащиеся за стены последними силами. Но и эти фрагменты были исписаны, судя по всему, непристойностями и пошлостями. Букв я не понимал, но многие символы и рисунки не сильно меняются от мира к миру. 
   
*** 
   
   Я сидел на ветке дерева и караулил очередную рыбу, когда моего слуха достигло конское ржание. Звук шёл с дороги. Путники - это интересно. Может, у них можно будет выпросить огоньку. Я сорвался с ветки, несколькими взмахами достиг верхушек деревьев и полетел к дороге. Сваливаться к ним на голову с неба, я не собирался. Лишь немного обогнав их, я приземлился и, приняв человеческий облик, вышел на дорогу. Фрески в монастыре, даже при своей малости, дали мне информацию о том, что люди, которые живут в этом мире, не сильно отличаются от тех, что живут в моём. Конечно, фрески это не особо высокое художество, но понять, что у здешних людей две руки, две ноги и голова, было можно. Сейчас это предстояло проверить на деле. 
   Я присел на поваленное бревно и ждал. Дорога не была прямой как стрела, она огибала небольшие холмики и петляла по лесу, как будто прокладывали её пьяницы в день большой попойки. Так что небольшой отряд стало слышно раньше, чем я их увидел. Я жутко волновался, гадая, как пройдёт моя первая встреча с жителями этого мира. И вот из-за поворота появились всадники. Они ехали неспеша. Шесть всадников сопровождали деревянный фургон с зарешеченными окнами. Четверо всадников держались впереди фургона, а двое - позади. Фургоном управлял возница, а рядом с ним сидел ещё один охранник. Все были вооружены и одеты, как в эпоху рыцарей. Пластинчатые латы, из-под которых торчала кольчуга. Металлические наручи и поножи. Мечи у каждого на поясе. У двоих за спинами виднелись арбалеты. Охранник возле возницы держал свой арбалет взведённым, на коленях. Все были немного напряжены, хотя держались спокойно. 
   - Мужики, огоньку не найдётся, а то костёр развести нечем, - сказал я, вставая. 
   Странное дело, пока я не двинулся и не заговорил, меня даже не заметили, хотя отряд уже почти поравнялся со мной. Их реакция была молниеносной, мечи вылетели из ножен, а арбалет уставился в мою сторону. Вся процессия остановилась. Трое, не отрываясь, смотрели на меня, а остальные озирались по сторонам. 
   - Да не бойтесь вы, я один, и всё что мне нужно, это немного огоньку, - попытался я их успокоить. 
   - Зе херен, дет вас ное шат? - спросил один из всадников. 
   - Во, блин. И как же с вами изволите объясняться? - спросил я, обращаясь, скорее, сам к себе, чем к ним. 
   - Вас ное шат? - грозно повторил всадник. Судя по всему, главный в отряде. 
   - Нихт ферштейн, - ответил я, разведя руками. 
   Моя фраза оказала странное воздействие. Все просто взвились со своих мест. 
   - Арах азе тир! - закричал главный и ринулся на меня. 
   Выбора не было. Болт, выпущенный из арбалета, летел в мою грудь. Время словно замедлило свой бег. Все движения противников замедлились, но лишь на мгновение, но и этого мгновения мне хватило, чтобы принять верное решение. От удара хвоста арбалетный болт ушёл рикошетом в лес. Уйдя в сторону от опускающегося на меня меча первого всадника, я схватил его за руку и потянул на себя. Чтобы выдернуть его из седла, я даже подпрыгнул и упёрся в лошадь ногой. Я сам не рассчитал своей силы, видимо, она у меня была большая, даже несмотря на недельную голодовку. Всадник не удержался в седле и грохнулся на землю. В последний момент я успел перегруппироваться, и, в итоге, моё колено всем моим весом ударило ему в грудь, выбив из него дух. Разворот, прыжок вверх, взмах крыльев, и я уже на верху фургона. Второй болт, адресованный мне, пробил бедро несчастному всаднику. Ударом хвоста я выбил арбалет из рук стрелка. Второй удар пришёлся ему плашмя сбоку по голове. Он слетел со своего места и вместе с возницей упал на дорогу. Ещё два быстрых удара, и двое всадников вылетели из своих сёдел. Я расправил крылья и зашипел. У меня это здорово получилось. Оставшиеся всадники испуганно замерли. До них, наконец, дошло, что они столкнулись не с простым человеком. Первая стычка была не видна тем, кто ехал позади фургона, да и те, кто был спереди, не сразу поняли странность происходящего. Я ведь поначалу выглядел как человек, а мой хвост могли принять за простой хлыст, и только, когда я окончательно трансформировался, до них дошло, с кем они имеют дело. 
   Не думаю, что такие, как я, в этом мире были распространены. Наверняка, люди рассказывали друг другу сказки о якобы встреченных или виденных демонах, но реальных свидетелей никогда не находилось. Не говоря уже, об обучении искусству боя с демонами. Я тоже в драках был не мастак. Возможно, насядь они все вместе и дружно, они разделали бы меня под орех, но замешательство и психологический фактор были на моей стороне. Я их не боялся, чего не скажешь о них. Мой вид вызвал в их душе все тайные ночные страхи. Вспомнились все сказки о невероятных возможностях демонов. Как они заживо утаскивают людей в ад. Одним движением вынимают душу из тела человека и испепеляют взглядом. У меня не было и половины этого набора, но зато была внешность демона. Это сработало лучше всякого оружия. Всадники, оставшиеся в седле, в ужасе бросились прочь. Пришпоривая коней, они галопом понеслись туда, откуда приехали. Я раздумывал ровно секунду, а затем, сорвавшись с места, взлетел вверх и быстро настиг их. Сбить их с лошадей оказалось не тяжелее, чем поймать рыбу. Падать с лошади в латах, дело печальное. Но мне не хотелось, чтобы они раньше времени поднимали суматоху. Я не хотел их убивать, и не собирался этого делать, но надо было получить от этого отряда максимум пользы. Будет обидно, если как раз у ускакавшего всадника окажутся спички, или чем там они добывают огонь. Лошади, лишившись своих седоков, перешли на шаг, а затем и вовсе остановились. Я вернулся к фургону и, найдя верёвку, связал всех своих пленников. Вначале тех, кто был возле фургона, а затем и тех, кто пытался ускакать. Падение с лошадей здорово подорвало их моральный дух, и, как ни странно, больше они убежать не пытались. Мы все расположились прямо тут на дороге. Я вытащил болт из ноги раненого всадника и перевязал его рану. Затем обыскал их вещи. Ребята оказались запасливыми. В число моих трофеев попали: бурдюк с вином, несколько караваев хлеба и прочая снедь, по которой я так истосковался. Нашлись и спички, а также кресало с огнивом. Ещё я забрал себе хороший боевой нож с ножнами на хорошем поясе, который снял с их командира. В запертом фургоне, ключ от которого нашёлся в вещах того же командира, оказался небольшой сундук с монетами. Видимо это были сборщики налогов или некое их подобие. Может не сейчас, но в будущем, мне понадобятся местные деньги. Так что сундучок тоже добавился к моим трофеям. Ещё я обнаружил несколько скатанных одеял, видимо, для ночёвок в лесу. Котелок и прочую утварь. Так же я забрал и кожаные плащи у всадников. В целом набралась изрядная куча добра. Подумав, я добавил к этому оставшуюся верёвку. Упаковать всё мне удалось в несколько седельных сумок. Сундучок с монетами я обвязал верёвкой, чтобы удобнее было нести. Можно сказать, я обобрал их как липку, забрав всё не столько ценное по стоимости, сколько по надобности в хозяйстве. 
   - Вот видите, к чему приводит насилие. А я-то всего и хотел, что получить от вас спичек, - с этими словами я потряс коробком возле лица пришедшего в себя командира. 
   От этого звука лицо командира побелело. Он что, решил, что я их зажарю и съем? Возможно. 
   Я погрузил всех вояк в фургон, побросал туда всё оружие, а затем закрыл его. Привязал всех лошадей одну за другой позади фургона. Развязал возницу и дал ему ключ. 
   - Откроешь, только когда взойдёт солнце, - сказал я, показав по небу путь солнца. 
   Для ясности я нарисовал это в дорожной пыли и убедился, что перепуганный вконец возница меня понял. Затем махнув рукой, велел ему ехать дальше. Фургон, скрепя и покачиваясь, двинулся дальше. Я не надеялся отнести все захваченные вещи за один раз, поэтому, оставив часть на дереве, взял, что смог, в том числе и сундучок с деньгами, и полетел. Но я полетел не к пещере, а взял курс от пещеры и пролетел немного над дорогой так, чтобы меня смог увидеть возница. Пусть, если меня и ищут, то в другой стороне. Сделав изрядный крюк, я вернулся к пещере, летя над самыми верхушками деревьев. За оставшимися вещами я вернулся так же осторожно. 
   
   Жечь костёр в самой пещере, может и хотелось, но было, по меньшей мере, неразумно. Добытые одеяла и облагороженная плащами стена обеспечивали меня ночью необходимым теплом. Тем более, запас продуктов освобождал меня, минимум дня на три, от добычи пищи. Я уделил своему жилищу чуть больше внимания в плане маскировки. Пока не удостоверился, что ни с реки, ни даже с высоких деревьев напротив, его не видно. Возможно, когда придёт осень и листья с дерева у входа опадут, вход в пещеру станет заметнее, но к тому времени отсюда надо будет уже смотаться. А пока сойдёт и такая маскировка. Ещё надо будет быть поосторожнее с моментами входа и выхода из пещеры. Если заметят, то могут устроить ловушку. 
   
   Как бы там ни было, я уже начал готовиться к предстоящему походу. Надо было придумать, какие вещи взять, а какие оставить. Ещё было бы неплохо соорудить рюкзак, наподобие того, что был у меня в моём мире. Кожаные плащи я захватил именно с этой целью. Нашлись и хорошая толстая иголка с ниткой. Шить я умел ещё со второго класса, и даже позже частенько мастерил для похода разные сумочки и мешочки. Работать с кожей я тоже умел. Этому я научился на одной фирме, когда там работал. В целом, совокупность навыков давала мне неплохую возможность получить то, что я хочу, а три дня отдыха обеспечили мне необходимое время. Перелив вино по маленьким флягам, я наполнил бурдюк водой, чтобы эти три дня не вылезать без надобности из пещеры. 
   
*** 
   
   Через два дня в районе дороги послышалось конское ржание и звук рога. Судя по производимому шуму, приехал большой отряд. Даже слышался лай собак. Интересно, кого они хотели выследить собаками? Или их собаки летать умеют? Тогда вряд ли мой след в воздухе ещё остался. Я не отвлекался. Пусть ищут, коли охота поохотиться на демонов. Вскоре шум удалился в противоположную от реки сторону. Моя хитрость сработала. Простачки, посчитали, что я прямиком полетел к своему логову. На следующий день охоты даже слышно не было. 
   
   Наряду со всеми своими прочими способностями, я обладал и ночным зрением. Не скажу, что видел ночью как днём, но предметы различал достаточно чётко. Охотиться в тёмное время суток я ещё не пробовал, но однажды это стоило попробовать. Рыба надоела, а запас продуктов, которые я захватил у всадников, подходил к концу. Полагаться только на зрение, было бы слишком оптимистично. Ночью в лесу мне помогал слух. Хотя я ещё не мог на слух отличить одно зверьё от другого, но хотя бы определить размер от производимого им шума, я мог. Но даже это не сделало мою первую охоту удачной, и я вернулся на реку. Здесь мне неожиданно повезло. На водопой пришла небольшая косуля. Это было несколько больше, чем мне было необходимо, но если постараться, то можно даже заготовить мясо впрок. Я постарался убить её как можно быстро и тихо, одним ударом хвоста срубив ей голову. 
   Может это и жестоко, но когда стоит выбор между моим выживанием и жизнью животного, я выбираю свою жизнь. Можно сколько угодно рассуждать о цене жизни и вреде поглощения мяса. Но всё заканчивается, стоит вам оказаться один на один с природой и необходимостью выжить. Попробуйте побыть вегетарианцем в лесах средней полосы. Насколько вас хватит? И как скоро вы сами станете чьей-нибудь добычей? 
   
   Облюбовав для своей кухни заброшенный монастырь, я принялся за разделку туши. Огонь костра надёжно закрывали стены, а искать демона пусть даже в заброшенном монастыре, станут в самую последнюю очередь. К тому же он был в стороне от того направления, что я указал вознице. Но я всё равно был настороже. 
   Соорудить небольшую коптильню, дело не сложное. Подходящего материала было вдоволь, дров тоже хватало. Разделав тушу, я принялся за дело, стараясь производить как можно меньше шума. 
   Коптить мясо дело не быстрое, и у меня на это ушёл почти день. Не скажу, что всё и сразу получилось, но припомнив то немногое, что я знал и читал об этом, мне удалось добиться приемлемого успеха. По крайней мере, запас мяса в дорогу теперь у меня был. Свою коптильню я разрушать не стал, мало ли пригодится, но вот останки косули спрятал со всей тщательностью. Дождавшись вечера, я вернулся в своё логово. Предыдущий день меня порядком измотал, поэтому я позволил себе отоспаться. 
   
*** 
   
   Стоящего на повозке монаха Седень увидел ещё издали. Вокруг него уже собралась толпа деревенских жителей. Он подошёл, чтобы разузнать, что творится. 
   - Чего народ полошит? - спросил он стоящего с краю толпы мельника. 
   - Ведьм ловит, - ответил мельник. 
   - Так в нашей деревне их, вроде, уже всех пожгли?! - удивился Седень. 
   - А кто его знает, всех али не всех, - философски заметил мельник. - К тому же этот денег за них обещает. 
   - И много? - заинтересованно спросил Седень. 
   - Много, возами возят, а он даёт три серебряника, - ответил мельник. 
   Седень почесал в затылке. Три серебряника деньги немалые, на них можно корову купить, да крышу у хлева новую справить. Скоро зима, холода, а после сборов всех налогов, оставшегося едва на половину крыши хватит. Он задумчиво вздохнул и пошёл домой. Дома его ждала жена и дети, а в подполе сидела соседская девчушка. Пряталась от всех. Намедни всех её родных на костёр побросали, как ведьмаков и пособников дьявола, а она вот у них схоронилась. Раньше вся деревня к этим ведьмакам лечиться бегала, а как пришла новая вера, всё изменилось. Теперь травами да заговорами лечиться нельзя, душу потеряешь. А душа - это тебе не шухры-мухры. Кому охота веки вечные в аду гореть, да страдать за грехи свои земные, по недоразумению сделанные. Седень то и схоронил девчушку, больше по старой памяти, когда её бабка первенца его выходила. Мальчонка слабым родился, думали, помрёт, а нет, отнесли к старой Сивизне, та трав дала, отпоили, выходили. Так что, когда доминиканцы пришли ведьм жечь, Седень украдкой девчонку к себе в дом увёл. Вот только, что с ней теперь делать, не знал. Не век же ей в подполе сидеть. Рано или поздно кто-то из соседей всё равно прознает. ...А тут три серебряника за неё дают... Корову купить можно. Молоко да сметана в доме будет. Маслицем баловаться станут. Что лишнее продать можно, себе в достаток. Там, глядишь, и обнов подкупить: себе, жене, детям. Седень кинул взгляд на дом соседа. Вот кто живёт жирно, а ведь тоже небогатым родился. Там подзаработал, тут подсуетился, зато теперь ходит барин барином. Чем он, Седень, хуже его?! А от девахи проку никакого, одни убытки, а не ровён час, кто дознается, беды не оберёшься. Тут и сам можешь попасть на костёр. Скажут, мол, раз знаешься, знать, и сам такой. 
   Придя домой Седень поделился своими мыслями с женой. 
   - Да ты что?! - всплеснула руками жена - Так вот взять и отдать? Она же дитятко ещё. 
   - От этого дитятка проку как с коровьей лепёшки, - возразил Седень. - За гусями не ходит, тебе по хозяйству не помогает. Только лишний рот в доме. А за неё ТРИ СЕРЕБРЯННИКА дают!!! 
   - Но низя же так. Её бабка как нам помогла, - горестно убивалась жена. 
   - Её бабка уже давно на том свете, а былое борылём поросло. ...А узнает кто, что тогда делать будем? Сами на костёр пойдём? Ты о себе да о детях подумай. 
   Долго Седню жену свою стращать не пришлось, а себя он уже давно убедил, что от девчонки только беды да убытки будут. Слазил в подпол, скрутил её, благо она до последнего не понимала, что происходит, и не сопротивлялась. Совесть ёкнула, когда он её вязал, но Седень быстро напомнил себе, что либо она, либо его семья. Своя рубашка ближе к телу, и совесть, рыпнувшись в последний раз, затихла. 
   Когда он вёл её по деревенской улице к монаху, он уже не сомневался, что поступает правильно. Их провожали взглядами. Кто-то смотрел осуждающе, а некоторые откровенно завистливо. Девчонку узнали. А она шла медленно, спотыкаясь и тихо плача. Седню приходилось постоянно её понукать, чтобы шла быстрее. Монах стоял рядом с повозкой, разговаривая со старостой деревни. Толпа уже разошлась, только пара зевак всё ещё околачивалось поодаль. 
   - Вот вам ведьма, - сказал он, дойдя до монаха. 
   - Чем докажешь? - спросил монах. 
   Седень задумчиво почесал в затылке. Он не предполагал, что ему что-то ещё придётся доказывать. 
   - Она дочь Аяме. ...Того, кого... на костре сожгли, - сбивчиво ответил Седень. 
   Монах вопросительно посмотрел на старосту. 
   - Были у нас тут такие, - словно нехотя буркнул староста. - Обвинили их в колдовстве. Это их дочь. 
   Монах кивнул, достал деньги и стал отсчитывать Седню положенные ему три серебряника. Седень последний раз подпихнул девочку к повозке и протянул к деньгам дрожащие руки. Внимание всех привлёк их расчёт. Тем временем староста незаметно достал нож и, пока никто не видел, резанул верёвки на руках девочки. 
   - Беги, - тихо шепнул он, наклонившись к её уху. 
   Её не сразу-то и хватились. Только, когда Седень крепко зажал в руке полученные деньги, а монах затянул потуже кошель, они увидели, что их пленница вовсю улепётывает. 
   - Держи её! - заорал монах и бросился вдогонку. 
   Не сказать, чтобы у него нашлось много помощников, но кое-кто попытался схватить беглянку. Только девочка была шустрая и маленькая. Юркнув в дыру в заборе, она скрылась среди огородов, за которыми темнел лес. 
   
*** 
   
   Разбудил меня лай собак и звук горна. ...Но уже на моём берегу реки. Неужели меня выследили? Нет, тогда бы они не стали так шуметь, а постарались захватить меня врасплох. Скорее, стараются спугнуть меня и выманить из своего логова. Я выглянул наружу. Вечерело. Охота была за холмом, как минимум в километре от моего логова. Зорко оглядев противоположный берег, я не обнаружил там ничего странного. Но это не факт, что там никого нет. Можно затаиться так, что листва скроет твоё присутствие, а река заглушит твои звуки. Сидеть на месте как тетерев, было опасно, но и дёргаться раньше времени, был не менее опасно. Был у меня ещё одни способ покинуть пещеру, это залезть на дерево у входа и с него перепрыгнуть на нижние ветки дерева над пещерой. В этом случае листва должна была скрыть меня. И всё, что мог увидеть чужак с другой стороны реки, это лишь мелькнувшую тень в кроне дерева. А эта могла быть и рысь, они водились в этих местах. Думаю, стоило выбраться и посмотреть, чего они потеряли на этом берегу реки. К сожалению, рюкзак был ещё не окончен, а так бы я без промедления двинулся в путь. 
   
   В наступающей темноте, с гибкостью хорька, которую я приобрёл за последнее время, я двигался по деревьям. Как оказывается тонка грань между цивилизованным человеком и его далёким предком, живущем в лесу. С другой стороны, если ты будешь держаться за свою цивилизованность, ты просто не выживешь вне благ цивилизации. Выживание - это целая наука. Хорошо, что меня всегда интересовала эта тема, а сейчас многие знания, полученные в прошлом, очень пригодились. 
   
   Я приблизился к охоте. К моей радости они не приближались к моему логову, а даже удалялись, уходя выше по течению реки. Здесь бы мне их и оставить, но любопытство, то самое чувство, которое толкает нас на исследование неизведанного, было больше, чем мой страх. Я обогнал их, чтобы увидеть, на кого они охотятся. Устроившись на нижних ветках раскидистого дуба, я стал ждать. Тот, кого они загоняли, бежал, издавая столько шума, что не услышать его мог только глухой. Но странно, на топот копыт его бег не был похож. По звуку, жертва вообще не походила ни на одно животное леса. Вот кусты раздвинулись, и на небольшую полянку под дубом выбежала девочка. На лице был страх затравленного зверя. Она была вымазана в грязи, одежда была порвана и висела на ней лохмотьями. Ссадины на теле и руках кровоточили. Добежав до дерева, она упала без сил. Невдалеке послышался лай собак. Их не спускали, а просто шли по следу, размерено загоняя свою жертву до полусмерти. Вздрогнув от лая, девочка попыталась встать, но сил у неё уже не было. Она упала на землю. 
   Что за звери охотились на человека, и что совершила она, что навлекла на себя такую охоту? Пока не узнаешь, ответа не найдёшь. Можно до бесконечности гадать, кто в этой ситуации прав, а кто не прав. Может быть, она жестокая убийца, отнявшая десятки невинных жизней, а может, сама жертва чей-то лихой забавы. Мне было, в общем, всё равно. Не скажу, что я равнодушно смотрел на происходящее, но оно не трогало меня настолько, чтобы я сломя голову ринулся на защиту слабого. Судя по звукам, охотников было много, и надеяться, что я одолею их в одиночку, было более чем оптимистично. А вновь являть им свой демонический облик, тем самым давая лишнюю зацепку к тому, что я обретаюсь в этом месте, я не хотел. Впрочем, был и ещё один более простой выход, чем открытая стычка. Я быстро повис на руках и своим хвостом подобрал девочку с земли. Она была без сознания. Последняя попытка лишила её остатка сил. Её одежда пропахла потом и ещё непонятными и неприятными запахами. Ничего ценного на девушке не обнаружилось, и я, одним махом вспоров её одежду, скинул отрепья на землю. Перехватив тело поудобнее, я взобрался выше и, оттолкнувшись от толстой ветки, полетел. Стараясь не подниматься выше верхушек деревьев, я направился к реке. Сделав хороший крюк, я вылетел к реке вдоль русла небольшой речушки. Здесь, напротив впадавшей речушки, был небольшой остров на реке. Он и был моей целью. Быстро перелетев на остров в уже наступившей темноте, я остановился и прислушался. Охота была далеко и, похоже, не приближалась. 
   
*** 
   
   Тащить в своё логово девчонку в таком виде, было не самым разумным. Моё обоняние было не особо острым, но и то, запах грязного, давно не мытого тела шибал мне в нос. Похоже, её долго держали в яме, а затем она долго бегала. Её надо было вымыть. Быстро скинув свою одежду, я взял девчонку на руки и вошёл в холодную воду. Река, тёплая днём, с наступлением ночи быстро становится холодной. Я не боюсь холодной воды, но не скажу, что купание в холодной реке доставляет мне огромное удовольствие. Холодная вода привела в чувство девочку. Она открыла глаза, и в них мелькнул ужас. Я приложил палец к губам, давая знак сохранять молчание. Она окончательно пришла в себя и поняла, что я не из тех, кто на неё охотится. Показав руками, что я хочу её вымыть, я поставил её на ноги. Держалась она с трудом. Её макушка едва доходила мне до плеча. Она практически висела на мне, пока я её мыл. Речной песок, неважная замена мылу, но за неимением ничего другого, приходилось довольствоваться этим. Под конец, я усадил её на берегу и сбрил все волосы. Даже боюсь подумать, сколько и какой живности в них водилось. Хорошо, что в темноте она не разглядела, что для бритья я использовал свой хвост. Закопав и спрятав все следы нашего присутствия, я собрал свою одежду и собрался в путь. Уже совсем стемнело, и я мог не бояться, что меня увидят. Подняв девчонку на ноги, я развернул её и, обняв за талию сзади, зажал ей рот другой рукой. Расправил крылья и, взмахнув, полетел. Сдавленный крик вызвался из её горла. 
   Я летел не над рекой, а среди верхушек деревьев правого берега. Как раз так, чтобы вылететь над своей пещерой. С таким расчётом, чтобы опустится в неё на фоне тёмных деревьев, а не на фоне более светлых скал. Мне это удалось. Хорошо, что у девчонки даже не было сил мне сопротивляться. А может, она решила, что я меньшее из двух зол. Тогда, что же ей светило в конце той охоты? Быть разорванной собаками? Или остаться в лесу, привязанной к дереву, на растерзание диким зверям? Возможно, на фоне такой перспективы, оказаться в плену у демона, не так уж и плохо. 
   
   Пещера встретила меня знакомыми запахами, и даже уютом. Я отпустил девчонку, и она без сил опустилась на колени. Тогда я поднял её и на руках внёс в своё логово. Достав одно из одеял, я завернул в него девочку. Сам я за время полёта обсох, поэтому, одевшись, откопал кое-что из своих запасов еды и дал девчонке. В темноте пещеры она совсем ничего не видела и, пока я не вложил кусок копчёного мяса ей в руки, даже не отреагировала. Я не знал, как долго она голодала и поэтому не стал давать ей много, чтобы ей не стало плохо. За мясом последовала вода и немного ягод, сбор которых уже вошёл у меня в привычку. Пока девочка ела, я достал флягу с вином и аккуратно обтёр им все её раны. Вино было на удивление крепким, это я выяснил ещё в самом начале, немного попробовав его. Это единственное лекарство, которое был мне сейчас доступно. Накормив и перебинтовав её раны, я уложил её спать. Сам тоже завернулся в одеяло и, обняв девочку, чтобы согреть её, уснул чутким сном. 
  
   Что снится человеку, закинутому в другой мир? Тот мир, который он потерял? Не знаю, мне он не снился. Я, скорее, его помнил, но ничего более. Тоска по утраченному, конечно была, она саднила как засевшая в руке заноза. Особенно, когда вокруг всё было так похоже. Но нельзя жить ушедшим. Жизнь изменилась, надо приспосабливаться к настоящему. Дверь, через которую я проник в этот мир, может больше никогда не открыться. Да и я изменился, где шанс, что я даже вернувшись, стану прежним? И вообще, кто сказал, что я попаду домой, а не в место, куда похуже? В любом случае, мой план двинуться в путешествие, был не изменен. Даже появление девочки не сильно его изменило. Хотя я так до конца и не решил, что с ней делать. Наверное, дам отсидеться у меня в берлоге, а затем отпущу. Пусть идёт домой или куда ей там хочется. 
   
*** 
   Ясу не знала, что ждёт её дальше. Из огня да в полымя, пословица как раз про то, что с ней произошло. От погони, где, если бы её не разорвали собаки, то она бы попала на костёр, её спас демон. И неизвестно, какое из двух зол худше. Нет, она не боялась за свою душу, её вера не разделяла глупых и детских страхов христианства, но вот жизнь она ценила высоко. Демон мог сделать с ней то, до чего простые люди даже не додумаются, и она даже боялась себе представить, что это может быть. 
   Демон мог спасти её только для того, чтобы самому потешиться вдосталь. Быть может, завтра он изнасилует её, а потом будет отрывать куски от ещё живого тела и поедать их сырыми. И при этом постарается продлить её агонию так долго, что она забудет, что когда-то у неё была жизнь без этих страданий. Или, быть может, даже это покажется ему невинной забавой и он придумает нечто такое, от чего содрогнется разум даже у закоренелого садиста и живодёра. 
   Бежать. 
   Бежать без оглядки. 
   Бежать как можно дальше. 
   Вот только, можно ли убежать от демона? Насколько знала Ясу, нет. Они найдут. Выследят. Подкрадутся так незаметно, что ты даже не поймёшь, что он рядом, пока не будет поздно. Выхода нет. Остаётся только смириться и покорно ждать утра. Смерть близких, вероломство людей, которым ты доверяла, а теперь ещё демон... Если, как уверяют христиане, и есть ад, то Ясу сейчас именно в нём и была. 
   
   Она сама не заметила, как пригрелась. Страхи отступили, сменившись тупым чувством безразличной усталости, и она уснула. 
   
