Красно-зелёное

1. Билет в один конец

Если бы я когда-нибудь взялся писать мемуары, то, несомненно, упомянул бы в них эту удивительную историю, начавшуюся жарким летом 2012-го года и имевшую не менее удивительные продолжение и конец. Но для начала представлюсь.

      Зовут меня Казимир Афинов, и я — обыкновенный украинский полицейский двадцати пяти лет от роду. Отец мой — Владимир Иванович — русский, владеет собственной компанией. Мать — Беата Станиславовна — наполовину украинка, наполовину полячка, почти всю жизнь прожила в Украине, работает бухгалтером. Отец раньше тоже служил в полиции, но мой выбор профессии явно не одобрял. Тем не менее, мне работа всегда нравилась. Правда, мнение моё иногда совсем не совпадало с мнением моего начальства, но это не беда.

      Жизнь полицейского всегда насыщена событиями, и отчасти поэтому я решил завести блокнот-дневник, дабы записывать туда всё, что со мной происходит. И надо же такому случиться, что в день, когда я сделал первую запись в своём блокноте, и началась это необычная история…

27.06.2012

      Полковник Вербов, мой непосредственный начальник, человек раздражительный и, на мой взгляд, чересчур придирчивый, вызвал меня к себе в кабинет. Среди коллег это удивления не вызвало: все знали о том, что с начальством у меня весьма и весьма натянутые отношения.

      Со спокойным лицом я вошёл в кабинет Вербова. Полковник, уже пожилой седовласый мужчина, сидел за столом и пристально смотрел на меня холодными серыми глазами. Я сглотнул и отдал честь.

      - Оперуполномоченный сержант Афинов прибыл, — отрапортовал я.

      - Сядьте, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, приказал начальник. Я повиновался, а полковник между тем продолжал.

      - Вы, Афинов, проявили большое рвение в расследовании нескольких дел, но при этом продолжаете критиковать наши методы, — сказал он, мельком глянув на экран мобильного и тут же его заблокировав.

      - Я не кри… — начал было я, но начальник жестом приказал мне молчать.

      - Вы — кадр активный и способный, а потому высшим руководством было решено направить вас в помощь нашим ливийским коллегам в Триполи, — огорошил меня неожиданной новостью Вербов. — Вылетать вам следует завтра же — медлить незачем. Вот ваш билет и документ, подтверждающий ваше новое назначение, — Вербов протянул мне билет и бумагу.

      Я взял их и, словно загипнотизированный, пробежался глазами по тексту документа. В Ливию, значит, меня отправить хотят? Ну ладно. В Ливию, так в Ливию. В Ливию, так в Ливию… Стоп. В Ливию?!!!

      Я вышел из транса и уставился на сохранявшего воистину олимпийское спокойствие полковника, как на сумасшедшего.

      - Вы что?! — вскричал я. — Как — в Ливию?! Там же война вроде как…

      - Кончилась война, Афинов, кончилась, — усмехнулся Вербов. — А если где-то что-то ещё и происходит, то вас это никоим образом не коснётся: вы едете в столицу, а там тихо и безопасно. Кстати, у них там скоро выборы начнутся, поэтому совершаемые в столице преступления нужно прекратить как можно скорее. И вы им в этом поможете.

      - Но… — я уже и не знал, что возразить; и тут мой взгляд упал на билет. Он был только в один конец. Да и был это не совсем билет, а скорее указание военному пилоту о доставке сержанта Афинова в Триполи, где того следует оставить.

      - А как я назад-то вернусь? — озадаченно спросил я.

      Вербов лишь спокойно пожал плечами.

      - Начальством предусмотрена лишь поездка в один конец, — невозмутимо ответил он.

      Мне всё стало ясно: они решили красиво избавиться от меня. Что ж, неплохо придумано. И отказаться я не могу: приказ есть приказ. Ну ладно. Где наша-то не пропадала. Придётся лететь…