Крымские каникулы

Глава первая. Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь...

 


                Крымские каникулы,  глава 1



        Не каждому удается хотя бы раз в своей жизни пережить головокружительное, сногсшибательное  приключение. Одни его с вожделением ждут всю жизнь, попутно ввязываясь в сомнительные истории, считают, что им несказанно повезло, а потом, вывалявшись в грязи, разочаровавшись во всем светлом и прекрасном, желчно комментируют друзьям и знакомым все свои ошибки и просчеты. Другие всеми силами открещиваются от самой возможности поучаствовать в приключении, а волей судьбы  попадают в такие истории, которые не могла бы придумать их самая буйная фантазия.

       Вот и я никогда  не мечтала ни о каких приключениях. Я, конечно, люблю читать  книги, сопереживать героям, восхищаться их смелостью, находчивостью, отвагой, умением в самый ответственный момент принимать судьбоносные решения, но, так сказать, отстраненно. Меня вполне устраивает  тот адреналин, который получаю при чтении книги или просмотре фильма. Причем люблю заглянуть в конец романа или детектива, чтобы убедиться в благополучном разрешении всех событий и счастливом хепиэнде.

       И все же именно мне, матери довольно большого семейства, пришлось пережить такие приключения, которые не каждому даже в голову придут.

       Это лето я запомню надолго. Оно полностью изменило не только всю мою жизнь, но и  представления о дружбе, о любви, о семейных ценностях…

       А ведь как романтично все начиналось…


       В тот  день я решила наконец-то заняться цветами. Вообще-то я не люблю работать в огороде. И ничего с этим поделать не могу. Все было бы понятно, живи я в мегаполисе  или в областном центре.  Но я большую часть своей сознательной жизни провела в провинции, где в иные годы выживали только благодаря овощам,  выращенным на своем участке. И все же одно воспоминание о том, что придется опять копаться в земле, приводит меня в ужас.
 
       Господи, знали бы вы, как же я ненавижу  полоть грядки, когда трава еще вся в росе. Руки, даже в перчатках, сразу становятся грязными, сырыми, бледными, покрываются морщинками, словно из них высосали всю кровь.

       И все же  первый день отпуска я решила посвятить цветочным клумбам. Скорее чтобы заглушить угрызения совести при виде заросших цветников, чем из соображений эстетики. В конце концов, один свободный день  можно потратить и на прополку.  Впрочем, время для  этого я выбрала все же поздним утром, когда солнце почти высушило росу.

       Конечно, мне никогда  не сравниться с приятельницей Еленой Александровной, которая может с утра до вечера торчать в огороде, перетирать в порошок перегной, выщипывать чуть ли не с пинцетом микроскопические сорняки. Зато у нее каждый клочок земли  взрыхлен, унавожен, полит и засажен редкими растениями. Для подруги любое из них – малое дитя. Их она нянчит не хуже внуков,  с ними  приятельница во время работы любит поговорить. И должна признаться, именно там, на грядках,  Елена Александровна бывает по-настоящему счастлива, там она находит  покой в случае семейных разборок или неурядиц. Такое впечатление, что растения делятся с ней своей энергией, заряжают радостью, желанием жить, трудиться…

    А мне откровенно скучно в огороде. И походы на грядки, своего рода повинность перед собственной совестью. Впрочем, было и в моей жизни время, когда от голода спасало только выращенное своими руками на этих самых грядках. Но это тема уже другого рассказа.

       А сейчас я лишь отдаю дань моде. Мои приятельницы ударились в цветоводство. Ну и я следом. Приобрела десятка два кустов роз. Несколько сортов лилий.  И теперь мучаюсь при  одной мысли, что все это надо вовремя окучить, полить, подкормить…

       Взгляд мой упал на кусты пионов, свидетелей моей жизни в далеком городе моего детства на Северном Кавказе. Еще вчера они радовали взор  роскошными махровыми цветами, а сегодня  как-то поистратились, поникли. Видимо, придется  начать с них.

       Вооружившись секатором, я приступила к обрезке  и формированию кустов и даже увлеклась этим процессом. И тут на пороге дома показался заспанный сынуля.  Меня всегда  поражает его умение  мгновенно засыпать в любое время и в самом неудобном месте. Он  протянул мне телефонную трубку, недовольно проворчал:

        -- Тебя, мужик какой-то.  И в отпуске без тебя обойтись не могут…

        Ну вот, стоит только заняться делом, как обязательно кому-нибудь понадоблюсь. Я ведь отработала положенные две недели с учениками на пришкольном участке, провела свою смену лагеря, в конце концов, с родителями учеников отремонтировала кабинет русского языка и литературы. Так что еще мне хотят навесить на период отпуска?  Сняв  рабочие перчатки, я отправилась на веранду, попутно решая вопрос, кому я могла понадобиться в первый день своего законного отдыха.

         -- Алле, слушаю…

         В динамике зашумело, потом негромкий, глуховатый с приятной хрипотцой и своеобразным французским прононсом голос произнес:

        -- Это я, узнала?

