Истинная для демона

Зал замер, я пою

Басы вибрировали по телу, разливая мелодию по венам.

Гул разговоров и перешёптываний стихал, зал замер. В воздухе витал запах возбуждения и ожидания. Полумрак окутывал помещение, а софиты выхватывали из темноты только меня, их свет обжигал, проникая будто под самую кожу. Никого не было видно за густым маревом света, но я чувствовала их. Их взгляды, их ожидание, их нетерпение… Я улыбнулась легко, уголками губ, прекрасно зная, какое впечатление произвожу. Маска, ярко-красная помада, обтягивающее платье, подчёркивающее бедра, высокие каблуки и кружевной корсет, облегающий грудь, завершали мой образ.

Я медленно, с грацией хищницы, вышла на край сцены. Микрофон в руках был моим инструментом, моим оружием. Я провела языком по верхней губе, словно пробуя воздух. Не могла не чувствовать их взгляды — жадные, обжигающие, пронизывающие. Их желание накрыло меня волной. Оно наполняло, пьянило, разгоняло кровь по венам, заставляя сердце биться быстрее.

Я прикоснулась к стойке микрофона, обняла его, будто любовника. Голос вырвался из глубины — глубокий, томный, с бархатными нотами. Я не просто пела — я рассказывала историю, проживала каждую строчку так, будто это было моё признание. Мой голос был, как шёлк, скользящий по их коже, как тайна, которую они пытались разгадать.

Мои бёдра двигались в такт музыке — медленно, соблазнительно. Каждое движение было выверенным, словно магия. Я наклонилась вперёд, позволяя платью обрисовать мою фигуру, провела руками по бокам, по талии, как будто ласкала себя, но на самом деле — это было для них. Они чувствовали это. Я видела, как напряжение в зале росло, как их дыхание становилось громче.

Я опустилась на колени, медленно, будто сдаваясь им, но лишь на мгновение. Провела рукой по полу, по внутренней стороне бедра, не сводя глаз с первого ряда. Я видела, как их лица исказились от желания, как они боялись моргнуть, чтобы не пропустить ни секунды.

Охрана подбиралась ближе к сцене, опасаясь толкучки — ну и хорошо, смельчаки уже были готовы пробиться ко мне.

Я плавно поднялась, волной проходя телом. Руки скользнули по моему животу, поднимаясь к груди, которую обрамляло кружево корсета. Наклонив голову назад, я потянула голосом длинную, почти болезненно-сладкую ноту. Я играла со своей аудиторией, как с инструментом, управляя их эмоциями.

Зал взорвался. Их свист и выкрики стали моей наградой. Сексуальное напряжение достигло предела, но я не дала им того, что они хотели. Вместо этого я притянула микрофон ближе и прошептала в него последние строки песни мягко, почти интимно, словно только для одного человека.

Я выпрямилась, сделала последний шаг назад, покачивая бёдрами, бросила взгляд через плечо и ушла за кулисы. Аплодисменты гремели за мной, но я не обернулась.

В гримёрке я стёрла с губ яркую, кричащую помаду. В зеркале отразился усталый, но довольный взгляд.

– Солнышко, – влетела Люся, наш "администратор" или, как она сама себя называла, "менеджер по персоналу", а на деле — и стилист, и конферансье, и частично мамка. Ну, и демоница в придачу, хоть и гибрид, так что выглядела забавно. Рыжая грива, черные глаза, полноватая фигура с длинными когтями и едва заметными клыками. Всегда на грани эпатажа. – Там один клиент за приват готов полцарства отдать!

Она тараторила, еле переводя дыхание. Полцарства, по её меркам, — это, как минимум, половина месячного оборота клуба.

– Нет, – отрезала я твердо. – Мы это уже обсуждали. Я только пою.

Не собиралась переступать черту. Никакие деньги мира не стоили того, чтобы потом смотреть на себя в зеркало с отвращением.

– Элечка, – канючила она, смягчая тон. – Ты просто представь, какие деньги! Я его видела — мужик, ах! Ходячая сексуальная фантазия!

Она старалась, как могла. Наверняка уже и клиенту успела наобещать что-то. Но я слишком хорошо знала, чем это заканчивается: один шаг за пределы своих принципов — и вот ты уже не артистка, а очередная кукла в руках демона с тугим кошельком.

– Нет, – спокойно повторила я, доставая из шкафа джинсы и толстовку.

– Королева моя, – она сложила руки на груди, переходя к решающему аргументу. – Таким не отказывают! Ну, не дури, а? Что я ему скажу?

– Скажи, что у меня триппер, – пожала плечами. – Хочет проблем? Навряд ли.

– Тьфу! – Люся фыркнула, закатив глаза. – Вот дура! Ладно, – сдалась наконец она, не первый просто раз разговор у нас этот. – Скажу, клиентов много, устала.

– Вот спасибо, – обернулась к ней не веря своим ушам. – Ты всем так говоришь? А мне потом домой спокойно не уйти!

– А что поделать? – отозвалась она беспечно.

Люся вылетела из гримерки, оставив за собой запах дешёвых духов и лёгкое раздражение.

Я усмехнулась и покачала головой. Представляю, какие слухи обо мне ходят среди клиентов. "Аврора — шлюха". Но меня это устраивало. Лучше так, чем каждый раз объяснять, что мои песни — это не билет в их фантазии.

Выждав пару часов, я покинула стены родного клуба. Выйдя на улицу, натянула капюшон и закурила. Смена закончилась, можно выдохнуть и спокойно идти домой. Я всегда выжидала пару лишних часов после выступления, прежде чем покинуть клуб. Это помогало избежать столкновений с "преданными поклонниками", которые искренне считали, что пределом моих мечтаний является секс в подворотне с оборотнем или метаморфом.

Такая тактика работала: они уставали ждать, теряли терпение и переключались на что-то другое. В толстовке, джинсах и старых кроссовках я вряд ли напоминала "Аврору" — женщину-вамп, соблазнительницу, голосом и движениями заставляющую выть волков и свистеть демонов.

Логичный вопрос: кто я на самом деле и зачем мне это всё? Я сама не знаю. Очнулась в больнице с жуткой болью в спине и дырой в памяти. Нет, не физической, а эмоциональной — как будто кто-то вырезал из меня всё, что касалось моей жизни до этого. Мир вокруг я помнила: знала, как он устроен, как говорить, двигаться, есть, жить. А вот о себе не могла вспомнить ничего.