*** 
   
   Я проснулся первым. Река и лес были по-утреннему шумными, но это были звуки леса. Уже такие привычные и родные. Беглый осмотр местности не выявил никаких подозрительных изменений. Всё было спокойно. Я засел за работу над рюкзаком. Сегодня необходимо было его закончить. Я не делал его большим, скорее, литров на пятьдесят, так, чтобы в него уместилось всё самое нужное, и он не стеснял моих движений. 
   - Вас ное шат? - раздался голос у меня за спиной. 
   Я повернулся. Девочка проснулась и смотрела на меня испуганным и усталым взглядом. Такой взгляд бывает у тех, кто всё потерял и уже не ждёт от судьбы ничего хорошего. Я частично был в демоническом облике, но на мой счёт, она не обманывалась. Я был демоном. 
   - А что бы я понял, чё ты у меня спросила, - немного раздражённо ответил я, не поднимая головы. 
   Языковой барьер меня злил. Хоть бы полслова знакомых услышать, а то лабуда какая-то, даже близко не похожая ни на один из знакомых мне языков. 
   - Вы меня... съедите? - робко переспросила девочка. 
   В первый момент я даже опешил, так неожиданно было услышать знакомый язык. Потом бросил работу и подскочил к ней. 
   - Ты знаешь мой язык? - спросил я. 
   Видимо, она не так поняла мои намеренья, потому что вся сжалась от страха и задрожала. Я умерил свою прыть и отступил назад. Как не велика была моя радость, я её не на шутку напугал. Думаю, окажись я на её месте, тоже бы дрожал как заяц. Это в своих мечтах мы герои, а случись нам на деле столкнуться даже с волком, не то, что с демоном, улепётывать будем так, что пятки будут сверкать. 
   - Не бойся. Я тебя не трону и есть я тебя не собираюсь, - миролюбиво сказал я, стараясь успокоить девочку. 
   Мои слова не возымели особого успеха, но то, что я от неё отодвинулся, слегка её успокоило. Может, она решила, что я именно сейчас её не трону, а это значит, у неё ещё есть время немного пожить. Это как заминка перед казнью, не упраздняет неизбежное, но дарует лишнюю минуту. Мелочь, а приятно. 
   Я решил, что любые расспросы могут немного подождать, и достал еду. Девчонка выглядела истощённой, и нервно, и физически. Видать, много на неё свалилось за последнее время. Стараясь не сокращать дистанцию, чтобы лишний раз не пугать её, я разложил еду на одеяле. 
   - Ешь. Бери, что хочешь, - сказал я, указывая жестом на импровизированный стол. 
   Она робко взяла кусочек хлеба. 
   - Смелее, - подбодрил я её. 
   Я сам принял полностью человеческий облик и принялся за еду. Может, так удастся разрядить обстановку. Это немного помогло. 
   - Меня зовут Ясу, - сказала она. 
   Я кивнул. Представиться в ответ было бы разумно, вот только, кто я теперь? Моё прошлое далеко в другом мире, а в настоящем - я демон. По сути, ни имени, ничего. Словно вырванная страница из книги. 
   - Откуда знаешь мой язык? - поинтересовался я. 
   - Это мой родной язык. На нём говорят все Еенадлоши, - ответила Ясу. 
   Что ж, похоже, я не так уж и ошибся, решив спасти девчонку. Она оказалась намного полезнее, чем я ожидал. С ней можно общаться, а это значит, можно узнать о том мире, в котором я оказался. Пусть я и демон, не век же мне по лесам да по пещерам ховаться, рано или поздно надо будет выйти к людям. И чем больше я буду знать о быте и жизни этих людей, тем проще мне будет ассимилироваться в этом мире. 
   Вот только не подумайте, что я спасал её из корыстных целей. Мной двигал абсолютный альтруизм, а то, что она знала мой язык, оказалось приятной случайностью, за которую я был очень благодарен судьбе. 
   - Можете показаться в истинном обличье? - неожиданно спросила она. 
   Говорят, страх не только пугает, но и притягивает нас. В нём есть своя завораживающая красота. Именно её мы видим в зверином оскале или занесённой когтистой лапе, а ведь подчас всё это смертельно, и, возможно, что это последнее, что мы видим в своей жизни. Тигр в прыжке красив, но он не заяц, чтобы прыгать просто ради развлечения. Его прыжок для кого-то должен закончиться смертью. 
   Похоже, что Ясу уже столько боялась, что чувство страха стало притупляться и на поверхность вышло любопытство. Я подозревал, какой может быть её реакция на моё полное превращение, так что решил принять меры предосторожности. Не знаю, насколько далеко те, кто на неё охотились, но я не хотел привлекать их сюда. Подойдя к ней, я протянул ей кусок чистой тряпки. 
   - Засунь себе в рот кляп, - приказал я, не желая применять силу. - Не хочу, чтобы ты орала на весь лес. Могут нагрянуть незваные гости. 
   Она затравленно посмотрела на меня, но послушно выполнила моё требование. Сама напросилась, винить некого. Я превратился в демона. Пещера был не велика и развернуть крылья полностью мне не удалось, но и того, что вышло, хватило с лихвой. Её глаза широко раскрылись от ужаса, и она заорала. Благо, что кляп заглушил её крики, а то нас бы точно услышали аж в самой усадьбе. Я вновь вернул себе прежний облик и шагнул к Ясу, желая её успокоить. Она поникла и потеряла сознание. 
   - Вот, блин, - выругался я, вынимая у неё изо рта кляп и укладывая её на одеяло. 
   Через пару минут она стала приходить в себя. 
   - Лежи, не вставай, - приказал я ей. 
   Она осталась послушно лежать. В её взгляде появилась какая-то пустая безучастность, словно всё происходящее происходило не с ней, и ей это было безразлично. Может быть, вино не лучший способ вывести её из этого состояния, но в моём случае, единственный. Алкоголь притупляет работу мозга, а вместе с ним, и чувство страха. Сам я пить не стал, а вот её поил, пока её не отпустило. Её тело расслабилось, щёки порозовели, а взгляд стал хоть и пьяным, но живым. 
   - Князь тьмы, - слегка заплетающимся языком сказала она. - Надо же, сам повелитель демонов пришёл за мной. ...Какая честь. 
   Как много важного и нужного можно почерпнуть из одной только фразы. В нашем мире дьявол, у них - князь тьмы. Миры, построенные на антагонизме. Тьма и свет. Вечная борьба добра со злом. Вариации антуража могут быть различны, но суть везде одна и та же. Тот, кто меня сюда закинул, сказал: мир похож на мой. Значит, общие понятия одни и те же. Вот только не знаю, радоваться мне или печалиться, что я олицетворяю самую тёмную личность обоих миров? Что-то не похоже, что в этом мире Князя тьмы ждут с распростёртыми объятьями. 
   - Не льсти себе, красавица, - пошутил я, подыгрывая своему имиджу. - Не велика ты птица, чтобы я ради тебя в такую даль пёрся. 
   Ясу посмотрела на меня удивлённым взглядом. 
   - Так зачем я тебе? - спросила она. 
   - Ты мне не нужна, - равнодушно ответил я. - Подлечишься и ступай на все четыре стороны. 
   Пока она, уже сама, прикладывалась к фляге, я ещё раз обтёр её тело мокрой тряпкой, обработал и перевязал раны. В основном, это были ссадины и царапины, но запусти их и получишь гноящиеся раны, а там и до гангрены недалеко. 
   - Кто такие Еенадлоши? - спросил я, скорее, чтобы поддержать беседу. 
   В моём понимании - это была местная национальность. Не скажу, что горел желанием узнать о них побольше, но это была возможность узнать нужную мне о мире информацию, а там глядишь, и ещё что из пьяной девчонки вытяну. 
   - Еенадлоши, это ведающие недоступное другим, - ответила она. 
   Дальнейшие расспросы раскрыли эту тему мне более полно. Я был прав насчёт национальности, но всё было чуть глубже, чем я думал. Еенадлоши владели даром, парапсихологическими способностями, передаваемыми из поколения в поколение. Знания и секреты передавались от родителей детям, и именно из-за этого их национальность была закрытой и немногочисленной. Они держались друг друга, не приветствуя браки с другими. Конечно, напрямую никто никому ничего не запрещал, но не все пойдут наперекор родителям, если те не одобряют твой выбор. Еенадлоши были здесь задолго до появления христианства, и когда молодая и новая вера пришла сюда, они не увидели в ней никакой угрозы. Пока христианство не набрало силу и власть, их не трогали, но стоило римско-католической церкви встать здесь на ноги, как начались гонения. Ранее терпимая вера превратилась в жёсткого и бескомпромиссного тирана. Всё, что не укладывалось в рамки их мировоззрения, всё, что не отражалось в их святом писании, было объявлено ересью. И не важно, что их молитвами никто не исцелялся, а еенадлоши могли поднять человека со смертного одра. Если ты не действуешь от лица ИХ бога, значит, ты действуешь от лица их ВРАГА и врага всего живого. Я не порицаю веру во Христа, но те, кто прикрываются верой ради достижения власти, вряд ли действуют от его лица. 
   - И какие способности у тебя? - спросил я. 
   - Похоже, что никаких, - грустно ответила девочка. - Но зато я великолепно готовлю, - оживилась она. 
   - Это тоже немалое умение, - сказал я. 
   Дальше беседа перетекла на другие темы. Я внимательно слушал всё, о чём рассказывала Ясу. Видимо, совокупность алкоголя, развязавшего ей язык, и психологического выхода стресса, через излияние мне души, превратили её в безудержный поток информации. Чем я совершенно бессовестно и воспользовался. Меня интересовал быт, система денежного расчёта, иерархия власти, в общем, всё. Она оказалась весьма хорошим источником информации, конечно, иногда мы становились в тупик из-за того, что она не понимала моих вопросов. Тогда приходилось уже объяснять мне, что я хотел узнать. Так, в разговорах и мелких делах, прошёл день. Рюкзак я закончил к вечеру. Вещи, которые я хотел взять с собой, я уже давно отобрал. В принципе, меня уже ничего здесь не держало, но в то же время и не торопило. Ясу была ещё слаба, а к тому же, и пьяна, без меня она бы даже не выбралась из пещеры, не говоря уже даже про то, чтобы прокормить себя или куда-то добраться. К тому же, я не исключал того варианта, что её продолжали искать. Как говорится, мы в ответе за тех, кого приручили, а в данном случае, спасли. Раны, обработанные вином, не воспалились, и это было хорошо. Я продолжал их периодически обрабатывать. Ещё один рот не нанёсёт моим запасам серьёзного урона. Я заготовил мяса гораздо больше, чем смог бы унести, и часть его, всё равно, пришлось бы оставить или выбросить в речку. Черники всё ещё было больше, чем я мог собрать, а вода из родника вообще не кончалась. 
   
   Когда стемнело и с реки потянуло холодом, я закрыл дверь. Чуть раньше я подготовил хорошую и тёплую лежанку, куда уложил Ясу. Лично меня холод не сильно донимал. Если я замерзал, я просто превращался в демона, и тогда мне снова становилось тепло, но этой ночью мне надо было согреть Ясу. Костра в пещере не было. Даже одежды для неё, которая бы дала ей, пусть относительную, защиту от холода, и то не было. Те отрепья, что я оставил в лесу, в моём понимании, одеждой не были, и возвращаться за ними я, тем более, не собирался. Новую одежду я сошью, но не раньше, чем через пару дней. Значит, на ближайшую пару ночей единственным источником тепла для неё будет только моё тело. 
   Я разделся, потому что так будет проще её согреть, и забрался под одеяло. Стоило моему обнажённому телу коснуться её, она вздрогнула и замолчала. Я привлёк её к себе, беря её в объятья и согревая. Она уже слегка дрожала, хотя... может быть, это было от страха?! 
   
*** 
   Ясу боялась пошевелиться. Даже вздохнуть лишний раз было страшно. Она ждала, что вот сейчас он ей овладеет. Иначе, зачем с таким старанием готовил для них постель. 
   Князь тьмы. 
   Никакие рассказы не способны передать весь ужас, который он внушает. Она даже самой себе не могла чётко объяснить, зачем попросила его предстать перед ней в истинном обличье. Страх настолько отупел в ней, что она наивно думала, что страшнее быть уже не может. Оказалось, может. Когда она его увидела, она чуть не умерла от страха. ...Но, нет, не умерла. Судьба не подарила ей столь лёгкий выход. Или, ...может быть, всё же умерла, а он её воскресил? Он ведь и такое может. И, если он захочет, она будет умирать каждый день, а потом, на забаву себе, он будет воскрешать её снова и снова. 
   ...А потом был день. Странный день. Он отмывал её и ходил за ней весь день. Накормил и даже напоил вином. Вино принесло долгожданное облегчение. Где-то глубоко внутри что-то лопнуло и прорвалось наружу потомком слов. Она говорила и не могла остановиться, словно, если остановишься, то сразу умрёшь. И этого странного чувства Ясу не могла ни понять, ни объяснить. Она только говорила, говорила и говорила. И с каждым словом ей становилось всё легче и легче. Как будто то, что до этого тянуло её к земле, пропало, и она стала лёгким пёрышком, несомым ветром. 
   - А Князь тьмы красив, - неожиданно поймала себя на мысли Ясу. Красив и страшен. И даже не понятно, чего в нём больше, красоты или воплощённого страха. Нет, когда он как он, он ужасен. Ужасен настолько, что ты даже просто не можешь на него смотреть, словно он него исходит слепящий свет, как от солнца. Даже смотреть больно. А когда он как человек, он красив. Очень красив. Его запросто можно принять за ангела, принявшего облик прекрасного юноши. Такими в сказках рисуют сказочных принцев, спасающих принцесс от драконов. О таких парнях вздыхают девушки, мечтая, что когда-нибудь хоть немного похожий на него да полюбит их. Он прекрасно сложён, а черты его лица изящны и идеальны. Сама не замечая это, Ясу невольно любовалась им. Глядя на него, общаясь с ним, можно было совершенно забыть, где и с кем ты находишься. Но стоило её взгляду наткнуться на его руки или его хвост, как по телу пробегала дрожь и страх сжимал её сердце. 
   А когда вечером он разделся и лёг рядом, Ясу охватил странный трепет. Трепет и страх. Она чувствовала его тело. Тёплое и сильное. И когда он обнял её и привлёк к себе, её словно обдало жаром, а внизу живота появилась странно тягучее чувство. Его объятья были как приговор к неизбежному, и даже захоти возразить бы она не смогла. ...Не посмела. ...И это было страшно. 
   Ясу боялась пошевелиться. Даже вздохнуть лишний раз было страшно. Она ждала, что вот сейчас он ей овладеет. И не знала, пугает это её, или же ей именно этого и хочется. 
   Но время шло, а они всё так и лежали. Ясу и не заметила, как уснула. 
*** 
   За три следующих дня, проведённых в пещере бок обок, мы, если не сдружились, то, по крайней мере, привыкли друг к другу. Ясу быстро набирала силы. Её раны были поверхностными, а истощение было больше моральным, чем физическим. Покой и хорошая еда быстро сделали своё дело. Нехватку её одежды я восполнил, перешив несколько плащей, сшив из них штаны и рубашку. Ещё удалось сделать пару мокасин, раздобыв для подошвы толстую кожу. Пряжек у меня не было, но я заменил их завязками. В довершение всего, я укоротил один из плащей так, чтобы он был ей впору. Сшить второй рюкзак для неё, времени у меня не было, так что я ограничился тем, что на скорую руку сделал ей простой вещмешок. Я не лучший портной, но то, что вышло, было вполне приемлемо. К тому же немного свободная рубашка скрывала грудь Ясу, и в таком виде её запросто можно была принять за парня. Что в её положении было очень кстати, ведь искали девочку. 
   На четвёртый день я стал готовиться к походу. Собрал и упаковал вещи, откопал свой сундук с деньгами. Ясу не сильно удивилась моему богатству, скорее даже восприняла его как должное. Кто, как не Князь тьмы, повелевает деньгами и золотом?! Я отделил мелочь от крупных денег, золото спрятал отдельно, а серебро и медь положил поближе. Отдельно, щедрой рукой, отсыпал денег для Ясу. Все деньги унести было невозможно. Их было чересчур много, поэтому я закопал сундук обратно. Видя мои приготовления, Ясу сама собрала свои немногочисленные пожитки. 
   - Куда мы идём? - осторожно поинтересовалась она. 
   - Я хочу попутешествовать по миру, а ты иди куда хочешь. Ты сама себе хозяйка, - ответил я. 
   Мой ответ заставил Ясу задуматься. Судя по всему, она считала себя моей пленницей, и то, что я отпускал её, да ещё давал ей денег в дорогу, озадачило её. 
   
*** 
   Ясу была в смятении. За эти несколько дней она пережила столько, что впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь. И страх, и удивление и даже необъяснимое волнение души. Князь тьмы был удивителен. Не всегда его было можно понять, но это и понятно - он же не человек. Он странно шутил, но никогда зло или жестоко, как можно было бы от него этого ожидать. Был к ней внимателен и заботлив. Поначалу она думала, что за этим стоит потребительское отношение, как к хрюшке, которую откармливают, чтобы забить на праздник. И каждый день она ждала, что счастливый миг отсрочки вот-вот закончится. Но дни проходили и наступали вечера, ещё более волнительные, чем дни. Они ложились в одну постель, и он обнимал её. И каждый раз это было страшно и на удивление желанно. Ясу даже с каким-то нетерпением ждала, когда он ей овладеет. Возбуждение и страх перемешивались в ней в странное месиво чувств, понять которое она не могла. 
   Что если он возьмёт её? Будет ли она этому рада или как никогда возжелает своей смерти? И в каком облике он захочет с ней быть? Если в своём истинном облике, она наверно тут же и умрёт от страха ...или от боли. Вряд ли её хрупкое, девичье тело сможет выдержать близость с ним. А если он возьмёт её как человек. Прекрасный юноша, нежный и внимательный. Говорят, что демоны способны доставлять неземное наслаждение, такое, что раз испытав его, уже ничего другого не захочешь. Так это или нет, Ясу не знала, но каждый вечер был для неё наполнен чувством томительного ожидания и гибельного восторга. Словно ты стоишь на краю пропасти и падение неизбежно, а внизу смерть, но ты делаешь шаг, и тебя охватывает не страх, а восторг полёта. Путь это единственный и последний твой полёт, но он пьяняще захватывающий. 
   И вот, в одночасье, словно её держали, её отпустили. Ясу почувствовала себя свободной и лёгкой. Все страхи растаяли в один миг, и не осталось ничего, кроме пустоты, одиночества и ...чувства беззащитности. 
   ...Иди куда хочешь. ...Ты сама себе хозяйка. 
   Это удивительно. Тот, от кого этого меньше всего было можно ожидать, оказался более человечен и добр, чем люди, которых она до этого знала не один год. Он дал ей одежду, еду и даже крупную сумму денег. Но самое удивительное, что, когда она уже почти смирилась со своей участью, он дал ей свободу ...и ничего не попросил взамен. Ни, как верят христиане, душу, ни даже, как мог бы потребовать от неё простой мужчина в этой ситуации, ночь любви. Она свободна. Вот она воля, иди куда хочешь. ...Вот только идти ей было некуда. Дома нет, самый близкий родственник далеко. И ей одной, даже с деньгами, туда будет добраться тяжело. Одинокая девушка, как далеко она уйдёт, пока не станет жертвой разбойников или просто лихих людей, которые решат с ней позабавиться. А потом свернут ей шею и бросят в канаве. Некому за неё заступиться, да и искать её никто не будет. И лесами идти не безопаснее. Там зверьё. Те же волки в этих лесах лютуют или медведя можно встретить. 
   Одна она пропадёт. Остаётся только один вариант. Безумно безрассудный, но почему-то заманчивый. 
   
*** 
   
   - Возьмите меня с собой, - осторожно попросила она. - Мне больше некуда идти. Дома у меня нет, а моих родителей инквизиторы сожгли на костре. Я два месяца пряталась у соседей, пока они, польстившись на награду, не решили меня выдать. 
   В её голосе сквозила такая боль и страдание, что я не усомнился в том, что она говорит правду. 
   - А родные у тебя есть? 
   - В Таранте живёт мой дядя, но я одна туда не доберусь. ...Возьмите меня с собой, куда бы вы ни шли, - взмолилась она. 
   - Думаешь, со мной путь будет безопаснее? А не боишься за себя? - хитро прищурившись, спросил я. 
   Ясу потупила взор и тихо призналась: 
   - Боюсь. Но никому, кроме вас, я не доверяю. 
   Стоило мне задуматься над её словами, как я содрогнулся. Это до чего же надо довести человека, чтобы единственным, кому он доверяет, оказался сам дьявол? И пусть я понимаю, что душой я обычный человек и только внешне похож на пресловутого Князя тьмы, но ведь она-то верит, что я, он и есть. 
   - Хорошо, - согласился я. - Но взамен обучишь меня вашему языку и будешь помогать в дороге. Нахлебница мне не нужна, - наиграно сурово сказал я. 
   - Я всё сделаю, - покорно согласилась она. 
   - В путь тронемся с наступлением ночи. Хочу убраться отсюда подальше и как можно быстрее. У меня нехорошее предчувствие. И кстати, давай договоримся, как меня называть. Князь тьмы, слишком возвышено, да и перепугаем бедный народ, а заодно и себе неприятностей наживём. 
   Ясу кивнула. С этим трудно было не согласиться. 
   - Варен Сильвериан, подойдёт? - предложил я 
   - Странное имя, но вам подходит, - подметила Ясу. 
   
   Чемоданное настроение ко сну не располагает. Я ещё несколько раз всё проверил. Рюкзак был увязан и упакован как надо. Всё, что не могли унести, оставили в пещере. Как только наступила тьма, мы вышли на карниз перед пещерой. Я взял Ясу сзади за талию, также, как и когда принёс её сюда, лапами на ногах я подхватил свой рюкзак, расправил крылья и сорвался вниз. Ясу от страха охнула, но тихо, едва слышно. Немного пролетев над рекой, я взял выше и полетел над лесом. Ещё раньше Ясу нарисовала мне примерный план местности, насколько она её знала по своему опыту и по рассказам других. Я держал путь немного правее поместья. Там, дальше, в пяти днях пути пешком, должна была быть большая река, по которой ходили пароходы, а иногда сплавляли брёвна, увязанные в большие плоты. Спустившись вниз по реке, мы через две недели могли оказаться в Таранте, городе у моря, где так легко затеряться неприметному путнику. Поскольку мне всё равно было куда идти, я решил заглянуть туда. Не вечно же мне её с собой таскать, а там, быть может, её родственники сыщутся. 
   То, что другие одолевали за день пути пешком, я с лёгкостью осилил за пару часов. Почему бы нам не долететь так до Таранта? Потому что меня могут заметить и начать на меня охотиться, а мне этого совсем не хотелось. Ногами топать, может и медленнее, но намного безопаснее. К тому же, я хочу посмотреть мир, а не промелькнуть по нему ласточкой, а в этом случае лучше начинать с провинций и постепенно добираться до больших городов. Ко всему прочему, я хотел немного освоиться в новом мире и немного выучить язык. А то незнание языка уже один раз привело к некрасивой потасовке. Возможно, будь я один, меня бы это не сильно волновало, но случись что, мне теперь нужно не только защитить себя, но и Ясу. Кстати, ещё раньше я предложил Ясу в пути выдавать себя за мальчика. Это снизит риск на тот случай, если её продолжают искать. Тем более что, как она сказала, её имя Ясу очень легко переделывается в мальчишеское - Ясуон. 
   
   К утру мы оказались на дороге, ведущей к городу Цесис. Он стоял на обоих берегах реки Уяги, делая его перевалочным пунктом между местными сухопутными магистралями и речными перевозками. На одной из таких магистралей мы и оказались. Дорога была мощёная, и по ней в обе стороны катились повозки, ехали всадники и просто брели путники вроде нас. 
   В Цесисе мы собирались сесть на пароход или, на худой конец, воспользоваться услугами плотовщиков, которые часто брали на свои плоты пассажиров, у которых не хватало денег на пароход. Денег у нас было предостаточно, но и разбрасываться ими мы не собирались. Нам неважно, каким способом мы будем сплавляться по реке, главное, недолго задерживаться в городе. 
   
   Достигнув ближайшей деревеньки, уютно расположившейся между двух холмов, мы зашли в ближайшую харчевню. Я держал рот на замке, прикидываясь немым, а Ясу заказала нам еду. Устроившись в самом тёмном углу, мы принялись за принёсённую еду. Сильно мы не барствовали, чтобы не отличаться от других путников. Еда была пряной, но приятной. Я уже отвык от вкуса тёплой пищи. Вначале, сырая рыба, затем, копчёное мясо, всё это не сильно блистало разнообразием, тем более, если ешь это изо дня в день. Приятным разнообразием был только паек, прихваченный у сборщиков налогов. Здесь же было нечто дымящееся и излучающее приятный аромат. Свежий хлеб, может и немного грубоватый, но качественный. Мы, в наших городах, уже забыли, что такое деревенский хлеб. Наш хлеб наполовину состоит из каких-то наполнителей, разрыхлителей и консервантов. Здесь ничего этого и в помине не было. Хлеб был черный и плотный. Поев, мы купили пару хлебов с собой. 
   Возможно, кожаная одежда и хороша сама по себе, но носить её на голое тело, не очень приятно. У меня, из всего белья, имелись трусы, из странной материи. А всё бельё Ясу, если таковое на ней когда-либо и было, осталось в той куче тряпья под дубом. Этот пробел её гардероба я и собирался восполнить. Не нужно забывать, что хоть она и играет роль мальчика, но по-прежнему остаётся девочкой. Деревня была небольшая, но несколько магазинов, к услугам проезжающих, здесь имелось. Был здесь и магазин, предоставляющей все виды одежды, в том числе и бельё. Пошито оно было и не по последней Парижской моде, но, по крайней мере, было сделано качественно и из хорошего материала. Ясу надолго задержалась в этом раю для девушек, мне даже пришлось её немного одёрнуть, когда продавец отвернулся от нас, и напомнить, зачем мы сюда пришли. Восполнив недостающие части её гардероба и даже прикупив ей ночную пижаму, на которую она смотрела таким взглядом, что и не передать. Так смотрит ребёнок на вожделенную игрушку в витрине дорогого магазина. Смотрит и знает, что такого ему не достанется никогда, потому что это дорого, но в тоже время так прекрасно и желанно. Это его голубая мечта, такая же далёкая и недостижимая, как голубое небо. Мне это напомнило мою дочь, и я решил порадовать Ясу. Может быть, кто-нибудь порадует и мою дочь, если у него появится такая возможность, а в кармане будут лишние деньги. Стоила эта пижама дорого, и по меркам этого магазина, и даже по общим меркам, вообще. Продавец был несказанно рад, что, наконец, избавился от такого товара, на который уже, наверное, отчаялся найти покупателя. Нашёлся в его магазине и хороший небольшой кожаный рюкзачок взамен вещмешка, что был за спиной у Ясу. На радостях от того, что к нему зашли такие хорошие покупатели, он отдал его за полцены. Вещмешок отправился в ближайшую лавку барахольщика за пару мелких монет, а в новом - были бережно уложены: пижама, завёрнутая в непромокаемый пакет, личные вещи Ясу и немного припасов. Зашли мы и в лавку оружейника, подобрали простой, но хороший пояс с ножом для Ясу. Мне хотелось дать ей возможность, в случае опасности, постоять за себя. 
   Странное дело, но, несмотря на мой весьма простой вид и полное отсутствие оружия, стоило людям присмотреться ко мне, как их обращение становилось изыскано вежливым, вплоть до раболепия. Вначале я подумал, что это простая манера общения с клиентами, дабы они почувствовали свою важность и были более склонны что-либо купить, но потом заметил, что и на улице меня стараются обойти стороной. Улучив момент, я спросил Ясу, в чём дело. 
   - У вас на руке знак магистра ордена Скорпиона, а на шее - крест высшего христианского духовенства, если вы его не будете прятать под жилеткой, то перед вами будут падать ниц все, кого мы встретим, - пояснила Ясу. 
   - ...Понятно, - задумчиво сказал я. 
   - Разве вы этого не знали? - удивилась Ясу. - Я думала, вы специально его не прячете, - удивлённо добавила она, только сейчас поняв, что я этого не знал. 
   - Ладно, пусть будет, как будет. Надеюсь, магистры имеют привычку иногда путешествовать пешком и без свиты, - сказал я. 
   - Довольно часто. По делам ордена. И их очень боятся, потому что это блюстители чистоты веры, следящие за порядком среди служителей римско-католической церкви. Они даже страшнее Доминиканцев. 
   - Надо так понимать, Доминиканцы занимаются ловлей еретиков и ведьм, тогда как Магистры ордена Скорпиона занимаются чисткой в своих собственных рядах, - обобщил я. 
   - Да, - подтвердила Ясу. 
   - Круто. И как относится народ к Скорпионам? - спросил я. 
   - Без особой симпатии, но и не с таким отвращением, как к Доминиканцам. 
   - Не потому ли, что некоторые зарвавшиеся Доминиканцы могут сами угодить на костёр по воле этих магистров?! - высказал я свою догадку. 
   - Я слышала о чем-то подобном, мне мама рассказывала, как одного инквизитора самого улучили в ереси и сожгли на костре. Шуму было много, даже до нашей деревни эта новость докатилось с такими красочными подробностями и описанием, что наш Граф выставил дополнительные караулы возле своего дворца, опасаясь смуты среди народа. 
   - Значит, прецедент уже был, - задумчиво подметил я. 
   Своеобразный политический ход. Ничем иным это не могло быть. Скорее всего, внутренняя борьба за власть между разными церковными фракциями. Есть те, кто открыто стяжал себе власть и пользуется ей. Это инквизиторы. Они запугали народ до полусмерти, так что те даже тени своей боятся. В то же время они лишь меч в руках римско-католической церкви. Меч, которым они карают своих врагов, подчиняют себе народ и насаждают свою религию. Но этот меч, не простая железка, лишённая воли и сознания, это самостоятельная организация, которая работает сама по себе. И это таит в себе потенциальную угрозу. Значит, нужно создать противовес этой силе, дабы не дать власти уйти полностью в руки к Доминиканцам. Для этого появляется новый орден, но уже немного с другими функциями. Создай церковники аналог Доминиканцев, и в церкви начнётся раскол. Две одинаковые по функциям фракции, станут рвать страну на куски в гражданско-религиозной войне за власть и право называться самыми истинными служителями Христа. Значит, нужен другой подход, и они его нашли. Орден Скорпиона блюдёт порядок только в своих рядах. Простые смертные ему не подвластны. Зато это управа на слишком зарвавшихся Доминиканцев. И один раз это было продемонстрировано. Наверняка, публично и демонстративно. Это показало Доминиканцам их место, а простому народу, что есть власть и выше инквизиторов. Власть, которая способна карать даже самих инквизиторов. Тем самым Доминиканцы были низведены до уровня простых солдат церкви, выполнявших не более чем грязную работу. А если некоторые солдаты слишком ретиво выполняют свои обязанности, так в этом виноваты только их непосредственные командиры. И если где-нибудь по их вине вспыхнут народные бунты, то первые, кого бросят на костёр, дабы погасить народное восстание, будут те самые слишком ретивые Доминиканцы. И, в довершение к общей картине, всегда есть те, кто выше, но с не запятнанными в крови руками, кажущиеся добрыми и справедливыми. Те, кому можно пожаловаться и надеяться, что вас услышат и поймут. Кнут и пряник. Добрый и злой. Бог и Дьявол. 
   Ну что ж, радует, что меня принимают за магистра ордена Скорпиона, а не за Доминиканца. Они, я полагаю, предпочитают поодиночке не ездить, справедливо опасаясь за свою жизнь. К сожалению, Ясу знала об ордене Скорпиона лишь общие сведенья, так что разыграть эту карту полностью вряд ли удастся. С другой стороны, простые люди знали не больше, и если мы не наткнёмся на служителей церкви, то и дальше можем выдавать себя за магистра и его слугу, путешествующих по своим делам. 
   Жаль, что в тот день, когда я повстречался со сборщиками налогов, я оставил свой браслет в пещере. Может быть, тогда удалось бы избежать стычки? Хотя это был и ценный опыт для меня, и весьма полезные приобретения для хозяйства, не говоря уже о денежном довольствии, которым я сейчас располагал. Так что, нет худа без добра. 
   
