Когда меня ты позовёшь

Когда меня ты позовёшь

вот поезд отходящий от перрона
вот я - машу ему рукою вслед
вот ты в окне плацкартного вагона
вот нас с тобою в кадре больше нет

Борис Панкин

Утро выходного дня начинается… да какая разница, хоть до обеда спи, эти дни – настоящий праздник.
На новой должности по регламенту и договору ненормированный рабочий день: круглосуточная головная боль за тридцать работников, за планы, заказы, графики, за распределение ресурсов. Зарплата, конечно, значительно выросла, но ответственность выматывает.
Женька, хотя нет, теперь Евгений Борисович Хрусталёв, руководитель отдела логистики, аккуратист и умница.

Начало дня для него наступало после тщательного бритья, горячего душа и прочих утренних процедур, включающих питие ароматного кофе за просмотром ежедневника в планшете.
Молодой человек ужасно не любил, когда кто-то или что-то нарушало утренний ритуал тонкой настройки на дневные планы.

И вдруг звонок, в самое неподходящее время. Рука дрогнула, бритва слегка соскользнула. Порез.
– Ну, вот, блин, визитную карточку испортил. Хрусталёв на проводе!
– Жека, братан, выручай! Вопрос жизни и смерти.
– Первая кровь похоже уже пролилась. Ты ранен, убит! Костя, ты что ли, негодный мальчишка? Что у тебя: немцы в городе, инопланетный десант, землетрясение? Изыди, сатана, у меня сегодня вы-ход-ной и невероятные планы на личную жизнь.
– Знаю, понимаю… но тут такое! Короче, женюсь я. И день свадьбы уже назначен.
– Поздравляю, дальше-то что, причём здесь я и мой выходной? Хочешь мне уступить своё счастье? Не, не потяну. Своим бы успеть насладиться.
– Хватит издеваться! Я должен Ирму, невесту, в салон для новобрачных отвезти. Платье, фату, туфли и прочую ритуальную дребедень выбрать нужно.
– Взаймы не дам!
– А-а-а, причём здесь это! Приезжай, срочно. Машину мою возьмёшь, кредитку. Твоя задача – выполнять её просьбы. Все-все.
– Уже моя, даже так!
– Не ёрничай. Расходы в границах лимита, конечно.
– Это сколько, хотелось бы знать?
– Максимум двадцать. Зелёных, конечно, не деревянных. Это же свадьба, а не детский утренник.
– Не хило! А невеста в курсе размеров бюджета?
– Пока нет. Рассчитываю на твои стратегические способности. Надеюсь, проблем не будет. Ирма – девушка без особенных материальных претензий. Весь этот балаган, точнее, свадьба, скорее моя инициатива. Хочу, чтобы она поняла, что я для неё, нет – не так, что она для меня – самая-самая. Твоя задача – быть консультантом, помощником, гидом.
– И конечно клоуном. Сато чего не едешь?
– Напортачил в последнем проекте. Шеф послал исправлять косяки, иначе задница, иначе глубокая долговая яма. Я же авансом оплату взял, чтобы свадьбу справить. Выручай, дружище!
Как же Евгению не хотелось менять на ходу планы, но отказывать друзьям не принято, да и свадьбы не каждый день.
– Она хоть ничего, невеста-то, хорошенькая, или так себе – простенько, но со вкусом?
– Ирма – изумительная девушка. Только не умри от зависти. Давай бегом, жду.
Услышав адрес и имя невесты, Женька призадумался. Где-то в глубине памяти туманным миражом всплыл тот самый дом, подъезд и скамейка, на которой он когда-то, лет шесть назад, почти до утра просидел с застенчивой сероглазой девчушкой, которая зажгла где-то внутри потребность любить.
Встретил он её в коридоре института. Малышка, по виду совсем школьница, навзрыд ревела. Женька зацепился за неё взглядом. Хрупкая девочка выглядела беспомощной и трогательной. Юноша вызвался помочь.
Ему, выпускнику, специалисту с дипломом, почти мужчине, вдруг захотелось успокоить девчонку. Оказалось, что проблема яйца выеденного не стоит. В деканате что-то перепутали, не туда положили документы. Девушке сказали, что в списках поступающих её нет.
Женька быстренько уладил беду и решил проводить новую знакомую, которая была ему благодарна сверх меры. Ту девушку тоже звали Ирма.
Неспешная прогулка по набережной, кафе мороженое. Юноша боялся что-то сделать не так, спугнуть ненароком восхитительное ощущение, разгоняющее кровь и раздающее радость.

Он мечтал продлить свидание как можно дольше.

Так и случилось.
На скамейке у подъезда Женька осмелился взять Ирму за руку. Больше того, она согласилась на вечернее свидание. Романтические воспоминания всколыхнули эмоции, от которых сделалось хорошо и одновременно грустно. Внутри у него что-то сжалось и хрустнуло.

Вдруг это она, та самая Ирма!
В то памятное утро, после очередного расставания с девушкой-мечтой, Ирму он уже, слегка робея, назвал любимой, юноша был взволнован признанием и первым поцелуем, оттого задумчив, рассеян, по причине чего не заметил, как шагнул в раскрытую пасть сантехнического люка. Последствия были трагические: множественные переломы, сотрясение мозга с довольно длительной потерей сознания, стационарное лечение.
Потом были проблемы с поиском новой работы, следом командировка, растянувшаяся почти на полгода, душевные переживания, связанные с потерей здоровья.
Время для объяснения с любимой было безнадёжно упущено. В молодости мы не принимаем потери слишком близко к сердцу: так, значит так.
В новом городе были другие девушки, иные влюблённости, конечно же, поцелуи, романтические свидания и новые признания в любви.
Женька жил легко, беспечно, весело. Девушки запросто появлялись в его жизни и незаметно уходили, не оставляя серьёзного следа в его раненой некогда душе.
Ирму он вспоминал постоянно. Мало того, испытывал неизгладимое чувство вины перед ней. Первая любовь – самая яркая в его жизни. Почему-то Евгений тогда решил, что инвалид с переломанными костями и больной головой никому не нужен.
Но всё это было так давно. Девочке в ту пору было чуть больше семнадцати лет. Ему двадцать четыре. Теперь он для Ирмы совсем не пара: она наверняка расцвела, повзрослела. Обаяние, изящество, женственность украшают теперь уже женщину, а не девочку