Камень, олицетворяющий душу

Глава 1

Мысли полностью исчезли из головы, тело было расслаблено, а по мышцам текла Ци, наполненная магией. После тяжёлых тренировок тела, мозга и души требовался отдых в виде медитации. В начале своего пути Лун Шен был категорически против сидения на одном месте, а потому вечно отставал от других.
Обучался он в храме Кан-си, что был расположен на юго-западе страны Тинь-шер. Главным достоинством этой огромной, по размерам, страны были драгоценные камни. Каждый имел свое значение, которое действительно работало, а ходят легенды, что существует хранитель, который охраняет эти сокровища. Он живёт обычной жизнью, как и остальные, но когда он начинает колдовать, то камни слушают хозяина и делают что он прикажет. В этом есть свои нюансы, которые уже народу неизвестны.
Суть храма, в котором учился Лун Шен, заключалась в обучении будущих защитников и помощников для хранителей камней.
Лун Шена учили быть терпеливым, аккуратным, учили специальным техникам боя и развивали магические способности.
Сейчас его длинные волосы угольного цвета струились по спине сзади и опадали на пол, ложась на него остальной частью. На теле было запахано ханьфу бронзового цвета с черными вставками и такого же цвета пояс. Его лицо и тело было направлено к окну, которое показывало активную работу служителей храма. Девушки носили полотенца, еду, некоторые шли с тряпками и швабрами для уборки.
В воздухе отражался звук столкновения обуви и скрипящего дубового пола. Охранники периодически проходили по всему храму изнутри, исполняя свою работу. В их обязанности так же входила проверка ранее провинившихся учеников. Самое маленькое наказание - это пятидневная уборка всего здания храма. Какой будет самая жестокая воспитательная деятельность знать мало, кому хочется, хотят многие, но без собственной жертвы, что невозможно, поэтому любопытство многих учеников остаётся неудовлетворённым.
Сзади Лун Шена открывается дверь, но парень не шевелится, боясь потерять нить, ведущую к отдыху. Человек подошёл ближе и занёс меч над головой юноши. Металл стремительным движением приближался к плоти, но тут, сверкающая сталь вылетела из рук хозяина и воткнулась в пол сзади. Удивлённый возглас был воспроизведён вслух и Лун Шен открыл глаза.
—Ты когда-нибудь угомонишься, Цзя Чорин? - в воздухе завис вопрос, заданный глубоким, безэмоциональным голосом. Шен поднялся с белой подушки, поправляя подол ханьфу и разворачиваясь лицом к собеседнику. Перед ним возникло уже давно знакомое выражение с удивительно, зелёными глазами. Его лучший друг, с которым они вместе учились вот уже десять лет. На нем был ханьфу зелёного цвета с желтыми вставками, а на поясе висели ножны для меча. Собеседник весело улыбнулся и упёр руки в бока.
—Это был последний раз, так что тебе стоит запомнить его, - ответил на вопрос юноша. Он был младше Лун Шена на год, а потому обучение заканчивал только в следующем году. Сегодня последний день обучения Шена и некоторых других обучающихся. Каждому готовили подарочный набор из десяти ханьфу с цветом, что был дан каждому пришедшему учиться. У Лун Шена это был бронзовый, а потому каждые одежды содержали именно этот цвет.
—Что-то случилось? - задал вопрос Шен. Чорин улыбнулся ещё шире и взял Шена за локоть, выводя из комнаты. Он подвёл его к дверям и остановился.
—Мы попросились выйти с территории храма, но нам разрешили только с тобой или стариком Лимом. Наш выбор был очевиден, - объяснил он. Шен аккуратно вырвал руку.
—Дай мне хотя бы переодеться и завязать волосы, - парень вывел Цзя из своей комнаты, после чего закрыл дверь. Он взял со стола тонкую черную шпильку. Подойдя к зеркалу, он собрал волосы в хвост, что доставал до поясницы, и, взяв прядь из пучка, обвязал его, закрепляя шпилькой. Потом Шен открыл шкаф, достал другое Ханьфу с сочетанием бронзового и черного, а за пояс зацепил меч. Он вышел из комнаты и в коридоре увидел Чорина, что прижался спиной к стене и разглядывал свой меч. Когда дверь открылась, он моментально выпрямился.
