Кукла: История снежного мотылька

Кукла: История снежного мотылька

Гла­ва 1. С че­го всё на­чалось

      Се­рова­тое не­бо от­ли­чалось не­обы­чай­ной чис­то­той и све­жестью. Зим­ней све­жестью. Не­боль­шая по­ляна пос­ре­ди гус­то­го хвой­но­го ле­са за­вале­на крис­талли­ками сне­га. И на­пол­не­на прек­расней­ши­ми зву­ками, кои толь­ко су­щес­тву­ют в эту по­ру: пе­ние зим­них птиц, на по­мощь ко­торым приш­ла са­ма при­рода, лег­ким ве­тер­ком омы­вая иго­лоч­ки и ве­точ­ки всех оби­тате­лей За­быто­го Ле­са. Не­забы­ва­емое со­чета­ние.
      Пря­мо в цен­тре круг­лой по­ляны, ши­рина ко­торой не боль­ше двух-трех са­женей, в не­веро­ят­но рас­слаб­ленной фор­ме, вытянув од­ну ру­ку на мяг­кий снег, а дру­гую креп­ко при­жимая к се­бе, ле­жала де­воч­ка. Чер­ные во­лосы мяг­ким пок­ры­валом рас­ки­нуты по сто­ронам, а тус­клый взгляд бес­смыс­ленно ус­трем­лён ввысь. В се­рое, аб­со­лют­но чис­тое не­бо. В обыч­но за­пол­ненной все­воз­можны­ми мыс­ля­ми го­лове поп­росту пус­то. 
      Де­воч­ка не слы­шала и не ви­дела все­го то­го прек­расно­го, что про­ис­хо­дило вок­руг. Она да­же не чувс­тво­вала все­пог­ло­ща­ющий хо­лод се­вера, хо­тя оде­та слиш­ком лег­ко.
      Ма­лыш­ка не пла­кала, нет, но луч­ше бы бы­ло на­обо­рот. Тог­да ста­ло бы лег­че, ведь не зря же су­евер­ные лю­ди так го­ворят. Но слез не бы­ло. И от это­го вдвой­не тя­жело.
      С ка­кого-то осо­бен­но вы­соко­го де­рева, гром­ко хло­пая крыль­ями и ог­лу­шитель­но кар­кая, сле­тел мо­гуче-чер­ный во­рон. Его на­пугал по­явив­ший­ся из ни­от­ку­да охот­ник, до­бира­ющий­ся в свою ла­чуж­ку из не­боль­шо­го го­род­ка, рас­по­ложен­но­го не­пода­лёку.
      Дик, сын Сим­мы, се­год­ня был по-осо­бен­но­му счас­тлив: он про­вер­нул ши­кар­ную сдел­ку, и на ру­ках по­яви­лось нес­коль­ко зо­лотых. Та­кую сум­му он по­лучал ми­нимум за пол­го­да при хо­рошем уло­ве, что по­луча­лось край­не ред­ко — из-за се­вер­ных мо­розов ма­ло ка­кая жив­ность за­хочет вы­лез­ти из сво­ей у­ют­ной и теп­лой но­ры. Но ес­ли зве­руш­ка и рис­ко­вала, то обя­затель­но по­пада­ла к Ди­ку.
      Нас­висты­вая ве­селую ме­лодию, ус­лы­шан­ную в трак­ти­ре вче­ра ве­чером, нес­мотря на удар­ную боль в го­лове пос­ле но­чи праз­дно­вания удач­но за­вер­шенно­го де­ла, он был до не­доз­во­лен­но­го счас­тлив. Те­перь ему ещё дол­го не нуж­но вол­но­вать­ся ни о чем. Дик уже поч­ти пол­ностью спла­ниро­вал, ку­да пот­ра­тит свое не­боль­шое сос­то­яние. И пла­ны его бы­ли край­не прос­ты: вы­пив­ка, жен­щи­ны. Ещё, воз­можно, по­пол­нит сна­ряже­ния или при­об­ре­тёт но­вое ору­жие: та­кая мысль пе­ри­оди­чес­ки блуж­да­ла в его го­лове, ведь ста­рый ар­ба­лет с пор­жа­вев­шей сер­дце­виной, дос­тавший­ся ещё от Гло­ра, от­ца Сим­мы, дав­но мо­золил Ди­ку гла­за, но пос­ле пер­вой же круж­ки креп­лё­ного эля охот­ник обо всё за­бывал. Обо всём, кро­ме жен­щин.
