История вторая. Легенда о Тауни.

История вторая. Легенда о Тауни.

Её отец и мать так никогда и не встретились. Это трудно объяснить, но в ту ночь, когда спящий около Зеркального озера молодой единорог увидел во сне порхающую бабочку было возможно и не такое. И она была зачата именно в тот момент, когда ослепительно белая комета пересекла небо над Нью-Бэдримом. 
Первое время беременность протекала нормально. Ей было уютно в этой обители тепла и воды. Она спокойно плавала в своем маленьком мирке и думала о том, как удивятся ее родители, когда она скажет им первое "Агу". 

Прошло несколько недель. И вот она начала задумываться о том, кто же она такая. Чуть позже - зачем она живет. А еще позже – «так в чем же смысл?» Она приводила себе все новые и новые доводы беспричинности таких мыслей, но ни один из них не казался ей достаточно убедительным. 
На четвертом месяце она придумала периодическую таблицу элементов и логарифмическую линейку. Правда ей не на чем было записать свои мысли, но это не беда, думала она, вот появлюсь на свет и тогда..
На пятом месяце она открыла новый альтернативный способ добывания энергии и на его основе спроектировала вечный двигатель. 
А где-то на шестом месяце у нее в голове начался бардак. Зрительные нервы перепутавшись, проросли в десны. Вкусовые сосочки непостижимым образом оказались на роговицах. На кончиках пальцев появились маленькие углубления с барабанными перепонками.
Несмотря ни на что роды прошли успешно. Малышку окрестили Тауни, в честь далекого предка из Горолака и, завернув в чистое полотенце, отнесли домой. 

Прошло два месяца. Ее мать до сих пор ни о чем не догадывалась. То, что девочка тыкалась в соску с молоком сначала глазом и лишь через пять дней стала пить нормально, никого не удивило. Младенцы. То, что постоянно лезла пальцами в рот сюсюкающих гостей считали невинными шалостями. Ну а то, что на все новое смотрела с широко раскрытым ртом и вовсе было для родителей нормой. 
Девочке же становилось все труднее и труднее. Ну как объяснить этим глупым взрослым, что она уже давно обитает в параллельном подпространстве соседнего королевства? А то, что несовершенство речевого и двигательного аппаратов мешают ей наконец-то заняться постройкой гиперпространственного портала просто доводило ее до исступления. Не проходило и нескольких часов, чтобы она не разревелась в своей колыбели, вызывая только успокаивающее сюсюкание со стороны матери.
В конце концов она плюнула на это хилое трехмерное измерение и покинула его, оставив лишь свою оболочку, которая все так же продолжала тыкаться глазами в тарелки с пищей и показывать пальцами на говорящих что-то интересное.

Тауни исполнилось 4 года. Ни один из логопедов так и не смог убрать этот «странный акцент» с которым говорила девочка. "А как зе гаарить инахе? - спрашивала маленькая Тауни. - Эть таа я нисего не уизу!!!!" Взорслые лишь тяжело вздыхали и строили Тауни скорбные рожи. 

Семь лет! Круглая дата. Юбилей, можно сказать.
Психиатр дописал что-то в своем блокноте и взглянул через толстые стекла очков вниз на девочку, задумчиво жующую полу его халата. Её личико на мгновение просветлело, она вытащила изо рта мокрый кончик одежды дяди врача и, пошире открыв рот, посмотрела на самого дядю. 
   - Йелый! - удовлетворенно сказала девочка и принялась выплевывать нитки. 
    - М-г-м! - задумчиво произнес психиатр и сделал очередную пометку в блокноте. 
   - Шта? - спросила девочка и протянула ручонки к голове дяди. 
Врач оторвался от созерцания написанного и громко сказал прямо в протянутую ладошку: 
    - Правильно, говорю. Молодец, - и ушел, оставив девочку в недоумении по поводу цвета его брюк.
   
Когда Тауни исполнилось десять лет, ее отпустили домой, к маме, строго настрого запретив чистить зубы и выходить на улицу без перчаток. Нельзя сказать, что мать была очень рада, но инстинкты взяли свое. И вот уже мама и дочка идут, взявшись за руки в школу. 
Сначала учителя удивлялись, почему маленькая Тауни тянет руку еще до того как прозвучит вопрос. Или зачем она облизывает страницы букваря прежде чем прочитать что там написано. Но девочка всегда давала правильные ответы, а произношение у нее было настолько отвратительное, что учителя скоро вообще перестали вызывать её на чтении. Так что со временем все утряслось. Она хорошо себя вела - никогда не трогала руками предметов в музеях, никогда не дралась с мальчишками - просто засовывала руки поглубже в карманы и не реагировала ни на какие оскорбления, и очень не любила играть в снежки. 

***

Погибла Тауни в возрасте четырнадцати лет. После лекции по истории Илуватарства. Приглашенный прочесть эту лекцию священник церкви Единого, неосторожно рассказал о необыкновенных оттенках витражей храма Илуватара в Иккирине. А юный Биркин, который в то время пытался ухаживать за Тауни, согласился отвести ее к храму. Судмедэксперт запротоколировал смерть от потери крови в результате ранения стенок пищевода осколками цветного стекла. 
Тауни умерла на руках Биркина, когда они уже возвращались домой. Мальчик не знал чем занималась его пассия в храме. Как он потом рассказывал друзьям: "Она просто зашла помолиться господу нашему Илуватару. И была она тогда так ослепительно прекрасна, что Единый решил призвать ее раньше срока, дабы усладить свои очи неземной красотой юной богини". Ему не верили, осмеивали. Но Биркин не отступался от своих слов и намного позже, когда вырос, написал "Легенду о Тауни", ставшую бестселлером любовного романа Замберии. На вырученные от продажи книги деньги он открыл свой трактир и назвал его в честь своей любимой. Но уже через два дня решил, что присутствие пьяных постояльцев оскорбляет милое имя и переименовал трактир в "Блайнд гардиан". В честь часто захаживающего к нему того самого священника, который подтолкнул Тауни к посещению храма. Так он прожил 22 года и умер от сердечного приступа в своей постели в обнимку с портретом Тауни, что был нарисован по его заказу лучшим портретистом Замберии на похоронах возлюбленной.