—Пойдем, нам ещё нужно зайти к лаоши Кон, - сказал Чорин и повел Шена на выход из здания. Во дворе, перед зданием, земля держала дорожки из серой плитки, цветы и деревья стояли под солнцем. Где-то сбоку располагался пруд, на котором плавали лотосы и кувшинки.
Юноши проходили мимо цветущих деревьев прямо к главному входу. Возле него росли деревья, а под ними стояли беседки с лавочками внутри. На одной из таких сидел Учитель Кон. На нем было нежно голубое ханьфу, ноги не было видно из-под одежд, но разрез внизу открывал темные штаны.
Ученики подошли к Кону и Цзя Чорин сразу заговорил, поклонившись перед этим.
—Лун Шен согласился нас сопроводить. Вы нас отпустите? Вы ведь обещали, - сказал он и, его выражение лица приобрело умоляющую маску. Учитель повернул голову к Чорину без слов, кивнул. Тот в свою очередь, плохо сдерживая улыбку, поклонился вместе с выговариваемым прощанием, и парни ушли.
По дороге к выходу Цзя постоянно болтал благодарности Лун Шену, а после рассказывал о том, как провел день. Не то чтобы Шен не слушал, он прекрасно слышал рассказы друга, но голова поддавалась размышлениям.
Куда его отправят после церемонии? Сразу ли выгонят или оставят на ночь в храме? Куда определят после? Будет ли это место опасным? Далеко ли?
Одновременно с мыслями Шен кивал на слова Чорина и даже умудрялся вставлять свое.
Они вышли за пределы храма и Лун Шен увидел небольшое столпотворение людей его возраста, а некоторые может на год младше. Парни взволновано переговаривались, а когда увидели Лун Шена и Цзя Чорина радостно улыбнулись.
Шен и Чорин встали во главе процессии, что шла сзади. По бокам от них стояли здания с разными лавками, в которых обменивали драгоценности, раздавали талисманы против зловредных духов, маленькие дома, где поклонялись божествам.
Лун знал, куда они идут. Периодически вся компания, которая выходила из храма с помощью Лун Шена, шла в публичный дом, не очень одобряемый юношей. Конечно, ему было все равно, что они там делают, потому что его главной задачей было просто их привести, но уйти назад одному он не мог из-за возложенной ответственности. Поэтому, он уходил из противного ему здания мгновенно и проводил свое время где-то ещё.
Спустя много времени безостановочной ходьбы они, наконец, подошли к пабу - публичному дому. Он находился достаточно далеко от храма: где-то в другом конце города, возле леса, где находились горячие источники. Место там было расчищено и защищено специальными чарами. Он знает это, благодаря надоедливой компании, что часто пыталась его завести туда и однажды у них получилось. При всем желании он бы туда не сунулся.
Все же, наверное, нужно остановиться в упоминании ненависти Лун Шена к этому.
Вокруг здания никого видно не было, но как только компания из юношей зашла внутрь, то их с головой накрыл шум голосов разного тона. Кто-то ругался, уже напившись, кто-то уже уходил в комнату на втором этаже за ручку с девушкой, а кто-то просто пил алкоголь.
Парни сели за заранее заказанный стол и стали ждать своего друга, что пошел брать выпивку. Лун Шен ещё немного подождал и уже развернулся на выход, однако Чорин, каким-то образом, оказавшийся рядом слишком неожиданно, положил руку ему на плечо, прося развернуться.
—Прости, но мы не можем отпустить тебя отсюда. В прошлый раз нас могли заметить. Я понимаю, что тебе не комфортно, но будь, пожалуйста, где-то на территории, ладно? - сказал Цзя и умоляющим взглядом, смешанным с сожалением, смотрел в глаза Шену. Лун на самом деле не обижался на друга и даже разделял его беспокойство, поэтому ответил снисходительно:
—Я прогуляюсь по задней части, где горячие источники. Там сейчас навряд ли будут люди, - и пошел к двери внутрь здания. Запахи разного рода жидкостей пробивалась в нос, поэтому Шен почти побежал к двери. За ней проходил коридор из темного дерева и редким освещением, потому что были окна, и постепенно, он подходил к комнатам для переодевания. Пройдя комнаты, Лун вышел на улицу, где было достаточно тепло из-за времени года и тех же самых чар. Не то чтобы здесь люди все из себя волшебники, но с помощью талисманов и помощи монахов из храмов, возможно, было многое.