   В деревне оказалась на удивление хорошая гостиница. Мы сняли комнату, одну на двоих. Сними я две комнаты, это показалось бы странным. Как объяснила Ясу шёпотом, комнаты слугам не снимают. Слуги спят на полу в комнате хозяина, дабы всегда иметь возможность им услужить. Но, это нам и проще, мне с моим незнанием языка, Ясу нужна была постоянно под рукой. Приятной новостью была и та, что при гостинце есть баня, и за отдельную плату мы можем ею воспользоваться. Плата была вполне приемлемой, а желающих мало. Так что мы, накинув деньжат сверху, арендовали её в личное пользование на несколько часов. Это не было странным, поскольку богатые путешественники и торговцы не всегда желали мыться в обществе простых людей. Мы заперли свои вещи в комнате, прихватив с собой в баню, чистое бельё и ...деньги. Правило любого мира гласит: "Не оставляй без присмотра деньги, документы и оружие". Если есть замок на двери, то найдётся и тот, кто его откроет. Может, красть у магистра ордена Скорпиона и побоятся, но от дураков не защищён даже сам Папа Римский. 
   Банщик, проводивший нас в баню, о чём-то вежливо поинтересовался. Ясу смутилась и ответила резким отказом. Затем задумалась и что-то попросила. Когда банщик ушёл, я спросил: 
   - Чего он хотел? 
   - Он спросил, не нужны ли нам девушки для более весёлого времяпрепровождения, - ответила Ясу. 
   Я кивнул в знак того, что согласен с её решением. 
   - А что ты припросила взамен? 
   - Попросила, чтобы он нам принёс кваса и мёда. 
   Баня и девочки - это хорошо. Женщины у меня не было давно, чтобы эта мысль показалась мне заманчивой. С другой стороны, кто знает, какой неожиданной радостью наградит меня местная путана. Гигиена, в среднем, у них была выше, чем я ожидал, но испытывать судьбу и свой иммунитет, я не хотел. Вот где знание, не только польза, но и вред. Слишком много зная, мы лишаем себя простых радостей жизни. Другой бы, на моём месте, заказал бы женщину, и провёл время не в беседе с девчонкой-подростком, у которой едва определились формы, а в объятиях пышнотелой барышни. С другой стороны, я знал, чем это может закончиться, и кто знает, от каких бед я себя оградил своим воздержанием. 
   Я разделся и пошёл обследовать баню. Ясу дождалась банщика и, забрав у него бадью кваса и мёда, отказалась от его услуг, сказав, что магистр предпочитает пользоваться только услугами своего слуги, закрыла за ним дверь на засов. Я вернулся и попробовал квас. Он был тёмным и немного терпким, не такой, к какому я привык, а мёд был как мёд, сладкий и густой. Ясу, немного смущаясь, разделась и, прихватив с собой мёд, юркнула в парилку. Я последовал за ней. До этого времени я не обращал на Ясу внимания, как на девушку. Когда я её впервые увидел, она выглядела просто ужасно. Синяки под глазами, ссадины по всему телу, сбитые в кровь коленки и бритый наголо череп. Всё это не делало её привлекательной. Хотя надо отдать должное её фигуре. Ничего лишнего, а то, что есть, очень гармонично и красиво. Пусть её прелести ещё не набрали своей полной силы, потенциал в них чувствовался. Впрочем, меня это не трогало. Даже когда мы вместе спали, я не испытывал к ней влечения. Но, за те несколько дней, которые мы провели вместе, она изменилась. Исчезли ссадины и синяки. Голову покрыл короткий, тёмный ёжик. Тело, подкормленное хорошей и сытной едой, налилось жизнью, а в движениях появилась девичья гибкость. Сейчас ещё трудно было сказать, насколько она красива, хотя её лицо, с правильными чертами, уже выглядело мило. 
   ...Интересно, а о чём думала она, видя перед собой меня? Или она даже не воспринимала меня как человека, и перед её взором я всегда представал неким ужасным повелителем демонов, Князем тьмы? 
   Время покажет, ...а сейчас я взял распаренный веник, заваренный в деревянной лоханке. 
   - Ну-ка, ложись на живот, сейчас я тебя попарю! - скомандовал я. 
   Ясу улыбнулась и легла на живот. Её улыбка была такой счастливой и искренней, что я запомнил, как будто в моей памяти сработал фотоаппарат. Отходив её как следует веничком и по спине, и по другим частям тела, я дал ей возможность отыграться на мне. Сил у неё было меньше, но она окупила это старанием. Затем мы вымылись, старательно скребя свою шкуру жёсткими мочалками. Ещё попарились, а потом намазались мёдом, и дали ему впитаться в наше тело. После, мы сидели в предбаннике и пили холодный квас. 
   Баня - это великое изобретение человечества. К сожалению, мы почти утратили его с появлением в наших квартирах коммунальных удобств. Ванная позволяет смыть с себя грязь, но не даёт такого отдохновения телу и душе, какое можно получить только в бане. Сам себя в ванной не попаришь веничком, да и пара там такого не создашь. Можно лечь в горячую ванную и там помокнуть, как делают Японцы. Но ведь и это мы опошлили. Залезаем в еле тёплую воду грязными, и мокнем там, словно замоченное бельё. Искусство мыться, обретённое нашими предками, утрачено в погоне за благами для всех. Пусть всем будет необходимый минимум благ. Быстрый темп жизни диктует ускорение во всём. Быстрая еда. Короткий сон. Быстрое мытьё. Вся жизнь пролетает как пейзаж за окном скоростного поезда. А когда приходит старость, вспомнить уже нечего. Всё как у всех. Воспоминания можно копировать и размножать на ксероксе. Редкие счастливчики, которые в суматохе жизни не утратили вкуса к жизни и могут, пусть ненадолго, но выпасть из этого темпа и порадоваться пролетающей мимо бабочке, цветку, распустившемуся у дороги, или облакам, летящим над головой. Сколько всего прекрасного мы теряем в этой гонке за скоростью? Чем мы жертвуем и ради чего? Выше, быстрее, дальше! Куда ещё выше? Куда ещё быстрее? Куда ещё дальше? В спешке за радостями жизни, мы теряем саму радость жизни. Так неужели, чтобы это понять, нужно утратить всё? Свой мир, свой быт, свою семью, и оказаться в том мире, где этой гонки ещё нет. 
   
   Покинув баню, мы вернулись в свою комнату. Заперев комнату, мы стали готовится ко сну. Я, несмотря на кажущуюся безопасность, предпочёл спать в своей одежде. Случись что, я всегда буду готов к бою. К тому же она достаточно удобна и тепла, чтобы не стеснять моих движений. Ясу, я, напротив, позволил расслабиться и, облачившись в пижаму, лечь на кровать, а я, расстелив два одеяла, лёг на полу. Не скажу, что было удобно, но в целом, терпимо. Тёплый плащ служил мне одеялом. А спать на жёстком, я привык ещё до того, как попал в этот мир. 
   - Может, не надо? Может, вы ляжете на кровать, а я устроюсь на полу, - шептала Ясу. 
   - Цыц там наверху. Сказано отбой, все по койкам. Спи и радуйся жизни, ещё неизвестно, когда тебе доведётся в кроватке понежиться, - сурово шикнул я. 
   - Ой, ...не сердитесь, - испугано сказала Ясу. 
   - Я не сержусь, просто запомни, если я что-то делаю, значит, я считаю, что так правильно. Ты, конечно, можешь оспаривать мои решения, но не более одного раза. Будем считать, свою точку зрения ты уже высказала и я её выслушал. Теперь спи. 
   - Хорошо. 
   А ведь это был первый раз после нашей встречи, когда мы спали порознь. 
   
*** 
   
   Утром я, как всегда, проснулся раньше этой сони. Этот дрыхлик спал без задних ног. Я поправил одеяло и выглянул в окно. Наша комната находилась на втором этаже, и вид отсюда на деревню открывался самый живописный. Соломенные крыши одноэтажных домов. Заборы, за которыми зеленели грядки. По улицам ходили куры и гуси. На самом высоком месте птичьего двора восседал петух. Он уже пропел третью зорьку и сейчас хозяйским взглядом осматривал свои владения. Где-то мычали коровы, хрюкали свиньи. Деревня уже проснулась и жила своей обычной жизнью. Из белёных труб вился дымок. Тянуло чем-то вкусным и пряным. Со двора донёсся цокот копыт, приехал всадник. Было слышно, как он разговаривает с вышедшим ему навстречу хозяином гостиницы. Слова я понимал, в лучшем случае, одно из десяти, но разговор был спокойный, а значит, ни о чём важном они не разговаривают. Мелькнула мысль купить лошадей, а не сбивать ноги о камни. С другой стороны, я и ездить на них не умею. Может, небольшая повозка? Это без рессор, да по этим дорогам. Брр...р. Нет уж, лучше пешком. Зашевелилась и проснулась Ясу. Потянулась руками и ногами в разные стороны. 
   - Вставай, спящая красавица, утро уже давно на дворе, а нам в дорогу пора, - сказал я. 
   - Уже встаю, - сказала она сонно. 
   Свою идею насчёт лошадей и повозки я высказывать Ясу не стал, полагая, что незачем создавать тему обсуждения, если я сам нашёл её несостоятельной. Если возникнет жесткая необходимость, купим, а пока, походим пешком. 
   
   Позавтракав и пополнив свои запасы провизии, мы двинулись в дорогу. Этот тракт, не в пример лесной дороге, где я встретил сборщиков налогов, был прямым как стрела. Дорога была вымощена местным сланцем и была в прекрасном состоянии. Такие дороги пересекали Римскую империю из конца в конец. Ей не были страшны дожди и распутица. По краям дороги были сделаны дренажные канавы, чтобы вода стекала с дороги, оставляя её сухой. В местах, где были низины, дорога приподнималась над землёй. И тогда уже не только сама дорога, но и сам вал по краям был выстлан камнем. Мы пересекли несколько каменных мостов. Даже несмотря на то, что речки под ними были маленькими, те, кто прокладывал эту дорогу, делал всё основательно и на века. Нас обгоняли повозки. Иногда крытые, иногда просто телеги. Одну пустую телегу мы притормозили и проехались на ней с десяток километров. Когда вознице пришло время сворачивать в сторону своей деревни, мы распрощались с ним, и я дал ему несколько монет. 
   - Зачем вы ему заплатили? Для него и так было высокой честью, что он вас подвёз, - удивилась Ясу. 
   - Ты не больно задирай нос. Может, я и знатная особа в вашем мире, но обижать простых людей самое последнее дело. Для нас, это гроши, а для него, возможно, недельный бюджет семьи. Пусть купит на эти деньги жене новое платье или детям подарков. А может, чего полезное в хозяйство. В любом случае, он нам помог, мы ему отплатили тем же. То, что он меня подвёз, не велика честь для него. Задница, она и в Африке, задница. И той же лошади без разницы, чью жопу она везёт по этой дороге, мою или Папы Римского. 
   Ясу рассмеялась. 
   - Варен. Ваши слова звучат как хула на главу церкви, - шутя, укорила меня Ясу. 
   Я сам попросил её делать мне замечания, если, по её мнению, я делаю или говорю что-то не так. 
   
*** 
   
   Я никогда не отличался богобоязненностью и раболепием. Я и раньше весьма скептически относился ко всем конфессиям, будь это традиционные, проверенные временем, или возникшие, как грибы после дождя, после очередного неудавшегося конца света. По моему глубокому убеждению, верна фраза одного мудреца, сказавшего: "Пришёл бог и дал людям веру, а за ним пришёл дьявол и создал на этой вере религию". Я не говорю, что религия вообще не нужна. В какой-то период своего развития, каждый находит в религии то, что ему нужно. Это, как школа, где мы получаем знания, как нужно себя вести, как нужно думать и что можно делать, а что нельзя. Только всё это не надо воспринимать слишком жёстко и дословно. Те, кто понял и усвоил урок, идут дальше. В своём понимании мира, бога, добра и истины. Хуже, когда человек не способен закончить эту школу, и, как двоечник, из года в год остаётся в одном классе. Но самое страшное, что люди превратили религию из учения в орудие власти. Когда это случилось, тогда исчезла заинтересованность донести до людей свет истины. Его заменил интерес в подчинении народа и насаждении своей власти. Ведь как удобно вещать что-либо от лица всевышнего. К нему напрямую не обратишься и не переспросишь: 
   - А скажите, Боженька, а вы именно это велели или это всё лажа? 
   И вот уже служители делают всё, только чтобы люди, приходя к ним, оставались у них в подчинении. Вольнодумство, впрочем как и поиски истины, объявляются ересью. Начинаются вестись споры о правильности понимания какого-нибудь малозначительного стиха из библии. Или, как нужно креститься, справа налево или слева направо. А может, снизу вверх или сверху вниз? Какая разница? Неужели это так важно? Вовсе нет, подоплёка всех этих споров только одна, борьба за власть. Если добиться всеобщего признания, что твоя религия самая правильная, самая истинная, то под этим флагом можно давить все другие религии. Почему, в итоге, даже такая религия, как Христианство, раскололась на множество различных конфессий? Что было такого неясного, что положило начало таким спорам? А может, всё проще, там наверху не поделили власть. И тот, кто посчитал себя несправедливо обиженным, поднял свой флаг, объявив, что те, от кого он откалывается, отошли от истинной веры, неправильно трактуют библию, и только ОН единственный и самый мудрый, озарённый праведным светом, знает КАК НАДО. 
   Знакомо? 
   Неужели?! 
   А какая же роль отводится во всей этой борьбе простым людям? Думаете, новая ветвь от старого дерева стремится принести им истину? Как бы не так. Библия урезается, создаются новые постулаты на базе старых. Религия, и без того догматичная до мозга костей, обрастает новыми догмами. Главы из библии, которые не нужны простому народу, потому что они трудны для их понимания и не несут истинного света веры, попросту выкидываются, и вот уже целая книга апокрифов. А на деле, это не более чем подгонка святого писания под себя. Будь у церковников такая возможность, они бы сократили его до одной фразы: "Тупо верь своему пастырю". Народ превращают в забитое быдло, над которым весит дамоклов меч божественной кары. Школа веры, которой первоначально была религия, превратилась в орудие управления сознанием масс. Религия, опиум для народа, с той же губительной привязанностью и теми же последствиями для души. Я видел людей, чьи мозги так вывернуты наизнанку, даже не сектантами, а вполне общепринятыми религиями, что просто жутко становится. Они не то что добра от зла отличить не могут, они просто не признают ничего, что не вписывается в рамки понимания и трактовки их религии. Причем трактовки, удобной... их пастырю. Это уже крайняя стадия религиозности, называемая фанатизмом. Но если вы думаете, что к этому приходят сразу, вы ошибаетесь. Всё начинается с малого. Сперва, безропотное подчинение, постепенно перерастающее в религиозность, и только потом уже в фанатизм. Хорошо, вы со мной согласитесь, что фанатизм, это плохо, но глупо думать, что религиозность хорошо или даже терпимо. И если ярых фанатиков в мире не так уж и много, то религиозных людей миллионы. А знаете, чем подчас оборачивается религиозность? Ладно, если только постами, молитвами и челобитьем в церкви. Это, по сути, никому не мешает, нравится человеку, пусть хоть лоб себе расшибёт. Но как относиться к тому, когда родители запрещают дать их больной дочери донорскую кровь, без которой она умрёт? Это запрещено их верой! Нельзя! Да я никогда не поверю, что, если он даёт шанс выжить, это испытание его веры, и от этого шанса нужно отказаться. Знаете, каждый раз, когда я на подобное натыкаюсь, я вспоминаю один очень поучительный анекдот: 
   Наводнение. Все жители спасаются бегством, только один спокойно сидит на веранде своего дома и чего-то ждёт. Мимо проезжает машина. 
   - Залезай, поехали! - кричат ему. 
   - Нет. Я верю в бога, он меня спасёт, - убеждённо отвечает человек. 
   Вода затапливает первые этажи. Человек уже сидит на балконе. Мимо проплывает катер. 
   - Залезай, поехали! - кричат ему. 
   - Нет. Я верю в бога, он меня спасёт, - убеждённо отвечает человек. 
   Вода поднимается до крыши. Человек уже сидит на трубе. Мимо летит вертолёт. 
   - Залезай, полетели! - кричат ему. 
   - Нет. Я верю в бога, он меня спасёт, - убеждённо отвечает человек. 
   В итоге человек утонул. НА небесах встречает он бога и с укором его спрашивает: 
   - Что же ты, Боженька, меня не спас? 
   Бог смотрит на него с укором и отвечает: 
   - А кто по твоему посылал тебе машину, катер и вертолёт? 
   На мой взгляд, богу незачем испытывать вашу веру, он и так всё знает и всё ведает. А вот тем, кто прикрывается религией ради достижения власти, подобные испытания очень на руку. Это как показатель их работы. Так что, к сожалению, пока будет существовать вера, будут и те, кто будет на этом спекулировать. Если человеку удалось прорваться через этот адский лес, он сможет отличить, где вера, а где религия, и никогда не спутает одно с другим. Вера - это свято. Религия - это инструмент власти, и не более. Света истинной веры в ней не больше, чем в уличном фонаре. И это касается не только Христианства, а любой религии мира, в большей или меньшей степени. И чем больше религия стремится к власти, тем меньше у неё общего с богом и верой. 
   Скажете, я не верю в Бога? 
   Это не так! 
   Я верю, и моя вера твёрда и непоколебима. Я не верю в то, что несут с кафедры служители церкви, якобы от лица бога. Своё отношение к религии я уже высказал, и вам, и Ясу. Так что оно идеально вписалось в её представление о том, как должен относиться к религии Князь тьмы, верховный демон. 
   У Ясу было своё виденье мироустройства, и, по вполне понятной причине, она не любила христианство. Она была как раз той, на кого они охотились, не признавая знания её рода, добытые веками и передаваемые из поколения в поколение. Для неё христиане были врагами, уничтожившими её семью. Естественно, что она не испытывала ни благоговения, ни священного трепета перед ними. Она их, мягко говоря, ненавидела, хотя и не высказывала свою ненависть открыто. 
   
   - Уже за то, что такое выслушать, можно пойти на костёр, - улыбаясь, сказала Ясу. 
   - Ну не мне тебя пугать, сама знаешь, с кем путешествуешь, - парировал я. 
   - Но с вами так интересно, вы столько всего занятного рассказываете, - лукаво прищурившись, сказала Ясу, явно выпрашивая очередную байку из моего бездонного запаса. 
   Все наши беседы носили ещё и обучающий характер - я изучал новый язык. Из того, что рассказывала она, я узнавал об этом мире, из того, что рассказывал я, Ясу открывала для себя нечто новое. Будь то отношение, взгляд на ситуацию, или простое знание. Постепенно, мы перешли на тайные знания Еенадлоши, и Ясу вначале осторожно, а затем всё более уверенно, стала выкладывать их. Многое я знал, кое-что было для меня ново, а в некоторых вещах мои знания были даже глубже, чем у Ясу. В такие моменты она требовала объяснять ей всё, вплоть до мельчайших подробностей. В итоге, я, кажется, нащупал ту причину, по которой у Ясу не было никаких способностей. Знаний у неё хватало, а вот веры в себя было маловато. 
   
   Вечером мы свернули с дороги и устроились на ночлег в небольшой деревне, стоящей чуть поодаль от дороги. Гостиниц здесь не было, но жизнерадостная хозяйка дома, в который мы постучали, пустила нас переночевать. Плату мы выдали вперёд, хотя она и не попросила. От этого фонтан её жизнерадостности превратился в бурный поток, и она чуть не утопила нас в своей заботе. В итоге, Ясу пришлось её одёрнуть, а мне сыграть надменную холодность. После этого нас оставили в покое и позволили спокойно отдохнуть. Хозяева уступили нам свою кровать, а сами улеглись на полу. Мы с Ясу, прижавшись друг к другу, быстро заснули. 
   
*** 
   
   На следующий день нам подвернулась хорошая возможность ещё раз оценить поездку по дороге на телеге. Один из деревенских жителей вёз сено в ближайший город на продажу. Город носил довольно странное, но красивое название: "Туманные холмы". Взять с собой таких попутчиков, как магистр ордена Скорпиона и его слугу, он почёл за большую удачу. В здешних местах пошаливал лихой люд, а на охрану у деревенских не было денег. С другой стороны, напасть на магистра не решались даже разбойники. Это приводило к тому, что в такие места прибывала гвардия ордена, и тогда уже было плохо всем. Быстро находили самих разбойников, их родственников, как дальних, так и близких, и тех, кто им помогал. Дело кончалось виселицами вдоль дороги, в назидание всем, кто рискнёт ещё раз совершить подобное. Так что даже самые отъявленные разбойники предпочитали не искушать судьбу. Гораздо проще грабить купцов, с которых и барыша-то больше доставалось. Ехать верхом на стоге сена было удобно и приятно. На мой взгляд, крестьянину надо было больше заботиться об обратной дороге, чем о дороге в город. Кому нужно сено посреди леса? А вот обратно он поедет или с деньгами, или с покупками, а это уже нажива. Ну да это его личная забота. Нам по дороге, а здесь даже просить не пришлось, он утром заявился к нам и сам уговаривал оказать ему честь, стать его попутчиками. 
   - Ему ты тоже денег дашь? - тихо спросила Ясу. 
   - Нет. Здесь другое. Он сам предложил, значит, это его личный интерес, - ответил я. - К тому же, если вдруг найдутся такие идиоты, которые нападут на нас, нам придётся сыграть свою роль и защитить его. Так что можно считать, мы наняты, а кто же платит за возможность работать? Кто угодно, только не я. 
   Ясу тихонько рассмеялась. Последнее время она часто смеялась, и мне нравился её смех, весёлый и живой, как звон колокольчиков. Я даже иногда специально её смешил. Если мне доведётся вернуться в те места, где я её нашёл, я не завидую графу, живущему там. Я ему припомню охоту на эту девчонку. Ему тогда небо с овчинку покажется, а костёр инквизиторов, приятным времяпрепровождением. 
   
   Дорога шла через лес. Тёмный, глухой и красивый. Это лес из страшных сказок, немного заболоченный, где нет высоких деревьев, а то, что растёт, покрыто мхом как старым саваном. В таком лесу бродят блуждающие огоньки и раздаются непонятные, зловещие звуки. На прогалинах растет клюква, а весной, когда зацветают болотные растения, здесь необычайно красиво. Непонятно только, как в такой сырости живут разбойники, хотя, может, где-то в середине леса, есть сухие места и там, в труднодоступных местах, можно без опаски соорудить себе лагерь. Мало кто сможет выследить их с собаками в этом болоте, не хранящем следов. Здесь наверняка есть гиблые места, где даже человек не пройдёт и зверьё обходит их кругом. Но как подумаю о том изобилии комаров, которое здесь водится, так даже жалко бедных разбойников. Их здесь просто едят заживо. Вот уж действительно, их работа и опасна и трудна. Явно ведь, не от хорошей жизни уходят в такие болота. Доводят власть держащие народ до безысходности, и они, не видя другого выхода, идут на большую дорогу. Такие, за рубаху прибьют и не посмотрят, что с блохами и дырявая. Опасения крестьянина увиделись мне в новом свете. Не только, да и не столько за сено опасался он, сколько за своих лошадок да за телегу. Я стал больше прислушиваться к тому, что происходило вокруг. Лучше быть заранее готовым, чем застигнутым врасплох. Возможно, не зря говорят, что у разбойников свои соглядатаи, и они не грабят всех подряд. Может быть, они и про нас знали, потому и не решились напасть, а возможно, пара лошадей и телега показались им недостойными их внимания. Как бы там ни было, поездка обошлась без приключений, и к вечеру мы, миновав окраину, оказались в центре города. 
   
