Книги, которые пишут кровью

Раз

Эта история случилась несколько лет назад. Сколько? Об этом вам не скажет никто, потому что мы иногда не очень любим говорить о личном. Хотя, опять же, иногда это самое личное хочется показать всем. Тихонько вытащить из потрепанной коробки воспоминаний и, будто невзначай, положить на видном месте. И время предупредить капризного читателя: история эта не только поднята со дна коробки, но она немного мистична. Именно немного. Это хорошо. Хорошо потому, что мистична наша жизнь. А кто пытается этого не замечать, списывая многие странные, необъяснимые события на случайность, тот оторван от самой жизни и пытается оградить ее искусственными потугами якобы здравого смысла.

Некоторые имена изменены. Локации, пароли, явки также потерпели необходимую правку. Но кое-что осталось в неизменном виде, и за это нахальство, возможно, в меня бросят тапком))

Теперь к самой истории…

Раз

На одном из популярных литературных порталов сложилась приятная традиция: за пару дней до Нового года инициативная группа авторов организовывала вечеринку в ночном клубе в Москве. Третий год подряд это мероприятие посещало около сорока авторов и десятка два читателей. Конечно же там было весело, в меру пьяно и шумно. Важным правилом считалось наличие маски или хотя бы необычного костюма. Никто не переступал порог клуба, арендованного на вечер, без маски или не примерив на себя какой-нибудь явный литературный образ. Хотя многие, подвыпив, наигравшись вдоволь в тайну, маски снимали. Некоторые даже снимали костюмы. Но это уже не важно – главное, что этот маскарад задавал тон и дух писательской вечеринке.

Алекс Раумос слишком не заморачивался с маской: просто Мистер Икс. Маска элегантно ложилась на его лицо и оно, гладковыбритое, казалось более красивым и подчеркнуто строгим. А резинка, придерживающая маску, пряталась в светлокаштановых волосах не слишком стягивая затылок. В прорезях черного бархата, отделанного столь же черной кожей, поблескивали глаза. Глаза серые с редкими крапинками. И новый костюм славной марки Ralph Lauren цвета ночного неба был Алексу весьма к лицу.

- Милостивый господин… - у самого входа в зал его остановила дама в костюме Белоснежки.

- Мистер Икс, - Алекс взял ее руку, стянутую белой перчаткой, и добавил, чуть наклонившись и говоря тише: - Кстати, непревзойденный мастер слова.

- Как это неоригинально, Алекс, - она тоже понизила голос, и он стал грудным, приятным. – Здесь уже три таких «Икса». Наши мужчины вообще без выдумки? И я уверенна, все как один – мастера слова.

- Наташенька, а Белоснежка, это оригинально? – Раумос опустил взгляд, изучая ложбинку между ее полных грудей – к ним, аппетитным, за три года он так ни разу не прикоснулся в том виде, каком они его манили. Муж ее всегда крутился рядом и более приятные планы общения становились невозможными.

- Нахал, - возмутилась Белоснежка, хотя ее ярко-красные губы улыбались. – Я здесь одна такая красивая.

- Ах, это да. Мне нравятся твои стихи, - он отступил в сторону с прохода, пропуская кота Базилио с Алисой. – Но давай о главном: ты снова с мужем?

- А что было бы, если бы пришла без него, - Наташа тихонько освободила руку из его ладони, в ее карих глазах стало чуть больше света.

- Тогда бы… я слизывал твою помаду со своих губ, - Алекс прищурил левый глаз и провел кончиком влажного языка по своим губам.

Белоснежка открыла маленькую сумочку, висевшую на руке, и произнесла:

- Вот возьми! И увы, я с мужем, - ее пальцы держали серебристый цилиндрик губной помады. – На, бери, слизывай, пока он не видит.

- Это, госпожа Неженская, называется провокация, - Алекс взял губную помаду, уронил обратно в ее открытую сумочку. – Ладно, пойду занимать удобное место. Может, Ден уже здесь.

- Кстати… - Наташа защелкнула сумочку.

- Что кстати? – он остановился, сделав всего шаг.

- Если бы ты… был внимателен... то заметил бы… еще в прошлый раз... - она делала такие большие паузы между словами, что Мистер Икс начал беспокоиться, услышит ли он то, ради чего эта милая, чуть полноватая поэтесса его остановила. Она все-таки договорила: - Мой муж… имеет свойство напиваться.

- Приму к сведенью, - глаза Алекса, обрамленные черной бархатистой маской, смеялись, хотя губы даже не дрогнули. Все-таки он в ней не ошибался: не может женщина, писавшая такие стихи – стихи вовсе не хорошие, но пропитанные сексом так, что он сочился, капал с каждой строчки – не может она слишком долго играть роль верной супруги. Ведь ясно всем, вернее, почти всем: муж рано или поздно надоедает. Может быть поэтому у Алекса Раумоса не было жены.

– И кстати… - теперь он выдержал паузу, вытянув в ее сторону указательный палец словно ствол пистолета. – Здесь только я - настоящий Мистер Икс!

- Как скажешь, - она рассмеялась. Ее смех казался звоном елочных игрушек.

Под тихую музыку в зале уже собралась большая часть приглашенных. Возле невысокой, роскошной ели, мерцавшей разноцветными огнями, Дед Мороз по душам беседовал с Воландом, и Маргарита, конечно, находилась возле них. Их костюмы также были неизменны третий год подряд. В эту семейную пару Петра и Ольги Самгиных, серьезно помешанных на шедевре Булгакова, до сих пор так и не вписался ни один Мастер. Иной раз Алекс Раумос задумывался, а не примерить ли ему эту роль? Все-таки Маргарита (в миру Ольга Васильевна Самгина) была весьма и весьма привлекательной женщиной. Да, ей было уже под сорок. Но она, особенно благодаря большим темным глазам и улыбке, никогда не сходящей с ее губ, была из тех женщин, которых вовсе не портит возраст. Но ретивая сущность ее мужа, по совместительству бывшего конченным графоманом, отталкивала от такой мысли. Он был не только ревнив, но и жутко вспыльчив по самому мелкому поводу: будь то слишком вольный комплимент жене или неприятный отзыв на его жалкие рассказы и повести. Их он строчил с завидной регулярностью и публиковал в какой-то местной газете, чем жутко гордился.