Картофельное счастье попаданки

Глава 1

Папы не было уже два года, а я до сих пор так и не смогла до конца это осознать. Каждый раз, когда у меня что-то случалось — плохое или хорошее — рука так и тянулась к телефону, чтобы ему позвонить. Именно с ним я привыкла делиться и горем, и радостью, именно у него искала поддержки или совета.

Мама бросила меня, когда мне было пять лет, и за прошедшие годы она ни разу не дала о себе знать и даже не поинтересовалась, как у меня дела. Так что у нас с папой были только мы.

И сейчас, в очередную годовщину его смерти, я, придя на его могилу, принялась рассказывать ему о том, что случилось за те пару месяцев, что я у него не была.

— Свадьба уже через три недели, папочка! Мне уже сшили белое платье — пышное, с кружевами. Тебе бы оно понравилось. Вадим тоже сегодня хотел прийти сюда со мной, но его деловые партнеры из Китая неожиданно назначили онлайн-переговоры именно на этот день. А ты же сам был директором, ты знаешь, как это важно.

Отец возглавлял сельскохозяйственное предприятие полтора десятка лет и из убыточного бизнеса сделал прибыльный. Его картофелем обеспечивалась не только наша область, но и соседние регионы.

Я смахнула слезинку со щеки и попыталась улыбнуться.

— Уверена, папочка, что Вадим сделает меня счастливой. Он тоже занимается бизнесом, и сейчас именно он управляет теми акциями, которые я получила от тебя.

Вадим Темрюков появился в моей жизни именно тогда, когда мне было тяжелее всего — я еще не оправилась от смерти отца и плохо понимала, что должна была делать. А он подставил мне свое плечо и взвалил на себя все те дела, которые я основательно запустила. Он помог мне вступить в наследство, а потом, когда наше сельхозпредприятие пытались захватить рейдеры, подсказал, как можно им противостоять.

С неба упала первая дождевая капля, и я, спохватившись, что не взяла зонт, поднялась со скамьи.

— Мы непременно придем сюда с Вадимом после медового месяца, папа!

Начался ливень, и я метнулась к машине, за несколько минут промокнув до нитки. Ничего, через четверть часа я буду уже дома у жениха пить горячий чай у камина. А если его общение с китайскими партнерами уже завершилось, то мы будем пить чай вместе.

Когда я подъехала к загородному дому Вадима, дождь уже почти закончился. У крыльца стояла красная машина Дарины Степанцовой — его секретарши. Ну, надо же, из-за этих переговоров и она вынуждена была работать в выходной день.

Дверь я открыла своим ключом. Первым делом бросилась на кухню, поставила чайник на плиту. Потом прошла в гостиную. Кабинет Вадима находился на втором этаже, и туда я подниматься не собиралась, чтобы не отвлекать жениха. Этого контракта с китайцами он добивался несколько месяцев.

В гостиной на столе стояла дорогая брендовая сумка Дарины, а на подлокотнике кресла лежал ее небрежно брошенный пиджак. А вот это уже было странным. Несмотря на то, что стояло лето, день выдался холодным, и в доме тоже было ощутимо прохладно. С чего бы ей раздеваться до блузки или футболки?

Шевельнулась нехорошая мысль, и я отругала себя за это. Как я могла такое подумать? Вадим любит меня, и у нас скоро свадьба.

И всё-таки я поднялась на один пролет лестницы, надеясь услышать доносящийся из кабинета разговор. Но нет, до меня не донеслось ни слова. Более того, дверь в кабинет была открыта. И там никого не было! А помимо кабинета на втором этаже были только две спальные комнаты и ванная.

Теперь я уже не могла остановиться. Дверь в спальню Вадима тоже была не закрыта. И вот оттуда-то вполне явственно доносились женские стоны.

Я так и стояла у лестницы, замерев, словно статуя, когда из комнаты выскочила завернутая в полотенце Дарина.

— Эля? — охнула она.

Лицо ее стало белым, а в глазах застыл ужас. А через мгновение за ее спиной возник уже успевший набросить на себя халат Вадим.

— Эльвира?

Я развернулась и стала спускаться по лестнице. В кухне засвистел чайник, и я ускорила шаг. Там, на кухне, я и оставалась до тех пор, пока машина Дарины не отъехала от крыльца.

— Эля, прости! — услышала я голос жениха, а сразу же вслед за этим почувствовала его руки на своих плечах.

Но объятия, которые еще недавно несли спокойствие и тепло, сейчас не вызвали ничего, кроме омерзения. И я отстранилась.

— Сам не понимаю, как это получилось.

Но мне не хотелось его слушать.

— Это и были твои китайцы?

— Они перенесли встречу на понедельник, а поскольку Дарина была уже здесь, когда я это узнал, мы выпили по бокалу и… Ну, же, малышка, не хмурься. Это всего лишь глупая ошибка.

— Как ты мог? — прошептала я. — За три недели до свадьбы! И именно в тот день, когда я особенно в тебе нуждалась.

— Прошу тебя, не драматизируй! — поморщился он. — Мужчины устроены по-другому. Для нас такие интрижки ничего не значат. Я люблю только тебя!

В текущих обстоятельствах его слова о любви звучали нелепо. Но, кажется, он этого решительно не понимал.

— И перестань уже страдать из-за смерти отца, — продолжал он. — Он вообще был тебе неродным!