Книга горячих Бонусов

Влюбиться в Снегурочку Бонус после 15 главы.

ВНИМАНИЕ! Это книга бонусов к истории "Влюбиться в Снегурочку"

Бонус к 15 главе

Олег

- Вчера я тебя целовал, - шепчу между поцелуями, выписывая круги на ее животе. – Теперь твои губы не дают мне покоя. Ты очень сладкая девочка, - углубляю поцелуй, захватывая в плен ее сладкий ротик, лишая воли и разума, подчиняя себе, и сам сдаюсь ей в плен. Агния плачет, кажется, сама этого не осознавая, а я разворачиваю ее к себе и словно ненормальный зацеловываю все слезы с ее соленых щек и губ. Хочется забрать все горести девочки себе и навсегда стереть с ее лица горечь и боль, хочется сделать счастливой и, если уж если решит плакать, то только от счастья. Нашего, совместного счастья.

Девочка задыхается, постанывая мне в рот, и я дурею рядом с ней. Планки срывает. Хочется почувствовать ее, хочется посмотреть на ее удовольствие, вдохнуть ее возбуждение. Очень много чего хочется. Всего и сразу, но я торможу себя, как могу. Девочка пока не готова к такому напору.

Аккуратнее, Смирнов!

Она же как бабочка, хрупкая, уязвимая. Трепещет в моих руках, сама пока не зная, чего хочет. Но импонирует то, что отдается мне, доверяя. Подхватываю за талию и под ее вскрик сажаю на широкий подоконник.

- Скажи «да», моя сладкая снежная красавица, - голос сипнет к чёрту.

- Да, - шепчет она, распахивая глаза.

- Ох, - усмехаюсь, хватаясь за края ее мягкой толстовки. – Ты сама не знаешь, на что соглашаешься.

- Покажи, ты сам просил тебе доверять, - так же  шёпотом просит она, терзая зацелованные мной губы. Снимаю с нее толстовку, а там тонкая маечка на бретелях, через которую просвечивают уже налитые твердые сосочки.

Ох, черт! Возбуждение накатывает волнами, одна волна круче другой, пах сводит от желания. Давно со мной не было подобного, чтобы от таких невинных прикосновений тело сводило. Как мальчишка, словно у меня тоже все впервые. Не думал, что в мои годы со мной такое произойдёт. Я думал, что уже все было, а оказалось, все еще впереди.

Раздвигаю ее стройные ножки, помещаюсь между ними, замираю на минуту, рассматривая мою Снегурочку. Шеки горят, волосы струятся по плечам, а за окном снег крупными снежинками летает - красиво невероятно, и я сейчас не о погоде за окном, у меня тут своя сказка, и своя принцесса, которая будоражит меня похлеще алкоголя. Она как наркотик - сколько не пробуй, все мало. А я ведь только пригубил девочку. И из последних сил уговариваю себя не сожрать ее как голодный зверь.

Все еще впереди, Смирнов, подари девочке яркие воспоминания о первом опыте.

Зарываюсь в шелковые волосы, оттягиваю голову, прикасаюсь губами к нежной коже на шее и глубоко вдыхаю ее ванильный запах. Агния содрогается, когда немного прикусываю шейку, целую. И тут же по ее коже под моими губами бегут мурашки, словно я ими управляю.

- Такая лакомая, прекрасная, нежная девочка, - шепчу, спускаясь губами к плечам и ключицам. Девочка ерзает, прогибаясь и нечаянно потираясь сосками об мою грудь. – Отзывчивая, чувствительная, - продолжаю шептать, словно в бреду.

Все, я окончательно пропал!

Опять отстраняюсь, чтобы посмотреть, как спускаю с ее подрагивающих плеч бретельки, оголяя небольшую упругую высокую грудь. Агния сжимается стыдливо, прикрывая себя руками, а мне выть охота от возбуждения. Хочется взять фотоаппарат и запечатлеть ее, потому что вот так стесняться и одновременно дрожать - это тоже искусство.

Беру ее запястья, отрывая от груди, целую пальчики, рассматривая грудь и розовые соски. Скулы сводит от желания втянуть в рот эти налитые вишенки.

- Только скажи, и я остановлюсь.

А в голове истерика. Если она попросит остановиться, я не смогу. Это просто невозможно. Я дико голодный.

- Нет, мне просто немного страшно.

А как мне страшно, оттого что не смогу быть таким, каким ей сейчас надо. Мне хочется подарить девочке наслаждение.

- Я аккуратно, маленькая, совсем немножко, тебе понравится, обещаю. Просто расслабься и чувствуй. Закрой глаза.

Послушная, захлопывает веки, откидывая голову. Прикасаюсь к упругой груди, аккуратно лаская, совсем немного сжимая, обводя твёрдые сосочки. Наклоняюсь, провожу носом между ее грудей, вдыхаю. Сладко. Обхватываю сосок губами, втягиваю и сам содрогаюсь, когда девочка стонет, обхватывая мою шею, царапая ее ногтями.

Ласкаю, играю с грудью, то посасывая, то немного прикусывая, оставляя небольшие отметины на нежной коже, а затем веду рукой по животику, забираюсь под резинку штанишек. И девочка опять пугливо сжимается, напрягаясь. Трепещет в моих руках, словно птичка.

- Тихо. Все хорошо. Ты в моих руках. А значит, ничего плохого не будет.

Кивает. Послушная. Отстраняюсь, хватаю резинку ее штанишек, одновременно подцепляя трусики, и тяну вниз, смотря в ее небесно-голубые глазки с поволокой возбуждения и легкого страха.

- Подними попочку.

Повинуется, позволяя снять с нее все. Она божественна. Почти голая, с болтающейся на талии маечкой. Сводит ножки, но я перехватываю ее коленки, не позволяя сжаться. Смотрю только ей в глаза. Сгибаю ее ножку в коленке и ставлю на подоконник, раскрывая, опускаю взгляд на ее губы, которые она сильно закусывает. Очень хочется рассмотреть и исследовать это тело. Но боюсь отпустить ее взгляд.

- Дай мне свои губки, - звучит двусмысленно. И делаю я тоже две вещи одновременно. Прикасаюсь к ее губам, водя по ним пальцами, а второй рукой накрываю нежную горячую плоть. Содрогается, закрывает глаза. Пусть так. Проще воспринимать то, что я делаю. – Не открывай глазки. Чувствуй. Больно не будет.

А мне уже самому больно от перевозбуждения, по спине скатываются капли пота, в паху пульсирует от желания. Словно у меня год не было секса.

Позволяю себе опустить взгляд, прохожусь по ее телу: вздымающимся грудям с моими следами, подрагивавшему животику, гладкому лобку и розовым нижним губкам.