Институт Высшего разума

Часть 1 День из жизни студентки

Октябрь 2010 года.

Остров Виктория.

Сегодня утром в научном институте, где я учусь, необычное оживление. Завтра состоится научная конференция, в которой участвуют студенты со всех курсов. Каждый может рассказать о результатах своих исследований. Все в необычном приподнятом настроении, так как ректор сообщил, что среди зрителей будет присутствовать почётный гость. Не знаю, кто именно, я не ходила на собрание по поводу конференции. Не люблю общественные мероприятия, выступления перед толпой. Да и зачем мне это? Я не собираюсь кому-то что-то доказывать, работать на публику. Мне не нужно признание общества, также как и грант в миллион долларов. Я равнодушна к деньгам.

Прохожу мимо небольшой группы однокурсников, которые что-то оживлённо обсуждают.

— Не могу поверить, что завтра нас посетит президент Острова Виктория, — задыхаясь от восторга, сказала одна студентка.

Вот это что-то новенькое. Неожиданно. Может быть, надо было сходить на собрание? Я невольно замедляю шаг и прислушиваюсь к разговору.

— Мы уже знаем, Кира, — перебила её подруга, — все слушали ректора, не ты одна.

— Но я всё ещё под впечатлением, — возразила Кира, — никогда в жизни его не видела, очень интересно. Эдвард такой красивый, молодой. Просто мечта. А если я стану победительницей и получу приз, — она закатила глаза, — представляете, выйду на трибуну, он пожмёт мне руку, вручит премию, сфотографируется со мной. И снимок опубликуют в новостях. Обо мне и моём изобретении узнает вся страна. А Эдвард обратит на меня внимание.

Ты так уверена? Тогда ты ещё большая идиотка, чем я думала. Становится трудно дышать. На автомате сжимаю одной рукой другую, впиваясь ногтями в кожу. Он ведь действительно должен наградить победителя. Или победительницу. И почему я не участвую?

— Мечтать не вредно, — перебила её подруга, — с чего это ты победишь? Можно подумать, ты представишь что-то особенное.

— Главное не изобретение, а внешность, — гордо ответила студентка, — я так оденусь, что на других и смотреть не станут.

— А вдруг победит чудачка? — спросила другая девушка.

Руки сжимаются в кулаки. Напоминаю себе, что надо дышать и оставаться невозмутимой.

— Можно подумать, она будет участвовать. Наша ботаничка, которая в науке впереди планеты всей, отказалась от участия. Боится выступать. Вся в своего чудаковатого папашу. Если честно, у меня от него мурашки по коже. Неприятный тип, настоящий социопат. И дочурка вся в него. Тихая серая мышка, подозрительная такая. Терпеть её не могу, — девушка презрительно сузила глаза.

— И я.

— Я тоже, — поддержали её несколько голосов.

— Кстати, мне ещё зачёт пересдавать. Представляете, Малинин поставил мне ноль, — пожаловалась Кира.

— Вот подлец. Сочувствую, — подруги обняли Киру, лицемерно утешая её, — а ты не учила?

— Да какое там? — заныла девушка. — Я думала, будет как обычно. Как с другими преподами. Надела шортики покороче, топик с большим вырезом. На наших ботаников действует безотказно. Не могут глаз оторвать от моего выреза. Зачёты толком и не принимают, сразу оценку ставят. Так и с этим, думала, будет.

Я слушаю ещё внимательнее, боюсь даже вздохнуть, чтобы меня не заметили. Но к моим щекам приливает жар, я догадываюсь, что краснею.

— И что же?

— Да ничего, — злобно ответила Кира, — ноль реакции. Даже не посмотрел на меня. Только требовал отвечать по билету. Когда выяснилось, что я ничего не знаю, поставил ноль. Ненавижу! И чего ему надо? Не понимаю его, честно. Тут молодая красивая девушка, чуть ли не полуголая перед ним стоит. Такой контраст по сравнению с его благоверной кобылой, беременная со своим пузом ходит, что там, кроме этого пуза увидишь? Тётке за сорок, а она рожать вздумала. Вообще цирк.

Студенты издевательски рассмеялись.

Не в силах сдержать слёзы, быстро иду по коридору. Да, они правы. Я — никчёмность, ботаничка, серая мышь, трусиха, неспособная выступить перед аудиторией. И не способна постоять за себя, не могу ответить на оскорбления. Разве я должна прощать унижения?

Иду вглубь здания. Здесь уже никого нет. Дохожу до одной из заброшенных лабораторий, нахожу в стене незаметную дверь. Открываю её магнитным ключом. Это лифт. Захожу. Дверь захлопывается, кабина едет вниз.

Кабина плавно опускается, а я закрываю глаза, вспоминая события прошлой ночи.

Вчера вечером после занятий решила прогуляться перед сном. В воздухе ещё чувствовалась влажность после недавнего дождя. Машину я бросила на соседней улице, чтобы не привлекать внимание. Подхожу к высоким воротам. За ними пустой тёмный парк. Когда я шла сюда, на улице не было ни души. Понятно, поздний вечер, а завтра рабочий день. Люди ложатся спать очень рано. Ведь к опозданиям на Виктории относятся строго. За первое сразу увольняют. Даже если всего на пять минут и по уважительной причине. В нашей стране не существует причин, способных оправдать опоздание. Даже смерть работника не является уважительной причиной пропустить работу. Да, вот такой идейный президент Острова Виктория. Ошибок не прощают никому, работа превыше всего. Все уже привыкли к таким условиям, да и что они могут сделать? Наш президент даже уволил двоюродную сестру, которая опоздала на совет министров из-за застрявшего в небоскрёбе лифта. Как истинный лидер, он подаёт работникам пример, всегда следует собственным правилам. И, естественно, приходит на работу раньше всех. Поэтому в норме ложится спать очень рано. Ведь во сколько надо вставать, чтобы в семь утра уже быть на работе? Не понимаю, зачем такие жёсткие правила? А мне обидно. Ведь вечер, начало ночи, такое замечательное время. Волшебное. Кажется, обязательно произойдёт какое-то радостное событие. Чистый свежий воздух наполнен счастьем и любовью. Ветер приносит приятную прохладу от океана. Пахнет морем и лилиями. Как я люблю воздух Виктории. Нигде и никогда я не смогу быть такой счастливой, как здесь. Четырнадцать лет назад моя семья приехала сюда в поисках убежища. Мы были нищими, жили в бразильских трущобах, скрываясь от неведомой мне в то время опасности. Я улыбаюсь воспоминаниям.