Исполни свой долг (книга вторая)

Глава 1

Карина

Каждый шаг давался с трудом – болели обмотанные тряпками ноги – и женщина то и дело останавливалась, чтобы передохнуть и поменять тряпки. Маркус, которого лишения их пути казалось совершенно не пугали, в такие минуты предпочитал пройти вперед либо обойти ее по кругу в поисках лечебных или съедобных трав.

Учеником он оказался понятливым и способным – быстро запоминал, что можно съесть, а что лучше не трогать даже руками. Пожалуй, именно благодаря ему раны на ее ступнях не начали гноиться. Сил приготовить себе лекарства и промыть ноги вечером уже не хватало, и она с благодарностью принимала мужскую заботу, позволяя ему обмывать себе ноги и накладывать на раны примочки из целебных трав. Он делал это медленно и аккуратно, словно понимал как ей больно и скольких усилий стоит не сорваться на крик.

В благодарность она готовила еду по утрам. Ну как готовила… Искала ягоды или разделывала мелкое зверье, попавшееся в силки за ночь. Огонь у них был – Маркус предусмотрительно взял с собой кремень, и теперь они каждое утро ели свежее мясо.

По вечерам костер не разводили. Места хоть и глухие, но мало ли кого привлечет одинокий огонек?
Разговоров почти не было. Так, сухие факты или просьбы. Даже когда он обнимал ее холодными ночами, они лишь обсуждали, куда пойдут завтра. Никаких больше воспоминаний или задушевных бесед.

Единственный раз, когда Маркус вышел из себя и накричал на нее (признаться таким Карина видела его впервые), был когда она, сразу после катакомб, не хотела менять тряпки и, не смотря на боль и начинающуюся лихорадку, все шла и шла вверх по склону.

Ей так хотелось уйти подальше, чтобы оставить столицу и все что с ней связано позади, что она почти не чувствовала боли. Только одно желание руководило ею – уйти и забыть! Навсегда!

Ноги ее больше не будет в столице!

Сначала он что-то скупо говорил ей, то и дело оборачиваясь назад, пару раз даже останавливался, чтобы усадить ее на землю, но она стояла как истукан и, словно в забытье, не смотрела на него – только вперед, на виднеющиеся вдали горы.
Сильная боль в плечах отрезвила, и она наконец-то сфокусировала взгляд на Маркусе, который с нескрываемым волнением смотрел ей в глаза.

«- Ты ничуть не поумнела за эти годы, Карина! Все также безрассудна! – выговаривал зло, потряхивая ее за плечи. – Сядь, наконец, и позволь мне промыть твои раны. От твоего глупого самопожертвования никому проще станет!

Она дернулась тогда, пытаясь вырваться из его тисков. Какое ему-то дело?

- Пусти меня! Ничего со мной не станет – царапины!

Маркус выдохнул шумно и, быстро наклонившись, подхватил ее под ноги и перекинул через плечо, чтобы через несколько шагов опустить на траву. Она попробовала было подняться, но мужчина тут же отреагировал – схватил ее за ногу и резко потянул на себя. От неожиданности она неловко упала на спину и бессильно выдохнула, чувствуя, как он быстро развязывает мокрые тряпки.

Они отходили легко, и она даже порадовалась, что ткань не прилипла к ранам – лишней боли совсем не хотелось.

Ног коснулся легкий ветерок, и Карина подняла голову, пытаясь увидеть, насколько все серьезно.

Зря.

Маркус медленно осматривал ее ступни и, судя по его лицу, увиденное его не радовало. Черты заострились, на скулах заходили желваки, но больше всего его эмоции отразились в глазах – из ярко-голубых они стали серыми. Ледяными.

- Дурочка! Какая же ты дурочка, Карина! – вперился в нее взглядом, и она испуганно затихла, понимая, что ЭТОГО Маркуса она не знает. Равнодушного, спокойного, почти что отрешенного она знает, но этого мужчина видит впервые.

Пожалуй, даже в то утро, когда он проснулся в гостинице и выговаривал ей за наивность и молчание, он не был таким.

- Молчишь? – приподнял бровь, вызывая ее на разговор, но Карина просто молча смотрела на него, узнавая заново. – Правильно, молчишь, потому что одно слово, и я отстегаю тебя хворостиной, Карина! Это же надо, додуматься идти с такими ранами… Ты подумала, что будет завтра?

- Травы… - прозвучало тихо, и Карина даже не думала, что он услышит – настолько был зол.

- Травы? Какие травы, Карина? Расскажи мне обо всех травах, какие только можно найти в этом лесу, и я соберу их, потому что еще несколько часов в таком темпе и ты упадешь и не встанешь еще несколько дней. – тряхнул ее за ногу, как тряпичную куклу, и резко спросил. – Ты же понимаешь, что у нас нет этих дней?

Она кивнула и опять откинулась на спину. Наблюдая, как плывут по небу причудливые облака, чувствуя, как промывает раны, глухо выговаривающий ей за глупость, Маркус, и думая о том, что он все же прав.

Если она не сможет идти, их быстро поймают. Или охотники, или дикие звери, которых привлечет свежая кровь.»

***
Наконец, на пятый день, они услышали лай. Обычный собачий лай. Такой какой бывает в деревнях, когда собаки «переругиваются» друг с другом по вечерам.

Сначала застыла она, пытаясь понять, откуда он доносится и движется ли. Попасться ищейкам, да так глупо, совсем не хотелось. Потом руку поднял и показал направление звука Маркус.