Клан Смерти

Рианнон

— Почему именно мне приходится тащить этот труп? — Брайер обливалась потом; этот мужик весил в два раза больше ее. Я даже ухом не повела, облаченная в кожаные доспехи, я всматривалась в глубь леса. Брайер это не волновало. Бросив мертвого парня, она еле разогнулась и заправила выбившуюся рыжую прядь за ухо. Моё молчание явно её раздражало, поэтому она громко вздохнула и снова обратилась ко мне: — Меня только недавно допустили к делам клана, а ты уже так надо мной издеваешься!

Я закатила глаза: Брайер, как надоедливая муха, всё время мешала. Она не подчинялась приказам и замедляла наш путь к замку. Мне ничего не оставалось, как заткнуть её. Если мы будем медлить, в лесу нас сожрут и закусят трупом парня, которого мы тащили.

— Если ты не заткнёшься, нам придётся тащить твой труп! — злость так и просилась наружу. Я облажалась, подвела отца и клан. Мы с двумя парнями должны были поймать одного дурачка. Поджигатель, испугавшись наказания за сгоревший амбар, убежал. Он помчался в лес, и в итоге наткнулся на препятствие, что стоило ему жизни. Теперь мне придётся выслушивать выговор отца.

За спиной послышалось шуршание листвы: Брайер положила руку мне на плечо и тоже всмотрелась в лес. Девчонка не промах — ей удавалось перекладывать свои обязанности на парней. Солнце давно зашло, с севера надвигались морозы, но нечисти это не мешало блуждать по лесу. Нам следовало поторопиться в замок и заняться более приятными вещами. Я на мгновение представила горячую ванну и манящий пар. В лицо мне ударил ветер, и все мысли растаяли. Я взглянула на Брайер: девчонка замерзла, её розовые щеки стали красными, и она умоляюще смотрела мне в глаза, намекая на усталость и голод.

— Поторапливайтесь, мальчики! — махнув рукой в сторону дома, я зашагала по тропинке первой.

Тронный зал, как всегда, погружен в темноту; даже днём окна были зашторены, а о вечере и говорить нечего. Не успела дойти до своей комнаты, как мне сообщили, что отец меня ожидает. Должно быть, старший брат Каллум всё узнал и как верная собачка доложил ему. В коридоре мне представилась его ухмыляющаяся рожа, но, собравшись с мыслями, я сделала несколько глубоких вдохов и, войдя, встала на одно колено, опустив голову в знак уважения. Я не поднимала глаз, пока не услышала легкие шаги Трейнора Норта, облачённого в кожаные доспехи и фиолетовую мантию. Почему именно этот цвет выбрал мой клан? Синий подошёл бы лучше.

— Я разочарован, Рианнон, — произнёс отец, его неспокойствие выдавала хмурая бровь.

— Знаю, — встретила его взгляд. — Я не могла проконтролировать его действия. Всё случилось слишком быстро. Он увидел меня и убежал в лес. Я не отпускала след, пока не увидела его труп.

Как же я ненавидела оправдываться. Вдруг послышались каблуки, и Каллум показался из-за трона отца. Как крыса, подслушивал, раздражая меня ещё больше.

— Я сразу говорил, что это плохая затея! — его взгляд уколол меня. — Там, где Риан, всегда одна разруха.

— Заткнись, Каллум! — Я мгновенно вскочила с пола, не собираясь перед ним пресмыкаться.

— Каллум прав, — твёрдо произнёс отец. Я готова была задохнуться от возмущения.

— Тебя пора отдать замуж! Ты дочь Главы Клана, нам нужно создавать союзы. Слышал, у Восточной стороны много кандидатов. — Я лишь поморщилась. Замужество меня не привлекало, тем более с Кланом Истерн. Об этом я сообщила вслух.

— Думаешь, мы не знаем, что ты спишь с Крейвеном? — Каллум подошёл слишком близко и слегка потянул меня за волосы. Я раздражённо хлопнула его по руке и отобрала прядь своих чёрных, как смоль, волос.

— Спать — не значит выходить замуж! — мои губы расплылись в злорадной улыбке. — Тем более, Селестия будет против, если я отберу её последнего жениха. Она очень хочет замуж.

— Вы прожили целый век, а ведете себя как дети, — устало произнёс Трейнор, потирая переносицу. — Можешь идти к себе, Рианнон. На этот раз я тебя прощаю, но не забывай: теперь у тебя есть долг. — Я почтительно поклонилась.

— Спасибо, отец.

— А ты, Каллум, поубавь свой пыл и найди общий язык с сестрой! — Отец развернулся к трону, уселся поудобнее и махнул нам рукой, давая понять, что хочет остаться один. Не прощаясь с ним, я направилась в свою комнату, мечтая о горячей ванне.

Не задерживаясь в коридоре и осмотревшись вокруг на предмет посторонних, я толкнула дверь в свои апартаменты. Запах родных покоев радовал. Сняв высокие сапоги, я ступила на пушистый ковер из волчьей шкуры — это было блаженство. Комната делилась на три пространства: гостиную, спальню и любимую ванную. В нос ударил знакомый запах барбариса — значит, она уже здесь. Обрадовавшись, я быстро помчалась к окну и обняла стоявшую девушку за талию, поцеловав её в щеку. На лицe Слоун вскоре расцвела улыбка, и она крепко обняла меня.

— Мы не виделись всего лишь день, а у тебя уже проблемы, — тихо прошептала она, между ее бровями появилась складка, но это не портило её фарфоровую кожу. Игнорируя её слова, я направилась к своей любимой кушетке. Устроившись поудобнее, вновь посмотрела на подругу, которая оставалась неподвижной у окна.

— Каллум — придурок! Это всё, что я могу сказать.

— Я и без тебя это знаю, — усмехнулась она, заправляя каштановую прядь волос за ухо, из-за чего еe кожаный доспех слегка скрипнул. Слоун присела на пол рядом с кушеткой. Леди она казалась лишь с виду; на самом деле, она была воином и одной из командующих Рыцарями Ночи. Эта мысль заставила меня горько вздохнуть: это была моя мечта — не командовать, а быть одной из них.

— Этот слизняк сказал отцу, что мне пора замуж! — взглянув на подругу, я заметила, что она снова красит губы в красный.

— Снова помада?

— Представь, что это кровь твоего брата, — ответила Слоун с улыбкой. Вот что действительно нас объединяет — нелюбовь к Каллуму. Хотя все знали, что мой брат испытывает к Слоун иные чувства.

— Думаю, он бы хотел, чтобы этими губами ты его целовала, а не мазала их его кровью, — пошутила я, рассмеявшись. Слоун лишь пожала плечами.