Тайна полетов или что толкает нас на безумства

Глава 1

- я  тебя съем!

- бабушка, покажете, как на лопаточку садиться.

- всему вас, молодёжь учить надо!

- прощайте, старая карга!

Когда началась эта история, мне приснился сон, в котором я лечу высоко над горами, покрытыми белыми шапками снегов и изумрудно-зелеными кронами деревьев. Местами, горный пейзаж переходил в узкие скалистые ущелья, наполненные бурными реками с кристально чистой и холодной водой. Ближе к подножью горные хребты переходили в изумительные по своей красоте равнины, на которых брели то стада овец, то дикие косули. Еще в там были и высоченный водопад, и спокойные поля, покрытые золотом пшеницы. Навстречу мне летели стремительные ястребы, деловитые стаи гусей и пестрые птички пересмешники. Этот сон был прекрасен и красочен необычайно яркой природой, и дикими грациозными животными. Удивительно, но мое зрение могло фокусироваться то, приближая, даже самые маленькие объекты, например муравьев, то удаляя их, предоставляя возможность увидеть открывающееся пространство в перспективе. И запахи! Потрясающий аромат свежескошенной травы и парного молока, а в окружающем пространстве - шлейф свежести и свободы. Все увиденное мной с высоты птичьего полета поражало, будоражило, окрыляло и наполняло меня счастьем и спокойствием. Наконец-то я ощутила себя полноценной.

 Пробуждение было резким. В комнату вошла моя горничная Рита и начала бесцеремонно стаскивать мое одеяло, под ругательства, которые юная леди в моем лице знать не должна.

- Ритаа, ну дай поспать! – канючила я, кутаясь в теплый кокон.

- Мадемуазель, вставайте! Ваш батюшка хочет Вас срочно видеть. – девушка была непреклонна, ибо знала, что поваляться и поспать я люблю больше, чем сладкие пирожки, а их к слову никогда много не бывает.

- Ну, скажи, что я убежала, улетела, провалилась в колодец! Я спать хочу! – одеяло все-таки отобрали, и теперь я пыталась залезть под подушки.

- Велено срочно Вас разбудить, привести в порядок и сопроводить в кабинет вашего отца.

Моя личная горничная была миниатюрной, с темно русыми волосами, милым, подвижным личиком и звонким девичьим голоском. Вот так, глядя на нее, и не скажешь, что в таком тщедушном теле (ну может я чуть-чуть преуменьшила) может таиться столько упорства и силы, чтобы все-таки отодрать от меня последнюю защиту и достучаться до гласа разума.

- Ритульечка, ну придумай что-нибудь? Я сегодня только под утро вернулась… - Надежда, живучая зараза, все еще теплилась во мне.

- Мадемуазель, негоже, Вам молодой девушке, ходить по темным улицам города. Вы же знаете, как опасно бывает! А если в вас узнают девушку? А если дочь герцога? Что тогда будет? А что со мной будет, когда узнают, что я все знаю о ваших ночных похождениях?

Ну, вот завелась! Как всегда в такие моменты она пыталась объяснить мне, что то, чем я занимаюсь, совершенно не подходит молодой леди, моего происхождения. Рита нудела, а я вяло отбивалась от ее нравоучений, пока мне не надоело, и мой сон не был окончательно и бесповоротно (ну на некоторое время) развеян. Пришлось открыть сначала один глаз, потом другой, попытаться оторвать свое бренное тело от кровати, и в неравном бою с собой выстоять его вертикальное положение, вместо желаемого горизонтального. И вот я уже стою и смотрю на себя в зеркало, в котором мои рыжие кудри топорщатся в разные стороны. Подмигнула своему отражению и стала готовиться ко встрече с батюшкой. Я, а если быть точной, то меня быстро собрали, упаковали в длинное неудобное платье с корсетом, и сопроводили в указанное место. Я постучалась (проявила вежливость в кои то веки) и после разрешения, вошла.

- Отец, - грациозный книксен, дань моим дорогостоящим учителям.

- Мариетта, проходи, присаживайся. Нас ждет серьезный разговор.

«Неужели отец узнал о моей тайной жизни?» - промелькнула мысль в не совсем проснувшемся мозгу.

- Итак. - многозначительное молчание, говорившее, что разговор действительно предстоит серьезный.

Отец не знает, куда деть руки, у него бегающий взгляд, время от времени останавливающийся то на одном предмете, то на другом, словно пытается найти соломинку, которая спасет его как утопающего.

- Сегодня  ранним утром пришла депеша из столицы, - он замялся, - в которой четкое указание явится мадемуазель Мариетте Ги Мин Вилло, дочери герцога Франка Аварийского. Место прибылая - главная городская резиденция их величеств короля Аварилла  Гийнейского с супругой не позднее 20-го числа шестого месяца, - папа замолчал, явно ожидая от меня бурной реакции.

- И? – только и смогла выдавить я.

- Его величеству принцу Филирону 23 новеня  исполняется 30 лет, нас пригласили на юбилей. В этом году мы с мамой не сможем поехать вместе с тобой, поэтому ты поедешь одна.

- Папенька! Может это шутка? – постаралась придать голосу манерности всезнающей девицы, но при этом не умнее пуделя тетушки Жози, который время от времени гоняется по кругу за своим хвостом - Весь свет знает о том, что я не умею вести светскую беседу на арузсском, альянском, емецком….в прочем на всех языках, не исключая и свой родной. Что я не самая образованная: не играю на рояле, не сочиняю стихи, не рисую акварелью, не вышиваю… (боже, что же я делаю?) и я совершенно не разбираюсь в модных тенденциях! Только одно запомнишь, а оно оп и уже другое! (Корсеты, кринолины, брр…). Неужели я обязана присутствовать? Или может вам захотелось новых слухов обо мне?

Расставила руки в бока, пытаясь нависнуть сверху тятюшки. Возможно это выглядело со стороны, словно цыпленок идет на петуха, но нужно было показать свое волнение.

- Тебя пригласили их величества, значит, так тому и быть, - сказал отец, пресекая мои рассуждения.