Кто ты?

Часть 1. Квинтет.

Стоял достаточно жаркий весенний день. Солнце, скрывшееся за облаками, грустно меркло, а лёгкие дуновения ветра так и подталкивали меня к деревянной белой двери. Я шла неспешно, то ли оттого, что понимала, чем это всё закончится, то ли оттого, что не хотела, что бы моё сердце щемило всё это время. Но вот я уже стояла на пороге заветного двухэтажного здания с белыми дверями, окнами, крышей, занавесками…

Я протянула руку к двери, чтобы постучаться, как на пороге показалась шапка тёмных волос. От неожиданности я даже отпрянула. Однако женщина в домашнем халатике лишь отстранённо взглянула на меня:

– Прошу прощения, Вы чего-то хотели? Разносите газеты, должно быть? – спросила женщина, посмотрев на коробку, которую я держала в руках. – Простите, нам ничего не нужно…

– Ах, да, конечно, – отрешенно ответила я, пока мои руки уже начинали дрожать. – я не разнашу газеты. Я… Я Ваша соседка. – через подступающие слёзы тихо сказала я. – В прошлый раз Вы мне одолжили некоторые вещи. Но я никак не могла Вам их вернуть…

– Ох, вот как? – встрепенулась женщина. – А я и забыла по правде… Простите, а как Вас зовут?.. Совершенно не могу вспомнить. – грустно улыбнувшись и показав морщинки, она забрала у меня из рук коробки.

– Меня зовут Милли.

– Вот как, приятно познакомиться, ещё раз… – женщина хотела было добродушно засмеяться, как это обычно делают доброжелательные домохозяйки, но уже через секунду по её щеке скатилась слеза. – Что это я?!

Она утёрла рукавом щёку, начала посмеиваться… а затем, упустив коробку из рук, закрыла лицо руками и разрыдалась. И хотя я стояла напротив, я не могла сделать того же, или спросить, что произошло. Всё потому что я знала, что это может произойти… Но не прийти в этот день я тоже просто не могла.

– Доченька! – кинувшись мне на шею, залепетала мама, раскрасневшись от слёз и горечи. – Доченька…

Она обнимала меня и целовала, как будто мы не виделись с ней целую вечность. Как будто эта неделя, разделявшая нас, удлинилась в её разуме стократно… Однако, я понимала её. Уж кто-кто, а я её понимала. Поэтому, хотя и осознавала, что делаю это понапрасну, я тоже обняла её в ответ, повторяя вслух её имя до тех пор, пока она не успокоилась.

– Пойдём в дом! Налью тебе чаю и… Ах… Я не испекла торт!

– Что ты, мам, всё хорошо. Я просто очень хотела тебя увидеть и поговорить с тобой. Большего мне и не надо. Хотя… С папой я тоже была бы очень рада увидеться.

– Папа на работе… Как он мог забыть о твоём дне рождения?! Ах… А как я могла?..

– Всё нормально, мам. Не переживай. Это нормально…

– Чего же в этом нормального?

­Но я не стала отвечать на её вопрос. Потому что, да, для неё это, может, и было ненормально. Но я уже во многом свыклась с этим. Поэтому-то я и молчала сейчас, вместо того, чтобы попытаться объясниться перед мамой.

– Мамулечка, – снова обняла её я, а потом налила чай из привычного бежевого чайника. – давай лучше поговорим. Как ты? Как папа?

– Мы… Очень скучаем по тебе. Видишь, – она натужено рассмеялась. – Я даже немного постарела.

– Что ты, мам, всё хорошо. – улыбнулась я.

Да, это точно… Я улыбалась. И хотя моя улыбка была не столь искренней, сколь мне бы того хотелось, но я была действительно счастлива в этот миг. Но я знала то, что вот-вот закончатся заветные часы нашего времени вдвоём. Я нуждалась в этом времени. Нуждалась как в воздухе. И ничего не могло быть для меня важнее этого времени в этот день. Ничего. Никакой торт и никакой дорогой подарок не могли мне заменить время с мамой в мой шестнадцатый день рождения…

Поэтому сейчас мы беседовали, пили чай, ели вкусные пирожные, которые я предусмотрительно взяла с собой. И всё было на этом свете для меня хорошо. Только вот, чем больше времени мы проводили, тем более болезненно для меня была разлука.

Чай закончился, пирожные были съедены, разговор завершён. Я уже с грузом на сердце начала поспешно собираться, поглядывая на время, чтобы успеть вовремя выйти из дома, как мама меня окликнула:

– Куда же ты торопишься? Давай я ещё чаю заварю…

– Нет, мам. Мне уже пора идти. Да и, ещё двадцать минут – и два часа подойдут к концу…

– И что же? Куда ты торопишься? – усмехнувшись, она развернулась к чайнику и замерла, в ожидании пока он закипит.

Она стояла неподвижно… А потом, только лишь пар вышел из горлышка, она развернулась и удивлённо прошлась по мне взглядом. Тогда я и поняла, что опоздала…

– Простите, кто Вы? Что Вы делаете в моём доме?! – в ужасе спросила она и тяжело отшатнувшись, поставила чайник на столешницу.

– Я, – мой голос дрогнул, на глазах навернулись слёзы, а ноги подкосились, пока я тяжело поднималась из-за стола. – Я Ваша соседка. Занесла Ваши вещи, которые Вы мне одолжили. Вот они. – указав на них, я тяжело сглотнула, а затем развернулась и направилась к двери. – Я, пожалуй, пойду. Хорошего Вам дня. – еле слышно напоследок кинула я, пока заливаясь слезами, убегала от собственного дома…

***

Меня зовут Милли Энфан. Мне почти 13 лет. Я учусь в третьем классе средней школы. Мой знак зодиака – телец. У меня третья отрицательная группа крови. Мой камень – розовый кварц. Я очень спокойна и часто впадаю в задумчивость. Однажды я посмотрела Сейлор-Мун и с тех пор постоянно представляюсь только так! Ха-Ха!.. И это история о том, как я стала тем, кто я есть…

Я родилась и выросла на окраине крупного города, центра самого южного штата. Наш большой двухэтажный дом, уютное гнёздышко нашей семьи, всегда притягивал к нам друзей и соседей, поэтому нет ничего удивительного, что эта милая и весёлая девочка (Я) была всю свою жизнь окружена любовью! Мои родители – Ирен и Аннат Энфан, выходцы из северных штатов, меня опекали вовсю, поэтому я выросла очень позитивным ребёнком, не так ли? Мои бабушка с дедушкой, изредка навещающие нас, всегда говорили, что я – самый послушный ребёнок! Хорошо это или плохо, знать я не могу, но уверена, что если бы они меня назвали непослушной, то это бы значило что-то плохое…