Каникулы в Лондоне - 2. Рассвет утраченной мечты

Глава 1

Я не знал, кто такая Аня Княгинина, и понятия не имел, что буду иметь дело с русской девчонкой. В то время, когда она жила в двух с половиной тысячах километров от Лондона, я мечтал записывать свои песни в профессиональной студии и о том, чтобы их услышал весь город, а лучше – весь мир, и мало что знал о далёкой холодной России.

Сколько себя помню, на вопрос: «Кем ты будешь, когда станешь взрослым?», твердо отвечал: «Певцом». Ну, не считая совсем уж юных лет, которых я и не помню. Мама говорит, что в три года я мечтал быть строителем, что тоже вполне себе творческая профессия. При правильном подходе, разумеется.

Но судьба распорядилась иначе, и это мое желание, к счастью, быстро забылось. В отличие от того, которое я озвучивал в уже осознанном возрасте.

Первый шаг был сделан довольно скоро. В десять лет вместе со школьными приятелями я сколотил свою поп-рок-группу. Мы делали каверы известных мировых хитов (в десять лет! Это было смешно), а позже я и гитарист Тео еще и пытались впихнуть в программу свои собственные сочинения. Простейшие, надо сказать, были рифмы, без особой заморочки над смыслом, вроде:

«Я тебя люблю и буду стоять здесь,

Под твоим окном,

Пока ты меня не увидишь.

А если не выйдешь,

Ты сильно этим меня обидишь».

Из всей группы – а нас было пять человек и все парни – играли на гитаре лишь я и Тео. Играли средненько, но публике нравилось. Хотя поначалу нас не воспринимали всерьез. Зато через пару лет звали на все школьные мероприятия.

Успех среди девчонок пришел примерно тогда же. В четырнадцать лет меня с трудом можно было назвать красавчиком. Непропорционально большие зубы, острые скулы, кривая улыбка, нелепая прическа, волосы дыбором во все стороны. Я часто чувствовал свою ущербность. И тогда меня спасала гитара. Я просто брался за дело: играл, сочинял, что-то разучивал или подбирал на слух.

Появились и песни о безответной любви. Девчонка, которая мне очень нравилась, была прехорошенькой – со светло-русыми длинными волосами, среднего ростика, с очень яркими, насыщенно-синими глазами и, казалось, вечно смеющимся взглядом. Я не мог заставить себя даже взглянуть на нее, когда мы были рядом, не говоря уж о том, чтобы заговорить. Она была старше на год. Её любили не только ровесники, но и учителя. Она была отличницей, но не занудой. Играла на гитаре, и мне казалось, что это сближает нас.

Каждый раз, когда я выходил на сцену со своей группой и начинал петь и играть, мне казалось, что я пою лишь для нее. И каждый раз я наивно верил, что Элисон – так её звали - заметит меня, и после выступления подойдет и скажет что-то вроде: «Сегодня ты круто выступил». И тогда бы мне точно хватило смелости сказать ей: «Может, сходим куда-нибудь вместе?». Я понятия не имел, что такое флирт и ухаживание, как делают комплименты и признаются в любви (да и сейчас, если честно, не уверен, что знаю об этом), но бывали минуты, когда я думал, что я просто мачо. Смешно.

Сам я никогда не предлагал девушкам в школе встречаться. Зато ухитрился отказать им в этом три раза. И все три раза мне было жутко неловко.

Один раз я согласился встретиться с одной из девчонок. Она была симпатичной, но я ничего к ней не чувствовал. Мне по-прежнему нравилась Элисон. Так вот, то первое свидание стало худшим в истории. Честно.

Сперва, буквально через пару минут, как мы встретились, зарядил дождь, да так, что мы вымокли просто до нитки, пока бежали в первое попавшееся кафе. Заказали кофе. Всего лишь два стаканчика кофе. Знаете, во сколько они обошлись мне? Это был не просто кофе, а напиток класса люкс. Я понял это, когда принесли чек. Сразу же, вместе с заказом.

Первый же глоток застрял в моей глотке. Я пил его и давился. Улыбался и делал вид, что всё нормально, а сам думал, как выпутаться из ситуации. Денег на эти две чашки проклятого кофе у меня не было.

Большей дилеммы в моей жизни не было. Признаться мешала гордость, а выкрутиться, словно ни в чем не бывало, не представлялось возможным.

Мы просидели там около получаса, после чего я промямлил (деваться-то было некуда):

- Ты не могла бы одолжить мне фунтов восемь… до выходных?

Большим кретином я вряд ли мог себя чувствовать, и понимал: это провал. Лицо девочки исказилось в странной гримасе. Она сказала что-то вроде: «Болван!» и ушла.

Пришлось звонить другу, чтобы он меня выручил. А до этого сидеть в одиночестве и делать вид, что всё в порядке. Хотя я чувствовал себя хуже некуда.

Этот случай здорово ударил по моему эго, но в то же время дал понять – если хочешь чего-то стоить, нужно хорошо зарабатывать. А чтобы хорошо зарабатывать, нужно очень много трудиться. Так я стал вечерним официантом и впервые обрел пусть небольшую, но стабильную материальную независимость. Мой первый доход был очень скромным, но эта подработка многое мне дала. Я стал увереннее в себе, потому что теперь у меня был доход. Я научился тактично вести себя с разными психотипами людей, и, невзирая ни на что, оставаться спокойным и вежливым. Мой ежедневный график был расписан теперь по минутам: школа, репетиции в гараже вместе с группой, работа в кафе и уже за полночь – сон. Можно сказать, что с этого времени началась моя подготовка к будущей жизни, о которой я много мечтал, но и подумать не мог, как круто это окажется на самом деле. Подумать не мог, что это будет со мной!