Крылья у реки

Крылья у реки

- Лети, лети лепесток.

Катя медитативно разрывала скомканный бумажный лист формата А4 на набереженой Камы. Локтями девушка врастала в кованые перила. Рукава у летнего платья были загнуты, и, когда порыв ветра ослабил загиб, струящая ткань слетела и закрыла запястье. Девушка отвлеклась:

- Лети, лети лепесток... А?

Цепкое крепление между распаренной кожей и черной краской исчезло. Катя вернула рукав на прежнее место, посмотрела на часы - электронное табло на чёрном ремешке отсвечивало.

- Уже пол девятого, пора домой.

Чтобы провести манипуляцию с платьем рваный листочек был скручен в трубочку и зажат между прутьями. Но когда девушка закончила и решила вернуться к старому занятию, лист уже погружался в речную воду. Сначала белый, потом слегка сероватый, пока очертания совсем не скрылись в зелёной цветущей воде.

В понедельник вечером, как и в любой другой летний день, тем более, что осталось меньше месяца до начала учёбы, на набережную выходили все. Катя в это время уже собирала краски в деревянный пленэрный чемоданчик.

Документы, куда могла, она уже подала вместе с творческими работами. Питер - Екатеринбург - Пермь. После окончания художки, они с Женей каждый понедельник, за исключением кромешно холодных зимних дней, выходили на это место для самостоятельных заниятий живописью. Третья лавочка слева от моста. И рисовали один и тот же вид. На противоположной стороне - несколько бетонных плит с неопознанной надписью, ворсистая линия леса, две третьих места на листе занимало небо, остальное - река.

Появилась первая компания. Краски были упакованы, правда, один из тюбиков то ли от стремления сблизиться с объектом, то ли от времени порвался, и ядовито зелёный, почти в тон речной ряби цвет, проник в тонкий рельеф кожи рук девушки. Белёсые пальцы стали серого цвета.

- Придется салфетки искать. Раньше взяла бы у Жен.. - Катя прервалась. В это время около неё проходила компания подростков с энергетиками в руках.

- Ребята, а у вас влажной салфетки не найдется? - на невыспавшемся лице Катя сообразила дружественную улыбку.

- Щас посмотрим, — ответил парень в длинных чёрных штанах и такой же безразмерной футболке, - Настюха, у тебя нет? Посмотри в рюкзаке.

Настюхе было около 17 лет, штаны тоже чёрные и широкие на ней смотрелись удачнее, чем на парне. Наверное, дело в росте. Парень был ниже сантиметров на десять. Настюхе пришлось убрать рыжие запутавшиеся волосы за ухо, что было видно содержимое рюкзака. Пока она искала, парень окликнул другую девушку. Она шла под руку с парнем щегольского вида: русые волосы убраны назад гелем, футболка белая с принтом, по классике - безразмерная, штаны в черно-белую полоску. Катя перевела взгляд на невысокую коротко стриженную девушку, которую за высокой Настюхой и её рюкзаком, было видно не сразу.

- Значит, Женя, в Питер переезжаешь теперь? Раз поступила.

- Придётся, только в общагу, жилье там дорогое - родители смотрели.

- Придётся ей, а мы тут как без тебя будем? Ты хоть открытки отправляй.

- Питер - это два часа на самолете, ты бы ещё голубиную почту вспомнил.

Несмотря на невысокий рост, голос у Жени был низким и хрипловатым. Может, сказались долгие проводы в Питер, синяки на лице были не меньше, чем у Кати. Это её немного успокоило.

- Нашла? - обратился черный безразмерный парень к Настюхе и осмотр Жени пришлось завершить.

- Нет, — ответила Настюха и с сожалением посмотрела сначала на лицо Кати, а потом на руки.

- Ты уж прости, подруга, сходи вот там, дальше, в кофейне спроси салфеток.

- Спасибо.

Катя стояла и смотрела на удаляющуюся Женю, пока компания подростков не стала одним чёрным пятном, этот цвет пересиливал белую футболку с принтом. К тому моменту акриловая краска окончательно застыла и искать салфетку не было смысла. Правда, голова начала болеть, от кофе Катя бы не отказалась.

- Возьму с собой и нужно на автобус двигать. На такси денег нету, теперь всё на переезд, — подытожила она сама себе и перед тем, как окончательно покинуть свой пост ещё раз, подошла к кованому ограждению. Вода была поразительно близко, казалось, она засасывает в себя всё, как белый надорванный лист.

Катя пошла вдоль ограждения по набережной в сторону кофейни. Закат потихоньку растворялся в Каме, но его тёплая полоса слепила каре-зеленые глаза Кати. Зеленый подтон можно было увидеть только под ярким солнечным цветом.

- А у тебя глаза зеленые. Знала? - сказала как-то Женя, когда они в очередной раз рисовали.

- Всегда карими были, с чего это вдруг.

- А ты сама посмотри на солнце.

- Да, так взяла и посмотрела, — обе рассмеялись, — только если с концами достану. Но тогда нам уж не сидеть так на пленэре.

- Сейчас сфоткаю, — из кармана Женя достала айфон и спустя полторы минуты предоставила фото Кате.

- И правда. Век живи - век учись.

- А вот мы и будем с тобой учиться! Школу закончим и в Питер поедем? Или ещё куда-нибудь. Если не поступим, то просто останемся там жить, будем портреты рисовать на улицах.

- А потом твои родители и мои родители объявят в розыск, и нас прямо с улицы депортируют в Пермь.

- Ты, Катя, посмотри какой закат красивый. Если и депортируют, то только на небо.

«Только на небо» - пронеслось у Кати в голове. Она зашла в Кофелайк, снаружи кабинка была темно-зелёного цвета, девушка вспомнила о краске и попросила салфетку. Как и ожидалось, хорошие художественные краски не отмылись, но руки стали намного чище, салфетка собрала налетевшую за день пыль.

- Может, десерт? Круассан есть с вишневым джемом, очень вкусный, — предложила бариста, и немного погодя добавила, — Катя? Давно не виделись! Как твои дела? - слово "давно" звучало растянуто, но в то же время задорно.

Перед ней стояла пухлая знакомая девушка, но пока не понятно было откуда они знакомы.

- Не помнишь?, — снова спросила девушка, — Мы же в одном классе учились до десятого, я потом в колледж строительный ушла. Вот на третий курс перешла, на лето устроилась сюда. Часто тут бываешь?