Измени жизнь

Измени жизнь

Его внимание привлекла вывеска: яркая, нарядная: «Измени жизнь». Если б не она, Петр Степанович прошел бы мимо, вдоль оживленной улицы, сквозь равнодушных прохожих, спешащих машин, моргающих светофоров. Сам мужчина никуда не торопился. Хотелось оттянуть момент возвращения, задержаться еще хоть немного, вдохнуть грудью радость туристического безделья, прежде чем снова окунутся в рутину будней. Рабочий город с серыми лицами, трубами-шпилями промзон и пасмурным небом Петр Степанович не любил. То ли дело город праздничный, с мишурой и гирляндами, и не важно, что лето на дворе, праздник ведь – ощущение сугубо личное.

«Измени жизнь».

Под слоганом призыва могло скрываться многое: спортзал, предлагающий толстякам сбросить лишние килотонны; турфирма, забрасывающая любителей острых ощущений и экзотики к черту на рога. Да абсолютно все, что угодно! Даже компания по продаже эргономичных стульев или стелек с утеплителем – удобные мелочи жизнь тоже здорово меняют.

В общем, название не говорило ни о чем, словно яркая шелестящая обертка, под которой мог скрываться и пряник без кнута, и кунжутная булка с фигой в масле. Петр Степанович остановился и внимательно изучил стены и дверь под вывеской. Ни-че-го. Ни названия фирмы, какого-нибудь ОАО, ЗАО, ИП, ни расписания работы. Никаких уточнений «измени жизнь с нами и как». Круглосуточно, что ли, вкалывают? Тогда им пора менять работу.

Щурясь от яркого июльского солнца, мужчина бросил рассеянный, осторожный взгляд в сторону улицы, на прохожих, будто спрашивая разрешения войти, и потянулся к металлической ручке двери. «Если заперто, значит…», - мелькнуло в голове, но тяжелая конструкция из стекла и хрома поддалась неожиданно легко, плавно отъехала чуть вперед и в сторону. По ногам мазнуло холодком. Мужчина вздрогнул, нерешительно потоптался на месте и шагнул в лоно прохладного зала.

«По крайней мере, сразу ясно, что это не кафетерий, не спортзал, не магазин». Интерьер помещения, в котором оказался Петр Степанович, больше всего походил на офис фирмы по работе с клиентами: мягкий диван для ожидания вдоль стены, напротив – стойка секретаря, в конце узкого зала – запертая дверь, очевидно, цель каждого входящего. Легкий запах духов, принтерной краски и канцелярского клея.

- Ваша фамилия, имя, отчество и год рождения. – Привычно пробубнила секретарша, не отрываясь от компьютера. Ее русые волосы были сильно стянуты в тугой пучок, отчего лицо казалось застывшим, скулы острыми, а улыбка натянутой.

- Петр Степанович. Головин. 1963 год рождения. – На автомате отозвался мужчина и осекся, засуетился, сообразив, что сюда его привело любопытство. Не стоило называть личные данные посторонним людям. Вот так мошенники и добиваются своего от незадачливых граждан. – М-м-м, простите….

- Ожидайте. – Сказала девушка и бросила на него строгий взгляд.

Петр Степанович сказал себе успокоиться и не лезть с лишними расспросами. В конце концов, ситуация прояснится, и всем сразу станет ясно, что это недоразумение. Он присел на краешек дивана, вытер лоб и пригладил редкие волосы. «Сейчас все решится, и я пойду домой». От мысли о доме вновь заныло в груди. Зуд противный, привычный, как застарелая дырка в зубе, ноющая от горячего кофе или льда. Вспомнилась одинокая тесная квартира, в стенах которой он задыхался. Сбитый кафель в ванной и грязная посуда в раковине – второй день не было холодной воды. Вот ведь напасть, горячая хлещет, а холодную отключили. Тусклая лампа в коридоре под потолком и перегоревшая в грязном туалете.

- Проходите. – Повелительный тон в голосе слегка выбил Петра Степановича из колеи. Он растерялся, выпал из воспоминаний, запутался в ногах. Поспешно шагнул к распахнутой двери, оправляя одежду на ходу. Все слова объяснений вылетели из головы. Кабинет, в который его пригласили, пугал респектабельностью. Отделка деревом (очевидно вымоченной столетней сосной), мягкий свет дневных ламп, бархат тяжелых портьер, не пропускающий свет естественный. И огромная живая птица безумных расцветок в углу комнаты на высоком насесте.

- Здравствуйте, Петр Степанович. Присаживайтесь.

- Да. Нет. Ох. Я ведь на секундочку зашел, - принялся он объясняться и в конец сбился с мысли. – По ошибке, понимаете? Так сказать…

- Конечно – конечно, Петр Степанович. Но вы присядьте, все-таки. Не нервничайте. – Мужчина за массивным дубовым столом участливо улыбался, глядя, как его гость покорно опускается в кресло. Петр Степанович, в свою очередь, тоже принялся его разглядывать. Крупноголовый, уже начинающий лысеть череп, узкое лицо и очень цепкий взгляд. Тело, слегка сутулое и худощавое, сковано официальным костюмом, словно панцирной броней. Пальцы его, казалось, жили своей жизнью: они, то отстукивали незамысловатый мотив на крышке стола, то блуждали среди бумаг, заворачивая уголки, то цеплялись друг за друга, слегка потрескивая в объятиях, то тянулись к насесту попугая, подкармливая любимца печеньем.

- Прежде чем вы уйдете, мне хотелось бы рассказать о нашей фирме, - поведал незнакомец, привычно и как-то буднично. Словно к нему каждый день на огонек забредали случайные прохожие. – Как и написано на вывеске, мы меняем жизнь и этим все сказано. Собственно, операция уже началась, вам остается лишь дать на нее согласие и уйти отсюда нашим клиентом.

- Операция? – Петр Степанович занервничал и принялся рассматривать свои руки-ноги, убеждаясь, что с ними все в порядке и так и было. – Вы со мной что-то сделали?

- Конечно, никто здесь не собирается изменять ваше тело, внешность, делать пластические операции, влиять на мозг или что-то подобное. - Незнакомец продолжал доверительно улыбаться. – Мы не подделываем документы и не клонируем людей. – Его улыбка стала шире, как бы заверяя: «Все из перечисленного такие глупости, неужели вы могли подумать?». – Мы, с вашего позволения, делаем именно то, что обещаем. Меняем судьбу.