Кориандр и корица

Кориандр и корица

Справка

Кориандр – пряность, используемая в кулинарии, косметике, парфюмерии. На языке символов обозначает жгучее желание.

Корица – пряность, используемая в кулинарии, косметике, парфюмерии. На языке символов обозначает "моя судьба в ваших руках".

– Простите, что не поужинал.

Шерлок бросил на Ирен короткий взгляд и развернулся, чтобы уйти.

– Сегодня у тебя будет такой шанс, – остановил его негромкий голос Майкрофта.

Шерлок вопросительно посмотрел на него.

– Я жалею ее, – медленно сказал Майкрофт. – И потому оставляю на твое попечение. До завтра, брат мой. Спасибо за помощь.

С этими словами старший Холмс откланялся и через мгновение исчез.

Они остались в комнате одни. Несколько секунд Ирен стояла неподвижно, не зная, что сказать, лишь молча следя за действиями Шерлока, после слов брата будто бы замершего в раздумье, после чего он неторопливым шагом прошел обратно в комнату и сел за стол.

– Итак? – Ирен пытливо посмотрела на него, ожидая следующего хода. Она вытерла со щек слезы и, подойдя к столу, села на прежнее место, туда, где сидела во время переговоров с Майкрофтом. Недавняя уверенность постепенно возвращалась к ней. – Итак, мы с вами…

– Нет, – голос Шерлока был холоден и отстранен, но на самом дне его слышалось сожаление. – Что бы ни думал обо мне мой брат и каковы бы ни были его представления о доброте, – нет.

– Почему? – Ирен широко открыла глаза и сделала движение вперед, чуть перегнувшись через стол. – Я полагала, что вы…

– Потому что вы боитесь так сильно, что с этим не справиться даже мне, – загадочно сказал Шерлок. – И я терпеть не могу упражнений на скорость. К тому же, ваше время еще не пришло.

Ирен растерялась.

– Не пришло время что… поужинать с вами?

– Именно так, – Шерлок смерил ее оценивающим взглядом. – Хотя должен признать, что вы приложили все усилия для того, чтобы это случилось прямо сейчас. Боюсь, Майкрофт прав в том, что вы исключительно талантливы, но увы, по большей степени, в способности находить неприятности и попадать в критические ситуации.

– Разве сейчас критическая ситуация? – все еще не понимая, о чем он говорит, спросила Ирен. – Я чувствую себя в полной безопасности, – неожиданно даже для себя самой добавила она.

– Со мной все чувствуют себя в безопасности, – спокойно ответил Шерлок. – Не все в меня влюбляются.

Ирен покраснела; она еще не пришла в себя после недавнего разоблачения.

– Не думали, что карьера детектива может способствовать сексуальной привлекательности? – чтобы скрыть смущение, пробормотала она.

– Это не имеет никакого отношения к карьере детектива, – не обратив внимания на ее реакцию, возразил Шерлок. – Это имеет отношение ко мне.

Новая волна недоумения поднялась внутри Ирен и накрыла ее с головой.

– Мистер Холмс, я не понимаю…

– И это лучшее, что я сейчас могу сделать для вас, – прервал ее Шерлок, вставая и обходя стол. – С учетом вашей личной истории и склонности с упорством, достойным лучшего применения, искать со мной встреч. Но это не значит, что однажды – искренне надеюсь, что это произойдет нескоро, – я не приду к вам, – он помедлил, а затем протянул руку, чтобы помочь ей подняться, – чтобы потребовать с вас кое-что.

– Можно узнать, что это? – встав рядом, Ирен вдруг осознала, что не может прекратить смотреть в его глаза.

– Сущая безделица, – усмехнулся Шерлок. – Поцелуй. – Он задумался. – Да, пожалуй, это нужный инструмент. Для вас подойдет. В чем вы можете быть точно уверены, – Шерлок остановился, с явным удовольствием наблюдая за изумлением, проступающим на ее лице, – так это в том, что это не ятаган. Но я вам этого не говорил.

Сказав так, он вежливо улыбнулся и, развернувшись, ушел, не соизволив даже попрощаться.