   Распрощавшись со своим возницей, мы пошли осматривать город, выискивая себе гостиницу по душе. Идя от адреса к адресу, мы даже сами не заметили, как оказались на главной площади города. Здесь был сооружён помост со странными приспособлениями, а рядом виднелся каменный обожженный столб со следами костра вокруг него. Бригада рабочих подтаскивала новые брёвна, складывая свежий костёр. 
   - Инквизиторы, - тихо и как ругательство выплюнула это слово Ясу. 
   - Готовится новое жертвоприношение? - спросил я. 
   - Да. Вот видишь клетку. Там сидит жертва, которую завтра здесь будут пытать, заставляя отказаться от своих убеждений и признать истинность христианской веры, а после этого её всё равно сожгут, - пояснила Ясу. 
   - Подойдём, посмотрим? - предложил я. 
   - Нас не пустят, видишь охранников, - сказала Ясу, явно желая убраться отсюда как можно быстрее. 
   - Не забывай, я магистр ордена Скорпионов, - сказал я, потрясая своим браслетом    - Надо проверить, как это работает не только на простых крестьян. Пошли, и побольше спеси и гонора. Наглость - второе счастье. 
   Ясу, немного удивлённо, но в тоже время с искренним уважением, посмотрела на меня. Мы двинулись к клетке, где привязанная на руках так, чтобы её всем было видно, висела завтрашняя жертва костра. Охранник с пикой двинулся нам наперерез. Я лишь немного двинул рукой так, чтобы мой скорпион оказался на тыльной стороне руки. Охранник превратил своё движение в вежливый поклон и отошёл в сторону, пропуская нас к клетке. 
   - Узнай, кто она и за что её, - шепнул я Ясу. 
   Она кивнула в ответ и, подойдя вплотную к клетке, заговорила с пленницей. Та не сразу отреагировала и, лишь когда Ясу повторила свой вопрос, подняла голову и ответила. Ясу задала ещё несколько вопросов, а затем отошла от клетки и шепотом поведала мне об их переговорах. 
   - Она не еенадлоши. Попала в клетку по доносу. ...Таких много. За доносы платят и для некоторых это целый бизнес. Но она не простая крестьянка, слишком образованная. 
   - Расспроси, что с ней произошло, - попросил я тихо. 
   Мы вообще разговаривали полушепотом, так, чтобы нас не слышали. Ясу вернулась к клетке, и диалог продолжился. На этот раз он был дольше. Наконец, Ясу вернулась, немного озадаченная и, я бы сказал, сбитая с толку. 
   - Она утверждает, что она принцесса Амая, старшая дочь нашего короля. Говорит, что три месяца назад сбежала из дворца с одним молодым графом, в которого была безумно влюблена. Они хотели тайно обвенчаться, потому что у короля были свои планы на дочь. И он хотел выдать её за другого. 
   - Понятно. Политический брак. Везде всё одинаково, аж до зубовного скрежета. 
   - Они хотели повенчаться и поставить короля перед свершившимся фактом. Тогда у него не было бы выхода, как признать их брак законным. Но, как оказалось, граф вовсе не собирался на ней сразу жениться. Он увёз её и спрятал в одном из своих охотничьих домиков. А с короля стал требовать денег и земель в качестве приданого для Амаи. Она это случайно узнала, поняла, что он её не любит, и ему нужны только земли и власть. Переодевшись служанкой, она сбежала оттуда. Вышла к ближайшей деревне, рассказала всё, что с ней приключилось, и попросила о помощи. Её приютили, а наутро приехали инквизиторы и забрали её, обвинив её в колдовстве и ереси. Она пыталась им доказать, кто она есть, но они ей не поверили. Её подвергли предварительным пыткам, а завтра должна произойти казнь. Она надеется только на одно, что на казни будет присутствовать похитивший её граф и спасёт её. 
   - Не уверен, - сказал я. - После всего случившегося, ему даже будет выгодно, если её сожгут на костре. Он всё свалит на инквизицию, хотя, конечно, и сам получит по шее, но основной гнев будет обращён в другую сторону. Если он её спасёт, то тогда он должен будет доказать, что она дочь короля, и то, что её огульно обвинили в ереси. Если первое, ещё в его силах, то второе, точно не в его власти. Ко всему прочему, вся эта история станет достоянием общественности, а он, как я понял, требует денег и земель в виде приданого для своей невесты. Если всё всплывёт, трудно будет скрыть факт, что он её похитил, да и ещё удерживал насильно. Скорее он, вообще, постарается скрыть даже сам факт, что она мертва, и, найдя похожую на неё дурочку, будет держать её как можно дальше от её родного папочки. 
   - Не знаю, всё это больше похоже на сказку, - скептически сказала Ясу. - Не верю я, что такое может быть. 
   - У вашего короля есть дочь по имени Амая? 
   - Есть, но я ничего не слышал о её исчезновении. Думаю, это была бы ещё та новость. 
   - Только в том случае, если её не пытались скрыть по политическим мотивам. Подумай сама, король хочет вернуть дочь так, чтобы о её похождениях никто не знал. Ведь тогда, скорее всего, его политический брак может не состояться. В том случае, если граф отстоит свои интересы, всегда можно будет объявить о произошедшем задним числом. Так что не факт, что официально принцесса сейчас не болеет какой-нибудь лёгкой формой ветрянки или чего-нибудь, что придумают доктора. 
   - Даже если это и правда, она получила по заслугам, - зло сказала Ясу. 
   - Почему ты так думаешь? - спросил я. 
   - Живёт за счёт народа. ...Знаете, в какой роскоши купается наш король? И все его дочки тоже. А налоги дерут, как вы говорите, выше некуда, - в голосе Ясу была и обида, и лёгкое злорадство. 
   - Я не согласен с тобой. Она родилась во дворце и даже понятия не имела, как живёт простой народ. Можно ли винить птицу, что она не знает, как рыба плавает? Сейчас у неё есть опыт и общения с простыми людьми, и то, как легко можно попасть на костёр. Но как бы там ни было, её обвинили без всяких оснований. Я думаю, что, если она вернётся во дворец, она по-иному будет видеть мир. Я знаю такую историю, когда будущий король поменялся местами с простым мальчиком и многое узнал о жизни простых людей. Позже, когда он взошёл на трон, он стал самым справедливым королём во всей истории этого государства. Может быть, у неё и немного шансов повлиять на нынешнюю власть, но даже малое изменение может привести к большим последствиям для народа. 
   - Не знаю. Вы всегда всё так объясняете, что спорить с вами просто бесполезно. Мне уже даже стало её жалко. 
   - Хорошо, давай её вызволять. Позови охранника и скажи, что мы пришли именно за этой пленницей. 
   - Это не совсем в вашей компетенции. Магистры не могут совершать подобное. 
   - Только, если тот, кто за решёткой, не является частью духовенства. Насколько я знаю, король тоже облачён в духовный сан, а значит, и его семья тоже являются частью духовенства. Верно? 
   - Да...а, - задумчиво согласилась Ясу. 
   - Вот и объясни, что для расследования этого дела, я и забираю эту пленницу. И пусть позовёт сюда главного инквизитора, так даже будет проще. 
   - Вы не боитесь, что нас раскроют? 
   - Тогда я просто их всех убью, - спокойно сказал я, как будто пообещал нечто простое и обыденное. 
   - Я ...поняла вас, - дрогнувшим от страха голосом ответила Ясу. 
   В её глазах я был Князем тьмы, так что ничего удивительного, что она мне поверила. Скажи я, что призову сюда армию демонов, она бы в этом даже не усомнилась. А раз верит она, если что, поверят и другие. Не сильно большое преимущество, но в случае чего, я им воспользуюсь. Конечно, я затеял сумасбродную авантюру, шитую белыми нитками, но чем больше я буду излучать уверенности, тем больше шансов на успех всего предприятия. Я не думаю, что по такой глуши ездят Доминиканцы высокого ранга. Скорее всего, мелкая сошка, привыкшая к полной власти. Сюда даже проверки могут заезжать не чаще, чем раз в год, и то, скорее, для проформы, и из тех, кого он давно знает. 
   Вечерело, но было ещё светло. Длинные тени домов легли на площадь. Заходящее солнце окрасило багрянцем крыши домов, отразившись в стёклах верхних этажей. Я достал из-под безрукавки крестик, так, чтобы он был виден. Ясу что-то втолковывала стражнику. Когда он очередной раз кинул на меня взгляд и увидел крестик, его глаза сделались круглыми. Он кивнул и, подозвав своего помощника, очень быстро объяснил тому, что от него требуется. Помощник умчался галопом в сторону ратуши. Видимо, именно там расположились местная власть и инквизиторы. Я жестом подозвал Ясу. 
   - Наверняка станут задавать вопросы, почему я разговариваю через тебя. Скажи, что у меня повреждены голосовые связки, и то, что я говорю, можешь понять только ты. И ещё у меня плохо со слухом и зрением, поэтому я читаю по твоим губам. 
   - Кажется, я слышала о подобном, - задумчиво сказала Ясу. - Хорошо. 
   - К тому же я уже начинаю понимать, о чём мне говорят. 
   
   Не прошло и пятнадцати минут, как на площадь прибежало пятеро монахов в грязно коричневых рясах, подпоясанных верёвками. За ними следовал стражник. К этому времени я поднялся на помост и бродил, рассматривая пыточные приспособления. Грозного вида крест, с петлями на концах, чьё дерево было всё в высохшей крови, глубоко впитавшейся в её структуру. Плаха. Дыба. Колодки. Есть то, что от мира к миру не меняется. Я сел за приготовленный для доминиканцев стол. Именно отсюда они должны были зачитать приговор жертве, а потом спокойно наблюдать за её муками. Прибежавшие монахи с почтением поклонились. В ответ я удостоил их лишь небрежным кивком. Я оказался прав. Здешние Доминиканцы были служителями низших рангов. Простенькие серебряные крестики весели на их шеях, выдавая их статус. Ясу немного нервничала, но можно сказать - это был её звёздный час. Когда ещё ей, той, которую церковь считала изгоем и еретичкой, удастся нагнать такого страху на самих Доминиканцев. Главное, чтобы она не переусердствовала. А Ясу тем временем важно ходила перед инквизиторами и вещала им мою волю. До прибытия монахов у нас оказалось достаточно времени, чтобы я четко и подробно её проинструктировал. Так она могла действовать от моего имени, не обращаясь лишний раз ко мне, а лишь изредка поворачивая ко мне голову и спрашивая: 
   - Я верно говорю, магистр Сильвериан? 
   Я кивал в ответ, подтверждая её слова. Моя убеждённость в том, что всё пройдёт как надо, сыграло свою роль. Ясу была в ударе, и всё получилось даже лучше, чем мы ожидали. Пленную освободили и поднесли ко мне. Она висела на руках стражников, как безвольная кукла, у которой обрезали ниточки. 
   - Распорядись, чтобы её как следует вымыли, обработали раны, одели в чистую и хорошую одежду и принесли к нам в гостиницу, - сказал я Ясу, подозвав её к себе жестом. 
   - Они предлагают, чтобы мы воспользовались их гостеприимством и разделили их скудную трапезу, - шепнула она мне в ответ. 
   - Ни в коем разе. Скажи, что я устал и хочу отдохнуть с дороги. 
   Ясу кивнула в ответ и отошла отдать распоряжения. Мой отказ Доминиканцы восприняли спокойно и понимающе, ...даже с некоторым облегчением. Моё появление их сильно напугало и, наверняка, пока они бежали на площадь, перед их взором вереницей проплыли все их неисчислимые грехи и призрак костра замаячил вдали. ...А может, и не вдали, а очень даже рядом. Вот она поленница, лишившаяся на завтра своей жертвы. Кто знает, не окажутся ли они, всей компанией, её завтрашними гостями. 
   
   Мы с Ясу удалились в ближайшую гостиницу и сняли себе лучший номер с видом на площадь. Это была моя прихоть. Я не сомневался, что уже к утру найдётся новая невинная жертва, дабы не огорчать народ, лишая его такого зрелища. Ну, и чтобы приготовления не пропали даром. Спасти всех я был не в силах, но мне хотелось показать принцессе, что её ждало, чтобы она поняла, как дёшево ценят жизнь людей в этой стране. За номер вышел небольшой торг. Оказывается, все подобные номера бронирует городская знать, чтобы наблюдать за казнью с лучшего ракурса и с удобствами. Но Ясу ещё не вышла из своей роли и вежливо, но быстро объяснила хозяину гостиницы, КТО желает снять этот номер. Это в корне изменило и ситуацию, и отношение к нам. Нам был предоставлен полный сервис на самом высоком уровне. Номер был не дешёвым, но в данной ситуации мы решили раскошелиться. Надо было держать марку. 
   
   Мы в молчании поужинали и отправились в свой номер, состоящий из нескольких комнат. Я заранее распорядился, чтобы в наш номер добавили ещё одну кровать. Когда мы вошли, её как раз застилали. Проворная служанка, опасливо бросила на меня взгляд и, быстро доделав свою работу, поклонившись, удалилась. Пришёл сам хозяин гостиницы и поинтересовался, не нужно ли нам чего-нибудь ещё. Ясу вежливо его выпроводила, сказав, что магистр желает отдохнуть с дороги и убедительно просит, чтобы его не тревожили. 
   - Ты была молодец, - похвалил я Ясу. 
   - Спасибо, вы очень любезны, - поблагодарила она, зардевшись лёгким румянцем от смущения. 
   Я ещё раньше пытался отучить её от обращения ко мне на вы, но это было такое же дохлое дело, как заставить сокола не летать, а бегать. Она соглашалась и в следующий момент вновь обращалась ко мне, как и раньше. В конце концов я плюнул и оставил всё как есть. Может, время и совместное путешествие отучит её постоянно мне выкать. 
   
   Через два часа принесли на носилках Амаю и уложили на кровать. Она была в сознании, но сил двигаться у неё не было. Её вымыли, профессионально обработали раны и одели в простое, но чистое платье. Теперь можно было разглядеть красивые, аристократические черты её лица. Ясные и светлые глаза, так хорошо гармонирующие с её золотистыми локонами. Это была девушка в полном расцвете своей красоты. Ещё несколько лет и её красота станет завершённой и даже хищной, но пока в ней были только завершённые формы, чистые и по-девичьи невинные. Красоту лица портили синяки и ссадины, но даже в таком виде она была удивительно привлекательна. Я рассматривал её, она рассматривала меня. Я даже мог с точностью сказать, когда и что она замечала. Вот она заметила крестик. Я поднял руку к лицу, якобы поправить волосы, но на самом деле, показать своего скорпиона. Её глаза ещё больше расширились. 
   - Вас послал мой отец? - еле слышно прошептала она. 
   Надо же, я уже стал кое-что понимать и без перевода Ясу. 
   - Она спрашивает, послал ли вас её отец? - перевела Ясу. 
   - Скажи, что я здесь проездом по другим делам, но решил разобраться в её деле и помочь ей, - сказал я. 
   Ясу перевела, не совсем дословно, но основного смысла удержалась достаточно чётко, хотя её ответ можно было трактовать двояко: и как то, что я оказал Амае великую милость, снизойдя до разбирательства её дела, так и то, что это самое разбирательство отвлекает меня от более важных дел, которыми я должен заняться. Вот Ясу, лиса. Я даже улыбнулся про себя, ей бы заняться дипломатией, у неё к этому просто талант. Ещё, от Ясу не скрылся мой взгляд, которым я рассматривал принцессу. Она вообще была наблюдательной девочкой. Скептически и немного с завистью оглядев Амаю, она высокомерно хмыкнула, но от комментариев в её адрес воздержалась. Хотя они у неё, наверняка, вертелись на языке. Эта маленькая сценка меня весьма позабавила. 
   
   По моей просьбе принесли ширму и отгородили кровать Амаи. Пусть поспит в спокойствии. Завтрашний день у неё будет не самым лёгким. Нам принесли воду для вечернего туалета и полотенца. Мы умылись и стали готовится ко сну. Свободная кровать была достаточно широкой, чтобы на ней могли уместиться двое. 
   - Ляжем вместе, - сказал я. 
   Это вызвало у Ясу тихий восторг, смешанный с небольшим торжеством. 
   - Как скажете. 
   На мой взгляд, переодеваясь ко сну в свою пижаму, Ясу слишком медленно это делала и слишком откровенно старалась продемонстрировать мне свои прелести. Словно всем своим видом говоря: "Посмотри, я красивее, чем та златовласая лахудра". А я, лёжа на кровати, с иронией наблюдал за происходящим. Но, надо отдать должное, пижама ей шла, делая её домашней и выгодно подчеркивая её фигурку. Вот только короткий ежик на голове, сводил все её старания на нет. Я так и не понял, чего она добивалась, но спрашивать не стал. Наконец, она закончила свой театр и юркнула ко мне под одеяло. Я повернулся на бок, сграбастал её в охапку и прижал к себе. Она тихонько пискнула, но не сопротивлялась. Так мы и уснули, прижавшись друг к другу. 
*** 
   
   В странной ситуации я оказался. У меня есть атрибуты двух, совершено разных, даже противоборствующих, властей. И я могу использовать их в зависимости от ситуации. Но моя власть, лишь кажущаяся, и держится только на страхе и незнании людей. Копни поглубже, и на поверку окажется, что я не более чем хороший актёр. Да, в демоническом облике, я могу нагнать страх. И судя по опыту, весьма сильный и эффективный. На худой конец, если дело дойдёт до стычки, я могу противостоять группе солдат, но не бесконечно. В конце концов, меня можно смять числом. Моя церковная власть, ещё больше дутая. Здесь я даже толком не знаю, что сказать, а ведь наверняка существую тайные пароли и верительные грамоты, подтверждающие эту власть. Можно сказать, что сегодня мы взяли доминиканцев на испуг, но вечно так везти не может. Что будет, если завтра они явятся, уже отошедшие от испуга, и потребуют подтверждения. Желание отыграться у них, наверняка, есть. Добавь к этому, что, возможно, и меня, и Ясу всё ещё разыскивают. Конечно, прикрытие у нас достаточно хорошее, но только до первой проверки документов. Своим поведением мы привлекли внимание, и не надо исключать тот вариант, что сыщется дотошный служака, который начнёт задавать глупые вопросы. 
   Я не из тех людей, которые ждут гадости, когда всё хорошо и гладко. Я верю, что сбудется именно то, чего ждёшь. Поэтому и не настраиваю себя заранее на беды и несчастья. Нет, здесь совсем другое. Когда играешь на грани фола, все чувства обостряются, и ты начинаешь ощущать приближение беды. Как сейчас, я ощущал смутное предчувствие приближающихся проблем. Пока ещё они были далеко, но лучше начать действовать раньше, чтобы избежать их, чем выворачиваться в последний момент. 
   
   Я разбудил Ясу ещё до того, как первый рассветный луч коснулся высоких крыш городка. 
   - Одевайся и раздобудь нам повозку с двумя лошадьми. Мы покидаем город как можно быстрее. По дороге распорядись, чтобы нам принесли завтрак и подготовили еду в дорогу. 
   От моего тона её сон мгновенно улетучился. 
   - Что случилось? - с тревогой спросила она. 
   - Пока ещё ничего, но если задержимся, можем узнать. ...Тебе интересно? - с иронией спросил я. 
   - Нет. 
   Она быстро оделась и, пока я упаковывал вещи, сбегала на кухню и распорядилась насчёт еды. Затем она убежала в поисках повозки и лошадей. Было ещё рано, но деньги - великая сила, а если к этому добавить пару громких титулов, двери любых магазинов и лавок распахиваются перед вами, как по волшебству. Не прошло и часа, как во дворе раздался цокот копыт и скрип фургона. Фургон был не самый уютный и роскошный, но для наших целей подходил идеально, неброский, каких на дороге множество. Две лошадки, запряжённые в фургон, имели здоровый и ухоженный вид. Ясу даже догадалась прихватить запас овса для лошадей. Я разбудил Амаю и, коротко сказав, что мы срочно уезжаем, перенёс её на руках в фургон. Она не возражала, а на её немногие расспросы я ответил угрюмым молчанием. Поняв, что сейчас не до разговоров, она замолчала. 
   Я устроил в фургоне Амаю, со всеми возможными удобствами, как раз тогда, когда из кухни появилась Ясу с корзиной полной снеди. Еда была подобрана разумно, так, чтобы дольше не портилась. Мы покидали свои немногочисленные пожитки в фургон и тронулись в путь. 
   Город только-только начал просыпался. Немногочисленные лавочники открывали свои лавки так рано. Дворники подметали центральные улицы перед началом нового дня. Несколько раз мы миновали городскую стражу, делающую обход своих участков. Крестик я не прятал, и поэтому они, почтительно кланяясь, давали нам дорогу. Фургон громыхал колёсами по мостовой, но надо отдать должное Ясу, она нашла, если не самый лучший фургон в городе, то один из лучших. Он имел рессоры, и поэтому езда по брусчатке не была такой уж неприятной. Вскоре мы миновали открывшиеся городские ворота, выбрались на окраину города, а затем и вовсе из него выехали. Город уже давно разросся за пределы своих стен. Как ребёнок вырастает из своей рубашки. Стены уже не могли вместить всех желающих внутри себя. Дома в центре города и так уже тянулись вверх, поднимаясь на три этажа, а некоторые даже обустраивали чердаки, делая и там вполне уютные жилые комнаты. Места в городе уже не было, и народ стал селиться за его стенами. Там было больше простора, можно было построить дом и даже огородить сад вокруг дома. Только это больше касалось окраин, те места, что были возле стены, уже тоже были застроены высокими домами, плотно прижавшимися друг к другу. И только стена с воротами ещё давали понять, где заканчивается центр города и начинается пригород. По улицам и домам эта граница с каждым годом становилась всё призрачнее. 
   По нашим меркам, нам, людям, привыкшим к мегаполисам, этот город показался бы до обидного маленьким. Его можно было пересечь минут за сорок быстрой ходьбы. В наше время, в подобных городах, кроме автобусов и другого транспорта-то нет. Но этот город мне понравился. Его архитектура была незамысловатой и красивой. Каждый дом был по-своему неповторим. Я как будто окунулся с саму историю. И это ощущение ожившей истории меня восхищало. Может быть, я всегда мечтал оказаться в прошлом, чтобы своими глазами увидеть его. Бесспорно, это ожившее прошлое имело свои опасности и трудности, но поверьте, они были просты и безобидны по сравнению с опасностями и трудностями нашего мира. Здесь очень просто можно было лишиться жизни, но так же просто было и её отстоять. Люди здесь были спокойны, потому что в их жизни не было столько стрессов, сколько их есть в нашей. Простой житель этого города за всю свою жизнь узнавал новостей меньше, чем мы из ежедневной газеты. А инфляция, мировой кризис экономики, терроризм, глобальное потепление - всё это были такие непонятные им вещи, что даже я не мог всё это объяснить. У меня не хватало слов и понятий, которые были доступны им. Это сравнимо разве что с объяснением, что вселенная бесконечна. Мы это знаем, а вот понять не можем. Стараемся, но не можем. Просто потому, что есть ещё вещи, недоступные нашему пониманию. Мы вроде бы их уже сформулировали и даже научно описали, но до осознания дело ещё не дошло. Это похоже, когда ты слышишь слова, понимаешь каждое слово в отдельности, а смысл всей фразы ускользает от тебя. 
   Но мне нравился этот мир. Своей непритязательностью, откровенностью и искренностью. 
   
   Отъехав по дороге так далеко, чтобы город скрылся из виду, мы свернули на лесную дорогу и углубились в лес. Дорога ещё была пустынна, не все путники так рано встают и двигаются в путь, как мы. Так что никто не видел, как мы покинули дорогу. Это было то, что нам нужно. Я не исключал возможность погони, хотя это было и маловероятно. Скорее всего, если доминиканцы и очухались от первого испуга и поутру решили взять реванш, они, обнаружив, что нас уже нет, не пустятся в погоню. Одно дело зайти как бы с вежливым визитом, а заодно попросить предъявить верительные грамоты, и совсем другое, догнать с этим на дороге. Что если они у меня есть? Не обернётся ли это против них? 
   Переиграй ситуацию так, чтобы у человека было как можно больше сомнений. Предугадай его план и сделай так, чтобы произошло то, к чему он не готов. Внеси новые факторы и сбей человека с толку. Тогда ты всегда будешь на шаг, а то и три, впереди него. Но всегда учитывай, что ты можешь столкнуться с тем, кто хитрее тебя, и он постарается проделать подобное с тобой. А ещё, события могут пойти не так, как ты ожидаешь. Тогда спасет только гибкость мышления и не привязанность к собственному плану развития событий. 
   Люди часто сами себя программируют на развитие ситуации. Мы думаем, что будет так и так, а затем вот так. Но сколько факторов мы не учитываем: по незнанию или в силу того, что неверно их оцениваем? В итоге ситуация развивается совсем не так, как мы ожидали. И вот мы уже, как тупой робот, которому сказали идти прямо, а дорога сворачивает. Мы тормозим, вновь составляем план и так до следующего логического тупика. Сколько времени мы тратим на то, чтобы не подстроиться под изменившуюся ситуацию, а перестроить саму ситуацию? Мы затрачиваем силы на анализ, программирование, а, в итоге, получаем программу, чья эффективность не выше десяти процентов. И так, до бесконечности. Почему некоторые могут быстро адаптироваться к изменившейся ситуации, а другие нет? Может, потому, что тот, кто не создаёт себе планов, не обязан им и следовать. У него есть набор реакций на стандартные ситуации, и он их использует, когда возникает необходимость. Если ситуация ему незнакома, он придумывает, как поступить, прямо на ходу. Он не тратит своё время и силы, на борьбу с самим собой и с ситуацией. 
   Я всегда старался не создавать планов и действовать относительно ситуации. У меня есть намеренье, но нет чёткого плана и графика движения к нему. Возникают новые факторы, что-то приходит, что-то уходит, надо на это реагировать, но моё движение вперёд от этого никак не меняется. Хотя в процессе самого движения моё намеренье может претерпевать изменения. И иногда довольно сильные, но это не мешает мне получать удовольствие и от самого движения к цели, и от достижения цели. Но зато, если я вижу, что цель не оправдывает средства, я всегда вовремя могу от неё отказаться. Это гораздо лучше, чем взять старт и ломиться вперёд невзирая ни на что. И, в итоге, понять, что потерял больше, чем приобрёл. 
   
   Мы долго тряслись по лесной дороге, пока не добрались до лесного домика. Ещё раньше, мы в одной деревне выспросили, есть ли где-нибудь поблизости место, где можно было бы остановиться на несколько дней, никого не обременяя. Староста деревни указал нам дорогу к этому домику. Неделю назад там жил охотник, но недавно его задрал медведь на охоте. Теперь дом пустовал. Всё более-менее ценное деревенские жители оттуда уже утащили, но сам дом был в хорошем состоянии. Это нас вполне устраивало. Намекнув, чтобы нас зря не тревожили, мы направились к домику. 
   Дом был небольшим, но вполне жилым. Охотник, видимо, давно жил бобылём, судя по захламлённости дома. Будь в доме женщина, она никогда бы не позволила довести дом до такого состояния. Ясу сразу же принялась наводить порядок, а я обошёл окрестности, исследуя их. Недалеко от дома был родник. Возле дома был небольшой огород, на котором росло всё, что угодно, кроме того, что там посадили. Чуть поодаль, возле опушки леса, стояла маленькая покосившаяся банька и, судя по всему, по совместительству, коптильня. Был ещё дровяной сарай и небольшой хлев, куда мы поставили наших лошадей. 
   Уборка дома заняла больше времени, чем я ожидал, но с моей помощью Ясу быстро справилась. Я перенёс Амаю на единственную кровать в доме, на которую мы постелили наши одеяла. Она ещё была слаба, хотя уже начинала понемногу приходить в себя. Ясу, видя, сколько внимания я уделяю Амае, словно маленький ревнивый ребёнок старалась привлечь внимание к себе. 
   - Ясу, принеси мне воды, да побыстрее, - попросила Амая. 
   - Я тебе не слуга, чтобы меня гонять, - обиженно буркнула Ясу и демонстративно медленно сходила за водой. 
   Позже, Амая попыталась пожаловаться мне на Ясу, улучив момент, когда её не было рядом. 
   - Мы одна команда, и все работают одинаково для общего блага. Цени то внимание, которое тебе уделяют. Но знай, что о тебе заботятся не потому, что ты принцесса, а потому, что тебе сейчас нужна помощь. Позже от тебя потребуется не меньшая отдача, если, конечно, ты хочешь добраться до дома живой и невредимой, - сказал я. 
   Я уже начинал говорить, хотя некоторые слова говорил не совсем правильно и не в нужной последовательности, но смысл сказанного дошёл до Амаи. Она была несколько удивлена и обижена. 
   - Но я, принцесса, - возразила она. 
   Я позвал Ясу. Видимо, надо было расставить некоторые акценты, чтобы в дальнейшем избежать непонимания. Ясу пришла и встала рядом. Дальше разговор пошёл через переводчика. 
   - Я прибыл в вашу страну по своим делам. Гораздо более важным, чем ваше спасение, ...принцесса (сказано было с изрядной долей сарказма). То, что я оказался в нужном месте, в нужное время, это лишь улыбка вашей судьбы. Я до сих пор не исключаю возможности, что всё, рассказанное вами, лишь вымысел. Но я склонен вам поверить и готов пожертвовать частью своего драгоценного времени, дабы выяснить истину. Тем более что от этого мой маршрут не сильно меняется. В том случае, если всё, рассказанное вами, окажется ложью, я отдам вас обратно в руки инквизиции. До тех пор, пока рассказанное вами не будет или подтверждено, или опровергнуто, вы для меня не более чем простой человек. Сейчас я полностью несу за вас ответственность, как перед церковью, так и перед богом. И поэтому вы будете делать всё, что я скажу. Я постараюсь не сильно ущемлять ваше самолюбие, но и ожидаемых вами почестей в дороге вы не получите. Вы будете работать так же, как и все, и за это я гарантирую вам безопасную доставку во дворец, где и будет поставлена точка в поиске истины. ...Вам всё понятно? - спросил я после недолгой паузы? 
   - ...Да, - немного опешив ответила принцесса. 
   Ясу откровенно торжествовала, видя, как я поставил на место зарвавшуюся Амаю. 
   - И не забывайте говорить "пожалуйста" и "спасибо", - добавил я уже без перевода. 
   
*** 
   
   Новое виденье ситуации дало понять Амае, что она ещё не в полной безопасности. Хотя и среди тех, кто готов ей помочь. После нашего разговора, она присмирела, хотя быстро избавиться от царских замашек у неё не получилось. Но Ясу придумала хороший способ. Если в просьбе не звучало "пожалуйста", она притворялась глухой или тупой. 
   Мы быстро обжили дом. Это уже становилось нашей привычкой, быстро осваиваться на новом месте. 
   - Насколько мы здесь задержимся? - спросила Ясу. 
   - Пока Амая не сможет самостоятельно передвигаться. Мне не хочется в критической ситуации иметь на руках беспомощного человека. К тому же погода хорошая, и мы можем позволить себе ненадолго здесь задержаться, - ответил я. 
   - Понято. 
   - Ты куда-то торопишься? - спросил я 
   - Нет, вовсе нет, - быстро ответила Ясу. 
   
   Вечерняя банька была той радостью в жизни, которую я старался не упускать. Натаскать воду и нарубить дрова, было не самым сложным делом. Чем ещё можно заняться в домике в лесу? Охотиться. Но если вы не охотник, а провизии более чем хватает. Гулять по окрестностям, разговаривать, учить язык. В общем, приятно проводить время на природе. А вечером, банька. Это как кульминация дня и отдых для души. Пока Амая не окрепла, всё её мытьё сводилось к обтиранию её влажной губкой. А мы с Ясу пошли в баньку. 
   
