Измена

Измена

Воздух в лифте затрещал от пропитавшей его ярости, едва за девушкой сомкнулись двери. Слёзы на лице успели высохнуть. Боль и обида ушли, освободив место первобытному, жалящему пламенем чувству. Сейчас она поднимется на последний этаж и выкинет чью-то лживую задницу в окно.

Нет ничего страшнее преданной женщины.

***

Света не спала всю ночь. Сидела в темной прохладе кухни, не в силах оторвать взгляда от горящего циферблата электронных часов. В тишине был слышен лишь нервный перестук женских ноготков по столу. Палочки на экране дразнили, замирая на целую вечность, прежде чем отмерять очередную минуту.

Когда ждешь, время густеет, словно кисель.

Корпоратив Марата должен был закончиться три часа назад. Ещё полчаса занимала поездка до дома на такси. Но он до сих пор не появился, а механический голос на другом конце провода раз за разом твердил: “Вызываемый абонент вне зоны действия сети”.

Страх держал Свету за голые лодыжки, холодком тянулся вверх в голову, к мыслям. Она вздрагивала, до крови кусая губы, надеясь, что боль отгонит наваждение.

Сначала девушка обзвонила всех его друзей. Те, кто был ещё способен внятно изъясняться после всего выпитого, ничего толкового не рассказали. Видели, мол, только в самом начале мероприятия, а после как сквозь землю провалился. Света вздрогнула при мысли о земле.

В полицию обращаться бессмысленно: скажут, что загулял, вернётся. Им не объяснить, что она его знает, что просто так он бы не пропал. Искать мужа по больницам и моргам у Светы не хватало духу.

Почему вспомнила о Марине спустя столько времени и в самый последний момент, она вряд ли смогла бы ответить. Миниатюрная курносая бухгалтерша из компании Марата жила напротив. Соседка отсыпалась после ночного веселья, когда ее застал Светин звонок. Тяжелая после шампанского голова и разбуженный муж под боком сильно мешали понять, чего от нее хотят. Наконец Марина сказала:

– Он весь вечер тусовался с какой-то блондинкой… как её… не помню даже, из какого отдела. Потом они уехали. Не знаю куда.

Света отложила трубку, не дожидаясь продолжения. В глазах защипало.

***

Лифт выпустил девушку в просторный холл. Мягкий ворс ковровой дорожки вел в широкий коридор. Там, в самом конце, ее ждала нужная дверь.

…Света металась по комнатам, разрываемая ревностью. Налетала на стены и предметы, не видя ничего вокруг, боясь остановиться хоть на миг. Ведь тогда, она была уверена, сердце бы вырвалось наружу, сломав ей грудь. Пришел рассвет, и первые лучи солнца по-хозяйски ворвались в квартиру, высушив слезы, успокоили душу.

Влекомая древнейшим из инстинктов – женским чутьем, девушка открыла ноутбук. Интернет-банкинг, слава прогрессу, не даст скрыть расходы мужа от заботливой жены. Света жадно впивалась глазами в каждую строчку:

Магазин, АЗС, кафе, ещё магазин… это всё днём, обычные мелкие траты. Дальше…

Вот оно! Ночью: такси; номер “Люкс” в элитной гостинице – шестьсот долларов.

“Вот же ж скотина! – думала она, шагая по гостиничному коридору. – Значит, сапоги итальянские ко дню рождения жены, видите ли, дорого, а тратить почти всю зарплату на какую-то шалаву в самый раз. Шестьсот баксов!”

Света постучала в самый дорогой номер, пожалуй, во всем городе.

“И друзья у него козлы! Никто и словом не обмолвился, каждый прикрыл. Каждый!”

Открылась дверь. На пороге босиком стоял Марат. Распахнутая рубашка с поднятым воротом была накинута на голое тело. Одной рукой он придерживал спадающие штаны: незастегнутый ремень болтался из стороны в сторону.

Она ожидала чего угодно: удивления, извинений, оправданий. Но точно не этого взгляда, такого холодного и пустого. Словно у наркомана, который смотрит сквозь людей и окружающие предметы в только ему ведомую даль.

– Уходи. – Даже тени эмоций не промелькнуло в этом голосе.

Она готова была броситься на него, едва открылась дверь. Вцепиться в лицо ногтями, срывая кожу, отдавая собственную боль. Но тихое “уходи”, и руки уже не поднимаются, и звон гильотины над головой, и в горле ком...

– Марат… – только и выдавила она. В носу снова предательски защипало, муть заклубилась перед глазами.

– Я тебя больше не люблю. Уходи, – не меняя интонации, ответил он.

И хлопнул дверью, обрушив ее мир.

***

– Есть сигарета?

Бритоголовый жирдяй в кожаной куртке, трещащей на его туше по швам, крутанул на пухлых пальцах брелок от машины.

– А повежливей можно? – ухмыльнулся он, глядя на девушку сверху вниз. И запнулся, встретившись с ней взглядом.

– Угощайтесь, – пробубнил мужчина, разом осунувшись, и протянул синюю пачку с большими буквами: “Курильщики умирают…”

Конец надписи скрылся в его ладони. Он щелкнул зажигалкой перед лицом девушки, прикуривая сигарету, и поспешил прочь.

Курильщики умирают. Все умирают. Света умерла внутри сегодня. Сейчас.

Она не курила со времен института, и первая затяжка разом отозвалась в голове лёгким никотиновым опьянением. Горький дым, проникнув в лёгкие, сделал своё дело: ослабил путы эмоций, прояснил мысли.