Вид здесь был хорош: горячие источники, окружённые ровным полом для красоты, а сзади стоял лес из деревьев с густой кроной, что закрывала солнцу проход к земле. Та территория и была ограничена чарами, что не давали прохода злым духам и существам, а люди могли проходить свободно для каких-то странных целей. Это было не логично, ведь тогда сюда могли бы с лёгкостью пробраться воры, но почему-то они этого не делают.
Лун Шен подошёл к, стоящей вдали от источников, лавочке со спинкой и присел. Закрыв глаза, он прислушивался к звукам, что доносились из леса, но долго так не просидел. Лес манил своей природной тишиной и запахом. Он аккуратно поднялся, придерживая ханьфу, и пошел к барьеру, через минуту преодолев его, внутри тела юноши, наконец, поселилось спокойствие.
Шен медленно брел по, хрустящей под ногами, траве. Его взгляд цеплялся за мелкое подрагивание листьев на деревьях или под ноги. Идя ещё дальше, он случайно наткнулся на что-то. Он посмотрел под ноги и обнаружил животное.
Это был лис, и он неподвижно лежал, однако он болезненно скулил и не открывал глаз. Взгляд юноши был устремлён на кровь на задней лапе животного и шее. Видимо раны, очень измотали животное, поэтому Шен снял верхнюю часть ханьфу, а затем и нижнюю; снова надел верхнюю и расправил на земле нижнюю. Он переложил лиса на ткань и завернул в нее, потом взял в руки и направился назад. Юноша стал идти ближе к источникам и границе, но не слишком, чтобы не было подозрений.
На нужном расстоянии он положил свёрток и прошел к источнику. Там все ещё никого не было, поэтому он взял чашу для купания и набрал воды, насколько это было возможно, много.
Вернувшись к больному лису, он поставил чашу и взял пояс от ханьфу. Шен разорвал его несколько частей. Одной он промыл раны животного, а другими перемотал их. О жизни животного оповещало тяжёлое дыхание и редкий скулеж, при промывке ран. Вода в чаше оставалась чистой, а значит, он вполне мог дать попить животному, еды с собой у него не было, да и откуда.
Шен поднял с невероятной нежностью и аккуратностью морду животного и с теми же касаниями попробовал открыть пасть. Животное само исполнило немую просьбу, поэтому, взяв чащу, юноша потихоньку поил лиса.
По некоторым признаком было сразу понятно, что это "он".
Когда вода была выпита, Шен снова завернул животное в ткань и взял в руки. Он хотел уберечь его рыжую шерсть от глаз людей, поэтому искал маленькую яму, камень или склад из сломанных веток, чтобы спрятать животное.
Спустя долгий путь он отыскал желаемую кучу из веток и, проверив на наличие ловушек, положил животное в найденное место. Ткань забирать он не стал, оставив на всякий случай, а грязные тряпки положил по голову и ткань ханьфу лиса, для удобства.
Осмотрев место, Шен кивнул самому себе и стал возвращаться. Оказывается, уже вступал в силу вечер, пока Лун Шен помогал раненому.
Увидев постепенно трезвеющую компанию в публичном доме, он подошёл к ней и они все тем же количеством покинули противное место.
Когда компания, наконец, зашла на территорию храма, их лица озарило удивление. Девушки-служанки бегом носились туда-сюда с разными вещами в руках, которые было сложно разглядеть с расстояния, но все же Лун Шена эта беготня не очень-то волновала. Лун Шен, подойдя к главному входу, оторвался от компании и направился к себе, по дорожке из серого камня.
Ему предстояло переодеться и сразу же выйти на площадку к главному входу, потому что скоро приближался его выпуск.
Шен зашёл в свою комнату и пошел в ванную. Он включил горячую воду и следом он распустил свой хвост и черные волосы опали на спину, мягко ложась на одежду. Потом он сменил горячую воду холодной и снял свой ханьфу, положив его на стул, стоявший рядом.
Лун попробовал воду и выключил холодную воду. Вскоре его тело погрузилось в обволакивающую воду с последующим расслаблением. Пар окутал всю комнату вместе с приятным ароматом каких-то трав, названия которых знать не очень хочется. Парень прикрыл глаза и облокотился на бортик ванной. Через час его позовут, для того чтобы подготовить к ритуалу, что решит его новое место жительства.
