Крылья

Она стояла у окна, зябко ёжась со сна и глядя на яркий рассвет. Её лицо исказило вымученное подобие улыбки, а по щекам уже привычно катились слёзы.

***

Всё своё детство, сколько себя помнила, она летала во снах.

Будучи совсем маленькой, – каждую ночь, безмятежно взмывая ввысь посреди яркого солнечного летнего дня прямо с газона незамысловатой детской площадки во дворе рядом со своим домом, не подчиняясь никаким ветрам или законам гравитации и не боясь никого и ничего. Дерзко раскинув тонкие, как спички, руки «крылья», все ночи напролёт парила над высоченными многоэтажками своего города, поднималась над невиданными горами и острыми незнакомыми шпилями, радуясь свободе и ветру. И с сожалением возвращаясь лишь под самое утро, просыпалась каждый раз с неизменно тревожной мыслью «ой, как мама испугается, если не застанет меня в кровати» и в то же время гордым «я могу всё!».

Потом, чуть позже, уже в юности, – резко петляя между зданиями, удирая изо всех сил в своих кошмарах от чего-то страшного и большого, неотвратимо преследующего её в тяжело нависающем ночном небе, заламывая в немыслимых виражах руки-крылья и гоня от себя парализующую мысль «а вдруг они сломаются?».

Ещё позже, в университете, – уверенно-мрачно паря над городом в сумерках, без заоблачных высей, но уже и без выматывающих кошмаров преследования, на уровне чуть выше старых пятиэтажек поверх ржавых обшарпанных крыш, вызывающих острое чувство обиды, – как же так! ведь мой город мог бы быть таким красивым!, – и безумно сожалея, что в руках нет сил подняться выше и хотя бы таким образом исправить этот вид.

А потом полёты перестали ей сниться. Лишь изредка в обыденной жизни она вдруг вспоминала, как здорово было летать по ночам, - в такие моменты её сознание пронзала почти физическая боль, - и она начинала завидовать самой себе, когда-то так часто парящей в небе, гадая, удастся ли ещё когда-нибудь полетать.

Сегодня, после долгого-долгого перерыва, ей снова снился полёт. Правда, для этого во сне ей пришлось забраться на крышу чужой, знакомой лишь по фотографиям дочерна обгоревшей многоэтажки, напротив которой стоял остов другого, разрушенного взрывом почти до основания, дома. Расправив руки, она соскользнула вниз. Подхватила воздушные пахнущие гарью струи, наполненные пеплом. Медленно, но неотвратимо снижаясь, несколько минут парила над когда-то явно ухоженным двором, - ныне с перекопанным неровным газоном, над которым высились небольшие холмики и простые деревянные наспех сколоченные кресты с именами. Могилы были вырыты прямо рядом с детской площадкой, пестрящей разноцветными лазалками и качелями… Видеть это было невыносимо.

Последние пара метров, метр. Несколько шагов в попытке разогнаться и хотя бы ненадолго ещё раз подняться в воздух, чтобы улететь отсюда, дали ей ещё несколько метров парения в воздухе над самой землёй, когда она почти задевала ногами жухлую траву. Всё.
Она встала посреди пустого двора, бессильно опустив руки и остро понимая, что это был её последний полёт…

***

Ей было радостно и одновременно стыдно за радость оттого, что вновь удалось испытать это чувство полёта, ведь она уже была уверена, что больше никогда не полетит. Но она изо всех сил цеплялась за эту тихую горчащую радость, загоняя подальше невыносимое желание завыть во весь голос от того, КАК и ГДЕ это было в её последний раз, и от понимания, почему больше этого не случится с ней никогда.

В этот момент за стенкой у соседа на полную громкость – видимо, забыл с вечера сделать звук потише, – включилось радио, которое он использовал в качестве будильника, ставя таймер на нужное время. На «Нашем радио» словно в изощрённой издёвке, солист «Наутилуса» тщательно проговаривал-выпевал слова:

…Мы все потеряли что-то
на этой безумной войне.
Кстати, где твои крылья,
которые нравились мне?

Где твои крылья,
которые нравились мне?
Где твои крылья,
которые нравились мне?...

2022 год.

В тексте использовались слова песни «Крылья», группы «Наутилус Помпилиус» (автор текста – Илья Кормильцев, композитор – Вячеслав Бутусов).