   - Какие девушки вам нравятся? - неожиданно спросила Ясу, когда мы сидели в парилке. 
   - Тебя интересуют внешние данные или характер? - в свою очередь переспросил я. 
   - А что важнее? 
   - Гармоничная совокупность всех факторов. 
   - Это как? - озадачено, спросила она. 
   - Девушка с красивой фигурой, но скверным характером, мне не понравится так же, как и некрасивая девушка с идеальным характером. Первая, оттолкнёт меня после первого же общения, а вторая, просто не привлечёт моего внимания. 
   - Хм ... а какая должна быть внешность, чтобы вы на неё обратили внимание? 
   Я задумался. 
   - Не худая, не люблю тощих девиц, но и толстые меня тоже не привлекают. Видела деревенских девушек, в той деревне, что мы проезжали? 
   - Да, - задумчиво заинтересованно ответила Ясу. 
   - Вот это не моё. Они, конечно, кровь с молоком и могут рожать детей, как щенят. Но мне такие не нравятся. 
   - А принцесса? - осторожно спросила Ясу. 
   - Фигурка у неё в моём вкусе, хотя не скажу, что я в восторге от светловолосых, - честно ответил я. 
   Наступила небольшая пауза. Ясу сидела задумчивая. 
   - Ты не переживай, Ясу. Через пару лет ты сможешь потягаться с принцессой на равных. У тебя красивое тело и характер у тебя весёлый и покладистый, - утешил я её. 
   Ясу грустно вздохнула. Пара лет для молодых, это как две вечности. Полдела, что пролетают мгновенно, ждать пока они пройдут, долго. Было ясно, что Ясу, как и любая девушка, хочет быстрее стать красивой и привлекательной. Хочет, чтобы на неё смотрели с восхищением, чтобы её любили. Желание обрести силу красоты, есть у каждой девушки. Вот только природой не всегда эта сила даётся достойным, а может, как раз эта самая сила так развращает человека, что он перестаёт быть её достойным? 
   - Говорят, что демонессы сказочно красивы? - спросила Ясу. 
   - Как кто? Как люди или как демоны? - рассмеявшись, спросил я. 
   - Как люди, - ответила серьёзно Ясу. 
   - Человеческая красота - понятие относительное. В одно время в чести пышечки, в другое - худышки. Спроси даже простого парня из деревни, какие ему девушки нравятся, более чем уверен, что он укажет на самую дородную девушку во всей деревне. Она, по его глубокому убеждению, будет самой красивой. Только критерии к её красоте он будет предъявлять совсем другие, нежели чем я. А возьми графа. Он скажет, что ему по душе высокая и длинная, как жердь. Потому что в среде аристократов это считается красивым. Так что всё это сказки. Все разные, и демоны, и люди. Если что и отличает одних от других, то я скорее склонен думать, что это отношение к окружающему нас миру. ...Что тебя ещё интересует? - спросил я. 
   Было видно, что у Ясу накопился небольшой ворох вопросов, которые задать в другой ситуации она не решалась. Она помялась, а затем тихо сказала: 
   - Меня интересует, а правда, что ВЫ покупаете души и даёте за это то, что человек хочет? 
   Возможно, её мировоззрение и не подразумевало такую возможность, но раз христиане об этом так много говорят, а я здесь, сижу рядом, почему бы не спросить. Мир велик, и кто знает, что в нём правда. 
   - Вечная сказка о продаже души за какие-то блага или способности. Давай подумаем. У тебя есть две руки. Правая и левая. Они похожи, но они разные. Скажем, у правой руки есть некая сила, и она продаёт её левой. Что меняется для обладателя этих двух рук? Ничего. Всё в боге и бог во всем. Идея потери души культивируется церковью, дабы создать некую другую тёмную сторону, которой нужно бояться. Да и с трактовкой души, у них тоже не всё в порядке. Для начала они подразумевают, что человек может продать душу дьяволу и продолжать жить. То есть он остаётся в своём теле, как личность, но без души. А затем идёт идея того, что тело, лишь вместилище души, и после смерти душа попадает в рай, где и наслаждается плодами праведной жизни на земле. Налицо разногласие понятий. Если верно первое, то в рай попадает всё, что угодно, но не наша личность. Просто некая эфемерная часть нашего тела, а личность умирает здесь вместе с телом. Но тогда, какая привязка у нас к этому эфемерному нечто? Мы-то умрём вместе с телом, а значит, оценить плоды своих стараний не сможем. И диаметрально противоположная привязка. Если это эфемерное нечто не несёт в себе нашу личность, то какой с него спрос за наши действия. Смысл наказания и поощрения после смерти теряется. А если верно второе, то после продажи души, тело не может жить само по себе. То есть мы, как личность, оказываемся во власти дьявола. Тогда само понятие сделки теряет всякий смысл. Никто просто не задумывается о таких противоречиях. 
   - А как же суккубы и инкубы? 
   - Здесь всё иначе. Их цель не душа, а энергия, которую может дать человек. 
   Ясу надолго задумалась. Пока наступила пауза в разговоре, я плеснул на камни ковшик водички, и нас окутал горячий пар. Похлопывая себя веничком, я ждал очередного вопроса. 
   - Говорят, демоны умеют доставлять людям неземное удовольствие в сексе? - немного тушуясь, спросила Ясу. 
   - В сексе удовольствие может доставлять тот, кто умеет, и неважно, кто он. Человек или демон. Здесь играет роль не принадлежность к какому-либо виду, а знание. 
   - А вы знаете?! - это был даже не вопрос. 
   - Я. ...Знаю! 
   - А можете меня научить? - попросила Ясу. 
   - ...Могу, - ответил я. 
   
   О! О ханжестве нашего мира я могу рассуждать часами. Почему стремление знать физику, литературу и другие науки, поощряется, а стремление знать секс, порицается. Думаете, всё всегда так было? Нет. Это тоже пришло к нам с цивилизованностью. Мы утратили некую связь с природой, где процесс размножения естественен и прекрасен. Мы утратили нормальное и естественное отношение к этому процессу. Ханжество, как же я его ненавижу. 
   
*** 
   
   Надежда, что в Таранте найдётся дядя Ясу и он с распростёртыми объятьями примет её в семью, более чем призрачна. Не факт, что он ещё там живёт. Не факт, что он примет к себе. Даже не факт, что он сам ещё жив, а не прогулялся до главной площади в кандалах по доносу соседей. Ясу, еенадлоши, и это всегда будет с ней. Она никогда не примет христианства, даже для вида. Этим она отречётся от своих родных и от всего своего рода. Я понимаю и уважаю её позицию. Выживание важно, но не любой ценой, есть идеалы, которые никогда нельзя предавать, потому что тогда ты просто перестанешь быть самим собой, а тогда уже незачем жить. 
   Ирония судьбы, но именно я заменил ей её семью. Может, потому что у меня самого отняли всё что было. Жену, ребёнка, мой мир. Их нет, они далеко, хотя надеюсь, всё живы и здоровы. Но потребность любить и заботиться у меня осталась. И я обратил свои чувства к тому существу, которое было рядом и искреннее в этом нуждалось. На Ясу. Я воспринимал её как свою дочь и относился к ней как к дочери. Заботился, учил, делился мыслями. Кому же её учить, пусть даже таким вещам, как не мне? 
   Знаю все ваши ханжеские мысли. Вижу даже отсюда. И смеюсь над вами. В вашем понимании обучение сексу, это практика, а всё ваше знание о сексе, сводится к простому совокуплению в разных позах. Но секс - это философия, психология и знание анатомии, в первую очередь, и только во вторую, это сама техника, в которой сами позы занимают лишь одну треть, в лучшем случае. 
   Японцы превратили самую древнюю профессию в искусство, и они правы. Человеку важен даже не сам секс, а общение, понимание и духовная красота. Конечно, есть те, чьи предки только вчера спрыгнули с ветки. И для них секс, это не более чем процесс размозжения и получения простого и грубого удовольствия. К сожалению, но именно наше ханжество в этом вопросе лишь увеличивает количество подобных особей, а не уменьшает их. Мир, в который я попал, был лишён и этого ханжества. Здесь не было раздельных туалетов. Женских и мужских бань, а разговор о сексе между мужчиной и женщиной не считался табу. 
   
*** 
   
   Мы жили в лесном домике уже неделю. Амая уже могла самостоятельно ходить, но силы ещё не полностью к ней вернулись. Инквизиция постаралась на славу. Многие шрамы на её теле останутся навсегда, как жестокое напоминание о пережитом в церковных застенках. Радовало хотя бы то, что они не дошли до ломки костей. Может быть, они просто посчитали, что она это не вынесет. Её пороли, били палками по пяткам и даже растягивали на дыбе. Это у них называлось лёгкой формой предварительного допроса. Видимо, всё самое красочное и зрелищное, они приберегали для площади. Как то: калёное железо, вытягивание жил, вспарывание живота и, под конец, костёр. 
   Каждый день, обмывая Амаю и обрабатывая её раны, моё сердце обливалось кровью. Хотелось вернуться в этот город и разнести там всё к чертям собачим. Но если бы это принесло хоть какую-нибудь пользу. Можно, конечно, заявиться в облике Князя тьмы и публично покарать инквизиторов. Но на их место приедут другие, более злые, и с ещё большим рвением станут охотиться за ведьмами. Покараешь их, приедут ещё одни, и так до бесконечности. Открытое противостояние только придаст уверенность инквизиторам в праведности их дела. В итоге они просто сожгут весь город и окрестности, мотивировав это тем, что дьявол появляется только там, где есть его приспешники. "Я не люблю насилья и бессилья, червей сомненья, почестей и лжи", - вспомнились мне слова из песни. Она, как ничто, описывала моё состояние. 
   
   Как бы нам хорошо не жилось в глуши, а в город наведаться было надо. У Амаи совсем не было никакой одежды, кроме той, что была на ней. К тому же нужны были и кое-какие припасы, которых в деревне не нашлось. 
   - Позвольте, я съезжу, - попросила Ясу. 
   Отпускать её одну мне не хотелось, но с другой стороны, никто кроме неё не найдёт всё, что нужно, быстро и дёшево. Да и мальчишка на посылках не привлечёт к себе большого внимания, чего не скажешь обо мне. 
   - Хорошо, но вернешься к вечеру. Если вечером тебя не будет, я весь город разберу по кирпичику. Понятно? - спросил я. 
   - Да, - улыбаясь, ответила Ясу. 
   Она уже привыкла к моим присказкам и выражениям. И значение многих уже знала. Она уже носила густую каштановую копну волос, но они были ещё короткие. Пройдёт ещё не один месяц, прежде чем она сможет похвастаться такими же волосами, как у Амаи, пышным каскадом спадающим до пояса. 
   
   Пока Ясу ездила, я не находил себе места. Даже и подумать не мог, что буду за неё так волноваться. Чтобы как-то себя отвлечь, затеял разговор с Амаей. Мне было интересно, как она жила во дворце, как прошло её детство. Амая была умной и приятной собеседницей, если бы она ещё избавилась от ненужных идеалов, жить бы ей, на мой взгляд, было бы легче. Она много знала об управлении государством и хорошо разбиралась в одобренных религией науках. Как ни парадоксально, но очень много ценной информации об ордене Скорпиона я почерпнул из разговоров с Амаей. Под предлогом её проверки, я заставлял её рассказывать всё и обо всём. Дескать, простая крестьянка этого просто не будет знать, а значит, всё, что расскажет принцесса, будет служить лишь подтверждением её положения. 
   Орден Скорпиона был создан из знати. Своего рода компромисс между церковью и королевской властью. Чем они являлись для церкви, я уже говорил, а вот для королевской власти это была своего рода узда на всю церковь. Но, как и любая монета имеет две стороны, так и эта имела свою вторую сторону. Церковь, создав этот орден из знати, получала дополнительные рычаги власти над королём. Эта скрытая борьба за власть, между королём и церковью, велась уже давно. Пока церковь выигрывала. Хотя бы потому, что она была достаточно едина, и её власть распространялась не на одно королевство, а на всю Европу и часть Азии. С другой стороны, королевств было множество, и все они были разобщены. А значит, всегда можно найти тех, кого выгодно столкнуть лбами. Европейские короли, думая, что создают узду на церковь, на самом деле создали узду на самих себя. 
   Стать членом ордена Скорпиона было даже труднее, чем стать королём. Поэтому их так все и боялись, особенно те, кто знал об их истинной силе. Простой народ знал лишь половину правды. Да, есть те, кто может призвать к ответу доминиканцев. Но об истинной силе ордена они не знали. Среди знати, породниться с титулованной особой, принадлежащей к этому ордену, означало получить поддержку всего ордена. Впрочем, из знати была сформирована только верхушка ордена. Его руководство. А остальная масса, как то: шпионы, гвардия, специальные отряды - набирались из простых людей. Туда тоже было попасть не так просто, но при желании, вполне возможно. 
   
   - Скажите, а у вас есть семья, дети? 
   - Нет, у меня нет семьи. Была, но, к сожалению, я их потерял, - ответил я, не уточняя, как и при каких обстоятельствах. 
   В этом мире медицина была хорошей, здесь даже знали об инфекциях и методах борьбы с ними, но, как и у нас, смертельных болезней и эпидемий хватало. 
   - Мне жаль, - посочувствовала Амая. 
   - Ты в этом не виновата. Я уже с этим смирился. 
   Задавать после таких ответов вопрос, а есть ли у вас на примете девушка, было в высшей степени не корректно. 
   Амая была кокеткой. Она знала, что она красива, и старалась использовать это на полную катушку. В тоже время, её теперешнее состояние не очень располагало к этому, но это её не останавливало. По чуть-чуть, понемножку, но она заигрывала со мной. Не с самого первого дня, тогда она, получив от меня отповедь за своё поведение, не знала даже как себя вести. Когда я вечером стал обмывать её, она даже возразить мне боялась, хотя я вел себя достаточно бесцеремонно. Не грубо, а скорее, делал своё дело без всяких экивоков и расшаркиваний. Как будь она... простой девчонкой или ребёнком, который не способен о себе позаботиться. Впрочем, именно такой она и была. Такое моё поведение имело под собой два мотива. Один, это побыстрее закончить с работой, в которую превращалось её мытье. А второй, это заставить её захотеть делать всё это самой. Чтобы она начала шевелиться, а не висела на нашей шее обузой. Приятно болеть, когда о тебе все заботятся, но бывает такая забота, от которой хочется побыстрее избавиться. 
   Я не вёл себя как бука. После того, как я дал ей понять её место, я больше не возвращался к этому вопросу. Мы общались непринуждённо и свободно. Если я что-то не понимал, я переспрашивал, она объясняла значение слов или понятий. Постепенно зажатость в общении, которая возникла в самом начале, ушла. Ушла вместе с гонором. Ясу очень быстро научила её вежливо просить и благодарить за оказанную услугу. 
   Но недавно я заметил, что Амая начала со мной флиртовать. Может, это её реакция на любого мужчину, а возможно, я заинтересовал её более предметно, ведь недаром она задаёт все эти вопросы о семье. Хотя я знал девушек, достигших определённого возраста, которые флиртовали со всеми подряд, просто потому что этого требовала их натура и возраст. Амае было семнадцать лет, самый тот возраст. 
   
   Ясу вернулась вечером. Целая и невредимая. Седельные сумки позади нового седла были забиты под завязку. В город ей пришлось ехать без седла, и я велел ей купить там всё, что она сочтёт для себя нужным. По моей просьбе она купила дорожную одежду для Амаи, рюкзак, бельё и одеяло. Я уже сейчас готовился к предстоящей дороге. 
   - Это тебе, - сказала Ясу и кинула к ногам вышедшей на крыльцо принцессе рюкзак, набитый новыми вещами. 
   - Помочь примерить? - с вызовом спросила Ясу. 
   - Спасибо, я сама, - немного язвительно ответила Амая. 
   Принцесса считала Ясу немного наглой и заносчивой. А та, в свою очередь, тоже была невысокого мнения о принцессе, считая её надутой гордячкой. Я пошёл расседлывать лошадь. Постепенно моя дружба с этими животными налаживалась. Отнеся вещи в дом, я повёл лошадь в хлев, кормить и чистить. Мой слух был лучше, чем у людей, а кони не издавали много шума, поэтому я и услышал этот разговор. 
   - Скажи, Ясу, а магистр влюблён в кого-нибудь? - спросила Амая. 
   - Он менее чем год назад потерял свою семью, - ответила Ясу. 
   Хороший психологический ход. Я даже восхитился ей. 
   - Я знаю, но, может, он уже кого-нибудь повстречал? Вы ведь много путешествуете, - не отставала Амая. 
   Вот с кого всё как с гуся вода. Есть цель, прёт к ней как танк. Я даже тихонько засмеялся. 
   - Хотела бы я сама знать, что у него на сердце, - с досадой сказала Ясу и, видимо в прекращение разговора, ушла в дом. 
   Я улыбнулся. Ну, ну, принцесса, знали бы вы, на кого положили глаз, бежали бы отсюда без оглядки. 
   
   Вечером была банька, с квасом и мёдом. Это уже стало приятной традицией - париться с Ясу. С ней было интересно. Можно было говорить, что думаешь, даже если это было открытая критика церковной власти. Ещё раньше я стал обучать Ясу разным паранормальным способностям, пытаясь нащупать, в какой области лежат её способности. Воздействие на человека, вербальное и невербальное, оказалось проще всего. Ясу могла уболтать любого, а значит, эта наука, лежала в пределах её возможностей, но я был уверен, что это не всё. Мы пробовали телекинез, пирокинез, и телепортацию. В этих областях и у меня, и у Ясу, было больше всего теоретических знаний, очень хорошо дополнявших друг друга. А если есть теория, то можно её применить и на практике. 
   Мы сидели на верхней лавке и млели. Неожиданно дверь открылась, и вошла Амая. Я не звал её с нами, считая, что она ещё недостаточно окрепла для того, чтобы париться, хотя в последнее время я стал водить её в ещё тёплую баню, чтобы помыться. Сейчас она заявилась сама. На ногах она уже держалась крепко, так что, думаю, она знала, что делает. Но что её погнало к нам ...одиночество или желание показать себя во всей красе? А показать уже было что. Синяки прошли, ссадины затянулись, оставив лишь белые рубцы, но вся фигура была в высшей степени женственна. Золотистые локоны спадали ей на плечи и лишь едва прикрывали две упругие грудки. Точеная талия. Изящные бёдра. И хотя я видел Амаю каждый день, помогая ей мыться и обрабатывать её раны, излучаемая ею в такие моменты энергия была другой. Сейчас от неё просто исходил поток женственности и красоты. Совсем другую картину являли мы с Ясу. В тот момент, когда вошла Амая, я как раз подхватил хвостом ковшик и собирался плеснуть воду на камни, добавив парку. Ясу сидела рядом и мысленно пыталась сдвинуть пустую кружку на лавке у входа ещё на пару дюймов. 
   Немая сцена. 
   А затем принцесса повернулась и, видимо, хотела уйти. Дверь вырвалась из её рук и с шумом захлопнулась. 
   - Раз уж пришла, присаживайся, - сказал я. 
   - Вы видели, у меня получилось! - радостно воскликнула Ясу. 
   - Молодец. Теперь восстанови в памяти и запомни свой настрой, - сказал я совершенно спокойно, как будто именно такого результата и ожидал. 
   - Кто вы? - недоумённо спросила Амая. 
   - Разве ты не знаешь? - переспросил я. 
   - Нет, кто вы на самом деле? - допытывалась она. 
   - Я еенадлоши, - весело сказала Ясу. 
   - А я Князь тьмы, повелитель всех демонов, - представился я, представая во всей своей красе. 
   Амая без сил опустилась на пол. Её глаза были полны ужаса. Врать и скрывать уже не имело смысла. Я предполагал, что рано или поздно правда выплывет наружу. Нельзя жить с человеком в одном доме, делить с ним еду, постель и скрывать, кто ты есть. Некоторые умудряются, но если честно, я давно обдумывал, как это сделать, а Амая просто сама предоставила мне такой шанс. Я подошёл к ней и перенёс её на лавку. 
   - Что теперь со мной будет? - еле слышно спросила Амая. 
   - Ничего. Отвезём тебя домой, если ты, конечно, не хочешь попытаться добраться до дома сама, - сказал я. 
   - А моя душа, вы её заберёте? 
   Я вздохнул, а Ясу весело захихикала. 
   - Объясни ей, - попросил я Ясу, а сам стал потихоньку намыливать принцессу. 
   Раз уж пришла в баньку, надо помыться. Объяснение заняло некоторое время, но Ясу великолепно донесла до неё простую мысль, что торговля душами, это не более чем трюк церковников. 
   - Я молилась, чтобы господь послал мне спасение, я уже потеряла надежду, когда появились вы... - сказала Амая. 
   - ... а в итоге оказалось, что тебя спас ни кто иной, как Князь тьмы, верховный демон, и колдунья, - рассмеялся я. - Ирония судьбы. Но знай, что твои молитвы не прошли даром, просто посланников Господь выбрал не совсем обычных. 
   - Но почему так? Ведь вы носите серебряный крест и даже священный знак ордена Скорпиона, который по преданиям способен одним своим видом изгонять демонов, - недоумённо сказала Амая. 
   - А, может, во мне духовности и веры в бога больше, чем во всей римско-католической церкви? Ты над этим не думала? Ведь они только верят, что бог есть, а я ЗНАЮ, что он есть. 
   - Но... - слабо возразила Амая и умолкла, поражённая мыслью. 
   
*** 
   
   Вот так и рушится мировоззрение человека, в один момент. Достаточно только найти слабую точку и ударить в неё посильнее. Всё, во что мы верим, что мы знаем, всё это где-то берёт своё начало. Найди это начало, и ты найдёшь слабую точку. 
   Что есть вера и что есть знание? Вера - это неподтверждённое знание. Мы верим, но есть небольшое сомнение, что это не так. А что тогда знание? Это - подтвержденная вера. То есть мы уже проверили и убедились, что это так. Сомнений в данном случае нет. Так почему господь не снизойдёт на всех разом и не скажет: "Вот он я, делайте, как я вам велю, живите, как я сказал". Ведь тогда всё станет ясно и просто. Но будет утрачена одна важная вещь. Это свобода выбора. Наш выбор работает только тогда, когда есть два варианта, верить или не верить. Как только вера превращена в знание, выбора уже нет. Нет выбора, нет развития личности. А именно в этом смысл всего сущего. Бог постигает сам себя через развитее каждого. Мы, как частички медузы, стремимся вырасти до бога. Потом, в самом конце, он соберёт всё вместе и проанализирует нашу работу. Одна из целей бога, самопознание. А для этого нужна свобода воли. И вот мы движемся, превращая веру в знание и обратно. Нам кажется, что вот это мы знаем точно. И мы базируем на этом своё мировоззрение. Но вот мы узнаём нечто новое, и оказывается, что есть сомнения, что наше знание не полностью доказано и оно опять превращается в веру. Созданный нами мир, на казалось бы незыблемой опоре, шатается и рушится. Логическая цепочка законов, основанных на предыдущем, перестаёт работать. Ведь первоисточник не верен, а значит, ошибка закралась и во все расчёты. И мы повисаем в воздухе. Но сознание не может не иметь опоры. Ему нужна точка отсчета для понимания мира. И оно ищет новую опору, и вновь собирает свой мир по кирпичикам вокруг этой опоры. Но это уже другой мир, основанный на другом знании. 
   Амая не сразу оправилась от шока. Ясу в своё время было легче, она уже до этого знала достаточно много. И то, что я рассказал, лишь дополнило её мировоззрение, сместив только несколько его опор. Принцессе пришлось хуже. Фактически, всё, чему её учили о боге, религии и мире, оказалось основано на неверных предпосылках. В такой ситуации человек, либо отвергает всё новое, просто не желая его воспринимать. Пусть его мир шатается, он просто начинает лгать самому себе, тупо убеждая себя, что этого не может быть, просто потому, что не может быть никогда. Либо он полностью разрушает всё, что было и создаёт новый мир, основанный на других законах. 
   Амая пошла по второму пути. Почему? Отчасти, в силу своей натуры. Отчасти, потому что то, что говорил я, звучало не просто, как умная болтовня, а как слова, сказанные САМИМ Князем тьмы. То, чему её учили церковники, было основано на десятки раз переписанных книгах. Переведённых, урезанных и подогнанных под нужный церковникам формат. То, что говорил я, звучало как истина из первоисточника. Может быть, я был в её понимании и не тем первоисточником, из уст которого хотелось бы такое услышать. Ангел подошёл бы гораздо лучше. Но, задумайтесь, кто сжигает людей только лишь потому, что эти люди не принимают навязанную им насильно веру? Кто, всеми силами стремится к власти? И эти люди называют себя духовными? 
   Знаете, я лучше буду следовать простому правилу из той же библии: "И по делам их узнаете, кто они". 
   О, да! Религиозный человек воскликнет: "Всё это происки дьявола, он пытается пошатнуть нашу веру, похитить наши души!" Но вы слышали от меня хоть один призыв, типа: "Бей неверных, или жги ведьму?" Я что, прошу вас следовать за мной? Стать моим воинством? Нет. Всё, что я говорю, это: "Думайте своей головой". Я не краду у вас ни души, ни веру в бога, наоборот, я говорю: "Верьте! Ибо я тоже верю". Но не будьте тупым стадом, которое ведут на бойню те, кто, спекулируя вашей верой, стремится заполучить власть. 
   
   Хех, ну прямо проповедь. Пора создавать свою религию... шучу, это не для меня. 
   
   Разговор затянулся надолго. В итоге, мы притащили еду в баню и поужинали здесь. Амая поглощала информацию как губка. Она была умна и её вопросы были приятными и продуманными, вот только на каждый её вопрос, у меня всегда находился ответ. Но как бы ни хотелось узнать всё, есть человеческий предел поглощения информации. Наступает момент, когда мозг просто отказывается воспринимать что-либо ещё. Походу дела, мы вымылись, хорошо пропарились с мёдом, что благотворно должно было сказаться и на ранах Амаи. Завтра надо будет повторить. Глядишь, удастся совсем избавиться от рубцов на её теле. 
   Новость, что я верховный демон, на некоторое время притормозила принцессу с её заигрываниями. Одно дело, когда заигрываешь с красивым мужчиной, и совсем другое, когда пытаешься соблазнить самого Князя тьмы. Тут поневоле задумаешься, а тебе это нужно? Но всё равно девчонки наседали на меня со всех сторон. Амая, желая удовлетворить своё любопытство о мироустройстве, а Ясу, с тренировками. Я старался уделять каждой времени поровну, а иногда совмещал наши беседы. У Ясу наметились существенные сдвиги в телекинезе и пирокинезе. Телепортация ей по-прежнему не давалась, но это было и сложнее. 
   
