Клад на пыльном чердаке

Клад на пыльном чердаке

Сказка для Софьи Лисовой

— О, ведьма, легка на помине, — Марьяна, улыбаясь, распахнула дверь перед Тайкой.

— Надеюсь, добрым словом меня вспоминала?

— А каким же ещё! Ты заходи-заходи. Чаю? Пирожок? Может, щец кислых, а?

Марьянка-вытьянка всегда была радушной хозяйкой, а готовила — м-м-м, пальчики оближешь. И всё-таки Тайку что-то насторожило. Будто бы подруга мягко стелила, да что-то недоговаривала.

— Ты же меня не просто так позвала, да? Дело какое-то есть?

— Ой, пустяки, — отмахнулась Марьяна, отводя взгляд.

Значит, не пустяки.

— И всё-таки? — не сдавалась Тайка.

Вытьянка поковыряла носком половицу, вздохнула и зашептала ей на ухо:

— Дай честное-пречестное слово, что никому не скажешь…

— Не скажу, — Тайка приложила руку к груди.

— Ни Сеньке, ни Пушку, ни даже Никифору!

— Клянусь.

— Лучше сядь, — Марьяна усадила её на табурет и выдала: — Ты не могла бы помочь мне поймать крысу-мутанта?

— Чего-о-о? — вытаращилась на подругу Тайка. — Тебе Пушок Стивена Кинга пересказывал, что ли? Ух, киноман хвостатый!

— Может, и пересказывал. Только это не важно. Потому что я сама её видела…

Марьяна закусила дрожащие губы. На неё было жалко смотреть. А ведь она — посмелее многих. Против упырей выйти не побоялась, самого Кощеевича на мушке держала, и тут на тебе — испугалась небылицы: мутантов на чердаке.

Тайка, конечно же, не стала смеяться над глупыми страхами вытьянки. Вместо этого взяла подругу за руку и твёрдым голосом сказала:

— Пойдём вместе посмотрим.

— Хорошо, — Марьяна взялась за ухват. — Я прикрою! А ты кочергу возьми.

— Зачем?

— На. Всякий. Случай.

Вытьянка сказала это так резко и отрывисто, что Тайкина рука сама к кочерге потянулась. Проще было взять, чем объяснить, почему не пригодится.

По рассохшимся скрипучим ступенькам они поднялись наверх. Ох, ну и пылища! В заброшенном доме чердак казался вдвойне заброшенным.

— И давно вы сюда не заглядывали?

— Ой, давно, — кивнула Марьянка. — Мне как-то без надобности было. А Сенька… ты ж его знаешь. Стоит только напомнить, что домовой должен содержать дом в порядке, как он исчезает.

— Так, может, устроим генеральную уборку? — Тайка откинула крючок и распахнула дощатую дверь.

В лицо пахнуло затхлым воздухом. Сквозь круглое подслеповатое окошко пробивалось солнце, и пылинки плясали в его лучах.

— Вот видишь, нет тут никаких мутантов… — опустив кочергу, Тайка обернулась к Марьяне. Но вытьянка смотрела мимо неё. Её зубы застучали, фигура стала полупрозрачной, и ухват выпал из рук, а глаза полыхнули знакомым синим огнём.

«Сейчас заорёт», — поняла Тайка.

Она попыталась закрыть вытьянке рот, но рука прошла сквозь призрачную фигуру, не встретив сопротивления. Оставалось последнее средство: заткнуть уши, чтобы не оглохнуть.

— У-у-у-ы-ы-ы! — взвыла Марьяна, взлетая под потолок.

— А-а-а-а! — тоненько завизжал кто-то, прятавшийся на чердаке.

Тайка несколько отрешённо подумала: а могут ли крысы-мутанты кричать «А-а-а-а»?

Проследив за взглядом Марьяны, она увидела на колченогом столе, прямо за пыльными коробками… вы не поверите: хомяка. Тёмно-рыжего, кругленького, как мохеровый помпон на бабушкиной шапке. Только очень крупного — размером с морскую свинку или даже больше. Но мало ли какие хомяки бывают?

— А ну, тихо все! — скомандовала Тайка. И так убедительно получилось — видать, натренировалась на Пушке, — что все орущие-визжащие умолкли.

Помпон нырнул за коробки. Осмелевшая Марьяна потянулась за ухватом, но Тайка перехватила её запястье.

— Стой. Это вовсе не крыса-мутант, а хомячок. Ты что, хомячка испугалась?

— Ничего себе хомячок, — вытьянка почесала в затылке. — Такой здоровенный.

— Ой, ну, может, порода такая. Хомяки совсем не страшные. Наверное, у кого-то из дачников питомец сбежал. Дай-ка я с ним поговорю, — Тайка шагнула вперёд, осторожно заглянув за коробку. Никого. Может, под столом? Тоже никого. Тут было столько хлама, что беглец мог спрятаться где угодно.

Ни на что особенно не надеясь, Тайка наугад заглянула в одну из коробок. Надо же, повезло: на неё настороженно смотрели два чёрных немигающих глаза. Эх, в лотерею бы так выигрывать!

— Не бойся, мы тебя не обидим, — Тайка сюсюкала с малышом, чтобы тот перестал дрожать и затравленно озираться. — Марьяна добрая, просто кричит громко. Но такова уж её вытьяночья суть, ничего не поделаешь… Как ты сюда попал, бедняга? Отвечай, не бойся. Я Тайка — ведьма-хранительница Дивнозёрья, и я понимаю язык животных.

— Настоящая тётя ведьма? — ахнул хомяк. Голосок у него был детский. Девчоночий или мальчишеский, Тайка не разобрала. — А можете сделать меня человеком?