Король решает всё (крв1)

1.0.0 Пролог

Над дверью кафе мелодично звякнула «музыка ветра» и яркая блондинка бросила заинтересованный взгляд через плечо, одобрительно изучая вошедшего парня с ног до головы. Вера чуть улыбнулась и прошептала:

– Милка, уймись, сколько можно?

– Что значит — сколько? – хитро улыбнулась подружка, отводя взгляд от парня, и полушёпотом мурлыкнула: – Сколько захочешь, столько и можно. И хватит звать меня Милкой, на корову похоже!

– А как? – фыркнула девушка, – Милана Васильевна?

– Просто Мила, – захлопала ресницами подружка. Вера покачала головой и тихо рассмеялась, Милка перестала кривляться и изобразила смертельную обиду: – Тебе тоже давно пора перестать всем позволять называть тебя Верой. У тебя такое красивое имя! Вот представь, подходит к тебе тот красавчик, – она дёрнула бровью, указывая куда-то за спину, – и говорит: «Леди, мы знакомы?», а ты ему такая: «Нет», а он: «Ну так давайте это исправим! Маурицио» и руку протягивает...

– Господи, где ты откопала это имя?! – рассмеялась Вера, Милка отмахнулась:

– Так, молчать, не порти мне сказку! Он будет итальянец. Представляется, значит, и ручку так к тебе... – она показала, как, и захлопала ресницами, теперь изображая Веру. – А ты ему так изящненько пальчики подаёшь и шепчешь: «Вероника». – Она на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь картиной, распахнула и широко улыбнулась: – Ну ведь лучше, чем «Вера»? Ну скажи!

– Мне-то уже какая разница? – с улыбкой вздохнула девушка, – мне поздно выделываться. Да и тебе тоже.

– Ты что такое... – возмутилась блондинка и хлопнула её по руке, – не произноси даже таких вещей! Ей-богу, побью!

– Мил, у нас обеих есть парни, – приподняла плечи Вера, – и не знаю, как у тебя, но у меня всё серьёзно.

– Нет, – тихо, но решительно заявила Мила, – не говори мне, что ты собралась за своего Виталика замуж, я не хочу этого слышать!

– Я не собралась, – поморщилась, как от головной боли, девушка, – но и искать кого-то ещё я не буду. Мы вместе уже три года и у нас всё хорошо.

– И два из этих трёх лет он сидит у тебя на шее, свесив ноги! – шёпотом прорычала блондинка.

– Он учится... – начала Вера, но подружка её перебила, злобно постучав длинным ногтем по столу:

– Это ты за него учишься, Вер! Вы три года вместе и я три года тебя умоляю — очнись и посмотри, что ты сделала со своей жизнью! – Она начала нервно загибать пальцы, злой шёпот становился всё тише: – Ты работаешь с девяти до шести пять дней в неделю, после шести приходишь домой и готовишь-убираешь, потому что он у тебя криворукий и сам не может, потом садишься делать за него домашние и курсовые, и даже на своих законных выходных не можешь пойти с лучшей подругой погулять, потому что оно, видите ли, тебя не пускает! Он не охренел? Ты платишь за квартиру, платишь за его экзамены, потому что брать деньги у родителей ему гордость не позволяет... а у тебя — позволяет, у тебя можно! А он живёт на твоей шее и третий год только тем и занимается, что трясёт волосами под свою дебильную музыку. И ты считаешь, что он — твоё будущее?! Ты правда так думаешь?

Вероника медленно выдохнула и приподняла плечи, дёрнула уголком губ, опустила. Ещё раз пожала плечами и посмотрела на подружку:

– У него есть мечта, Мил. Я должна его поддержать.

Блондинка звонко хлопнула себя по лбу, запрокидывая голову к потолку, резко выдохнула и прицелилась пальцем в подругу:

– Не беси меня.

– Твой парень тоже ещё учится, – тихо сказала Вера, – ты же не бросила его из-за этого.

– Мой парень, дорогая моя, учится сам и на стипендию, плюс он сейчас на последнем курсе. Я дам ему ещё года три-пять на то, чтобы проявить себя, и если он не превратится в мужчину моей мечты, я его брошу. – Она увидела неодобрение в глазах подруги и гордо сложила руки на груди: – И мне не будет стыдно. Я выбираю себе не просто мальчика для поездки на пикник, а мужа, и я хочу быть уверенной в том, что когда я буду ходить с огромным пузом, не способная работать, таскать пылесос и даже застегнуть себе туфли, мой мужчина обо мне позаботится, и будет заботиться ещё долгие годы.

Вероника опустила глаза, Мила немного посверлила её взглядом и сменила гнев на милость:

– Верка... ты потратила на него уже три года, хватит. Ты такая классная, ты умная, красивая, тебя уважают на работе, ты умеешь держаться в обществе, ты с лёгкостью найдёшь себе в сто раз лучше. Он тебя не стоит, он просто избалованный ребёнок.

– Никто не рождается взрослым, – неуверенно ответила Вера.

– Не рождается, – поморщилась подружка. – Взросление — это такая штука, которая приходит вместе с желанием ни от кого не зависеть и самому отвечать за свою жизнь. Когда мы с тобой сорвались из родного мухосранска и приехали сюда, нам было по девятнадцать, но мы были взрослые. Мы понимали, что будет трудно, но мы хотели, мы взялись и мы всё смогли. Прошло пять лет, где мы были тогда и где сейчас, – она развела руками, одобрительно очерчивая свою и подружкину жизнь, весомо подняла палец, – и это только наша заслуга, Вер. За нас с тобой никто курсачи не писал, через знакомых на работу не устраивал и квартиры не дарил, мы всё сделали сами. Я помню времена, когда жрать было нечего, но мы держались, я смотрела на тебя и думала, что ты такая сильная, я просто обязана тоже всё выдержать и выкарабкаться. А сейчас, честно, ты превратилась в тряпку.