Кто бабайка? Я-за него! Зазеркалье

Когда школьные мечты сбываются. Кто такой бабайка?

Забери меня, Бабайка, забери.
Я готова, мне сегодня сорок три.
Забери меня, Бабайка, забери
И бабайское мне счастье подари!»

Вихляя попой под задорную песенку «Уральских пельменей», Маринка намазывала майонезом очередной салат. Сегодня Марине Ильиничне Крюковой стукнуло как раз 43 года, так что песенка была «в тему». Замуж, как и героиня песни, она тоже не вышла. Конечно, отношения были, и даже пару раз до подачи заявления в ЗАГС дотягивали, но так ничем и не закончились.

Родители, вначале весьма активно протестовавшие против её любых ухажеров (Ах, он нам не нравится! У него лицо неинтеллигентное!) Сейчас внезапно увидели ту самую интеллигентность даже в соседе с пятого этажа, который днями напролёт ремонтировал мотоциклы в соседнем СТО и разговаривал на великом и могучем, но нецензурном, как дышал. То есть всё время, ни разу не сбившись на простой скучный бубнёж аборигенов подъезда.

Но его уже отвергла сама Маринка. И даже не из-за заковыристых выражений, которых она половину не могла понять, а оставшиеся — даже боялась представить в реальности. Нет, причина была в другом: к соседу по вечерам бегала симпатичная девушка, Людочка, которую не смущали яркие цветастые изречения слесаря-ремонтника. А может, они, вообще, не разговаривали?

Тут Маринка задумалась. Действительно! С такими-то широкими взглядами на личные отношения! Тут не до разговоров! Тут успеть бы всё попробовать, пока суставы гнутся и вестибулярный аппарат не подводит… Ух, как интересно… может, зря она бортанула соседа? Вон, Людочка, радостная, цветущая бегает… и даже не на костылях.. хотя после тех рационализаторских предложений любителя мотоциклов по ремонту и настройке личной жизни — всего можно было ожидать.

— Дааа, — покачала головой Маринка, —наверное, Людочка — Гимнастка! Или балерина! Или альпинистка… или…

Тут её воображение забуксовало. Судя по всему, у Людочки было много талантов, коими Маринка не обладала в принципе.

Ну и ладно! Тряхнула головой Маринка, пофиг! Сегодня родители обещали привести в гости Генку Бабаева, бывшую маринкину школьную любовь и тоску.

Высокий белозубый Генка всегда цеплял взгляды девчонок: подтянутый, спортивный, хулиган и зубоскал. Ещё и учился на отлично. Как он это всё совмещал?! Ещё одна загадка, как и личные отношения соседа-слесаря и Людочки.

Маринка, напевая:

«Помню в детстве маленькой была
Плохо иногда себя вела
Говорили мне, когда дитя орёт
Что придёт её и кто-то заберёт
Мог меня забрать милиционер
Или волк из леса, например,
Но больше всех пугала меня байка,
Что придёт за девочкой Бабайка.

Забери меня, Бабайка, забери.
Я готова, мне сегодня сорок три.
Забери меня, Бабайка, забери
И бабайское мне счастье подари!»

Быстро накрыла полосатой скатертью журнальный столик, скоренько расставила приборы, салатники и корзиночку для хлеба, в центре водрузила главное блюдо — печёного гуся с яблоками. Затем, полюбовавшись, свернула лебедями салфетки. Для красоты и романтизма. Два белых, в красный цветочек, лебедя выглядели весьма символично. Как намёк! И если Бабаев опять ничего не поймёт, то Маринка, вооружившись советами слесаря с пятого этажа, сделает с тупым Бабаевым ровно то, что творится на пятом этаже! И без согласия! Плевать на харассмент!

В семь вечера раздался звонок, бодро вбежали родители, степенно зашла младшая сестра на седьмом месяце беременности, просочился, чуть ли вдоль плинтуса, её муж — бледный, пуганный юноша, на шесть лет моложе супруги. Наконец, ввалился с цветами и тортом ОН! Генка Бабаев!

Маринка вот где стояла, там и села. Её «школьный амур» по-прежнему был высоким и белозубым. Вот только… где его бесшабашные русые кудри?! Где спортивная подтянутость?! За столом, понимающе ухмыляясь, типа, «да, знаю я, что ты по мне с пятого класса сохнешь!» сидел толстый мужик, в очках, лысый, но с задорной генкиной улыбкой. Жуть! У Маринки возникло страшное ощущение обмана и хоррора: как будто этот монстр сожрал Генку, а теперь улыбается недоеденным куском лица жертвы… Бррр-р!

Между тем, ничего не понявшие родители и сестра, с тощим окольцованным недоразумением, усиленно делали вид, что всё идёт как задумано. «Эх, надо было ходить на встречи выпускников, —затосковала Маринка по прошлому, —Ну почему я не ходила… сейчас бы не сидела как дура, с салфеточными лебедями…»

Между тем Бабаев, так же похабно улыбаясь, развернул первого лебедя. В его глазах мелькали все те же выражения, которыми сыпал слесарь с пятого этажа, когда спотыкался и сильно бился о выщербленную ступеньку лестницы подъезда.

«Ууу-уу, —чуть в голос не завыла Маринка, — Это я с ним что-то эдакое разудалое хотела сделать?! Уй-ёй, беру свои слова обратно… не-не-не, ЭТО я не осилю…»

«Что ж я водки не купила?! — опять затосковала хозяйка квартиры,— Сейчас бы тяпнула и гори оно всё огнём и синим пламенем! А я, идиотка, шампанское! Красное вино! А надо было самогонку…»

—А я с подарком! —громко воскликнула школьная любовь и с залихватским гиканьем водрузила на стол бутылку самогона.

—Чистейший! На берёзовых бруньках и мёде! Сам гнал! —хвастался гость, с любовью оглядывая круглые бока. Нет, не Маринкины. Бутылкины, в которой плескалась живительная влага крепкого содержания.

— Ыыыы— застонала куда-то в себя Маринка, — Бойтесь своих желаний, ибо они имеют свойство сбываться!

Через пару часов, когда гусь был наполовину съеден, самоrонка выпита, а скатерть полностью заляпана, как и полагается в таких случаях, гости ушли. Первыми слиняли сестра с мужем, объяснив, что у них строгий режим и сейчас по распорядку — музыка Моцарта. Причём, только в исполнении супруга, который замечательно пиликал на скрипке, под собственно, саму музыку Моцарта. Жена в это время должна была проникаться восхищением к гениальности мужа и передавать всё это ребёнку. Ребёнок был обязан стать музыкантом с идеальным слухом и очень любить родителей (разумеется сразу после рождения!).