Корабль греха

Глава 2.1 Алоха!

Инесс открыла глаза. Солнечный зайчик прыгал по потолку. За окном кричали чайки. Из соседней каюты звучал джаз. Девушка улыбнулась. Ей нравилось такое мирное пробуждение. В сотый раз она мысленно поблагодарила незнакомого соседа, у которого хороший музыкальный вкус. Нет, она, конечно, любила оторваться и под клубную музыку, а после нескольких алкогольных шотов заходил и шансон вместе с Веркой Сердючкой. А песни Светы Лободы так вообще попадали в самое сердечко. Но по утрам, до начала традиционного веселого круизного угара, Инесс нравилось нежиться в постели, слушая голоса Луи Армстронга и Эллы Фицджеральд, хотя она ни слова и не понимала из песен, кроме «love» и «night». Девушка представляла себя актрисой эпохи «Золотого Голливуда». Одной из этих обворожительных и томных див, которые купаются в свете софитов и любви поклонников. Они преподносили себя как богинь. А платья! Какие платья! Инесс мечтала, что когда-нибудь на лайнере объявят День Голливуда. Тогда бы она утерла нос всем высокомерным бабешкам, которые считают ее дешевкой. Им не понять, что она экономит свои внутренние ресурсы, прикидываясь простушкой, чтобы однажды блеснуть.  

-Хо-хо-хо! Доброе утро, дорогие пассажиры «Райского уголка». Сегодня солнечный денечек, мои птички, - раздался из коридорных динамиков бодрый бас старшего помощника корабля. -  Нет повода для тревог и забот, а значит отдыхаем! Объявляю этот день Днем….. 

Зазвучала барабанная дробь. 

«Голливуда. Золотой век Голливуда. Ну же!» – внутри себя кричала Инесс. Ей до чертиков надоели все костюмированные вечеринки а-ля национальный колорит стран мира и закосы под корпоративы журнала «Playboy».  

- Днем Гавайи! Бананы, кокосы, апельсиновый рай! Цветочные веночки, листья вместо одежды, цитрусовые коктейли! Танец хула под укулеле. Разжигаем священный огонь в теле! 

- Гори в огне автор развлекательной программы! Сам носи кокосики, и пусть пальмовый лист застрянет у тебя между ног! – не сдержав злость, заорала Инесс. 

«Мое идеальное утро, прости и прощай. Сегодня я буду рвать и метать. Начну с первого, кто на глаза попадется», - решила девушка. 

Стук в дверь. Инесс подумала, кто бы ни стоял за дверью, ему достанется по самое не хочу. Она была в режиме рассерженной фурии. Этакая прекрасная дева с налитыми кровью глазами, готовая натравить ядовитых змей и заодно поджечь преступника. Месть за разрушенные желания должна обрушиться хоть на кого-нибудь.   

Честно говоря, Инесс не была плохим человеком, скорее слишком импульсивным. Вначале делает, потом думает и жалеет. Прибавьте к этому обострённое чувство собственного достоинства и десяток тщательно скрываемых комплексов. Гремучая смесь. Периодически девушка сдерживала свои деструктивные порывы, но от этого было еще хуже. Потом происходил взрыв - ударной волной сметало всех и все. Чаще всего для эмоционального цунами хватало незначительного повода. Уже несколько дней подряд Инесс была сильно раздражена. 

Во-первых, рыжая бестия Стефания увела у нее двух мужиков, симпатичных и интересных. Чем они занимались втроем не трудно догадаться.  

Во-вторых, ее бесили новые соседи, которых поменяли каютами с пожилыми супругами. Из-за постоянных ночных криков  укуренных бдсмщиков Инесс приходилось возвращаться к себе под утро. Лучше спать непойми где и непойми с кем, чем слушать бесконечное повизгивание, похрюкивание и «умоляю, госпожа». Это и мерзко, и страшно - особенно в сочетании со звуками удара плеткой.  

В-третьих, Инесс было скучно. Бессмысленные и беспощадные свидания, однообразный разборки с кучками барышень, конкурирующими за звание «Самой влиятельной группы круизных красавиц», бесконечный кутеж вперемешку с шоппингом. Все дни сводились к трем  пунктам: болтовня, еда, танцы-обжимансы. Инесс внутри жгла неудовлетворенность. Все чаще ей хотелось на целый день остаться одной в каюте. Уединиться с хорошей книжкой и бутылочкой красного полусухого вина с нотками ежевики, вишни и специй, цветочным послевкусием.  

Стук повторился. Стал громче и продолжительнее.  

Инесс нехотя стала выбираться из-под хлопкового одеяла с принтом в мелкую ромашку. К счастью, в этот раз она не заснула голой. После ночного купания в ванной ей хватило сил надеть пижаму, поэтому не пришлось тратить время на поиск одежды. По утрам она вела себя почти целомудренно. Было у нее несколько правил, над которыми смеялись круизные приятели: просыпаться в своей каюте, не выходить к гостям нагой, не пить до 12.00.  

С одеждой проблем не было, но Инесс подвисла из-за тапочек. Она не могла их найти. Тем временем в дверь уже не просто стучали, а тарабанили. Девушка настроилась на скандал и босая пошла в пух и прах разносить незваного гостя. 

- Какого лешего! Сейчас покатишься отсель колбаской! Я тебя уро…, - успела выпалить разъяренная девушка. 

- О! Милый радужный единорог! Вам такая пижама идет больше, чем розовые чулки, - на пороге с сияющей улыбкой стоял стюард, который ночью провожал Инесс.  

От неожиданного хамства девушка остолбенела. Чтобы не заплакать от обиды, она быстро-быстро захлопала длинными черными ресницами.  

- Как ты смеешь издеваться! Какая наглость указывать девушке на ее внешний вид. Хочу – ношу пижаму с единорогом, захочу - по верхней палубе голой буду ходить. Кто твое мнение спрашивал? - пассажирку лайнера несло во всех направлениях. Стюарду досталось и просто за то, что он относится к роду мужскому. - Мужики слишком привыкли, что мы женщины во всем угождаем. А эти запросы: не слишком развратная, но и не скромница, интересная собеседница, но не умней особи с “большими шарами” в штанах.  Тьфу на вас всех! В обслуге вам всем мужикам и место! Холоп!