*** 
   
   Веру в справедливый суд Амая потеряла ещё тогда, когда попала в руки к инквизиторам. Там она лицом к лицу столкнулась с тем, как добываются признания. И хотя, по словам Варена, она ещё легко отделалась, пережитые муки она не забудет никогда. Но даже это, не смогло отвернуть её от веры в бога. ...Нет, не религиозности. Религиозной она никогда не была, а веры в светлое и чистое. В высшую любовь и благо. Веру в Бога. 
   Пытливый ум Амаи не мог не видеть несовершенства учения христиан. Она задавалась разумными вопросами и подвергала всё сказанное сомнению. И долго пыталась вытянуть из своего духовного наставника во дворце все интересующие её ответы, пока её вопросы не стали слишком крамольными. Тогда ей вежливо намекнули, что её мировоззрение попахивает ересью, а это уже наказуемо. Но думать не запретишь. 
   А сейчас она столкнулась с Князем тьмы, ...и он украл её душу. 
   Нет, не в том смысле, что забрал как вещь, а скорее очаровал, завоевал, заворожил и покорил. Он дал ей те ответы, которые она так долго искала. И вот всё, во что она раньше верила, всё что знала, оказалось не более чем сборищем догматов и пустых убеждений. Мир был намного сложнее и интереснее. Казалось бы, он должен её обмануть, повести прочь от Бога и веры в него. Толкнуть на путь зла. Но ничего похожего этому даже близко не было. Он сам верил в Бога. Он раскрыл ей глаза на церковь и то, что они делают и для чего. Показал, что и кем движет. И вот она уже не знает, где на самом деле зло, а где добро. Те, кто идут по миру с именем Христа на устах, творят настоящее зло, при этом убеждая мир, что действуют ему во благо. А те, против кого они идут, на самом деле ничего плохого не делают. Воистину, по делам суди. 
   А Варен ...или Князь тьмы, как к нему теперь относиться? 
   Здесь Амая тоже не могла сама себя понять. Он ей нравился. Красив, умён, заботлив. Зная, что магистры ордена сами по себе титулованные особы, она даже позволила себе допустить мысль, что у них с ним что-то может быть. Она видела его взгляд, каким он её разглядывал. Не похотливый и вожделенный, а нежный и даже ласкающий. Он восхищался её красотой, не желая подмять её под себя и владеть ей. Такое отношение не просто подкупает, оно завораживает и заставляет сердце трепетать. Он не говорил красивых слов, как граф Юван, тот был очарователен и галантен, но за этой ширмой скрывался проходимец. И Амая дорого заплатила за то, чтобы это понять. Нет, Варен был другим. Спокойным и сильным, а когда надо, даже жёстким. Она заметила, что при каждом его прикосновении, её сердце бешено начинало стучать. Видел ли он её чувства? Если да, то никак это не давал понять. 
   А вокруг него вечно вилась эта шмакодявка Ясу. Вот кто совершенно не скрывал своих чувств к нему. Она разве что на шею ему не вешалась. Ну да она ей не конкурентка. Так, забава для знатной особы, чтобы ночи не казались холодными и скучными. Но всё же... её поведение заставляло Амаю слегка ревновать. Впрочем, судя по всему, Варен не отвечал ей взаимностью. Амая ни разу не видела, чтобы он её целовал или они хоть как-то миловались. ...Хотя, они спали вместе. ...Но, похоже, что именно спали. Никакой, даже тихой возни по ночам она с их стороны не слышала. Господин и влюблённая в него по уши служанка? Похоже на то. Но эти двое частенько парились в баньке, а её с собой не звали. Лишний повод для ревности. Чем они так долго занимаются? А может как раз там, они ЭТИМ и занимаются, чтобы по ночам её не тревожить? Нет, Амая уже не могла так просто сидеть и ждать, она должна была всё выяснить. Не то, чтобы она была против того, чтобы Варен забавлялся со своей служанкой, но почему он игнорирует её знаки внимания? Она ведь ему нравится. Это видно по тому, как он на неё смотрит. В чём же дело? Боится сделать первый шаг? На него это не похоже. 
   Наконец, она не выдержала и решилась. Пусть она придёт в самый не подходящий момент, но лучше так, чем сидеть и изводить себя. И она пошла... Там было всё, не так, и всё, не то. Не было того, чего она так боялась, но оказалось то, чего увидеть она не ожидала. 
   Варен оказался Князем тьмы! 
   Когда он явил ей свой истинный облик, Амаю охватил неописуемый ужас. Она онемела от страха. А потом он снова стал Вареном, заботливым и внимательным. ...И он разрушил весь её мир. Вернее, не столько разрушил, сколько раздвинул его границы. Раздвинул так широко, что она даже не могла это осознать. Вот тогда, глупый, детский страх картонного дьявола, олицетворения зла, которым до этого её пугали святоши, ушёл. Она перестала его бояться, но вот вопрос, ...перестала ли она его любить? Ведь после того, как она узнала, кто он, она отступила назад. Её чувства к нему показались ей неуместными. Как можно любить дьявола? Но немного позже Амая поняла, что всё равно, вопреки всему, её продолжает к нему тянуть. Только теперь всё изменилось. Чувство стало глубже, а ревность ушла. Глупо ревновать Князя тьмы. 
   И даже к Ясу у неё изменилось отношение. Может потому, что она поняла, что ей движет то же самое чувство. Возникло некое родство душ, объединяющее их. Это как любить Бога и найти того, кто тоже его любит. 
   
*** 
   
   В одну из ночей я слетал в пещеру у реки. Мы, конечно, забрались далеко, но не для того, кто умеет так быстро летать. На всякий случай я сказал, что могу отсутствовать два дня. Мало ли, если не буду успевать вернуться затемно, переночую в пещере, а вернусь на следующую ночь. Пещера была нетронута. Я ещё раньше планировал сюда вернуться и забрать остаток денег. Мы потратили лишь малую часть, но деньги лишними не бывают, а наш отряд увеличился на одного человека. К тому же мне очень хотелось навестить местного графа. Как оказалось, похититель принцессы и охотник на Ясу был одним и тем же лицом. Надо же, какое приятное совпадение. А два счёта к одному человеку, это уже слишком много. Я не стал говорить об этом ни Ясу, ни Амае, незачем им зря волноваться за меня. 
   Деньги были на месте. Я набил золотыми монетами несколько небольших сумочек и, всё равно, ещё осталась одна треть сундука. Мелочь я не брал. Аккуратно закопав сундук обратно, я уничтожил все следы своего пребывания. Приближалась полночь. Я добрался даже быстрее, чем ожидал. Посидев немного на краю обрыва, я припомнил, что со мной здесь произошло. Кажется, это было так давно, что и не предать. Лес и река казались такими родными и близкими. Но предаваться ностальгии было не время, и я, прыгнув с утёса, полетел в сторону поместья. 
   
   Амая довольно подробно описала мне особняк и самого графа Ювана. Больше всего она жалела, что оставила там кулон, подаренный ей матерью на её последний день рождения. Если получится его найти, ей будет приятный сюрприз. Амая мне нравилась, хотя каких-то серьёзных намерений на её счёт я не имел. 
   Говорят, кто может проникнуть на крышу, для того открыт весь особняк. Для меня попасть на крышу было проще всего. Охрана тупо пялилась в темноту перед собой, ожидая тех, кто попытается проникнуть в особняк через стены. Но никто даже не поднял голову, чтобы осмотреть ночное небо. Хотя и там они мало бы что увидели. Ночь была безлунная и, если на фоне звёзд и мелькнула странная тень, то это приписали бы своему воображению. Граф спал. Окна его спальни были тёмными. Найти незапертое окно в особняке оказалось несложно. Не все любят спать в такую погоду в душном помещении. Нашёлся и любитель свежего ночного воздуха. Мои шаги были тихими и неслышными, он даже не проснулся. В коридоре никого не было. Темнота была только мне на руку. Особняк спал. Я тихо и уверенно шёл к комнате графа. Дверь в свою спальню он запер изнутри. Но рядом была смежная комната, где раньше жила Амая, а из неё была небольшая дверь в спальню графа. Комната Амаи не была пустой. На кровати спала девушка. Я подошёл к ней и пригляделся. Действительно, похожа на принцессу, особенно, если приодеть и припудрить. Как предсказуем ход мысли человека. Я оглядел комнату. Удача улыбнулась мне, на трюмо, среди прочих женских безделушек, лежал кулон. Я забрал его и спрятал в сумку на поясе. Все остальные драгоценности не представляли для меня никакого интереса. Потайная дверь открылась бесшумно. Первым делом, я приоткрыл окно. На случай неожиданного отступления, лучше позаботиться об этом заранее. Конечно, если что, можно выбить окно ногой, но ...стоит ли? Лишний шум, стёкла, ещё не ровён час в шторе запутаешься, а секунда времени может стоить жизни. Подойдя к кровати, я убедился, что в ней именно тот, кто мне нужен. Его правая рука лежала поверх одеяла. Ну, надо же, тоже из ордена Скорпиона. Только скорпион меньше и проще. Кажется, Амая вскользь упоминала, что он из ордена, и занимает там какую-то незначительную должность. Кажется, именно поэтому её отец не решался силой вызволить свою дочь. Ворваться в особняк члена ордена, было чревато последствиями, даже если он самая мелкая сошка во всём ордене, а у тебя есть на то веские основания. Я улыбнулся возникшей мысли. Аккуратно снял браслет и тоже спрятал в сумочку на поясе. Снимать вещи с трупа, я считал ниже своего достоинства, да и примета плохая. Затем подошёл к краю кровати, примерился хвостом и одним резким движением отсёк графу голову. Он даже проснуться не успел. Я подарил ему очень милосердную смерть. Всё было сделано тихо и быстро. Фонтан крови, ударивший из его горла, быстро иссяк. Я, кроме кончика хвоста, даже не испачкался. Вытерев хвост об его одеяло, я оглядел комнату. Ничего особо примечательного. Много дорогих вещей. Картины, статуи, гобелены. Видимо, считал себя ценителем искусства. Брать я ничего не стал. Пусть не думают, что это простое ограбление. Уже одна пропажа браслета наведёт на нехорошие мысли. А то, как я сюда проник, вообще будет загадкой, это с такой-то охраной на стенах, и чтобы никто ничего не увидел. Я закрыл окно и ушел так же, как и пришёл. Перед кроватью лже-Амаи я остановился. Она мне, в общем-то, ничего плохого не сделала. Скорее всего, действительно нашёл дурочку, которую запугал и заставил играть роль принцессы. Хуже, если кто-нибудь продолжит этот фарс. Тогда у нас самих могут возникнуть проблемы, когда мы доберёмся до дворца. Но и убивать её тоже не хочется. Я собрал все драгоценности, валяющиеся по комнате, в ларец, который нашёл тут же на одном из столиков. Попутно открыл окно и отдёрнул портьеры. Подошёл к спящей и стукнул по голове кончиком хвоста так, чтобы её сон перешёл в бессознательное состояние. Завернув её в одеяло вместе с ларцом, я взял её на руки. Она была не тяжёлая. Ночь встретила меня тьмой и приятной прохладой. После затхлых комнат особняка графа, это было резкий и приятный контраст. Пусть теперь гадают, кто убил графа и куда делась девушка. До Туманных холмов я долетел быстро. На хорошем бреющем полёте я мог развить невероятную скорость. 
   
   Была ночь и город спал. Я опустился прямо перед входом в гостиницу. Гостиница находилась в пригороде, за пределами городских стен. Здесь было темно, и я не боялся быть увиденным. 
   Накинув на лицо капюшон, я постучал в дверь. Не сразу, но ворча мне открыли дверь. 
   - Кого там принесло посреди ночи, - бухтел хозяин. 
   - Дела веры и его святейшества Папы Римского, - ответил я. 
   Фраза оказала магическое действие. Дверь сразу распахнулась и хозяин приветственно поклонился. 
   - Всегда рады, чем могу услужить? 
   - Комнату и быстро, - сказал я. 
   - Да, конечно, следуйте за мной, - сказал хозяин и повёл наверх. 
   В комнате я уложил свою пленницу на кровать и выпроводил хозяина за дверь. Привести девушку в чувство оказалось не так просто, видать, я немного перестарался с ударом. 
   - Кто ты? - спросил я 
   - Я принцесса Амая... - начала врать она. 
   - Правду! - резко скомандовал я, и мой хвост коснулся своим лезвием её шеи. 
   Она ничего не видела, в комнате было темно, но не почувствовать возле своей шеи лезвие, она не могла. 
   - Не убивайте меня. Прошу вас. Я не хотела, это граф меня заставил. Он сказал... - зарыдала девушка. 
   Я оказался прав. Граф Юван решил найти замену неожиданно пропавшей принцессе. Позже, она наверняка умерла бы от какой-нибудь странной и неожиданной болезни, или упала бы с лошади и сломала себе шею. В любом случае, жизнь бы её не была долгой. Ровно настолько, чтобы позволить графу получить желаемое, после чего стать безутешным вдовцом. Даже свадьбу, граф, скорее всего, устроил бы там, где не было бы никого, кто мог бы разоблачить его обман. 
   - Успокойся. Хотел бы убить, ты бы уже была мертва, - спокойно сказал я. - Вот здесь шкатулка с драгоценностями. На жизнь тебе хватит. Туда, где ты жила раньше, не возвращайся. ...Если, конечно, хочешь жить. ...За комнату и завтрак я заплачу. Вот тебе на одежду и дорогу. 
   Я отсчитал несколько золотых. На это можно было купить не один наряд в местном магазине. 
   - Кто вы? - осторожно спросила она. 
   Я игнорировал её вопрос и продолжил: 
   - Покинь город не позже завтрашнего утра. Граф мёртв, и тебя будут искать, - сказал я. - Так что, постарайся изменить свою внешность и затеряться среди людей. 
   С этими словами я вышел из комнаты. Найдя хозяина гостиницы внизу, я заплатил за комнату и завтрак для девушки. 
   - Позаботитесь, чтобы у неё было всё, что ей необходимо. Пришлите расторопную служанку к ней с завтраком, пусть сходит в ближайший магазин и купит ей одежду. Найдите быстрого коня и проследите, чтобы она покинула гостиницу не позже полудня. 
   Я накинул ещё пару монет как довесок к своей просьбе и ушёл. Большего сделать я для неё не мог. Ни один конь не сможет за одну ночь проделать расстояние от особняка графа до города. Как и любой вельможа, он привык спать до полудня. Пока разберутся что, куда, выломают дверь, или воспользуются тайной. Потом будет суматоха. Разборки, расспросы, расследование. День у девушки есть. Но для неё же будет лучше, если она уберётся как можно дальше и как можно быстрее. В любом случае, своё дело я сделал. Я взмахнул крыльями и устремился в ночную высь. Меня ждал дом, а на востоке уже начинало светлеть небо. 
   
*** 
   
   - Это тебе, - сказал я Амае, плавным жестом извлекая кулон из сумочки. 
   - Мой кулон! - с восхищением воскликнула принцесса, принимая от меня неожиданный дар. 
   - А это тебе. 
   Я достал браслет со скорпионом и протянул его Ясу. 
   - Ух ты! - восхищённо сказала она - Спасибо. 
   - Откуда всё это у вас? - спросила Амая, начиная догадываться, куда я наведался. 
   - Навестил вашего общего знакомого, - с лукавой улыбкой сказал я. 
   Догадка как молния озарила её, и принцесса в ужасе зажала рот. 
   - За ним накопилось слишком много грехов, чтобы он продолжал поганить этот мир своим присутствием. Но я был милостив к нему и подарил ему быструю и безболезненную смерть. 
   При этих словах, я изменил свои глаза на дьявольские, чтобы они поняли, что я бываю суров. Всё-таки я верховный демон. Как говорится: "Положение обязывает". 
   - Да, ...конечно, - выдохнула Амая, тем самым признавая за мной право вершить свой суд. 
   Браслет оказался несколько великоват для руки Ясу, но укоротить всегда легче, чем нарастить. Я справился с этой работой за пять минут, и браслет украсил её руку. Она была по-настоящему счастлива. Может, потому что никто никогда не дарил ей столь дорогих и особенных украшений, а может, потому что это был подарок от меня. Моё скорое возвращение и подарок с приятной новостью наполнили девчонку энергией и энтузиазмом. Она тут же принялась хлопотать по хозяйству, готовя всем завтрак. Амая, наоборот, немного притихла, очередной раз столкнувшись с моей демонической сущностью. Она понимала, что я с легкостью проник в хорошо охраняемый особняк и хладнокровно убил человека. И даже его принадлежность к церкви и к могущественному ордену меня не остановили. Для меня просто не было никаких преград. Не было ничего, что могло бы меня отпугнуть или защитить от меня. Если раньше у принцессы была твёрдая вера в то, что крестик, освящённый церковью, может оградить человека от демонов, то эта вера ушла вместе с верой в церковь и её святость. То, что я сделал, лишний раз подтвердило ей, что мир не такой, каким она его представляла до недавнего времени. 
   
   Прошло уже три недели, как мы поселились в домике в лесу. Амая уже полностью оправилась, и мы начинали готовиться к продолжению нашего путешествия. Ясу ещё несколько раз ездила в город за покупками. Возможно, одежда, которую я ей сшил, и была ей дорога как память, но я не портной. Её заменила более качественная работа городских мастеров. Ясу по-прежнему одевалась как мальчишка. В противовес ей, Амая не желала ходить в штанах и всячески старалась подчеркнуть свою женственность, выбирая те платья, которые выгодно подчёркивали её фигуру. Может они были не такими роскошными, как те, что она носила во дворце, но даже то, что было, она носила с той неподражаемой элегантностью, с которой нужно родиться. 
   Простая жизнь в лесном домике требовала каждодневного труда. Нужно было готовить, стирать одежду, убирать дом. Ясу оккупировала кухню и никого туда не пускала и, надо признаться, готовила она изумительно. На мне были тяжелые работы, типа: колки дров, уход за лошадьми и охота. Соответственно уборка и стирка легли на плечи принцессы. Пока она не поправилась, мы с Ясу делили эту работу между собой, но, как только принцесса поправилась, мы с чистой совестью взвалили на неё эту обязанность. Не сразу и не всё получилось у принцессы, но она научилась. Самое приятное, что она даже не попыталась возразить, мол, не царское это дело. Видимо поняла, что в моей команде работают все. На мой взгляд, работа была ей только на пользу. Пока не поработаешь, не узнаешь, почём горбушка хлеба. 
   В один из дней, к нам прискакал староста деревни. Он был очень взволнован и испуган. 
   - Магистр, помогите, на деревню напал демон, - задыхаясь, сказал он. 
   - Хорошо, еду. ...Ясу, седлай лошадь. Амая, остаешься дома, - распорядился я. 
   Лошадь была быстро оседлана, и мы поскакали в деревню. До деревни здесь было недалеко. Пешком, не больше часа ходьбы, на лошадях галопом, не более пяти минут. Деревня встревожено гудела. Толпа крестьян с вилами собралась возле большого амбара. 
   - Где демон? - спросил я, обращаясь к жителям. 
   - Он забрался в хлев, и мы его там заперли, - ответил ближайший крестьянин, ловя поводья моей лошади. 
   Я спрыгнул на землю. Толпа расступилась, давая мне дорогу. Ясу следовала за мной по пятам. Подойдя к двери, я прислушался. В хлеву слышалась возня, но ничего особо необычного я не услышал. Я открыл дверь, отвалив от неё здоровенное бревно, и вошёл. В хлеву царил полумрак. Косые лучи света, пробиваясь сквозь многочисленные щели, ткали в воздухе золотистую паутину. Пахло сеном и навозом. Вначале я ничего особого не увидел и только по звуку определил, в каком углу находится незваный гость. Медленно я направился в его сторону. Я не знал, кого крестьяне приняли за демона. Может, это был не более чем взбесившийся боров или дикий волк. В пересечении теней и света, витавшей в воздухе пыли от соломы, трудно было разглядеть, кто затаился в углу. Не помогало даже моё зрение. На всякий случай, я частично превратился в демона, ...без крыльев, только хвост и руки. Если на меня нападут, у меня будет преимущество. Ясу, по моему приказу, осталась у дверей. Внезапно, прямо передо мной, оказались два глаза. Такие же, как и у меня, когда я становился демоном, янтарно-жёлтые с продольным зрачком. Я полностью превратился в демона. Кто бы на меня не смотрел, это был не боров и не волк. Демон? Может быть. Но тогда пусть знает, что и я не человек. 
   Мы уставились друг на друга. Вот он миг, длинною в вечность. Я увидел в этих глазах всё. Страх, отчаянье, горечь утраты, голод и одиночество. 
   - Папа, ты за мной пришёл? - голос раздался прямо в моём мозгу. 
   Я смутился, но в ответ, также мысленно спросил: 
   - Ты кто? 
   - Вит, - получил я в ответ и с лёгкой заминкой, уже более официально. - Вит из прайда Духа. 
   Странная манера общения, но я знал о телепатии, хотя и до сих пор с ней не сталкивался, так что меня это не испугало, хотя и слегка смутило. 
   - Покажись, - попросил я и отступил назад. 
   Из темноты медленно появилась драконья морда, а затем на свет из угла вперевалочку вышел весь дракон. Топая на четырёх толстых ногах, со сложенными за спиной крыльями. Хвост, очень похожий на мой, нервно подметал пол. Сам дракончик был размером чуть больше дога и чуть меньше маленького пони. Он был тёмно-медного цвета, местами до черного. Я присел так, чтобы моё лицо оказалось на уровне его морды, протянул руку и погладил его по голове. 
   - Успокойся. Теперь всё будет хорошо, я о тебе позабочусь, - сказал я. 
   - Ты мой папа?! - уверено заявил дракон. - Мама сказала, ты меня найдёшь. 
   С этой фразой я получил целый ворох информации о том, что случилось с его мамой, и о том, кого он искал. Последнее меня поразило особенно. В его сознании, образ его отца был как две капли воды похож на мой демонический облик. Трудно предположить, что в этом мире, есть ещё кто-то похожий на меня. Возможно, я просто занял его место. 
   Что прикажете делать в такой ситуации? Дети, даже если они и выглядят не совсем обычно, остаются детьми. Этому дракону, по человеческим меркам, было не более двенадцати лет отроду. Его мама вернулась с охоты серьёзно раненая. Во время охоты, она наткнулась на отряд рыцарей, и те её атаковали. Она не сделала им ничего плохого. Она никогда не трогала ни скот, ни путников, охотясь только на дикое зверье. Но люди посчитали, что она представляет для них опасность, и попытались её убить. Ей удалось уйти, но только для того, чтобы вернуться в свою пещеру и там умереть. Пред смертью она рассказала, кого и где должен найти её сын. Несколько дней он долго оплакивал свою маму. А на третий день он отправился в путь, в ту сторону, которую указала ему мама. Откуда она узнала про меня и где я нахожусь, трудно сказать. Всё это было сплошной загадкой, но её решение я оставил на потом. Сейчас я стоял перед выбором. Хотя нет, на самом деле выбора у меня не было. В силу своей натуры я не мог поступить иначе. 
   - Теперь всё будет хорошо, - сказал я, обнимая его за шею. 
   - Папа. Я знал, что я тебя найду, - обрадовался дракончик. 
   - ...Но что ты делаешь в деревне? - спросил я. 
   Взгляд дракончика виновато потупился. 
   - Я хотел есть, а отсюда так вкусно пахло. 
   - А разве мама тебя не учила, что нельзя трогать скот и людей? - пожурил я 
   - Угу, ... но есть хотелось, а лесное зверьё такое проворное, - обиженно сказал Вит. 
   - Ладно, я с этим разберусь. 
   Я поднялся и вновь превратился в человека. 
   - Ух ты! Ты можешь становиться таким же, как они, - восторженно сказал Вит. - А меня научишь? 
   - Попробую, - ответил я, подмигнув. 
   - Всё в порядке, - сказал я Ясу. - Останься пока с ним. 
   Я вышел из хлева. Народ был взволнован, но вопросы задавать никто не решился. 
   - Это не демон, это дракон. Я заберу его с собой, больше он вам вреда не причинит, - сказал я. 
   - Магистр, а его не надо убить? - осторожно спросил старейшина. 
   - Скажи, ты всю живность в лесу хочешь истребить? Волков, медведей, оленей, зайцев и лисиц? - спросил я. 
   - Нет, зачем. А на кого тогда мы охотиться будем? - недоумённо ответил он. 
   - Дракон, такая же живность, как и лесное зверье. К вам в деревню он забрёл по ошибке. Если он причинил вам ущерб, то я его возмещу, - с этими словами я достал золотую монету и протянул её старейшине. 
   - Магистр, а вы уверены, что вам удастся с ним справиться? - неуверенно спросил старейшина. 
   - Я уже с ним справился, - ответил я, улыбаясь. 
   Я подошёл к дверям хлева и открыл их. 
   - Пошли, - скомандовал я обоим. 
   Оттуда вышла Ясу, а рядом с ней вперевалочку вышагивал дракончик. Он испуганно косился на крестьян с дубинами и вилами. Те смотрели на него с не меньшим ужасом. Мы взяли лошадь под уздцы и пошли домой. Лошадь косилась на дракона и настороженно фыркала. Деревенские детишки с интересом рассматривали живого дракона. Крестьяне за нашей спиной шептались, обсуждая могучую силу магистров ордена, способных подчинить себе даже дракона. 
   Шила в мешке не утаишь. Очень скоро до города долетят слухи о произошедшем в деревне. Не знаю, как к этому отнесутся инквизиторы, но думаю, что их реакция и их желание достаточно предсказуемы. 
   Мы шли лесной дорогой. Лето ещё не кончилось, и дни ещё были жаркими, но ночью уже было прохладно. Черника уже отошла, но кое-где по краям дороги ещё попадалась брусника. Пели птицы, порхала одинокая бабочка-капустница. 
   - Я не совсем понимаю. Это что - дракон? И почему он идёт с нами? - спросила Ясу. 
   - Что ты знаешь о драконах? - спросил я. 
   - Они живут тысячу лет. Очень умны. Говорят, водились в наших краях, но сейчас их уже давно здесь не видели, - ответила Ясу. 
   - Понятно, - задумчиво ответил я. 
   Ненадолго повисла пауза. Мы продолжали идти. Дракончик с интересом разглядывал Ясу, даже подошёл к ней и понюхал. Она не испугалась, но немного настороженно протянула к нему руку и погладила его. 
   - Он чем-то похож на вас, - немного недоумённо сказала Ясу. 
   - Его зовут Вит и он мой сын, - представил я дракончика. 
   - Меня зовут Ясу, я еенадлоши, - представилась Ясу дракону. 
   - Ой, он со мной разговаривает! - чуть погодя удивлённо воскликнула она. 
   Видимо, у неё тоже была способность его понимать. 
   Мой отряд разрастался, и самое удивительное, что каждый раз пополнялся весьма необычным членом. Наверное, самой нормальной из нас была только принцесса. Надо будет узнать у неё, насколько будет странным путешествовать с драконом. 
   
   Я сидел на крыльце, а у моих ног разлёгся на траве Вит. Он был сыт и доволен жизнью. Несмотря на свои размеры, он ел за четверых. Но это могло быть связано и с тем, что он долго голодал. Время покажет, в любом случае бросить я его не мог. Странное дело, но я уже успел привязаться к нему. Он был мальчишкой и сорванцом. Несмотря на то, что он был драконом, в нём было много общего с простыми человеческими детьми. Ясу, так старательно спешившая вырасти, неожиданно для самой себя нашла себе партнёра для игр. Их относительная разница в возрасте была не существенна. И я даже сам поразился, насколько она ещё ребёнок. Когда она на кухне, она кажется такой взрослой и серьёзной, но стоит ей затеять игру с Витом, и вот я вижу маленькую девочку. 
   Почему я сказал, что их разница в возрасте относительна? Потому что, если исходить из того, что драконы живут тысячу лет, можете пересчитать, насколько у них всё затягивается. Фактически, Вит был даже старше бабушки Ясу. Ему было сто двадцать человеческих лет, а по драконьим меркам он был двенадцатилетним мальчишкой. 
   Амая отнеслась к дракону сдержанно и, как оказалось, не могла с ним общаться. Он её понимал, но она его не слышала. 
   - В исторических хрониках записано, что когда-то давно драконы жили по всему миру. Между ними и людьми даже был заключен союз. С приходом христианства и расселением людей, драконы покинули эти земли и переселись. Говорят, они и сейчас живут на некоторых островах в океане и в восточных землях. Иногда попадаются сообщения, о том, что некоторых драконов всё ещё можно найти в горах, - рассказывала Амая. 
   - А ты нигде не встречала информации об их способностях? - спросил я. 
   - О драконах известно мало. Вроде бы, они могут читать мысли, очень мудры и хитры. 
   
   Ночью мы с сыном отправились полетать. И ему, и мне нужно было осваивать этот навык. Надо сказать, что у него это получалось лучше. Заодно мы поохотились, загнав и убив оленя. Ночь над лесом это сказка. Тёмный лес полный звуков и шорохов, расстилается как ковёр до горизонта. Приятный ночной воздух бодрит. Звёздное небо над головой, словно ковёр, сотканный из света и тьмы. Бешенная скорость, когда ты на бреющем полёте летишь над лесом. До этого дня, мне ни с кем не приходилось делить это удовольствие. Иногда я брал Ясу, но она в темноте ничего не видит, и единственное, что её восхищало, это звёздный простор над головой и далёкие дали, открывающиеся сверху. Покажи я это ей днём, она бы порадовалась больше, но днём я летать опасался. Может, придёт время, и я покажу ей всю красоту земли с высоты птичьего полёта. Но не сейчас, когда врагов вокруг слишком много. Но то, что сказала Амая, навело меня на мысль. Может позже, когда поможем принцессе, мы отправимся на далёкие острова в океане или уйдём в неприступные горы. 
   - Всё. Больше здесь оставаться нельзя! - сказал я. - Завтра уходим. 
   - У вас опять предчувствие? - спросила Ясу. 
   Она знала, что я прислушиваюсь к своей интуиции, я ей сам об этом рассказал. 
   - Да. Но, в любом случае, нам уже пора. 
   - Тогда я соберу вещи. 
   - Ничего лишнего. 
   - Да, - ответила она и умчалась в дом. 
   Вечером мы попарились в баньке, ещё неизвестно, когда нам выпадет такая возможность. За месяц житья мы не сильно обросли вещами. Все личные вещи с лёгкостью уместились в наших рюкзаках. Рано утром мы запрягли наших лошадей в фургон и тронулись в путь. До Цесиса мы намеривались добраться за два дня, а там планировали сесть на пароход до Таранта. Вит и Амая удобно расположились в фургоне. За день до отъезда, я ещё раз слетал в пещеру и, на этот раз, забрал все оставшиеся деньги. 
   
   Дорога, дорога, 
   Зовёт меня вдаль, 
   Приносит дорога, 
   Тоску и печаль. 
   
