Как зреют бананы

Я думал, что бананы зреют, как помидоры – гроздь на грозди, только успевай собирать. И, проезжая в кабине ли машины, или салоне автобуса, обозревал многочисленные плантации , что начинались сразу за Лас-Пальмасом, затянутые защитной мешковиной, без особого интереса: что я – рабыня Изаура здесь загибаться! Меня ждала работа интересней – камень диковинной кастильской мозаикой укладывать , или керамическая плитка со штукатуркой – на худой конец. Но пришел день – на втором уже году канарского трудового десанта,- когда поехал работать я на самую что ни на есть банановую плантацию.

Три яруса плантации, разделяемые подпорными стенами из камня, ступенями располагались на склоне горы. Пальмы стояли ровными рядами – по десять, двенадцать в ряд. Ряды отстояли друг от друга на три- четыре метра. И только в трех-четырех рядах свешивалась где-то одинокая, зреющая гроздь зеленых бананов.

- И сколько ж она будет стоить? – резонно вопрошал я у хозяина – бывшего нашего соотечественника, привезшего меня на рабочем своем «джипарике» сюда.

- Сейчас, зимой – евро, двадцать центов за килограмм.

- А сколько здесь килограммов будет?

- Ну, видишь сам: килограмм на двадцать она потянет.

- И что, - все не мог понять я, - выгодно разве?..

- Ну, - пожал плечами он, - еще дотацию правительство доплачивает, - он махнул рукой. – Да, я здесь всем пробовал заниматься! И криминалом даже… Но, - он кивнул на пальмы, - к этому вот и пришел: самое спокойное.

И сплюнул сквозь зубы характерно… Должно быть, не только здесь криминалом занимался…

Что же до «самого спокойного» - есть здесь такое дело! Работал также, в какой-то выдавшейся от строительства свободный день, у одного агрария – коренного канарца. Высаживали мы вместе редис, пололи длинные делянки каменистой «земли» - сплошной гравий, да вулканическая порода. «А сколько же тебе приносит это дохода?» - едва разогнувшись, спрашивал я. «В хороший месяц – тысяча евро». – уверенно отвечал он. «Так!.. А не мало?» - я зарабатывал больше. Он, помнится, тоже пожал плечами: «Я больше ничего не умею. Мой отец и дед работали на этой земле». После работы мы уселись в его пикапчик, и он, по пути мне на судно, заехал за сыном в школу: добропорядочный отец – трудяга. Может, хоть сынишка из этой череды вырвется?..

Череда рядов пальм стояла нынче передо мной. Надо было копошиться, отрабатывая тридцать поденных евро.

- А это зачем, - кивнул я на длинные, тонкие палочки, по своим концам обрезанные в маленькие рогатины.

- Это вот затем – чтоб гроздь бананов зреющую от ствола отодвинуть – чтоб бананы не гнили. Один конец в ствол упираешь, а другой – в гроздь.

Вот как лелеять, оказывается, плоды тропические надо!..

- А вот здесь, у основания – видишь? – кора уже такая желтая – надо обрубать, - подхватив тесак – мачете, от уверенно рубанул пару раз, передав после инструмент мне.

- А мусор этот куда?

- Прямо под ноги и бросай: это ж перегноем будет, - он всмотрелся в ворох пожухлых листьев под ногами, в котором видна была тонкая черная труба – система полива. – Ты посмотри, что этот черт сделал! Видишь?.. Обрубил мне трубу!.. Да – чудак один, испанец – не прошлой неделе взял на день поработать. Вот, как так можно – трубы не заметить?.. А говорит – всю жизнь на бананах работает!..

Наконец, дав мне указания и показав личным примером приемы бананового ухода, убыл ненадолго хозяин и сам. Но а я добросовестно принялся за кропотливую эту, не столь уж хитрую, но требующую определенного, как оказалось, навыка и знания дела, работу.

По хозяйски – затягивало… Я же тоже – от земли. Мало своего было в детстве огорода, так нас, школяров, с четвертого уже класса первый месяц учебного года «на картошку» гоняли чуть не каждый день – когда и учились? Ведро-то еще – неподъемное, а рядок, что на двоих нужно собрать – в горизонт уходит… Но, какое это замечательное время детства, переходящего уже в юность, было!..

А единственным, что было здесь, на банановой этой плантации, мне некомфортно – постоянно проваливающиеся в «перегной» под ногами, утопающие в его мягкости ноги. Нет твердой опоры, твердой почвы под ногами. Для дела, понятно, это надо. Хоть какой-то перегной на этой каменистой земле. «Тьерра», как говорят испанцы. Да, какая там земля – камень, да вулканическая пыль бордово-коричневого цвета!.. В общем, некомфорт этот я ощущал определенно – не совсем, значит, от сохи... А и в море, в одном из рейсов, когда работал я на чанах в рыбцехе – сменщик у меня был: шланги под ногами валяются. Тут же коробки на проходе, он по ним бегает – спотыкается – даже, наверное, и не замечает. Ну, а я же после него вахту начинал с того, что убирал в уготованный закуток корзины, и уминал в самый уголок прохода шланг – чтоб под ногами ничего не путалось: мне здесь работать всю вахту!

Хозяин приехал уже ближе к вечеру, и хоть застал меня, сидевшего (только, ведь, минуту назад и присел первый раз), что безусловным грехом для рабочего здесь является, остался, видно, доволен.

- Ну, ты на лету, прямо, все схватываешь! Слушай, я, вот, посмотрел – подумал… А, может, ты будешь со следующей недели каждый день ездить? На автобусе сюда приезжатьсамостоятельно, бейсболочка – чтоб волосы светлые не видели, очечки черные… Да, никому здесь особо и дела нет – полицию вряд ли нашлют… Ну, а потом подумать можно, как и вообще тебе здесь остаться – работали бы… В общем, я тебе звякну на следующей неделе!

Оно бы, конечно, было можно – если бы больше в моей жизни ничего не было, - ой, как можно было бы работать здесь спокойно и тихо, под сенью пальм, под неповторимый эфир канарского воздуха, смешанного с вольным атлантическим бризом, взирая в минуты короткого отдыха на дивные окрестности внизу и бескрайнюю океанскую даль!.. Но кроме того, было – и есть! – в моей жизни еще множество дел, как то: и работа морская, суровая, и строительная возня кропотливая, но творчески-благодарная, и семейные хлопоты, совсем не постылые… И семья, и родные, и друзья, и новые прекрасные люди, которыми во все времена все же не скудеет земля родная… И когда позвонил хозяин банановой той плантации через пару недель – с серьезными, на самом деле, предложениями и намерениями, я – совпало так! – уже собирался к вылету на родную сторону.

- Извини – надо лететь: рейс хороший предложили. Не обессудь!..

… А, может, и дурак? Может, и надо было бы остаться, да работать спокойно и тихо, день за днем, пусть и похожими один на другой, зато без потрясений, да кризисов непроходящих, без подорожаний нескончаемых и необъяснимых... Глядишь, тихоня, склонный ко всякому обучению – тот же, ведь, еще фрукт! - проникся сполна и коварством латинским «отжал» бы дело у своего благодетеля, нанял бы какого-нибудь испанца залетного, да и стал бы - настоящим плантатором банановым…

Вот так бананы зреют!