Калека.

Калека.

«Поезд Кишинев-Москва отправляется через пять минут, просьба провожающих освободить вагоны». Но если у тебя нет провожающих, то вагоны некому освобождать.

Я сижу на своем месте в плацкарте, на улице жара около тридцати градусов, я в футболке и шортах, а рядом мой рюкзак, там все вещи, которые я брал с собой. В последний раз посетил свою родину, и сейчас я даже рад, что уезжаю, за эту неделю я понял, что тут чужой.

Не люблю поезда, они растягивают момент. Самолет в этом плане лучше, ты в него сел, взлетаешь и все, выбора нет, уже нельзя вернуться назад, выйти на следующей остановке, передумать и выйти.

Эта поездка не была запланирована, я был вынужден собраться за три дня и приехать, бросив все свои дела, всех друзей и подруг, совершенно один в страну, где у меня тысяча воспоминаний, но все они размыты моей детской памятью. И эти воспоминания мне не с кем разделить.

-На заработки? – спросила женщина, сидевшая на койке передо мной.

-Нет, домой, а Вы?

-На работу, я сиделкой работаю.

-А дома часто бываете?

-Если честно я уже сама не знаю где мой дом.

Я посмотрел в окно, поезд тронулся, городские пейзажи сменились на деревья.

-Вот и я не знаю где мой дом. Знаю, что он уже точно не тут.

­-Твой дом там, где тебя ждут. – Сказал мужчина с верхней полки.

Я проснулся дома. Время было раннее, сразу побежал на кухню, но никого не было. Ни братьев, ни мамы, никого. Мне стало страшно, и я побежал обратно в кровать, укрылся одеялом и сидел так. В моей голове пробежали мысли «что, если все исчезли, и я остался совсем один». Свернувшись калачиком в одеяле - я уснул, проснулся, когда мама пришла домой.

-Ты чего еще спишь? Почему с братьями гулять не пошел?

-Я проснулся и никого не было дома. Было страшно. А потом я уснул. – Сказал я все еще испуганным голосом.

-Ну ничего, сейчас мы с тобой попьем чайку, ты покушаешь, а потом может братья придут, и вы пойдете гулять вместе, хорошо?

Я встал с кровати, сходил умыться и сразу же на кухню, мама уже сделала бутерброды и сварила чай.

-Я ходила к маме Яны, она сказала, что вы снова поссорились, что случилось?

-Она просто надоела уже, вечно ходит за мной, когда я этого не хочу.

-Ну если она за тобой ходит, значит ты ей важен.

-А мне то что? Меня после этого все мальчишки высмеивают, за то, что я с девчонкой играю.

-А тебе не нравится, что она с тобой играет?

-Мне не нравится, что они смеются, а потом меня братья с собой гулять не берут, говорят, что я «хвостик».

-Ну и зачем ты тогда гуляешь с ними? Вот Яна хочет с тобой играть.

-Но с ней скучно играть, я хочу с ними. Понимаешь?

-Да, будешь конфеты?

Мама достала из шкафчика пакетик с конфетами и положила на стол. Я взял две конфетки и засунул по карманам, еще две съел с чаем.

-Спасибо большое, я играть.

На улице было жарко, солнце пекло голову. Я забрал свои игрушки и пошел к своему любимому месту под деревом. Достал любимые игрушки, это были четыре рейнджера и конь. Я обожал придумывать разные сценарии, в основном я черпал вдохновении из мультика «Спирит: душа прерий». И главным правилом в моих сюжетах было то, что мой конь не разрешал на себе ездить кому попало, только при острой необходимости и только достойному человеку.

-Чего один играешь?

-Остальные гуляют.

-А меня чего не зовешь?

-Я думал мы поссорились.

-Но можно же помириться и играть вместе. – Яна была серьезно настроена.

-Ну если хочешь.

Она села рядом и начала играть. И тут я увидел, как она берет и сажает главного злодея, солдатика без руки, на моего коня.

-Ты чего делаешь? Так нельзя?

-Как?

-Это злодей, он не может сидеть на этом коне, никто не катается на нем.

-Почему, он же конь, на них катаются?

-Это не просто конь?

-А что с ним не так?

-С ним все так. Это ты не понимаешь.

-Ну так расскажи.

-Не хочу я ничего рассказывать, я домой.

Я собрал игрушки и направился в дом.

-А можно с тобой?

-Нет, мама сказала без гостей.

-А мне твоя мама сказала, что я могу заходить, когда захочу.

-А я сказал, что не хочу с тобой играть, отстань! – я крикнул на нее и побежал домой.

Маме я не стал ничего говорить, просто уселся перед телевизор и стал играть там, под звук какого-то фильма на который я не обращал внимания. Ближе к вечеру братья вернулись, голодные, уставшие, но со сверкающими глазами. Они что-то обсуждали между собой, для них я был будто невидимка, потом нас всех позвала мама за стол, и мы начали ужинать.