Кикимора больничная

Кикимора больничная

– Из какого, говорите, болота к нам приехали?  – маленькая, но очень важная кикиморка взглянула на собеседницу через толстое стекло лупы и снова спрятала инструмент в один из многочисленных кармашков, откуда уже торчали пинцеты, зажимы, ножницы и крючки.

 Потрепанный докторский халат волочился за ней по полу, как свадебный шлейф, и она несла его с шиком. Востроглазая, с тремя тоненькими косичками и солидной бородавкой на кончике подбородка, в своем народце она считалась весьма недурственной, да и от изредка забредающих за хозяевами домовых обычно получала комплименты. А потому в больнице была за главную. Теперь вот даже намеревалась взять ассистентку: не по статусу стало самой беспорядки блюсти. Толкнула дверь бельевой, пропустила гостью в темную, пахнущую хлоркой каморку, взяла черенок от швабры и щелкнула выключателем.

 – Так это… Из нижегородского болота… Близ деревни Ляхи… – пробубнила толстенькая, приземистая кикимора, устрашившись почти монаршего величия и опустив жабьи глазки в пол.

У этой бородавок было море, будто под толстой землистой кожей кто-то снес икру. Раньше бы у ней от водяных прохода не было, а теперь мода, стандарты… На лице – не больше двух пупырышков, и фигуры в тренде щуплые, угловатые, чтобы ребрышки – как на гриле, а коленки – в разную сторону.

 – А опыт медицинский есть? – сурово поинтересовалась главная, взбираясь на ворох простыней.

 – Куды ж без его! У нас район приличный, по три утопленника в год! Один еще красноармеец плавает со времен революции, так мы с девочками по нему всю эту… как ее… атаманию выучили.

 – Анатомия хорошо, – со знанием дела кивнула главная. – Но тут сноровка нужна. С утопленниками легко, они смирные, раз в год на Ивана Купалу вылезут девок пугать – и все. У нас тут многопрофильная клиника, не абы что. Тут с живыми сладу никакого нету, а народ ушлый стал, не напугать толком, не запутать. Стрессоустойчивость, ясно тебе?

 – Это да, это я устойчивая, – толстенькая затрясла головой, и все три подбородка задрожали, как желе. – Даже вот мужик давеча в меня на велосипеде въехал, так колесо восьмеркой, а я устояла. Только правый локоть в другую сторону смотрит. А оно даже еще и удобнее.

 – Хорошо, хорошо. У нас тут каталки кругом, такая сшибет – и все, три месяца гипсом себя поливай, залечивайся.

 – И что, помогает?

 – А когда как, – главная повертела в руках железный крючок и задумчиво поковыряла им в ухе. – Тут уметь надо. Как разведешь, так и поможет. Люди гипсом только что-то одно обмазывают, но они слабенькие. А чтобы уж наверняка, надо внутрь. Литра три, не меньше. И есть не хочется, и кости крепче.

 Приезжая кикимора вытащила из единственного своего кармана, поросшего лишайником, скомканную бумажку, уголек и что-то нацарапала.

 – Звать-то тебя как? – снисходительно поинтересовалась главная.

 – Маруха я, – толстенькая зарделась. – Можно просто Руха.

 – Руха… Ладно, пусть будет. Меня-то ты знаешь, наверное?

 – Чучумора Смертожуткая, кто ж вас не знает… Про вас и статья была в последнем Болотном Обозрении.

 – Обозрение теперь одна провинция читает. А у меня блог. С телефона главврача нашего веду, Репкина. Главное – аккаунты не перепутать. У него камера самая расширенная.

 – А кого туда сажают, в камеру эту? – испугалась Маруха.

 – Ну ты и болото! – Чучумора закатила глазки, да так сильно, что те несколько раз обернулись, прежде чем остановиться. – Это фотографии делать, ясно? У меня там просто бомба. Больше подписчиков только у одного домового, так он от такой чести зазнался и за город переехал. Я, мол, личность медийная, иначе от поклонников проходу нет. Как же, знаем мы, у него кроме кота и лешего ни одного поклонника.

 – Домовые вообще те еще выпендрежники. Раз, думают, у них и хозяин, и печка, сразу можно нос воротить, – Руха смачно фыркнула, ненароком забрызгав халат потенциальной начальницы. – А ты попробуй на нашей территории народ пугать! А? Вот тут-то их карачун и схватит.

 – Карачун об домового руки марать не станет. У нас график, план, от него никуда не деться. Без него нашему Репкину и отчет по летальности не сдать. Как бы он самым главным там у себя в глаза смотрел без летальности?

 – Что, и летают тут у вас?

 – Летают, летают. На тот свет только, – Чучумора даже гикнула, довольная своей шуткой. – А блог ты мой почитай. У меня такие картины из медотходов получаются – загляденье! У одного тут разом и селезенку удалили, и желчный, мы с шишигой из второго хирургического на полу в четыре руки бурлаков на Волге изобразили. Сто тридцать восемь лайков, чтоб ты знала!

 – А собаки вам тут зачем?

 – У, серость… Вот и санитарка ругалась вместо того, чтобы полет творческой фантазии оценить. Да ты не переживай, втянешься. Я тебе ссылку кину.