Иван-да-Марья

Иван-да-Марья

Пролог.

Скорая помощь увозила меня всё дальше от этого ужасного места. Я открыла глаза, стараясь осмотреть всю кабину не поворачивая головы, увидела двоих мужчин в медицинской форме и кучу неизвестного оборудования.

- Где Ваня? - попыталась я спросить у докторов волнующий меня вопрос. Но произнесенное оказалась настолько нечленораздельным, что заставило меня умолкнуть в изумлении.

Внезапная вспышка света на миг ослепила меня.

- Она пришла в себя, - сказал фельдшер, убирая ручку-фонарик. - Как тебя зовут?

Я вновь попыталась заговорить, но язык словно налился свинцом и совсем не принадлежал мне. Так что ответ скорее мог принадлежать животному, нежели человеку.

- Речь невнятная, - констатировал мужчина. - Можешь сжать мне руку? - спросил он, пожимая мою ладонь.

Паника охватила меня полностью. Мало того, что я не смогла произнести свое имя, так ещё и моё тело совсем не отзывалось на мои попытки пошевелиться.

Фельдшер отпустил мою руку и отрицательно покачал головой, глядя на своего коллегу.

- Разволновалась, у нее тахикардия.

- Спокойно, сейчас ты снова поспишь и всё будет хорошо. - сказал второй мужчина.

Увидев шприц в его руках, я попыталась сопротивляться и кричать. Но сбивчивое мычание только ещё больше напугало меня. Я парализована? Что произошло? Последнее, что я помню - это поляну у реки, где мы каждый год праздновали ночь на Ивана-Купалу. Только в этот раз, вся она была залита кровью, и кажется, я видела обезглавленный труп…Вани?!

Воспоминания вернулись, навалившись на меня новой волной ужаса.

Доктор вколол мне успокоительное, и я вновь провалилась в пустоту безмятежного сна.

***

Последний курс университета закончен, прошел выпускной, я попрощалась с подружками и поехала в Беларусь к тете. Все-таки это последние летние каникулы, с сентября начинается совсем взрослая жизнь. Договор с работодателем подписан, с тринадцатого числа выхожу на полный рабочий день. Хорошо, что я не суеверная.

- Число то мистическое, - говорит тетя Соня, - и не страшно тебе начинать в день бесов?

- Ой, теть Сонь, прекращай. У нас в офисе каждый день безумный, и четырнадцатое будет ничуть не лучше тринадцатого.

Моя тетя - мамина сестра, после гибели мужа уехала в беларусскую деревню со странным названием "Милое", и наши встречи сократились до одного раза в год. Каждое лето я гостила у нее в деревне, и возможно, поэтому ее я люблю практически так же, как мать, а иногда мне даже кажется, что больше.

- Марья, ты зря мне не веришь. Вот поживешь с мое... - тетя начала меня отчитывать строгим голосом, но внезапно смягчилась. - Хотя, даст бог, тебя обойдут несчастья стороной.

На этом мы закончили обед, и я пошла немного отдохнуть на качелях в саду. Лето в деревне - дивный сезон. А, когда рядом Соня, мне все кажется не просто прекрасным, но еще и волшебным. Красные ягоды клубники решили спрятаться от меня под своими зелеными "зонтиками". Ну погодите, сейчас я вас съем!

Внезапно замечаю блики от солнечных зайчиков, зажмуриваюсь. Открываю глаза, вижу Ваньку, моего единственного здесь друга. Моего единственного друга в целом свете.

- Ванька! - бросаюсь обнимать. – Снова этот трюк? И где же ты прячешь свое маленькое зеркальце?

Я обыскала Ваню с пристрастием, но так и не нашла, чем же он пускал зайчиков и немного разочаровалась.

- Однажды я раскрою твой фокус!

- Маш, я же говорил тебе миллион раз. Я делаю это без приспособлений, просто ловлю лучи солнца руками.

- Ох, ну конечно! Может это и было прекрасное объяснение, когда мне было десять, но сейчас уже даже не смешно, не находишь?

Ванька пожал своими огромными плечами. Он, хоть никогда и не был хилым, изрядно подрос за последний год. Ростом под два метра, хорошо сложенный, мускулистый деревенский парень. Крупные руки, загрубевшие от постоянной тяжелой работы, сегодня слишком навязчиво привлекали мой взгляд. Интересно, могут ли они быть нежными? Я поскорее отогнала от себя странные мысли.

- А как ты узнал, что я прилетела?

- Почувствовал. - послеле моего недоуменного взгляда, он добавил: - Твоя тетя сказала мне, когда ты приезжаешь.

Тетя Соня сначала была против нашей дружбы. Внятной причины она мне никогда не сообщала, только проводила долгие беседы с Ваней и не пускала меня с ним гулять. Говоря, что девочки должны играть с девочками, а мальчики с мальчиками. Изменила свое мнение она по двум причинам: первая - это настойчивость, с которой Ваня приходил каждый день и почти все время проводил у нашего забора, а вторая более прозаичная. Однажды все девочки в деревне просто прекратили со мной общаться. Все сразу и без объяснений. Я быстро стала изгоем, и Соня смирилась, что единственным моим другом будет Ваня. Насколько я знаю, у него тоже не было друзей, кроме меня.

Ванька с детства был странным, если не сказать большего. После моих московских друзей с игровыми приставками и репетитором по английскому, общаться с нелюдимым деревенским мальчиком было все равно, что попасть в другой мир. Этот новый, неизведанный, а оттого такой интересный мир, я каждое лето и исследовала вместе с моим единственным другом.

Мы ходили на речку, и Ваня рассказывал мне истории про прекрасных русалок, съедающих сердца людей, про Мору, вызывающую дурные сны и удушающую при этом спящего. Одни истории казались мне волшебными, например, что светлячки - это души людей, которые не завершили земные дела, другие всегда меня смешили – услышав, что ведьмы забирают у коров молоко, я смеялась два дня.

Однажды Ваня принес мне красивых полевых цветов. Он сказал, что это Иван-да-марья - растение, защищающее от нечисти. Мне понравилось название из сочетания наших имен. Одновременно состоящий из фиолетовых и желтых маленьких цветков, разных не только по цвету, но и по форме, он абсолютно оправдывал свое название. Словно два разных человека слились в одно растение.