        Я все еще в плену своего внутреннего монолога чуть не  спросила:

        -- А должна?
 
       Но вдруг вспомнила. И душа моя подобно  капле воска по горящей свече стала скатываться куда-то вниз.

        -- Ты что молчишь? Или не рада услышать?

        -- Алексей… --  выдохнула я.

        Это был он, приятель юности, так и оставшийся на всю жизнь в этом статусе. Мой рот сам собой растянулся в улыбке, а сердце в один момент скакнуло в пятки и затрепыхало там маленьким пугливым воробышком.   Словно мне вновь восемнадцать, и все еще впереди.

        -- Скажешь тоже… Дух не переведу от неожиданности…  Это сколько же мы с тобой не общались? Лет двадцать, не меньше…

        -- Ну, ты, мать, даешь, сама же не звонишь…

        -- А ты-то по какому поводу обо мне вспомнил? Не просто же так решил вдруг позвонить детской подружке?

         -- Тут ты права. Не будь проблемы, может быть, и не  позвонил бы. Есть у меня к тебе дело. Помнишь наш давний уговор: если понадобится, обращаться друг к другу за помощью? У меня такой момент наступил.  Извини, я, может быть, не вовремя?  –  спохватился Алексей.
         -- В каком смысле? – не поняла я.

         -- Ну, может быть, у тебя есть планы, а я к тебе со своими проблемами.  У меня ведь к тебе деловое предложение. И я очень хочу, чтобы ты согласилась…

         -- С чем?

         -- Поработай на меня. Уверяю, не пожалеешь. У меня на Крымском побережье есть дачка. Так, ничего особенного. Там обычно заправляет Липа… Но недавно она неожиданно куда-то уехала. И главное, никому ни слова… Впрочем, ты же ее знаешь…

        Еще бы мне не знать. Липа, вернее Олимпиада Георгиевна, в пору моего детства жила на соседней улице. Она мне так и запомнилась: черноволосая, с огромными печальными глазами под трагическим изломом бровей, скорбно поджатыми губами и всегда в бесформенных скучных платьях. Нам, детям, она  казалась очень старой. Потом случайно узнала, что в тот период, когда на заре Алешкиной жизни она стала его добрым ангелом, ей было всего 26 лет.

         Алешкина мать, особа ветреная и капризная, порхала из брака в брак, как бабочка с цветка на цветок. В один из таких ее перелетов с Алешкой познакомилась и я. Мне тогда было лет шесть,  мальчишке в два раза больше. У его нового отчима имелся свой сын такого же возраста. Новые родственники пасынка не приняли. Нет, его никто не  обижал. Его просто не замечали. А дура-мать, в надежде заслужить внимание родни мужа, своего сына всячески шпыняла. По методу взрослых поступали и дети. Алешка был очень одинок. В это время мы с ним и подружились.

        К сожалению, мать Алешки недолго пребывала в этом браке. Вскоре ее увлекли иные перспективы. Вот тогда в жизни моего друга и появилась тетя Липа. Возможно, соседка, а может родственница одного из отчимов. Она твердой рукой взялась за воспитание парня. Следила, накормлен ли, выучил ли уроки. Устраивала выволочки нерадивой мамаше. А когда та, в очередной раз поменяв мужа, упорхнула за границу, забыв взять подростка-сына, стала его опекать. Это она бегала к адвокатам, носила передачи, когда он, неопытный пацан, в первый раз загремел за фарцовку. Я была еще слишком мала, чтобы поддержать его морально. А Липа именно тогда стала для него самым близким человеком, заменила ему мать.

       И Алексей через годы, став, как говорится, «владельцем заводов, газет, пароходов», об этом не забыл. Зная ее маниакальное стремление вернуться в Крым, в родные места, купил там неподалеку кусок земли, построил дом. Хозяйкой его стала Липа.

        Все это я знала от наших общих знакомых. Алексея я последние годы ни разу не видела. Слишком в разных социальных слоях мы оказались. Но несколько раз, в  критические минуты своей жизни, даже не прося у него помощи, я  ощущала его поддержку.

        Вот почему у меня не возникло никакого возражения на его предложение. Почему бы не помочь? Тем более, если это в моих силах.

        -- Только я приеду с Иркой, -- на всякий случай решила предупредить Алексея.

        -- Иркой? Кто такая Ирка? Я что-то пропустил? – в голосе моего собеседника появился явный интерес. Ну что ж, оказывается, я тоже могу кое-чем  удивить…

        -- Она моя дочь…

        -- Когда же ты успела? Сколько ей лет? Почему мне ничего не известно…

        Пришлось кое-что ему рассказать. Потом, обсудив некоторые вопросы, касающиеся дороги и того, что мне предстоит делать, мы распрощались. 