Как Ирен добралась до дома, она не помнила.

***

Ирен вошла в дом и, закрыв за собой дверь, с облегчением сбросила туфли. Привычка носить каблуки никогда не приносила ей особого удовольствия, но в последнее время все чаще приходилось признавать ее вредной. Ирен опустила взгляд и с сожалением посмотрела на свои располневшие лодыжки: увы, то, что она носила сейчас, едва ли можно было назвать каблуками, – так, легкое развлечение, вроде безникотиновой сигареты. И даже от них отчаянно ныли ноги и хотелось как можно скорее избавиться от неудобной обуви и облачиться в домашние шлепанцы.

– Мисс Адлер, – Ирен не успела сделать и двух шагов в упомянутых шлепанцах, идеально подобранных по размеру, с ортопедическими стельками и изысканной оторочкой искусственным мехом, когда ее остановил спокойный мужской голос.

Она обернулась.

– Мистер Холмс, – удивление напополам с улыбкой и что-то еще, чему она не собиралась давать названия, заставило ее отозваться тут же, хотя приличнее – приличнее – было бы промолчать. – Как поживаете?

– Благодарю, неплохо, – он подошел к ней и склонился в вежливом поклоне. Ирен мельком подумала о том, что забыла, насколько он выше нее. Чуть приподняв голову, она обвела взглядом всю его фигуру, от изысканных черных ботинок до поблескивающих в свете желтоватых ламп прихожей коротких завитков волос. Из всех вопросов, которые могли бы взволновать ее сейчас, по-настоящему важным казался отчего-то – какого цвета у него глаза, голубого или зеленого. Но вслух она задала другой:

– Желаете чаю?

– Нет.

Мягкое и уверенное, это слово коснулось какой-то точки внутри нее, заставив Ирен приложить огромное усилие для того, чтобы не вздрогнуть или чем-то другим не выдать нахлынувшее ощущение, вкус которого она забыла много лет назад.

– Кориандр, – Шерлок нарушил тишину со свойственной ему непринужденностью, заставляя мысли, стремительно мечущиеся в голове, принять новое направление.

– Что, простите? – Ирен недоуменно подняла на него глаза.

– Ваши духи, – спокойно объяснил Шерлок. – Последняя коллекция Jean Couturier, – он улыбнулся. – Теперь уже винтаж. Но вы по-прежнему привязаны к старым ароматам.

Сама не зная почему, Ирен почувствовала облегчение. Она неопределенно пожала плечами.

– Чему же еще хранить верность в мире, где все не так, как кажется, а то, что узнаешь поближе, приносит лишь тоску?

Шерлок рассмеялся.

– Вам не идет цитировать напыщенных философов.

Ирен невольно улыбнулась. Она отступила от него на шаг и чуть наклонила голову, соглашаясь.

– Вы правы. Но, может быть, я просто хотела...

Я просто хотела узнать, насколько хорошо вы помните меня.

Не стоило этого говорить. Не стоило об этом даже думать. Тем более, когда речь шла о Шерлоке Холмсе, в чьем присутствии то и другое зачастую означало одно и то же, а так как за прошедшие годы люди так и не научились вовремя останавливать мысль, Ирен внутренне сжалась, ожидая резкой отповеди.

– Вы знаете, мисс Адлер, – задумчиво и негромко сказал Шерлок, рассматривая ее абсолютно прозрачными глазами, – пожалуй, я все-таки выпью чаю. Ну, или еще чего-нибудь, что вы мне предложите, – беззаботно добавил он спустя секунду. – Скажем, пунш или глинтвейн.

– Глинтвейн? – тупо переспросила Ирен.

– На улице холодно, – коротко кивнув в сторону входной двери, сказал Шерлок. – И я люблю глинтвейн.

Медленно, ни слова ни говоря, Ирен развернулась и, заправив за ухо выбившийся из прически непослушный локон, молча направилась в кухню.

– Я подожду вас в гостиной, – вслед ей донесся голос Шерлока.

Ирен ничего не ответила.