      Обой­дя оче­ред­ную гус­тую пик­ту муж­чи­на спот­кнул­ся от не­ожи­дан­ности. Гла­за охот­ни­ка рас­ши­рились от рас­крыв­шей­ся пе­ред ним кар­ти­ны, Дик чуть бы­ло не об­ло­котил­ся о ту са­мую пик­ту, вов­ре­мя вспом­нив, что доб­ром это не кон­чится.
      А всё из-за не­из­вес­тно от­ку­да взяв­ше­гося ре­бён­ка.
      В го­лове у Ди­ка блуж­да­ло все­го две мыс­ли: ли­бо в эле всё же при­сутс­тво­вал не­качес­твен­ный хмель, ко­торый лю­бит под­сы­пать юный по­мощ­ник ко­нюше­го, и муж­чи­на окон­ча­тель­но до­пил­ся, ли­бо эта де­воч­ка — ил­лю­зия, приз­рак, что так час­то бро­дят в ле­су. В лю­бом слу­чае, муж­чи­на ре­шил, что пос­ле, ког­да в сле­ду­ющий раз на­вес­тит «Рог Ор­ка», обя­затель­но от­ве­сит смач­ную зат­ре­щину Ро­нану, хо­тя Эль­за, тёт­ка мел­ко­го про­каз­ни­ка, и бу­дет пос­ле это­го воз­му­щать­ся. 
      Ка­залось, прош­ло нес­коль­ко дней преж­де, чем Дик всё же су­мел отор­вать взгляд от ле­жаще­го на сне­гу ре­бён­ка. Нас­толь­ко за­воро­жило муж­чи­ну стран­ное ви­дение: ма­лень­кая де­воч­ка, боль­ше по­хожая на до­рогую ку­кол­ку, од­нажды ви­ден­ную Ди­ком у про­ез­жа­юще­го ми­мо де­ревуш­ки тор­говца, в длин­ной тон­кой и на­вер­ня­ка уже пок­ры­той сло­ем ль­да юб­ке, в та­кой же тон­кой блуз­ке, с ши­роко рас­кры­тыми гла­зами, пус­тым, ни­чего не зна­чащим взгля­дом, ус­трем­лённым в не­бо.
      Ка­залось, она уже умер­ла. Толь­ко ед­ва уло­вимое дви­жение блуз­ки оп­ро­вер­га­ло те­орию.
      Дик, сын Сим­мы, ещё очень дол­го не смо­жет объ­яс­нить, по­чему так пос­ту­пил. Но он пос­ту­пил. И пос­ту­пил осоз­нанно. Ни ка­пель­ки не жа­лея ни тогда, ни в бу­дущем.
      Охот­ник, на вся­кий слу­чай сло­жив паль­цы в за­щит­ный знак, ос­то­рож­но сту­пил на нет­ро­нутый снег, не от­ры­вая за­воро­жен­но­го взгля­да от де­воч­ки, по­дошел и под­нял ре­бён­ка на ру­ки. Она да­же не по­шеве­лилась. Толь­ко че­рез нес­коль­ко дол­гих се­кунд муж­чи­на по­нял, что де­воч­ка прос­то нап­росто ус­ну­ла. Или по­теря­ла соз­на­ние, что бы­ло ве­ро­ят­нее.
      Не­кото­рое вре­мя муж­чи­на прос­то сто­ял на мес­те, не­до­уме­вая, как она здесь ока­залась. Ре­бенок был ле­дяным, гу­бы по­сине­ли, ко­жа не слиш­ком от­ли­чалась от то­го же сне­га. Мель­кну­ла мысль, что ещё чуть-чуть, и де­воч­ка са­ма прев­ра­тилась бы в снег. И по­тому охот­ник пос­пе­шил. До сво­его до­ма ему ос­та­лось не боль­ше двад­ца­ти са­женей.
      Весь путь до собс­твен­ной лес­ной ла­чуги он не­до­уме­вал, как имен­но мог­ла ока­зать­ся здесь эта де­воч­ка. Прий­ти сво­им хо­дом она не смог­ла бы, не хва­тило бы сил, тем бо­лее в та­кой одеж­де.
      В прох­ладной, из-за за­туха­юще­го ог­ня, и у­ют­ной хи­жине, пос­тро­ен­ной ещё его от­цом, поч­тенным охот­ни­ком Сим­мой, Дик уло­жил де­воч­ку на печ­ку, пе­ре­одев в чис­тую ру­баш­ку и ук­рыв все­ми оде­яла­ми, при­сутс­тву­ющи­ми в до­ме. По­том под­ки­нул дров и пос­та­вил пол­ный чу­гун­ный чай­ник, гро­моз­дкой и нек­ра­сивый, на печь.