   Вспомнились мне стихи, сочинённые мной ещё в далёкой юности. Расставаться с лесным домиком было грустно. Мы с ним уже сжились. Здесь было уютно и мило. Но такова наша доля, покидать обжитые места. Надеюсь только, что с каждым разом их качество будет только улучшаться. Фургон поскрипывал и покачивался. Мы миновали деревню. Попрощались со старостой. Он тоже грустно с нами попрощался и пожелал нам хорошего пути. Понятное дело, что он был расстроен, мы часто покупали в деревне продукты, пусть малый, но доход для небольшой деревеньки. Они возили товар и в город, но не каждый день. Да к тому же, приходилось по дороге платить пошлину за ввоз товара, да ещё за аренду торгового места. А мы платили ту же цену, но без всяких пошлин. Ясное дело, что доход с нас был больше. 
   Вскоре мы выехали на главную дорогу и покатили в сторону Цесиса. Наш фургон затерялся среди других повозок, едущих в том же направлении. Мы ничем не привлекали внимания. Обычные путники, едущие по своим делам. Только к вечеру мы свернули в сторону леса. Другие повозки или остановились в деревне, которую мы миновали ранее, или продолжили свой путь. Ночевать в гостинице с драконом, мы не рискнули. Нам предстояло ещё решить проблему с пароходом, а пока мы удобно расположились на свежем воздухе. 
   
*** 
   
   Следующий день мне ясно показал все предстоящие трудности. Так всегда бывает, мы что-то предполагаем, но, когда сталкиваемся с этим вживую, реальность оказывается ещё тяжелее, чем мы думали. Держать весь день дракона в фургоне, единственный выход, но для него самого это оказалось тяжёлым испытанием. Он старался не жаловаться и держаться мужественно, но я читал каждую его мысль. Моя связь с ним была сильнее, чем я даже предполагал вначале. Если Ясу слышала только то, что он хотел ей сказать, то я слышал его постоянно. Это немного напрягало, но я постарался к этому привыкнуть. Отделить его прямое обращение ко мне, от его собственных мыслей, было не сложно, они звучали чётче и громче. Хуже было, когда он разговаривал с Ясу. Тогда он сам немного проникал в её сознание, читая её ответы. Но любой мысленный ответ не звучит как фраза, он звучит как понятие, шире и полнее. Это как целая мысль, с прилагающимися к ней пояснениями. В такие моменты я, через сына, начинал читать мысли Ясу. Иногда это было забавно, а иногда ставило меня в неловкое положение перед ней. Всё равно как если бы я заглянул в её личные вещи. Только в этом случае, всё было глубже и ещё интимнее. Не думаю, что узнай она об этом, она бы обрадовалась, но именно так я понял, что она ко мне испытывает. 
   В одном из разговоров с Витом, они коснулись наших с ней отношений. И хотя она постаралась ответить, как можно сдержанно и расплывчато, это ей не удалось. Это было, как приоткрыть дверь в комнату залитую светом, при этом самому находясь в полной темноте. Даже если перед вами сразу захлопнут эту дверь, вы всё равно будете ослеплены. Её чувства поразили меня и подкупили своей искренностью. Одно дело знать и слышать, что человек к тебе испытывает, и совсем другое, полностью в это окунуться. Остаться равнодушным я не смог. 
   А вот в сознание Амаи Виту проникнуть не удавалось. Возможно, ещё не было необходимого опыта. Судя по всему, Амая была права, драконы умели читать мысли, но, как и любому умению, ему тоже надо было учиться. Думаю, с возрастом у него это станет получаться всё лучше и лучше. 
   
   Ещё в дороге, я спросил у сына, что он сам знает о возможностях драконов. Он перечислил мне весьма обширный и впечатляющий список. Но в любом случае, даже до одной четверти его умений, ему было ещё расти и расти. Как оказалось, драконы весьма сильны в паранормальных способностях, недаром им испокон веков приписывались магические способности. 
   - А трансформация? - спросил я его. 
   Хорошо, что, когда общаешься мысленно, ничего не нужно объяснять, сама мысль содержит все объяснения. 
   - Мама про это упоминала, но сказала, что это очень сложно для моего понимания, - ответил Вит. 
   - А она ничего не рассказывала про то, как мы встретились? 
   - Очень мало. Она сказала, что встретилась с тобой, когда ты прошлый раз приходил в этот мир. Но ты искал какую-то вещь и пробыл здесь очень не долго. Она говорила, что вы вместе путешествовали несколько лет, а перед расставанием она забеременела. Тогда ты пообещал ей вернуться и рассказал, где я смогу тебя найти. А ещё ты предсказал её смерть, поэтому мама старалась научить меня всему, как можно быстрее, но я ещё маленький и у меня не все получается. Многое я знаю, но совсем не умею, - грустно закончил он свой рассказ. 
   Ещё одна загадка. Кто был тот, кто приходил в том же облике, что и я? Что он здесь искал и откуда знал будущее? Очередные вопросы, на которые нет ответов. 
   Вечером у костра я собрал совет. 
   - Итак, у нас есть три дела. Мы должны решить их важность и то, в какой последовательности мы будем их делать. Первое, это найти дядю Ясу в Таранте. Второе, это доставить принцессу во дворец, а третье, это даже не дело, а, скорее, проблема, которую я собираюсь со временем решить, это научить Вита превращаться в человека. Отправляться с ним в столицу в том виде, в каком он есть сейчас, очень опасно. Уже сейчас на дороге мы имеем некоторые трудности. Что будет в городе и как мы его там спрячем, боюсь даже предполагать. У кого и какие есть предложения? - спросил я. 
   - Если это имеет значение, то я к дяде вовсе не стремлюсь. Мне с вами хорошо и я готова идти за вами хоть на край света, - загадочно улыбаясь, ответила Ясу. 
   Я вздохнул. Это я уже знал, как и то, что, даже если мы найдём её дядю, она у него не останется. Даже если путешествие со мной будет опасным и закончится на костре, она пойдёт за мной. 
   - Я тоже не особо тороплюсь домой, я хоть и скучаю по своим сестрам и отцу с матерью, но мне стало интересно посмотреть мир. Так что от того, что наше путешествие немного затянется, я не расстроюсь, - ответила Амая. 
   Вот, хитрюга, забыла упомянуть, что дома её ждёт нелюбимый жених, за которого папочка хочет её выдать. Желание вырваться из рук Графа и попасть домой было вполне логичным. Её жестоко обманули и использовали. Разбитое сердце, мечты и желания, всё это требовало выхода, желательно в виде слёз на груди у мамы или сестрёнок. Все мы, когда нам плохо, ищем утешение в кругу родных. Только вот вместо дворца она угодила в лапы инквизиции. Сейчас сердечная боль утихла, и она обрела друзей, не совсем обычных, но готовых помочь ей и выслушать её. Стремление к родным ослабло, а призрак будущего замужества чёрной тенью замаячил впереди. 
   - Тогда нам надо решить, где мы могли бы обосноваться так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, - заключил я. - Я не знаю, сколько мне времени понадобится на обучение Вита. Так что, возможно, жить нам там придётся несколько месяцев. Если вы, принцесса, захотите, я могу вас донести до вашего дворца за несколько дней, поверьте, летаю я быстро. Но мне хотелось бы, чтобы Вит и Ясу в эти дни были хотя бы в относительной безопасности, - предложил я. 
   - Нет, что вы, что вы. Не стоит так рисковать ради меня. Я и так вам безмерно благодарна за вашу заботу и поверьте, меня не порадует моё возвращение, если из-за этого случится что-нибудь плохое с моими друзьями и только потому, что вас не окажется рядом с ними, - ответила принцесса. 
   Ну, что же, была бы честь предложена. Не торопится, а значит, и я никуда не спешу. 
   - Скоро наступит осень, нам нужно найти место, укромное и безопасное. Кто-нибудь знает о таком месте? 
   - Я знаю, - ответил Вит. - Мне его мама показывала, когда учила летать. Это одно из мест, где людей совсем нет, но туда можно только долететь. 
   - Надо так понимать, там нет ни домов и никаких других построек? - спросила Ясу. 
   - Зато место недоступное, - буркнул Вит, поняв, что предложил не совсем то, что нам нужно. 
   Жить зимой в лесу, в шалаше, не совсем то, чего бы нам хотелось. С другой стороны приятно иметь гарантию, что к нашему жилищу не выйдет никакой охотник. Избавляет от необходимости жить всё время настороже. 
   - Ясу, ты, вроде, уже неплохо можешь перемещать вещи? - спросил я. 
   - Да, благодаря вам, у меня это с каждым днём получается всё лучше и лучше, - гордо заявила Ясу. 
   - Что нам мешает перенести дом? - спросил я. 
   - Дом? - озадачено спросила Ясу. 
   - Да, дом. Денег у нас хватает, купим дом, который нам понравится, и перенесём его туда, куда нам нужно, - ответил я. 
   - Неужели это возможно? - удивлённо спросила Амая. 
   - Всё возможно, - ответил я. - Ясу, вспомни всё, чему я тебя учил, и попробуй поднять фургон. 
   Ясу задумалась, затем закрыла глаза, сосредоточилась и расслабилась, как я её учил. Все думают, что, как и размер объекта, для телекинеза важно движение рук или физическое напряжение, но всё как раз наоборот. Вы должны быть расслабленны, чтобы не тратить лишнюю энергию на то, что вам сейчас не нужно. Вы ведь не руками поднимаете объект, а усилием воли. А волевое усилие и мышечное напряжение, вещи совершенно разные. Думаете, на объект действует сила гравитации, и вы должны её перебороть? Неужели вы думаете, что сможете бороться с целой планетой? Секрет телекинеза проще и сложнее, нужно изменить местонахождение предмета в пространстве, путём изменения действующих на него законов. 
   Всю вселенную, каждую его клеточку, пронизывает воля Бога. Она заставляет работать законы этой вселенной. Если мы находим в себе этот источник силы, волю, текущую через нас, мы получаем ключ к изменению мира. Но одной воли недостаточно, ей требуется ещё и вера. Потому как, до тех пор, пока мы будем что-то знать, мы не сможем это изменить. Мы знаем, что закон притяжения незыблем, это подтверждает всё вокруг нас, но стоит нам превратить это знание в веру, как закон перестаёт для нас работать. Один раз сдвиньте усилием воли соломинку, и вы сможете сдвинуть горы. Размер значения не имеет, пока вы будете знать, что сможете это сделать. Ведь вы не двигаете предмет сами, вы просто меняете действующие на него законы, а уже сам предмет двигает вся вселенная. Это как если вы положите на поднос монету, а затем наклоните его. Монета заскользит к краю, но ведь вы её не двигаете, её двигает сила притяжения. Всё, что вы сделали, это изменили положение подноса относительно этой силы. А столкните камень со склона горы. Неважно, что вы не можете его поднять. Он может быть тяжелее вас в сто раз, камень полетит вниз. То есть вы, прикладывая минимум силы, получаете максимум эффекта. Захоти вы перенести вручную этот камень к подножью горы, вам бы для этого потребовалось намного больше сил. С изменением законов, это действует точно также. 
   
   Фургон покачнувшись, приподнялся над землёй. Завис в метре над травой, а затем плавно опустился на землю. Ясу открыла глаза. 
   - Ну, как? - спросила она. 
   - Великолепно, у тебя получилось, - сказал я. 
   Амая, хоть уже и видевшая за последнее время немало чудес, сидела с открытым ртом. 
   - Вы верите, что мне удастся перенести дом? - спросила Ясу. 
   - Я не верю, я знаю! - уверенно сказал я. 
   Может, в душе у меня и были сомнения, но я придержал их при себе. Иногда, вера в нас заставляет нас самих верить в себя. 
   - Теперь надо найти дом, который нам понравится, - сказала Амая. 
   - Есть определённые требования к дому, чтобы мы могли его перенести. Абы какой дом с места не сдёрнешь, развалится, - задумчиво сказал я. - Возможно, будет проще, если мы его просто закажем. Пусть нам построят то, что нам самим нужно. Денег у нас хватает, потратим часть средств на дом. 
   
   У меня был свой план. Место, которое мысленно показал мне Вит, было у реки. Той самой, которая текла через Цесис. Выше по её течению был водопад. Небольшой приток реки, падая с возвышенности, впадал в Уягу. Но приток не сразу впадал в речку. Был недоступный уступ, через который он протекал. Сверху и снизу, от остального мира, уступ отрезали высокие скалы. Он был достаточно широк, чтобы на нём вырос густой лес. Вот в этом лесу, на берегу небольшого озера, образованного притоком, мы и собирались поселиться. Пороги выше Цесиса делали Уягу непроходимой для пароходов и плотовщиков. Из-за того, что ближайшие дороги с возвышенности лежали в стороне от этого места, край возвышенности и низина под ним в этом месте была необжитой. Нельзя сказать, что здесь вообще нельзя было встретить людей, но, в основном, это были охотники, забредавшие в эту глушь в поисках добычи. Я планировал построить дом на плоту и доплыть на нём до водопада. Для преодоления порогов, да и для самого движения против течения, я хотел использовать способность Ясу к телекинезу. Затем останется только поднять дом на уступ. К этому времени Ясу уже привыкнет к мысли, что размер значения не имеет. К тому же такой способ транспортировки, привлечёт меньше внимания, чем летающий по небу дом. Было решено доехать до окраин Цесиса и, остановившись там, найти подрядчика, согласного построить нам такой странный дом. 
   
*** 
   
   На следующий день мы остановились в лесу неподалёку от города. Место выбрали глухое, чтобы нас не тревожили. Это нам в двадцать первом веке кажется, что глухих мест рядом с городами не бывает. Вся страна разлинована полями, как лоскутное одеяло, на каждом перекрёстке: закусочная, заправка и гостиница - но в этом мире достаточно было немного отъехать от города, как вся цивилизация ограничивалась мощёной дорогой. Так что тихое место мы нашли сравнительно легко. Оставив Вита и Амаю, мы с Ясу отправились в город. Если что, Вит сможет предупредить меня мысленно, и я примчусь на помощь. 
   Этот город был большим, но не столько из-за количества домов, сколько из-за размера порта и складов рядом с ним. Это был перевалочный пункт, и здесь можно было найти всё, что душе угодно. Улицы были запружены телегами и людьми. Количество магазинов и лавок просто поражало. Надо же, месяц в деревне, и я уже отвык от города. Ясу достаточно быстро нашла то, что нам было нужно. 
   
   - Вам нужен дом на воде? - удивлённо переспросил хозяин артели, даже забыв прибавить титул. 
   Мы довольно быстро проделали путь от бригадира до самого хозяина, достаточно было дать понять, к какому ордену мы принадлежим. 
   - Да, - подтвердил я, не указывая на его промах. 
   Мне нравилось непринуждённое общение, а титул для меня самого не особо много значил. Открывает нужные двери, делает людей более сговорчивыми и вежливыми, и этого мне достаточно, а каждый раз тыкать человека, показывая, где его место, а где мое, мне не нравилось. 
   - Хм, более странного заказа мне ещё не поступало. Но для вас, магистр, сделаем всё, что пожелаете, - сказал хозяин артели. 
   В этой части страны больше были распространенны камины, которые поглощали много дров, давая сравнительно мало тепла. Странно, что никто ещё не додумался использовать силу пара для отопления домов. Ну, если никто другой, то значит, я положил этому начало. 
   - Водяное отопление?! - с недоумением и каким-то мистическим ужасом воскликнул хозяин артели. 
   - Значит, до вас это ещё не дошло?! Что ж, если вы будете достаточно сообразительны, то очень скоро станете и очень богаты, - сказал я. - Конечно, если мы сумеем договориться и о нашей доле в этом деле. 
   Я ясно увидел возможность заработать на нашем заказе. Возможно, сейчас у нас не было нехватки в деньгах, но, если есть возможность обеспечить их приток, зачем её упускать. Хозяин артели глупым не был и весь обратился в слух. Я нарисовал ему простейшую схему водяного отопления. На самом деле ничего в нём такого сложного нет, достаточно знать основные принципы. Хорошие котлы уже умели делать, отлить батареи, тоже не великое дело, трубы есть, всё это соединить, добавить расширительный бачёк, дополнительный резервуар для воды. Оснастить топку автоматической плавной подачей угля, и у вас в доме великолепное водяное отопление. А если немного добавить фантазии, то у вас в доме появится и горячая вода, которую будет нагревать тот же самый котёл. 
   Я очень быстро выторговал одну треть от будущих доходов совместного предприятия. А затем развил идею и на руках у Зеена, хозяина артели, очень скоро оказались наброски не только отопления, но и системы водоснабжения дома горячей и холодной водой. Я даже рассказал идею с ванной. Но не думайте, делать ванную я не собирался, хотя и мог. Вместо этого я заказал баньку, в виде пристройки к дому. 
   Если бы хозяин артели не был так уверен, что я магистр ордена, он бы, наверное, обвинил меня в связях с дьяволом. Так много сразу такого нового, было для него чересчур. Хотя в этом мире прекрасно уживались знание о паре и средневековость. Чему удивляться, если я лишь немного развил уже имеющуюся теорию. На самом деле, ничего особо нового я для этого мира не открыл. 
   
   Особую важность я уделил срочности, с которой должен быть готов дом. Весь заказ стоил нам четверти нашего золота, и это, несмотря на то, что мы заказали деревянный дом. Каменный стоил бы дороже, но и его вес был бы больше, а значит, построить его на плаву было проблематичнее. Ещё четверть, по нашим подсчётам, должна была уйти на мебелировку дома и закупку необходимых вещей. В итоге, план дома был составлен, договор закреплён моей подписью и солидным авансом. Мы пообещали наведаться через неделю и посмотреть, как у них идут дела. 
   - Обещаю, что через месяц вы получите свой необычный дом, - заверил нас Зеен. 
   - Я очень на это надеюсь, - сказал я, выделив слово "очень", чтобы он понял всю важность возложенной на него задачи. 
   - Когда дом примет более чёткие очертания, закажем мебель, - сказал я Ясу, когда мы покинули строительную артель. 
   - Если хочешь, я найду тех, кто сделает это с наилучшим качеством, - предложила Ясу. 
   У неё был хороший нюх на качественные вещи. 
   - Хорошо, - согласился я. 
   Не было никаких сомнений, что Ясу относилась к этому дому не как к временному жилищу, а как к дому, который должен был стать её собственным домом. Что ж, всё возможно. Если нам один раз удастся перетащить его с места на место, то почему бы не сделать это и потом, если мы захотим переселиться в другое место. Вот вам и сказка о летающих по небу замках. У нас, конечно, не замок, и по небу он ещё не летает, но никто не сказал, что это недостижимо. 
   
*** 
   
   Лагерь, разбитый нами, особого внимания не привлекал. Пару раз на нас выходили местные охотники, но я и Вит всегда заранее знали об их приближении и принимали необходимую конспирацию. Жить под открытым небом было не так приятно, как в доме, но все знали, что это временные трудности. 
   - Может, вам поселится в городе, в гостинице? - предложил я девушкам на второй день. 
   - Мне и тут хорошо, - ответила Ясу. 
   - Нет, что вы, жизнь в лесу, это так романтично, - жизнерадостно ответила Амая. 
   - ...Ага, а также неудобна и лишена минимального комфорта, - съязвила Ясу. 
   - Ничего, я потерплю, - сдержанно ответила Амая. 
   Хотя отношения между девчонками были дружеские, иногда между ними проскакивали искры. Нельзя сказать, чтобы это даже были мелкие ссоры, скорее подначки. И причиной этому было то, что я ни одной из них не отдавал предпочтения, как женщине. Чувства Ясу нашли свой отклик в моей душе, но не настолько, чтобы я мог с уверенностью сказать, что я её люблю. В то же время, отношение ко мне Амаи тоже не оставляло сомнений в том, что она ко мне испытывает. Ситуация сложилась так, что они мешали друг другу, однако их конкуренция не перерастала в войну. К тому же жизнь в лесу изменила уже привычный нам уклад, и если раньше у Ясу было некоторое преимущество, за счёт того, что она спала со мной, то теперь девчонки спали вместе, в фургоне. Мне и Виту холод был не так страшен, так что мы спали на улице в шалаше. 
   
*** 
   
   На третью ночь мы с сыном наведались в наш домик в лесу. Без всякой цели, просто посмотреть. И застали интересную сцену. Было уже темно, но по дороге к дому скакал отряд рыцарей, человек пять не меньше. Впереди них бежало несколько собак. В доме, как ни странно, уже кто-то жил. Мы опустились среди деревьев так, чтобы нас скрывала темнота леса. Несмотря на расстояние, мы все хорошо видели и слышали. Рыцари подскакали к дому и один из них, спрыгнув на землю, застучал в дверь закованной в сталь рукой. 
   - Именем его святейшества Папы римского, открывай. 
   В доме послышалась возня и дверь распахнулась. На пороге стоял мужик. 
   - Чего надо? - грубо сказал он. 
   - Мы разыскиваем дракона, - сказал рыцарь, отталкивая мужика с дороги и входя в дом. 
   Другие рыцари тоже спешились. Двое отправились обыскивать баню, один отправился в хлев, а ещё один остался с лошадьми. 
   - Нет здесь никакого дракона, - недовольно буркнул новый хозяин дома. - Уехали они, на прошлой неделе. 
   - Кто, они? 
   - Магистр, его слуга и ещё одна какая-то девушка. Может, его дочь, может, жена, не знаю, мне не говорили. Видать, и дракона с собой забрали. У них повозка была, но я туда не заглядывал. Но только после того, как магистр увёл его из нашей деревни, больше его не видели, может, отпустил. 
   - Куда уехали? 
   - Да я, что знаю. ...Направились в сторону тракта. 
   - А ты не пытаешься нам зубы заговорить, а? - подозрительно спросил главный из рыцарей. 
   - А оно мне надо? Спросите хоть у всей деревни, все видели, как они уезжали. 
   - А ты чего сюда переселился? Может, связан с ними? 
   - Чур вас, ...у меня в доме тесно стало. Брат жену привёл, а денег на новый дом нету, вот я и переселился сюда. Мне всё равно, могу пахать, могу охотиться. А прежние хозяева дом в порядок привели, вот я и подумал, чего ему пустовать. 
   - Больно складно всё рассказываешь, не нравится мне это. Не боишься угодить на дыбу, там ты нам всю правду расскажешь. 
   - Помилуй, господин, всё как на духу рассказал, спроси у старосты, он подтвердит, - взмолился мужик. 
   Я переглянулся с сыном. 
   - Мне они не нравятся. ...Хотелось бы знать, какого лешего они тебя от имени церкви ищут и откуда вообще о тебе знают, - сказал я. 
   - Может, нам их прибить? - спросил Вит. 
   - Насколько я знаю, мама не одобряла нападение на людей... - скептически заметил я. 
   - Только, если в этом нет прямой угрозы жизни и безопасности, - ответил Вит, и я увидел хитрую улыбку на его морде. 
   За последнее время я уже хорошо стал понимать его мимику. Не думайте, что драконы как статуи, у них тоже есть своя мимика, только её нужно научиться понимать. 
   - Хорошо. ...Они как раз разбрелись. Думаю, нас интересует самый главный рыцарь. Остальные нам ни к чему, - сказал я. - Ты пока сиди и не вмешивайся, будешь держать меня в курсе всей происходящей вокруг обстановки. ...Будешь моими ушами и глазами снаружи. 
   - Хорошо пап ...только ты ...поосторожнее, - немного жалобно добавил он. 
   - Не боись, сынок. Всё будет хорошо, - заверил я его. 
   Рыцари всё ещё обшаривали баню и хлев. Странно, но факелов при них не было, хотя свет сквозь щели хлева и в окошке бани мелькал. Надо будет узнать и чем там они себе светят. Уж не нимбами, это точно. От них разило смертью, но не святостью. Привыкли ребятки к тому, что им всё дозволено. 
   Я знал округу как свои пять пальцев, даром что ли жили здесь почти месяц. Первым я решил убрать того, кто был в хлеву. Это и проще, и быстрее. Если он не вернётся, его наверняка пойдут искать, тогда и других подловим. В бане места немного, двое могут меня там зажать. Они в броне, так что лучше их брать там, где есть свобода действий. Хлев имел несколько входов. Я вошёл, тихонько скрипнув дверью. 
   - Кто здесь? - спросил рыцарь, рыскавший по хлеву. 
   - Да вот, сударь, прислали вам на помощь, - подражая хрипловатому голосу мужика, ответил я. 
   - Иди сюда, - приказал он, поворачиваясь в мою сторону. 
   Мне это и было нужно. Он перед этим как раз тыкал в сено мечём, а сейчас весь раскрылся для удара. Меч отведён в сторону, рука с фонарём в другую. Закованный в доспехи и кольчугу, хорошо закрывающие его тело. Будь у меня простое оружие, я бы его никогда не достал. Хороший вояка, но не против меня. Ловля рыбы научила меня бить хвостом быстро и метко. Остриё пробило глаз и вошло в череп, там, внутри головы, пластины хвоста раскрылись веером, превращая в сплошное месиво весь его мозг. Он судорожно дёрнулся и упал на пол. Мне стало интересно, а смогу я пробить его латы, не скользящим ударом, а колющим. Но этот эксперимент я решил оставить на потом. Я уже проверял, солидную доску я мог пробить, но дерево и железо - разные материалы. Фонарь оказался простым масляным светильником, искусно сделанным из металла. От падения он потух. 
   - Двое вышли из бани. Они подошли к тому, кто сторожит коней, - подсказал мне Вит. 
   - Где Дуков? - услышал я снаружи голос одного из них. 
   - Ещё из хлева не вернулся, - ответил другой. 
   - Странно, что-то даже света не видно, может, опять его фонарь потух, и он там на ощупь ищет, - предположил третий. 
   - Главное, чтобы он кобылу с девушкой не спутал, - заржал тот, что сторожил коней. 
   - Пойдем, проверим, - сказал первый, видимо, более серьёзно относившийся к делу. 
   В доме тем временем послышалась драка и жалобные крики мужика. Похоже, рыцарь был обижен тем, что их добыча ушла, и вымещал свою злобу. 
   - Говори собака, правду! - орал главный. 
   - Господин, я всё рассказал, вот вам крест, - плача уверял его мужик. 
   Послушались очередные звуки ударов. Грохот падающей лавки и бьющейся посуды. 
   - Дуков, ты где? - осторожно спросил рыцарь, входя в хлев. Опасности он не чувствовал, видимо, был настолько уверен в опытности своего товарища, что даже не предполагал, что того можно убрать бесшумно. Тело Дукова я уже оттащил в самую тёмную часть хлева и присыпал сеном. Два рыцаря вошли друг за другом. 
   - Что-то подозрительно тихо. 
   - Наверно, опять очередную свою шутку затеял. 
   - Тогда он у меня точно получит так, что вся шутилка опухнет. 
   Я был над ними. Два быстрых удара и ещё два тела, гремя латами, упали на землю. Мне не удалось опустить их тихо, как до этого Дукова. Надо было действовать быстро. Второй успел что-то заподозрить и даже успел вскинуть руку в защитном жесте и немного повернуть голову. Я пробил и его руку, закованную в стальную перчатку, и его шлем. Вот и ответ на мой недавний вопрос, латы тоже для меня не помеха. Хотя не скажу, что это было совсем безболезненно. Равнозначно, как садануть рукой по чьей-нибудь челюсти. Вам больно, хотя противнику ещё хуже. 
   Шум падающих тел заглушили крики из дома. Видимо, рыцарь вошёл в раж. Вот уж нету худа без добра. Я вышел из хлева. Те трое, что там остались, уже никогда не встанут, ну, если я не ошибся и их мозг находится в голове, а не в другом месте. Я подошёл к тому, кто сторожил коней. Подошёл тихо. С подветренной стороны, так чтобы меня не учуяли даже собаки. Он, конечно, не держал всё это время их под уздцы, а привязал к столбу возле двери. Сам он, тем временем, достал из седельной сумки флягу и кусок хлеба и, присев на валявшееся во дворе полено, не спеша перекусывал. Как сильно расслабляет чувство команды. Ты думаешь, что ты в безопасности, что твои товарищи, если не защитят тебя, то хотя бы предупредят о надвигающейся угрозе. Позволяешь себе расслабиться и даже не знаешь, что беда стоит у тебя за спиной. 
   Выбить полено было просто, и вот уже рыцарь падает на спину. Удар ногой в горло, и одновременно удар в глаз хвостом. Мгновенная смерть, и ни звука. Кони, видимо приученные к запаху крови, никак не отреагировали на происходящее, а вот собаки бросились на меня. Несколько взмахов хвостом, и их обезглавленные тела упали на землю. Я обошёл их стороной и вошёл в дом. 
   - Оставь мужика в покое! - сказал я громко, чтобы главный меня услышал. 
   Его кулак, занесённый над лицом мужика, замер в воздухе. Перчатка вся была в крови. Он быстро обернулся и потянулся к мечу. 
   - Ты ищешь дракона, зачем он тебе? - спросил я. 
   - А ты кто такой? 
   Я поднял руку так, чтобы в свете свечи на столе, блеснул мой браслет. 
   - Магистр, простите, я не знал. 
   - Ты ищешь дракона, зачем он тебе? - повторил я свой вопрос. 
   - Это Он! Это ...он ...дракона он усмирил! - сказал мужик, дрожащей рукой указывая на меня. 
   - Так это вы, тот самый ...магистр, что ...усмирил дракона? - медленно и подозрительно спросил рыцарь, и его рука поползла к мечу. Ей не суждено было добраться до своей цели. Я пробил её выше локтя, так чтобы раздробить кость. Второй удар пробил вторую руку. Я не сомневался, что он одинаково владеет мечом как правой, так и левой руками. Его крик эхом разнёсся по дому. 
   - Не ори, никто не прибежит, - спокойно сказал я. - Они мертвы. 
   Ударом хвоста я сбил его с ног, и он упал на колени. 
   - Кто ты, черт тебя подери! - завопил он в страхе. 
   - Ответь на мой вопрос, зачем тебе дракон? 
   - Не знаю. Приказ пришел из самого Рима, когда стало известно, что в окрестностях города местные жители видели дракона. Я отправился со своим отрядом. Наша задача была поймать или уничтожить дракона и привезти его в Рим. Но дракону удалось уйти, убив нескольких моих людей. Немного позже мы нашли его логово, это была самка и, судя по всему, у неё был детёныш. Его следы привели сюда, - ответил рыцарь. 
   - Что сделали с телом драконихи? 
   - Его уже везут в Рим, - морщась от боли, ответил рыцарь. 
   - Каким путём? 
   - Отсюда только одна дорога в Рим, по реке. 
   - Значит, ты признаешься, что твои люди убили дракона? 
   - Я сам лично стрелял в него, и именно моя стрела из скорпиона поразила её, - сказал он, явно гордясь собой. 
   - Тогда я выполню твою просьбу и покажу тебе дракона, - сказал я, поднимая его на ноги и выводя из дома. 
   На улице меня уже ждал Вит, он всё слышал, так что пересказывать ему всё, не было нужды. Я снял шлем с головы рыцаря и откинул с головы кольчужный капюшон, так чтобы обнажилась его шея. 
   - Вот он дракон перед тобой, и его мать ты убил, - сказал я, поднимая фонарь повыше, чтобы рыцарь мог увидеть дракончика. 
   Вит подошёл к нему, понюхал. А я затем ударом хвоста снёс ему голову. 
   - У меня врагов нет, сынок. Знаешь, почему? 
   - Потому что они долго не живут, - закончил Вит мою мысль. 
   - Верно. 
   У рыцарей не нашлось ничего особо ценного. Мужика здорово отделали, но он был жив. 
   - Хочешь дам тебе совет? Уходи отсюда как можно дальше. Жизни тебе здесь не будет, - сказал я, обрабатывая его раны. - Забери лошадей, продай их как можно дальше от этого места. Возможно, даже в Цесисе. Меняя лошадей, будешь там уже завтра. Вот тебе ещё денег в дорогу, - сказал я, отсчитывая ему часть денег из запасов рыцарей. - О том, что здесь видел и слышал, никому не говори, иначе попадёшь на костёр. Ну, а если нет, то я тебя найду и убью за то, что много болтаешь. Понятно? 
   - Да, всё сделаю, как вы велите, - лепетал мужик. 
   