Наконец, Шен вылез из теплой ванной и надел халат. В спальной комнате его ожидало новое, более нарядное ханьфу: бронзово-фиолетовым, а внизу фиолетовыми нитями было вышито здание храма Кан-си и штаны, что обязательно нужно было надеть. Множество слоев его одежд ложились на крепкое тело и завязывались поясом.
С улицы полилась тонкая мелодия, которую играли на Гуцине, и добавилась флейта. Это был знак к выходу. Лун Шен вышел сначала из своей комнаты, потому из здания и теперь по дорожке шел к главному входу. С других краев тоже шли юноши одного с ним возраста в том же направлении.
Когда огромное пространство возле главного входа, наконец, показалось, взору юноши была представлена толпа учеников, что ровно стояла буквой "п" и освобождала выход с дорожки.
Внутри было много свободного пространства, а лицом к воротам, которые были закрыты другими учениками, напротив стояли пятеро лаоши солидного возраста, что обучали, когда Лун Шена. В руках двух крайних были свитки, которые пока были закрыты.
Наконец, ученики вышли с дорожки и встали на расстоянии двадцати пяти шагов, построившись в одну шеренгу, и теперь свитки в руках лаоши были открыты. Музыка теперь звучала более серьезно, но все ещё была наполнена лёгкостью.
Лаоши по бокам начали зачитывать содержимое свитков под льющуюся мелодию. Длилось это не очень долго. Отложив свитки, в руках лаоши появились коричневые глиняные пиалы, в которых лежали драгоценные камни. Они окружали пиалу каким-то особенным и ласкающим светом, были единственным, радующим глаз, артефактом. Вот в чем была _магия_ этих камней. Каждый из таких имел разное значение и в большей степени положительное. Единственный камни, которые узнал Лун Шен это алмаз, рубин, горный хрусталь и изумруд. Но один камень прямо таки приковывал взгляд. Он был темно-синим, но при этом был самым ярким среди всех. Или это лишь обман зрения?
Главный лаоши двинулся с места и стал подходить к ученикам, а через некоторое время и к Дицзы.
Дицзы - это обученные люди, которые являются охранниками высшей категории и могут уйти куда угодно, но и цена за это соответствующая. Нужно отдать годы своей жизни, чтобы быть им, на что некоторые как раз и решаются.
Лаоши стал подходить к каждому из учеников и вручать камень.
На удивление, Цзя Чорин стоял рядом с Лун Шенем, потому что последний год, оказывается, стремился окончить с другом. Как раз он и отвлекал Шена от действа своими телодвижениями, что позволяли делать вывод, что парень волнуется. Шен вообще понятия не имел о том, что младший выпускается раньше. Потом нужно будет потребовать объяснений.
Наконец очередь дошла до Чорина, и он вытянул ладони, принимая камень. Он переливался коричневым и жёлтым. Лаоши, протягивая камень, произнес название и краткое значение.
Это был тигриный глаз - при возникновении опасности для владельца изменяет весовые свойства.
Пришла очередь Лун Шена. В руках учителя он увидел тот самый камень, что переливался, синим и казался самым лучшим среди всех.
Лаоши произнес название и назначение.
Это оказался камень с названием соколиный глаз - меняет вес при опасности, помогает развить интуицию и даёт шанс выжить даже в самой ужасной ситуации.
Учитель отошёл и только сейчас Лун заметил в руке что-то, помимо самого камня. Это была записка, свёрнутая очень плотно. Развернув ее, он увидел надпись, которая гласила: «Нэнчжа». В голове Лун Шена пронеслась картинка из старого учебника, где была изображена величественная гора с пещерой. Она была знаменита своим количеством богатств, что "никогда не иссякали", как говорилось в той книге.
Эмоции внутри были непонятны: от глубокого удивления до радости, зато у Чорина на лице полный спектр радости и счастья. Люди вокруг радостно хлопали и постепенно расходились. Наконец Шен и Чорин могли пойти к себе и собрать все вещи. Следующим утром им предстоит уехать из этого места на очень долгое время, а может и навсегда.
Юноша заходит в комнату и через долгое время переодеваний и мытья, наконец, ложится спать, а на столе лежит уже прочитанная записка с важными уточнениями для поездки.