      Толь­ко пос­ле все­го это­го охот­ник вспом­нил про так и не сня­тую пот­ре­пан­ную длин­ную кур­тку, боль­ше по­хожую на длин­ный на­битый ме­хом плащ. По­весив кур­тку око­ло две­ри, муж­чи­на ус­та­ло опус­тился на низ­кую ска­мей­ку, ко­торую смас­те­рил ког­да-то сам, бу­дучи ре­бён­ком. Он все не мог при­думать, что де­лать даль­ше.
      С деть­ми Дик ни­ког­да не имел дел. Жи­вя в сво­ей ла­чуж­ке в ча­ще За­быто­го ле­са, из­редка вы­бира­ясь в го­род, что­бы по­пол­нить за­пасы или на­пить­ся, он ред­ко да­же прос­то ви­дел де­тей. По­это­му сей­час он ни­как не мог по­нять, что тре­бу­ет­ся ма­лыш­ке для жиз­ни.
      Не­кото­рое вре­мя по­думав, под­ки­нув ещё дров в печь, он дож­дался по­ка из чай­ни­ка не пой­дёт гус­той го­рячий пар, пос­ле че­го на­лил нем­но­го хо­лод­ной во­ды в не­боль­шое ко­рыто, ле­жащее под скамь­ёй, и сле­дом влил ту­да го­рячую во­ду — пос­те­пен­но, что­бы не об­жечь­ся ки­пят­ком. Тер­пе­ливо вли­вая и по­меши­вая смесь, он на­сыпал в по­лучив­шу­юся не слиш­ком го­рячую во­ду трав, при­давая во­де ле­чеб­ных свой­ств.
      Под­няв ко­рыто, он по­ложил его на не­боль­шой ак­ку­рат­ный та­бурет, пос­ле че­го по­шел за ста­рой тряп­кой, слу­жив­шей ему ког­да-то прос­ты­нёй. Ра­зор­вав прос­тынь на боль­шие лос­кутки, он взял один и вер­нулся к ко­рыту, прив­ле­катель­но пах­ну­щему лес­ны­ми зим­ни­ми тра­вами. Сло­жив лос­кут в не­боль­шую по­лос­ку, раз­ме­ром с его ла­донь, он оку­нул его в во­ду, вы­жал, и сно­ва оку­нул, ос­та­вив его там на не­кото­рое вре­мя. По­дой­дя к пе­чи бли­же, Дик рас­крыл оде­яла, от­кры­вая часть те­ла ре­бён­ка, ак­ку­рат­но вы­тащил ле­дяную но­гу де­воч­ки, дос­тал из во­ды тряп­ку, вы­жал и стал про­тирать, сог­ре­вая, ступ­ню. Так, мед­ленно он отог­рел всю де­воч­ку, пос­ле че­го вновь уку­тал в ки­пу оде­ял, ре­шив дож­дать­ся, ког­да его ма­лень­кая на­ход­ка оч­н­ётся. Он на­мере­вал­ся серь­ёз­но её обо всём расс­про­сить. Но по­ка не­об­хо­димо бы­ло при­гото­вить ре­бён­ку что-ни­будь по­есть.
      Дик не ска­зал бы и под стра­хом смер­ти, сколь­ко прош­ло вре­мени, но ког­да эта ма­лень­кая жи­вая кук­ла, как ус­пел ок­рестить её про се­бя охот­ник, прос­ну­лась, ла­чуга бы­ла прог­ре­та, еда при­готов­ле­на, а сам охот­ник зад­ре­мал на лав­ке у пе­чи.
      Пер­вым, что уви­дела де­воч­ка прос­нувшись, бы­ли бал­ки: ог­ромные и де­ревян­ные, они воз­вы­шались в ка­ких-то двух ар­ши­нах от её го­ловы — ес­ли де­воч­ка ся­дет, то от го­ловы до бал­ки бу­дет рас­сто­яние с ло­коть или два ма­лыш­ки. Но де­воч­ка пло­хо по­нима­ла в ме­рах.
      Де­воч­ка се­ла, спус­тила го­лые но­ги с пе­чи; бы­ло теп­ло, и из­ба­вить­ся от уду­ша­ющих оде­ял хо­телось прос­то нес­терпи­мо. Она мед­ленно ос­мотре­лась. Воп­ре­ки ожи­дани­ям, де­воч­ка не про­яви­ла ка­ких-ли­бо эмо­ций: ни стра­ха, ни удив­ле­ния. Ни­каких мыс­лей — су­хие фак­ты: ста­рый дом с пот­рё­пан­ной, но креп­кой кры­шей (в бал­ках не бы­ло и тре­щины), муж­чи­на, спя­щий на лав­ке не­пода­лёку, от ко­торо­го не­сёт хо­лодом и элем. Кто при­нёс де­воч­ку яс­но без слов.
