Кровь

Пролог

– В этот прекрасный летний солнечный день… – встав, Владимир приподнял пластиковый стаканчик с золотистой жидкостью. – В его…

– Отличный сарказм про «солнечный», – басом усмехнулся внизу Дмитрий. – Целый день дождь шёл.

– …тёплый лунный вечер!

– Так себе тёплый, – посмеялся, поёжившись, сидевший рядом с Дмитрием Александр и натянул один из рукавов кожанки до самых пальцев.

– Я хочу поднять этот бокал чудеснейшего… – он стиснул на секунду зубы и глубоко вздохнул, – лимонада, поскольку ЗОЖ – штука важная, хотя и газировка так себе полезна, – сказал он на одном дыхании и быстро, словно это было одно слово. – За двух твоих новеньких, свеженьких, до крайности молоденьких и очаровательных сестёр, дорогой наш Александр!

Тот, тихо посмеявшись, приподнял на мгновение свой стаканчик.

– Появившись на свет утром, они словно маленькие одинаковые солнышки озарили…

– Лаконичней, Вован, – поднял руку парень, только сегодня принявший новый для себя статус старшего брата. – Любишь ты поболтать.

– И пускай тебе ещё только двадцать один, я уверен, что ты справишься со своей ответственной ролью!

– Спасибо, – наигранно серьёзно кивнул Александр.

– Пусть твои сёстры растут не сильно, вот так мне пусть будут максимально, – он показал на себе, приложив руку на уровне рёбер. – С моими двумя метрами в самый раз им будет, – он посмотрел на Александра. Дождавшись от него одобряющего кивка, он продолжил: – Пусть будут умненькими и скромными, а не как я. От меня разве только… Да, цвет волос, пожалуй. Люблю блондинок.

– Я нет, – тихо громыхнул Дима.

– Рыжим слова не давали, – тут же отдёрнул его Вова. – Ну или жгучими брюнетками, как Санёк, брюнетки тоже очень даже ничего, – он страстно поморщил нос, отчего Сашка воскликнул, толкнув его в колено:

– Эй!

– Пусть со временем станут гитаристками, как их старший братик, который, конечно же, будет всячески способствовать этому! Правда ведь?

– Конечно, – наигранный гнев утих, и Александр спокойно улыбнулся. – Соберём группу.

– Мы будем старыми, когда они вырастут, – сказал своим зычным басом Дмитрий. – Если они станут готовы к этому лет в четырнадцать, или когда там подростковые штучки начинаются, мне будет тридцать четыре, Сашке исполнится осенью тридцать пять, а тебе…

– А я ещё буду молодцом, мне тридцать три всего лишь будет!

– Они не захотят с нами играть.

– Я бы тоже не захотел с нами играть… – улыбнувшись словно извращенец, Владимир прикусил губу.

– С тобой я их вообще не буду знакомить, если будешь пошло шутить! – строго пригрозил Александр.

– Да ладно тебе, я им понравлюсь! – он растрепал достаточно длинные волосы заботливого братца. – Я клёвый! – он поднял руку и над Димой, но разочарованно опустил её: у того волосы и без Вовы всегда плохо лежали и выглядели лохматыми.

– Выпьем, господа! – наконец сказал он, выдохнув, и парни, чокнувшись стаканчиками, выпили за новорожденных девочек.

– Как ты тут без нас, нашёл друзей, чай? – подтолкнул Александра Вова и сел.

– Да, парочку.

– Кто, как зовут, за что ты променял нас на них?

– Я не менял, – он посмеялся. – Я всегда о вас помню. Его зовут Макс. Он умный и спокойный, и когда у меня кипят нервы, он меня сдерживает. За это я благодарен ему. Ну и пара приятелей на уровне «привет, как дела». Лучше расскажи, как там Женёк?

– Он вечно занят, этот зубрила-педагог, – поморщил нос Вова. – Таки первый курс же. Даже не смог приехать в Питер, чтобы поздравить тебя, застрял в проклятом Ульске навечно. Я с ним уже пару месяцев не виделся. Зелёный снова подрос, наверное, уже. Люблю чертяку. Ты когда, кстати, вернёшься к нам, в Ульяновск? Мы ж с Димоном насилу вырвались тебя поздравить, сессии только сдали.

– Совпало просто, мы просто в гости, навестить тебя ехали, – негромко пророкотал Дмитрий.

– Не пали, – в одном тоне с ним сказал Вова.

– Я вряд ли вернусь. Меня зовут работать в местную филармонию, я там практику проходил. Я думаю согласиться и осесть здесь.

– Да ну и здорово, Питер – шикарный город, – поддержал друга Дима. – Будешь выступать с большими концертами, а мы будем приезжать и ходить к тебе со скидками, мы ж свои.

– Да… – опустив глаза, но обнажив белоснежную улыбку, усмехнулся Александр.

– Ты будешь играть, дирижировать, петь? – спросил Вова. – У тебя ж клёвый поставленный голос! Ты же Джон, Пол, Майкл, Фаррух и иже с ними в одном флаконе! Чёртов пародист!

– Меня на клавиши зовут, попробую пока на них. Ты сам-то как? Теорию музыки выучил?

– Ой, не напоминай про колледж вообще. Сам не знаю, как учусь, как у меня всё получается! Рука Господа ведёт, не иначе! – Он перекрестился, устремив взор к небу. – Нот не знаю, гармонию не знаю, но играю как-то! По нотам играю! Сам дьявол не в курсе, как я это делаю! Димон, поведай ты нам о своих успехах. Давай сам рассказывай, молчит он.

– Скоро соревнования. Тренируюсь, учу языки, паспорт положил на видное место, сумку с формой собрал. Готовлюсь встречать судьбу во всеоружии, что тут сказать.

– Арбайтен, арбайтен? Фэйсэн биттен форэвэ? Франсэ стадиш? Жэ на па манж сис жур? – картавя, спросил Вова.

– Английский немецкий и японский.