Какая она, любовь?

Какая она, любовь?

Илоне исполнилось сорок пять лет. По народному утверждению, вчера она должна была снова стать «ягодкой». Илона задумалась: интересно, какую ягодку имели в виду? Посмотрела в зеркало: бледновата что-то. Не всё в жизни сложилось так, как мечталось, но она не жаловалась.

Мама жила с ней. Дочь, Анюту, она вырастила, замуж выдала. Внучке Алине уже три года. Чтобы Илона с мамой не скучали без неё, Анюта после переезда к мужу принесла в дом маленького пушистого котёнка. Сказала, что лучших родных людей коту не найти.

Кот оказался как нельзя кстати. Лео важно вышагивал по квартире, высоко поднимая лапы. Чувствовал себя и хозяином, и защитником. Во время нервных волнений, регулярно приключающихся с хозяйками, Лео бросался к дамам, выгибался дугой, задирал хвост и подставлял спину, требуя незамедлительной демонстрации их любви. Они умилялись, а его мурлыканье – успокаивало.

Главным смыслом жизни Илоны стала внучка Алина. Жила принцесса с мамой и папой, но воскресенье было их общим счастливым днём.

Утро начиналось со звонка в дверь.

– Бабулечки, вы проснулись? Мне солнышко улыбнулось. Вы его видели? – от звонкого колокольчика разглаживались морщинки, и женщины улыбались.

После завтрака мама отдыхала, а они, две девочки: совсем взрослая и маленькая – начинали хлопотать над важными проблемами: сначала выбирали платье, в котором навестят уток на пруду, потом собирали угощение для них.

Ехали до парка на трамвае. Алина смеялась:

– Если трамвай покрасить в зелёный цвет, то получится, что мы едем внутри кузнечика.

С утками внучка разговаривала долго. Вопросы не кончались:

– Что вам снилось? Ночью не страшно? Домик совсем маленький, – озабоченно взмахивала руками. – Вы все помещаетесь?

Утки подбирали бросаемые куски булки и переговаривались. Домой возвращались снова на трамвае.

Петь колыбельную – это было Илонино воскресное счастье. А вот сказок о принцессах она Алине не читала. Чтобы потом не вздумала ждать принца на белом коне. Разочарований с ним не оберёшься.

Но больше всего перед дневным сном Алина любила поговорить:

– В доме уток мягкие постельки? А подушки у них есть? Трамваи днём тоже спят? Они прямо на дороге засыпают? – Какие только истории бабушка не придумывала в ответ.

Однажды в парке они увидели, как над уткой и плывущими вслед утятами закружился коршун. Утка закрутилась на одном месте, закрякала, растопырила крылья, и сразу к ней собрались утята.

– Утка боится коршуна? – забеспокоилась малышка.

– Боится, но больше за малышей переживает, – пояснила Илона. – Мамы о своём страхе забывают, когда дети в опасности. Понимаешь, она утят больше себя любит?

В этот день, засыпая, внучка спросила:

– А ты меня любишь?

– Конечно, люблю.

– А как сильно ты меня любишь?

Илона растерялась. Как словами выразить любовь так, чтобы девочка поняла, что она самая большая драгоценность в жизни. Может сказать, что любит так, как обожает её солнечный зайчик, с которым она по утрам играет. Алина его ладошкой накрывает, а тот каждый раз оказывается сверху её руки. А внучка его снова и снова поймать старается.

Но, показалось, что Алине нужен сегодня совсем другой ответ. Почему-то она встревожена. Пока Илона раздумывала, серые глаза внучки смотрели серьёзно, не отрывая взгляда. Что-то испугало?

– Я тебя люблю, как утка, которую мы видели сегодня. И ещё больше.

Улыбка озарила её лицо. Внучка успокаивается и засыпает. Как нужно маленькой Алинке, чтобы её любили.

***

Всё изменилось, когда дочь сообщила, что они решили уехать из страны. Никто не знал: переедут навсегда или когда-то вернутся.

Что означал для Илоны отъезд дочки с семьёй? Уезжали не просто за границу, до которой она бы добежала. За океан.

Они ещё не уехали, а она уже каждый день прощалась мысленно. Готовилась к их отъезду не один месяц. Расставание от этого легче не стало.

Слова собирались внутри в комок, замирали, перерождались, поднимались к глазам и выливались нескончаемым потоком слёз. Весь мир потерял цветность и погрузился в туман. Какая пустота образовалась в жизни женщин, наверное, понимал только верный Лео. Он растягивался на диване, навалившись на ноги хозяйки. Может, не хотел, чтобы и она надолго оставила его?

А старая мама? Понимала ли она, что происходило? Или судьба не дала ей испытать ещё одну разлуку, лишив возможности осознать всё разумом?

Не шутка – войну пережила. Только годы не пощадили: ещё никто не смог их победить. Что за возраст такой без лет? Возраст дожития. Иногда совершенно неожиданно, но всегда слишком преждевременно. И вопрос уже не о здоровье, а о другом: жив сегодня или нет?

Однажды Илона пришла с работы, открыла ключом дверь, удивилась, что мама ходит по комнате. Не лежит, не сидит – ходит. Неестественно как-то ходить по комнате от стены к стене. Спросила её что-то. Спокойная. Улыбается.

Илона заглянула в знакомые с детства глаза, а там нет осмысленности. Нет той мамы, которая любила её. Возраст дожития. Как это вынести?

Дочь с внучкой до отъезда не давали ей погружаться в размышления об этом. Даже печалиться некогда было. Кормила, купала, давала лекарства, укладывала спать. Мама смотрела на мир с детской наивностью, словно открывая его для себя заново. Что таилось в душе? Понять было сложно. Говорила мало: слово, через полчаса – другое. Вслушиваться было бесполезно. Мамочка жила в своём мире.

Работу было не бросить. Иначе не прожить. Просто не прокормиться. Не заработать пенсию. А рассчитывать в будущем не на кого. Сидеть в четырёх стенах с больным? Целый день встречать устремлённый на тебя ждущий взгляд? Можно просто сойти с ума. Что мама ждёт? Внимания, заботы – как каждый из нас.

На зарплату сиделку не нанять. Дочь с мужем ещё с работой не обустроены – на помощь рассчитывать не приходится. А муж Илоны где-то в далёком «жили-были» затерялся. Это не его история.