   Мужик ускакал быстро. Перед этим я снял с лошадей всё, что могло выдать их причастность к рыцарям. Получилась кучка барахла. Ещё надо было избавиться от тел. Недалеко было болото. Прекрасное место для упокоения рыцарей. Вдвоём мы быстро справились с этой задачей. Я таскал тела, а Вит - вещи. 
   Вит думал о маме, и я чувствовал его печаль. Он очень хотел отправиться сейчас, искать её тело, но это было слишком опасно. Её, наверняка, хорошо охраняли, да и найти на каком корабле её везут, не так просто. Река длинная, а кораблей много. Просто так не подлетишь, не спросишь. Так и самим недолго угодить в сети. Я корил себя, что раньше не догадался слетать к той пещере, тогда, быть может, мне удалось бы что-то для неё сделать. Может быть, даже похоронить. Впрочем, тоже не факт. Запросто можно было угодить в ловушку. Охотники могли ждать, когда Вит, по привычке, вернётся в пещеру, и только когда поняли, что ждут зря, пошли по его следу. 
   
   К утру мы вернулись в наш лагерь, по дороге решив ничего не рассказывать девушкам. Это наше семейное дело и им о нём знать не обязательно. Но случившееся заставило нас насторожиться. Если был один отряд, мог быть и второй. А когда долго не будет известий от первого поискового отряда, их тоже начнут искать. Надеюсь, к тому времени все следы уже давно исчезнут. Тела точно не найдут, но пропажа отряда тоже наводит на мысли. Начнут выспрашивать, узнают про нас. Про то, что я увёл дракона, уже станут искать не только дракона, но и нас, на всякий случай. К тому же, кто знает, не попадётся ли мужик на продаже лошадей, не взболтнёт ли чего лишнего по пьяни. Как бы там ни было, но в окрестностях города оставаться опасно. 
   - Завтра перебираемся на наше место. Будем там ждать, когда доделают дом. Фургон и лошадей надо продать, - сказал я, когда мы вернулись в лагерь. 
   - Почему? Разве здесь плохо? - спросила Амая. 
   - Плохо, потому что слишком велик риск нарваться на нежелательную встречу, - пояснил я. - Не забывай, у нас на руках дракон, и тебя саму тоже могут ещё искать. Из города мы уехали слишком быстро, чтобы это не вызвало никаких подозрений. 
   День мы отсыпались, слава богу, без приключений. Как только стемнело, я перенёс Амаю на новое место и оставил её под охраной Вита. День без нас они продержатся. Вит хоть и маленький дракончик, но постоять за себя умеет, к тому же крупного зверья на этом уступе не водилось, так что бояться было особо некого. Мы соорудили там палатку на скорую руку, а еды у них было предостаточно, чтобы прожить неделю. Мы с Ясу собирались присоединиться к ним на следующую ночь. Надо было продать фургон и лошадей и ещё прикупить продуктов. Заодно мы навестили хозяина артели и посмотрели, как идёт строительство нашего дома. Они арендовали один причал и уже заложили плавучий фундамент для дома. 
   - Всё будет сделано в срок, магистр. Я уже заказал все необходимые элементы для отопления у своего лучшего друга. У него лучшие изделия из металла и лучшие цены в городе. Он всё сделает как надо, - уверял меня Зеен. 
   - Не сомневаюсь, главное, придерживайтесь сметы и денег, - сказал я. - Я ненадолго уеду по делам, но буду периодически вас навещать. 
   - Я тут подумал подключить своего друга к нашему предприятию... - осторожно начал Зеен. 
   - Делайте то, что считаете нужным, но сохраняйте условия нашего договора, - ответил я. 
   - Да, да, конечно, ваше имя вообще негде не будет упоминаться, о вашем участии, кроме меня и его, никто не будет знать, - заверил меня Зеен. 
   
   Ясу быстро обжилась в новой роли. Обращение ко мне так и осталось уважительным и на "вы", но это и понятно, я в глазах простых горожан был магистром, а она только рыцарем. Но вот её отношение к простым людям уже начинало немного попахивать высокомерием и даже снобизмом. Пока ещё только чуть-чуть, но было. С другой стороны, я понимал, что веди она себя иначе, её просто перестанут воспринимать всерьёз. С волками жить - по-волчьи выть. В этом мире нельзя быть господином и не быть высокомерным снобом. Вопрос только, в какой степени ты себе это позволяешь. 
   Когда мы приехали в Цесис, мы уже не пытались выдать Ясу за мальчика. Её волосы отросли, и опытный парикмахер сделал ей хорошую причёску. Теперь её волосы были длиннее, чем носят мальчики, но пока ещё не достигли плеч. Хотя ходила она по-прежнему в брюках и рубашке, но никто даже со спины не принимал её за мальчишку. Может быть, потому что она так ловко подобрала свой наряд, что хоть он и был мужским, но очень выгодно подчёркивал её фигуру. Эдакая воительница, с которой лучше не шутить. В противовес ей, Амая всегда старалась одеться элегантно и женственно. Платья шли ей идеально. Думаю, что даже, если на неё напялить мешок, она бы его носила с истинно царской грацией. 
   Так что не удивительно, что наша троица в городе привлекала к себе внимание. Впрочем, не настолько, чтобы кто-то стал нами особо интересоваться. Магистр с рыцарем, пусть и девушкой, что тоже не было особо необычным, и красавица, которая, возможно, была его женой. 
   
*** 
   
   Вечером мы покинули город и дойдя до того места, где нас не могли увидеть, полетели к нашим друзьям. Амая вся изволновалась. Вит, в противовес ей, был абсолютно спокоен, мы с ним постоянно поддерживали связь, так что это было даже удобно. 
   Место, которое мы выбрали для дома, было живописным. Чуть дальше от озера, так, чтобы холод от воды не достигал дома. Здесь был берег, плавно спускавшийся к воде, но на самом берегу превращался в небольшой обрыв. Вода в реке была чистой и прохладной, так всегда бывает с маленькими притоками. Ручьи, которые их питают, ледяные, и маленькая речка, спрятанная под сенью леса, не успевает прогреться. Озеро же немного задерживало течение воды, давая ей нагреться под лучами солнца. Наверняка, летом, в жару, в нём будет приятно купаться. Между лесом и озером была большая поляна, а сам лес был смешанным, но в нём преобладали сосны. Мы наметили место для дома и даже натащили туда валунов, чтобы поставить дом не на землю, а на каменное основание. Камень в основании не позволит дереву гнить. Даже хорошее дерево, положенное на землю, рано или поздно, сгниёт. Чуть погодя у меня родилась хорошая мысль. Если мы можем так свободно притащить сюда валуны, то, может, стоит построить нижний этаж каменным, сделав нечто вроде полуподвала. У меня были не очень богатые познания в строительстве, но и полным профаном я не был. По сути дела, нам нужно было построить открытую коробку, крышей которой будет служить сам дом. Вернее, его основание. Выход из подвала сделать не сложно, у нас есть лестница на второй этаж, под ней ничего не запланировано, в следующий раз, когда будем в городе, попросим сделать там спуск вниз. 
   На равнине внизу валунов было впору замок строить. Полдела, что они весили много и местность была труднодоступной. Раздобыть местный цемент оказалось делом не сложным. Пара бочек, лодка и вывозим всё это за город по реке. Река тихая и спокойная, течение не быстрое. Только ближе к порогам оно становится таким, что грести против него уже нет смысла, но здесь уже нет людей. Ясу, сидя в лодке, поднимает и её, и себя, и дальше мы уже плывём не по реке, а по воздуху. За порогами, течение тоже быстрое, но здесь ещё веселее, лодка, без всякого мотора, подгоняемая одной силой мысли Ясу, рассекает водную гладь. 
   
   Строительство подвала избавило нас от скучного ожидания. Заодно, это явилось хорошей тренировкой для Ясу и Вита. Он, настроившись на неё, понял, как это нужно делать, и вскоре у них вдвоём работа закипела. Между ними возникла настоящая дружба и привязанность. 
   Выкопав котлован, здесь уже больше пришлось поработать вручную, мы выложили основание из самых больших валунов. Удобно было то, что мы могли выбрать нужную нам сторону валуна, независимо от его размера. Затем дошла очередь до стен. Мы заложили в них прочности даже больше, чем нужно, но пусть будет так. За две недели закончив с подвалом, мы взялись за забор. Нам так понравилось строить, что нам уже ничего не казалось невозможным. Забор мы делали не высоким, всего метр высотой, но зато по периметру всей территории и с размахом. Не скажу, что он нам особо был нужен, скорее для собственного спокойствия и очерчивания границ нашей территории. Одно дело, когда между домом и лесом ничего нет, и совсем другое, когда есть забор. Как-то спокойнее живётся. 
   Верхом нашего инженерного зодчества стал небольшой акведук. Мы запитали его от водопада выше по течению реки и провели к дому. Он не был, как вы себе представили, огромным арочным сооружением. Мы спрятали его под землю. К этому времени, мы даже копать научились при помощи телекинеза. Не лопатами, акститесь, зачем такое убожество, заказали два подобия ковша в городских мастерских. Водостойкий цемент был дороже, зато, используя напор реки, что была выше уровня дома, мы создали хорошее водоснабжение и канализацию. Вся вода, что нам была не нужна, отводилась к следующему водопаду. Постоянный ток воды гарантировал, что она в акведуке не замёрзнет даже при очень холодной зиме. 
   
   Как и обещал хозяин артели, дом был готов через месяц. Ещё раньше мы с Ясу и Амаей заказали мебель в наш дом. У каждого в доме была своя комната, не считая гостиной и столовой. И, конечно, у меня был свой рабочий кабинет. Мебелировать свои комнаты, каждый был волен по своему вкусу, а вот остальное решалось на совете. Хотя здесь я, скорее, вносил рациональные идеи и предложения, Амая описывала, как это должно выглядеть, а Ясу договаривалась о цене. В итоге, вышло всё очень красиво и функционально, ничего лишнего. Я даже купил по большому зеркалу в комнаты девушек. Хотя стоили они очень дорого. 
   - Вот ваш дом, как я и обещал, - сказал Зеен, демонстрируя покачивающийся на воде дом. 
   Если бы я не был уверен в способностях Ясу и своего сына, я бы никогда в жизни не отправился вплавь на таком корабле. Двухэтажный дом не обладал нужной остойчивостью даже для плаванья по реке. Но было в нём самое главное, он официально держался на плаву, и этого мне было достаточно. Под домом была сооружена большая баржа, которая и обеспечивала ему плавучесть. Всё остальное ...магия, как сказал бы любой житель этого мира. 
   - Очень хорошо, - ответил я. 
   Над этим проектом уже не первую неделю посмеивались, особенно капитаны кораблей, швартующихся возле соседних причалов. Но есть заказчик, и он платит деньги, что ещё нужно. 
   Зеен уже вовсю рекламировал новое отопление для домов. Он действительно взял в это дело своего лучшего друга, и они намеривались монополизировать этот рынок. А для наглядного показа сделали такое отопление в собственных мастерских и домах. Это подействовало, вначале друзья и знакомые оценили функциональность и экономичность этого вида отопления. А затем к ним потянулись более богатые заказчики. Ручеёк денег постепенно перерастал в реку, грозящую превратиться в бурный поток. 
   
*** 
   
   Осень уже ясно давала о себе знать, и по ночам было прохладно. Мы соорудили небольшой амбар, в котором сделали некое подобие камина, это нас и спасало. Но, поскольку стены амбара были каменными, а камин не самое эффективное отопление, нагреть помещение нам удавалось весьма относительно. На ночь мы укладывали девчонок посередине, и я, и Вит грели их своим теплом. Ещё я заметил, что мои крылья тоже служат хорошим теплоизолятором, и ночью я накрывал их своим крылом. Правда, из-за этого приходилось спать чутко, но я возмещал это парой часов дневного сна. Как бы там ни было, дом подоспел весьма вовремя. Жить в каменном амбаре нам уже надоело, а с каждой ночью становилось всё холоднее. 
   Мы уже несколько раз посещали дом на стадии его строительства, каждый раз, когда нам что-нибудь надо было в городе. Ясу настояла на закупке прочих необходимых вещей. В том числе и зимней одежды для всех членов семьи. Ещё она полностью оснастила свою кухню. Это было её царство, и я, выделив ей необходимые средства, позволил закупить всё, что она считает необходимым. В итоге, дом был хоть с виду и простым, но богатым внутри. Возможно, в городе были дома и богаче, но, насчёт уюта, наш дом мог дать фору любому. Хотя, быть может, это моё личное, субъективное мнение. 
   
   Мы распрощались с хозяином артели Зееном и остались в доме. До вечера было недолго. Куда мы собирались плыть на этом доме, мы не говорили. Пристани тянулись вдоль всего города, деля порт на верхний и нижний. Верхний, был для тех судов, которые могли пройти под городским мостом, нижний, соответственно, для более новых и крупных. Наш дом, по нашей просьбе, строился в верхнем порту. И даже несмотря на то, что городской мост был высоким, мы под ним бы не прошли. Но нам это было и не нужно. Мы уже договорились с хозяином одного баркаса, чтобы он отбуксировал нас как можно выше по течению. Раздался гудок. Это подплыл баркас, с которым мы договорились. 
   - Эй, принимай швартовы! - крикнул нам матрос с баркаса. 
   Крепления для них мы тоже предусмотрели заранее. 
   - Кидай! - крикнул я. 
   В мою сторону полетел вначале один швартов, затем другой. Я закрепил их. Затем убрал те, что удерживали дом возле причала. Ясу, тем временем, была в доме и занималась тем, что удерживала его в нужном равновесии. Я уже говорил, что остойчивость у дома была, как у плохого парома. Качни посильнее, и он опрокинется. 
   - Поехали! - крикнул я тем, кто был на баркасе. 
   На самом деле, баркас нам нужен был для видимости. Согласитесь, что уже само по себе отплытие дома, событие, собравшее толпу даже несмотря на поздний час. А если он ещё и поплывёт сам по себе, проблем не избежать. На берегу подшучивали, даже спорили, когда дом опрокинется. Кто-то уже собирался искать лодку, чтобы вылавливать барахло и тонущих хозяев дома. Причем именно в этой последовательности. Некоторые переживали, что, если дом затонет, это затруднит движение в порту. В общем, народ судачил, а мы уплывали всё дальше и дальше. Пока их слов уже нельзя было разобрать. По реке тянуло холодом и сыростью. Баркас, даже на удивление самого хозяина, бежал весело и быстро, как будто и не было здоровенного дома за кормой. Откуда ему было знать, что на самом деле натяжение канатов было минимальным, только чтобы не вызвать подозрения, а на самом деле дом от самого города двигается повинуясь только силе Ясу. 
   - Всё, дальше не пойдём! - крикнули с баркаса. 
   - Дальше и не надо! - крикнул я, отпуская швартовы. - Счастливого пути! 
   - Смотрите, чтобы вас, не унесло течением! - крикнул капитан баркаса. 
   - Мы надёжно заякорились, - заверил я его. 
   На реке было уже темно, в доме тоже было темно, и где я нахожусь, они знали только по фонарю, что я держал в руке. Так что проверить мои слова они, захоти, не могли. Ночь была чернее ваксы. Небо затянули тучи, и даже звёзд не было видно. 
   - Удачи! - крикнули на прощание с баркаса. 
   Я расплатился с ними заранее, чтобы не делать этого на реке. 
   - Вам также! - ответил я. 
   Как только огни баркаса скрылись в ночи за поворотом реки, с неба опустился Вит. Он давно уже кружил над нами, пользуясь темнотой ночи. 
   - Ну, что, поехали дальше, - скомандовал я. 
   - Поехали, - ответил Вит. 
   Дом приподнялся над рекой, не намного, ровно на столько, чтобы не преодолевать сопротивление воды, и полетел над рекой дальше. Когда мы достигли водопада, дом вертикально взмыл вверх и опустился в озеро возле заготовленного нами места. Здесь, я отсоединил крепления, связывавшие его с баржей под ним. Дом опять взлетел в воздух и на этот раз опустился на заготовленный для него фундамент. Расчёты оказались верными до сантиметра. Баржа, кувыркнувшись в воздухе, опустилась на берег. Позже, мы разберём её на дрова для кухонной печки. 
   - Вот и ладненько, - сказал я. 
   - Ура, у нас свой дом! - восторженно завопила Ясу, показываясь на пороге. 
   Амая была более сдержанна в своих чувствах, но тоже была рада этому событию. Последние несколько часов она провела одна и очень переживала за всех нас. Да и что не говори, одной в лесу, пусть даже за каменным забором и в каменном амбаре, всё же страшно. 
   Как только дом встал на место, я подключил его к воде и запустил отопление. Ясу сразу стала хозяйничать на кухне и в кладовых, а Амая занялась наведением в доме общего порядка. Когда всё продумано, всё получается сразу и как надо. Вскоре в доме стало тепло, а на кухне, к вящему восторгу и изумлению Ясу, из крана полилась холодная, а затем, и горячая вода. Праздничный ужин мы решили сделать завтра, а пока быстро перекусили и легли спать. 
   
   
   Утром Вит занялся разборкой баржи на дрова и бочки, а девчонки хлопотали по хозяйству. Сооружать сливной бачёк в туалете, я не стал, достаточно было того, что туалет был в доме, а всё смывалось проточной водой из акведука. Гораздо интереснее было придумать систему заполнения водяных цистерн в доме. Их у нас было три. Одна, для отопления, её нужно было заполнять редко, и две - для воды. Одна - в доме и одна - в баньке. К вечеру у нас был готов шикарный ужин, но перед этим все отправились в баню. Месяц без комфорта, и мытьё, в лучшем случае раз в неделю, не совсем то, что я считаю нормой. Каждый раз, когда мы оказывались в городе, мы старались привести себя в порядок, в том числе и помыться. Теперь в тепле и уюте собственной бани нежились все, даже Вит. 
   Белья для стирки набралось на неделю хорошей работы. Несомненно, с этим надо будет помочь Амае, иначе она просто не справится. Я всерьёз задумался над созданием стиральной машины. Не знаю, что у меня получится, но подумать стоит. После бани девчонки приоделись в новые платья. Амая обошла не один магазин, прежде чем нашла то, что посчитала достойным своего внимания. На ней было элегантное платье, так подчёркивающее её достоинства, что я невольно залюбовался. Но вот из-за её спины вышла Ясу. До этого времени я только один раз видел её в платье, и то, это было ночью, мельком, да и платье было в таком состоянии, что назвать его так можно было только с большой натяжкой. Сейчас она была одетая в несколько другое, но такое же элегантное, как и у принцессы, платье. Думаю, что выбор этого платья не обошелся без чуткого руководства Амаи. Я настолько привык видеть Ясу в её боевом мальчишеском наряде, что подсознательно перестал воспринимать её как девушку, но сейчас я словно увидел её заново. Передо мной была девушка. Пусть её формы были ещё не столь изящны и восхитительны как у Амаи, но даже сейчас она, по-своему, была привлекательна. Было в ней нечто, что привлекало к себе внимание. Даже не взгляд, не движения, а некая внутренняя сила красоты, делающая её особенной. Я с трудом оторвал от неё взгляд, и она это поняла, почувствовала своей женской интуицией. И её глаза были полны восторга. 
   Сам я тоже для разнообразия оделся в простую одежду, хотя и слегка перешитую для меня. Мало ли понадобится хвост, не делать же второпях дырку в штанах. Но я настолько свыкся со своей кожаной одеждой, что надолго оставлять её в шкафу не намеривался. Хотя сейчас мы были в безопасности, я никогда не исключал возможности её появления, и тогда действовать будет нужно быстро. Это не значит, что я постоянно был в напряжении, скорее - настороже. 
   Ужин был изумительным. Ясу постаралась на славу. Она уже знала предпочтения каждого и постаралась угодить всем. 
   
   Вечером все разбрелись по своим комнатам. Я с удовольствием скинул всю одежду и разлёгся на чистых простынях, на широкой кровати. Кровать я себе заказал царскую. Так, чтобы на ней можно было лежать, раскинув руки, и всё равно не доставать до края. Такая у меня была в моём прежнем мире. Неожиданно остро нахлынули воспоминания, как кинжал вонзился в сердце, и кто-то его медленно поворачивал. Правду говорят, что имеем - не ценим, потерявши - плачем. Я отогнал воспоминания в сторону, загнал их в тёмный, далекий уголок своей души. Но две непослушные слезинки скатились по моим щекам на подушку. 
   Дверь тихонько скрипнула. 
   - Варен, вы спите? - раздался тихий голос Ясу. 
   По имени она называла меня редко и только в кругу своих. На людях, магистр, а чаще просто обращение на вы. 
   - Ещё нет, - ответил я. 
   Ясу вошла в комнату, перед ней прямо в воздухе плыл подсвечник со свечой. На девушке было нечто воздушное и, надо так понимать, очень сексуальное по местным меркам. Мне бы вполне хватило трусиков типа бикини и топа, ну на худой конец, одних трусиков. Никогда не мог оценить красоту ночной рубашки, превращающую красивую фигуру в стог сена с головой. Я понимаю, должна быть таинственность и загадка, которую хочется раскрыть, но для возникновения этого самого желания должны быть хотя бы небольшие предпосылки. А когда к тебе заходит одна большая загадка, то даже не знаешь, с какой стороны к ней подступиться, не говоря уже о том, как, вообще, можно в такой одежде спать. В общем, женщина в ночной рубашке мне напоминает зачехлённый вертолёт, то есть ты знаешь, что там под чехлом вертолет, но какой марки, сказать не можешь. То есть там может быть всё, что угодно, и это пугает. Не знаю, почему женщины упорно думают, что ночная рубашка очень возбуждающе, мне её всегда хочется снять и побыстрее. Поэтому я стараюсь убедить женщин, что трусики и топ подействуют на меня именно так, как они бы этого хотели, то есть возбуждающе. Есть, конечно, одна разновидность ночной рубашки - это пеньюар. Такая прозрачная штучка, но для неё нужен соответствующий свет, так, чтобы пеньюар просвечивал, окутывая ваши черты лёгкой дымкой. Но, чтобы достигнуть такого эффекта, надо постараться, и, в любом случае, не одевать его на голое тело. 
   Эх, что-то меня унесло в далёкие дали. Видать, очень давно у меня не было женщины, раз так легко меня навести на подобные мысли. 
   
   Ясу вошла в комнату и, подойдя к моей кровати, присела на краешек. Свеча спланировала на стол и погасла. Она знала, что я прекрасно вижу в темноте, значит, погасила ради себя. 
   - Я люблю вас... - сказала Ясу, решив одной фразой раскрыть все свои чувства, а не ходить кругами вокруг да около. 
   Голос её немного дрожал и слегка срывался, было видно, что для того, чтобы сказать такое, она долго собиралась с духом. Вит уже спал, так что её мысли были для меня закрыты. Да и когда он бодрствовал, они открывались только тогда, когда он к ней обращался. Другое дело, что я уже давно знал и о её чувствах, и о её тайных желаниях. Говорить что либо, смысла не имело. 
   
   Если вы видите, что ваши отношения идут в определённую сторону, и вы не готовы ответить на подобное предложение согласием, то мой вам совет, сделайте всё, чтобы этот момент не наступал. В такой момент душа - как обнажённое сердце. Её ничто не защищает, она раскрыта перед вами. Неловко коснётесь и раните на всю жизнь. И ни закрыть, ни защитить эту душу никакими разумными словами. Здесь можно только также обнажить свою душу и прикоснутся душой к душе. Это единственный правильный выход. Слова, тем более, как нам кажется, разумные, в такой момент слишком грубы. Понятия о чести, достоинстве, правильности - всё здесь не уместно, потому что эти правила уже не действуют. Они остались там, где она решила, что готова сделать шаг вам навстречу. Так что если не хотите оказаться в такой ситуации, заприте дверь, приотворитесь спящим и поверьте, что это не будет таким грубым, как любое слово сказанное вами, кроме слова: "Да". Это будет лишь её неудачной попыткой, хотя, конечно, она попытается снова, но уже не в эту ночь и, возможно даже, не в следующую. 
   Как бы там ни было, что бы вы не думали о девушке и какие бы чувства к ней не испытывали - отнеситесь к подобному акту мужества с уважением. Чтобы решиться на подобное, иногда нужно переступить через слишком многое, чтобы это не обошлось без последствий. И если ранить душу, эта рана, может и затянется, но рубец останется навсегда. На всю жизнь. Просто подумайте, что когда-нибудь вы сами можете оказаться в той же роли, и не делайте другим того, чего не хотите, чтобы делали вам. 
   
   Я знал, что это произойдёт. Рано или поздно, но она решится на этот шаг. А сегодня она так открыто к этому готовилась, что даже не смогла скрыть свои планы от Вита. Он не лез специально в её сознание, просто это так явно и открыто лежало на поверхности, как если бы она говорила это вслух. А что знает Вит, автоматически знаю я. Может быть, не предстань она сегодня передо мной в новом платье и не покажи мне ту себя, которую я до сих пор не замечал, дверь моей комнаты была бы закрыта. До сегодняшнего дня я не был уверен в своих чувствах. Мне льстила её любовь. Её чувства даже нашли в моей душе отголосок, но только отголосок. Но сегодня, нечто глубинное тронуло мою душу. Даже не её смелость и решительность, а её искренность и чистота. Полнота всех её чувств. Всё это пробудило во мне дремлющее чувство, и я понял, что я люблю её. 
   Я протянул к ней руки и привлёк её к себе. Дверь моей комнаты плавно закрылась, и задвижка скользнула на место. Нас никто не потревожит. Эта ночь только для нас двоих, долгая, тёмная и полная приятных неожиданностей. Я был нежен, как может быть нежен опытный и любящий мужчина. Не требуя слишком многого в первый раз, и больше стараясь для неё, чем для себя. Ей эта ночь важнее, потому что она у неё первая, а значит - незабываемая. В эту ночь всё для неё. И я, и небо и даже звёзды - всё только для неё. Я задался целью доставить ей удовольствие, и я это сделал. Потому что она уже сама себя знала, знала, где ей хорошо и что ей может понравиться. Я учил её, и мои уроки не пропали даром. Пусть многое она знала лишь в теории, этого уже было достаточно, чтобы она поняла, насколько это ей подходит. А изучение своего тела, которым многие так пренебрегают, на самом деле позволяет понять самого себя. Узнать, а потом и показать своему партнёру, что тебе приятно, а что не очень. Ясу была изумительна. Её тело излучало слабый аромат, который я не мог описать, но мне он очень нравился. Её красота была естественна, и, засыпая, я точно знал, кого я увижу радом с собой утром.