Кролик

Глава 1. Хорошистка.

Всю свою жизнь я была образцовой девочкой. По крайней мере, в пределах нашей деревни. Я осознавала, что отличалась от большинства людей, живущих рядом, причем с самого детства: с посторонними людьми я всегда говорила не на местном диалекте; ела семечки вместе со скорлупой; в попытках перелезть через забор повисала вниз головой на собственных трусах; любила читать, за что моя двоюродная сестра на меня бесконечно злилась, когда ей не с кем было погулять. Но грустнее всего то, что порой я чувствовала себя белой вороной даже в собственной семье.

В детском саду я закатывала неимоверную истерику из-за того, что мне могли поставить «четыре», а не «пять» по пятибалльной шкале. А чуть позже одна из одноклассниц написала мне в личном дневнике: «Мне не нравится в тебе то, что ты считаешь себя лучше других». Да, это было так: я действительно была лучше других. Шучу.

Но, тем не менее, я конкурировала с другими девочками, любила ввязаться в олимпиадные движения, покреативить, изобразить текст в виде схемы или графики, разместить на школьной стенгазете самые смешные и самые нелепые, а порой даже пошлые, литературные ляпы. Но за всем этим неиссякаемым потоком творчества стояло лишь одно – желание, чтобы меня заметили и чтобы меня полюбили.

К сожалению, я думала о том, что человека любят и оценивают по его достижениям, соответственно, и саму любовь нужно непременно заслужить и выбороть у этой жизни, взять силой и штурмом. Да и все общество вокруг только поддерживало во мне этот азарт.

Моего брата любили не так… Совсем не так. Ему не покупали красивые и дорогие сарафанчики и пижамки на местном рынке. Да и в принципе он был в позиции изгоя. Наверное, мне сейчас стыдно, но я тоже считала его тупым, поэтому в один из его дней рождений (а их у него к тому времени было уже двадцать семь) купила ему книгу – сборник детективов Агаты Кристи. К сожалению, он не принял мой подарок и книга долгое время валялась в пыли у нас дома, а затем за ненадобностью перекочевала в мои руки, ну а брат так и остался тупым. Нет, я его люблю и, скорее, понимаю… Правда, через сурдопереводчика… Шучу. Но всё же у нас были разные мировоззрения, и моё, к сожалению, всегда было более приоритетным и поощрялось. На меня возлагались большие надежды…

Что касается любви в нашей семье, то я не видела её. Видела бесконечную родительскую ругань, возможно, из-за того, что папа напивался и, порой был очень щедрым альтруистом, но только, когда лежал на улице лицом в асфальт. Так он подарил незнакомым ему, но обязательно нуждающимся односельчанам, золотое обручальное кольцо и остаток своей зарплаты. Ценный сувенир достался также и инспектору ГАИ. Это были папины права…

Возможно, родители ссорились и из-за того, что папа дико ревновал маму, а, может быть, и потому, что однажды в состоянии опьянения при езде на мотоцикле он не справился с управлением и оказался вместе с моим старшим четырехлетним братцем в канаве. Теперь хотя бы понятно, почему мой брат немного тупой. Ладно уж, по крайней мере, не совсем умный.

Поэтому уже с самого раннего детства мне было достоверно известно о том, кто такая «Госпожа Тревога». Может быть, она и повлияла на особенности моего восприятия любви. Может быть, благодаря этим конфликтам в мое авторское определение понятия любви и проникли слова «боль» и «тревога». Может быть, поэтому напряжение и одиночество стали моими главными спутниками жизни…

Ведь согласитесь, что человек, познавший любовь без предательств, искажений и деформаций вряд ли будет мечтать срубить голову единорогу. Такому человеку не нужно никому доказывать свою значимость и нужность… Ведь он нужен уже в силу того, что появился на этот свет.

Человеку тревожному нужно ощущение безопасности и защищенности в этой жизни, нужны любовь и признание.

Поэтому я и считала, что, когда стану важной и значимой, начнется настоящая жизнь: меня непременно полюбят. Но в нашем мире так не работает. В нашем мире парень, который нравится тебе, не будет ждать сорок лет, пока ты отвоюешь свое место под солнцем. Он найдет девушку, легкую, мягкую и заботливую, которую полюбит именно за то, что она дышит и украшает своей молодой пятой точкой этот потерянный и безнадежный мир, а вместе с тем и его жизнь.

Забавно еще и то, что определенные откровенные сцены из фильмов в нашем детстве находятся под запретом – «смотреть на это нельзя: ты еще маленькая». И в то же время можно было бесконечно долго смотреть, как в фильме «Пила» герои вырезали друг у друга номерок, выбитый на шее в форме татуировки, чтобы выбраться из помещения с ловушками, также можно было увидеть, как девушке в фильме «Дом восковых фигур» отрезают палец либо склеивают губы, чтобы она не могла кричать. Возможно, и этого нельзя было смотреть, но эти кадры, естественно, не остались без моего любопытного детского внимания.

Именно так в любовь постепенно проникали нотки тревожности и хоррора.

И, конечно же, выбирая между такой любовью и всеми бонусами от побед в олимпиадах, предпочтение будет отдано наименьшему из зол.

Так работа и достижения успеха в делах во что бы то ни стало – стали моей жизненной ценностью номер один.