История книжного шкафа

История книжного шкафа

Я – книжный шкаф.

«Ну, куда бы деться, какая невидаль. Ты просто убогое старье».

Да, говорят, неказистый, но это, знаете ли, дело вкуса.

Меня сделали в 1981 году на фабрике «Мосмебельторг». Как элемент типовой стенки. Только я уже давно не часть мебельной ячейки общества – остальные ее члены давно отправились в утиль.

«А почему без тебя?»

Послушайте. Я существую почти тридцать пять лет – не так мало для шкафа. И, поверьте, за это время слышал в свой адрес слова и похуже. Чего только не грозились со мной сделать те, кто меня использовал – а уж я-то их перевидал.

Ну, и где теперь они, а где – я?

Всю свою жизнь я провел в этой вот тесной и темной комнате. Сейчас ее освещает только тусклый свет зеленоватой лампы, пришедший с кухни через змеиные хитросплетения проводов. И тут нет никакой мистики. Проводка в комнате выгорела в прошлом месяце, а нынешние жильцы… Хм. Ну, то есть теперь-то она одна. В общем, жилица не спешит звать электрика. Ей немного не до того. Не уверен даже, что она вообще замечает отсутствие освещения. И в итоге тусклая, тяжеленная люстра – почти моя ровесница – влачит мрачное нежитие.

Наверняка, временно. Хотя кто знает? Вдруг очередные квартиросъемщики окажутся не из ленивых и первым делом отнесут ее в мусорный бак? С ними не угадаешь.

Только пока они не спешат заселяться. Все, кто приходил смотреть квартиру на этой неделе, сбегали без оглядки. Не прельстились и неприлично низкой ценой. Может, верили их необъяснимому шестому чувству. Или квартира так ужасала?

Слабаки. Теперь она выглядит совсем не так мрачно, как, например, пятнадцать лет назад.

Ну и ладно. Тогда тоже долго ходили. Но потом-таки нашелся желающий, которого не спугнули ни черные шторы, ни завешенное зеркало. Даже продавленный диван, на котором долго и мучительно умирала в одиночестве Ба, и тот не остановил.

Так что долгие смотрины – это ничего. Кто-то да все равно тут скоро поселится. И попробует что-то делать со мной. Тут уж их фантазия безгранична.

Вот прямо сейчас спросите того, кто рядом с вами: как можно использовать книжный шкаф? Наверняка он или она сначала впадет в краткий ступор в поисках оригинального ответа. Но, скорее всего, не найдет. И после минутного замешательства скажет: для книг или каких-нибудь вещей. Ну, или сжечь.

Но стоит только этому вполне приличному с виду человеку до меня добраться, как он откроет в себе неиссякаемый источник воображения. И не отделается банальными упражнениями по аэробике. Хотя когда об тебя по полчаса каждый день трутся потные толстые ляжки – это то еще удовольствие.

Нет-нет. Как вам мишень для игры в дартсобол? Нет такой игры, кто ж спорит. Тот жилец, как остался один, так сам ее и придумал. Он лежал на полу и забрасывал в мои ящики карты. Какие? Да самые обычные. «Карты игральные сувенирные. С лаковым покрытием. А-1-54. 1 колода. 54 карты». Зачем? Нужно бы у него спросить. Только уже не у кого спрашивать.

Посуда, постельное белье. Цветы в горшках – одна ставила их на мои застекленные полки. Парник, да. Но это еще что. Бывал я и холодильником. Очень плохим, к слову.

Но не буду лукавить – книги во мне тоже живали. Особенно в самом начале. О, та коллекция классики, свеженькая, вкусно пахнущая краской. Красивая, для того и куплена. Ее ни разу не читали. А Ба так вообще порывалась продать. Говорила, что книги – глупая и бесполезная трата времени. В них просто мысли обычных людей, только незнакомых. Какая разница, чего они там себе надумали? Уж если так хочется узнать чье-то мнение, проще с соседкой парой слов перекинуться. Только и Ба все-таки иногда почитывала: липкие книжонки с рецептами да гаданиями.

Но не могу сказать, что коллекция классики оказалась совсем бесполезной. Следующий жилец после Ба нашел ей применение. Он вырезал в толстых томах отверстия, и хранил в них и лохматые пачки денег, и «большую дурь». А в энциклопедию и вовсе ухитрился оружие запрятать. Да, а потом вся коллекция плавно ушла в топку. Но и после нее книги во мне водились. И детские, и религиозные. И исторические драмы, и пособия по Кама-Сутре.

Кстати, если вы здесь поселитесь и не сможете найти, чем заняться, наберитесь сил и отодвиньте меня от стены. Вы увидите, что сзади на мне вырезана глубокая надпись: «Аня» и сердечко. Вы правда подумали, что подросток страдал от неразделенной любви? Как бы не так. Это нацарапала ножом, будучи абсолютно трезвой, почтенная мать семейства. Нет-нет, не пытайтесь подозревать ее в новомодных пристрастиях. Никаких женщин она не вожделела – ни тайно, ни явно. У нее был любовник мужского пола. Аня – это она сама.

Да, во мне брюзжат обиды. Стоит только воспользоваться данным словом, и все – не могу остановиться.

Что значит – мне его не давали? А если даже и так, то я вам не стеснительный юноша и сам возьму, что мне нужно. В общем, лучше слушайте внимательно. А не то всякое может случиться.  Например, на вас упадет книжный шкаф. Ножки-то у меня слабые. Да и те не все. Умоляю, не спрашивайте, почему! Иначе мы так никогда не доберемся до цели.