        Я обвела взглядом свой цветник. Что ж, не судьба. Жаль, не успею увидеть, как расцветут три новых кустика роз, купленные осенью и сейчас только-только набиравшие бутоны.
        На этом я  закончила свою работу в цветнике. Как видно, благие порывы умирают в первую очередь.

       Сын с невесткой с энтузиазмом восприняли мое известие о поездке. Им тоже хочется отдохнуть от такого вулкана эмоций, каким является моя дочь.

       Меня же переполняло чувство радости, как всегда бывало, когда я узнавала что-либо об Алешке. Может быть потому, что он так и остался моей светлой детской любовью и никогда не поменял статуса старшего друга-поклонника на более приземленный, а потому чреватый опасностью обид и разочарований. И хотя мы  давно уже на разных концах социальной лестницы, я всегда об Алешке вспоминаю с восторгом, горжусь его успехами и никогда не завидую.

       …Для себя я избрала другой путь. И стараюсь следовать ему с достоинством. Дело в том, что я провинциалка не только по месту рождения, но и по образу жизни. И по душевному состоянию. Потому, получив высшее образование, выбрала для себя маленький районный городок, отчий край своих предков. Впрочем, я ни о чем не жалею. У меня есть дом, который я уже не первый год постоянно перестраиваю.  Есть семья, которой нужна я, и которая нужна мне. И,  в конце концов, я могу себе позволить  вот так, вдруг, поехать, куда глаза глядят, зная, что у меня есть мой тыл, самый надежный, спасающий меня в минуты разочарований.


         Алексей Лепилов, сидя в огромном кабинете своего мадридского офиса, задумчиво почесывал краем мобильника подбородок.  Эта привычка прилипла к нему давно, еще с юношеских времен. Он ее стеснялся, старался себя контролировать, но, забываясь, в минуты тревоги или в такие моменты,  как сейчас, рука сама тянулась к подбородку. Приятельница детства – это, конечно, хорошо. Но только если вас  связывают общие приятные воспоминания. А Алексей уже давно не был сентиментальным подростком… Мать (Алексей даже мысленно Олимпиаду называл только так) почему-то  решила повеселить эту серенькую мышку Ксению таким экстравагантным способом. Что ж, это ее право. Матушка всегда отличается буйной фантазией…
 
       Обычно Алексей всегда безропотно выполнял  причуды Олимпиады. Интересно,  что она придумала на этот раз? Зачем ей понадобилось приглашать бывшую его подружку детства, придумав столь дикую причину? Впрочем, дальше этим вопросом он заморачиваться не стал. Выполнил просьбу матери, и ладно. У него есть  дела важнее.
 
       Алексей потянулся к ноутбуку. Его сейчас больше занимала ситуация в совете директоров холдинга. Слишком активизировалась противоборствующая коалиция руководителей дочерних предприятий. Если они протолкнут на пост председателя  совета своего человека, Алексею придется свернуть несколько долгосрочных, капиталоемких, но очень перспективных проектов.  Будучи человеком амбициозным, он допустить этого никак не мог.

       Сумеет ли он убедить всех членов совета  проголосовать именно за предложенную им кандидатуру и провести заседание так, чтобы все поддержали именно его?

       Обычно Лепилов отличался  умением убеждать оппонентов.  Но сейчас на кону стоят огромные деньги.  Что победит – желание сиюминутно получить небольшую выгоду или, вложив средства, через несколько лет приумножить капитал? Во втором случае есть опасность потери части активов. Но  Алексея именно этот риск и заводил, был своего рода допингом. Разнообразил и оживлял его жизнь.

       Мысли сами собой вновь вернулись к Ксении. Что такого нашла  в ней мать, почему вспомнила о ней через столько лет,  почему заинтересовалась?

       Алексею уже давно женщины старше тридцати были неинтересны.  Сколь бы ни ухищрялись они в стремлении пробудить его внимание к себе, он оставался глух и слеп к их прелестям.



       Лепилов никому не признавался, но в последнее время возбуждался только при виде стройненьких, крепеньких, молоденьких девушек не старше двадцати с гладкой шелковистой кожей, тугими мышцами и роскошной гривой волос. Все остальные в его классификации особей относились к разряду «оно», то есть бесполых. Потому он умел дружить с женщинами, если, конечно, они не начинали на него охоту и не предъявляли претензий на него как на свою собственность.

       Только раз он прокололся. Когда в целях слияния капиталов женился на Виктории. До свадьбы она его устраивала во всех отношениях. Они были партнерами по бизнесу, близкими друзьями. И он надеялся, что эти отношения продолжатся и дальше.

        При этом воспоминании Алексей вздохнул и даже отмахнулся от него как от назойливой мухи.

        По внутренней связи его секретарь, донна Амелия, сорокалетняя испанка, хорошо говорящая по-русски, сообщила, что все члены совета собрались в зале заседаний.

        Алексей закрыл ноутбук, распорядился, чтобы донна Амелия созвонилась с пансионатом матери, уведомила о приезде Ксении, и с чувством исполненного долга отправился в зал заседаний.