      Де­воч­ка не сра­зу по­няла, что оде­та по-дру­гому. Приз­нать­ся, её это не слиш­ком-то и ин­те­ресо­вало, хо­тя длин­ные ру­кава и ме­шали ру­кам нор­маль­но фун­кци­они­ровать.
      Ус­лы­шав мир­ное со­пение, де­воч­ка ещё раз пос­мотре­ла вниз. Не­из­вес­тный муж­чи­на в мес­та­ми пор­ванной ру­баш­ке и шта­нах. Он был в вя­заных нос­ках с сим­метрич­ны­ми дыр­ка­ми на пят­ках и не­из­вес­тно как при­мос­тился на тон­кую ла­воч­ку, по­ложив ру­ки под го­лову. Не­воль­но смор­щив ров­ный но­сик, де­воч­ка по­няла, что сов­сем не­дав­но этот че­ловек неп­ло­хо вы­пил.
      Де­воч­ка вгля­делась в ли­цо муж­чи­ны, не­воль­но за­поми­ная чер­ты ли­ца, буд­то внут­ри го­ловы она ри­сова­ла его пор­трет. Пу­тан­ные до плеч во­лосы не­понят­но­го тем­но­го цве­та бы­ли слег­ка гряз­ны­ми, гла­за яв­но име­ли длин­ные, хоть и не гус­тые, рес­ни­цы, нос ког­да-то был сло­ман, о чем сви­детель­ство­вала нек­ра­сивая гор­бинка пря­мо по цен­тру и шрам, украшавший горбинку. На под­бо­род­ке име­лась гус­тая ще­тина. Пот­рескав­ши­еся от веч­ных мо­розов гу­бы и гор­дый под­бо­родок. Спя­щим, по муж­чи­не труд­но бы­ло по­нять, но лет ему бы­ло нем­но­гим за трид­цать. Для обыч­но­го че­лове­чес­ко­го муж­чи­ны это воз­раст, ког­да уже есть па­ра-трой­ка де­тишек, но в до­ме нет обоз­на­чения дет­ско­го или жен­ско­го при­сутс­твия.
      Нез­на­комец по­шеве­лил­ся, по­чувс­тво­вав на се­бе взгляд, и че­рез ми­нуту на де­воч­ку был нап­равлен нем­но­го рас­фо­куси­рован­ный взгляд тем­но-се­рых глаз, а на пе­рено­сице по­яви­лось нес­коль­ко за­дум­чи­вых мор­щи­нок.
      Бук­валь­но че­рез се­кун­ду Дик окон­ча­тель­но прос­нулся. Мед­ленно под­нявшись, что­бы не на­пугать си­дев­ше­го на пе­чи ре­бен­ка, муж­чи­на встал. Дей­ствия его бы­ли ав­то­мати­чес­ки­ми, при­выч­ки охот­ни­ка да­ют о се­бе знать.
      — Прос­ну­лась, — хрип­лым со сна го­лосом кон­ста­тиро­вал он. — Как те­бя зо­вут? — спро­сил Дик.
      Ма­лыш­ка не от­ве­тила, а лишь слег­ка скло­нила го­лову на­бок.
      — Ты знаешьсвоё имя? — вновь спро­сил охот­ник. Де­воч­ка мол­ча­ла; про­честь эмо­ции на её ли­це охот­ник не мог — их не бы­ло. — Не бой­ся. Ме­ня зо­вут Дик, сын Сим­мы. Я охот­ник. На­шел те­бя в сне­гу по пу­ти к до­му. Ес­ли ты ска­жешь, кто ты и где жи­вешь, то я по­могу най­ти тво­их ро­дите­лей.
      Дик го­ворил мед­ленно, лас­ко­во и ус­по­ка­ива­юще, бо­ясь не­наро­ком ис­пу­гать ма­лыш­ку. Но это­го не тре­бова­лось. Де­воч­ка не бо­ялась. Она буд­то бы­ла не жи­вой, её гла­за ка­зались охот­ни­ку дву­мя пус­ты­ми, ис­сохши­мися ко­лод­ца­ми, у ко­торых не бы­ло дна. Два эфе­мер­ных без­донных ко­лод­ца у эфе­мер­ной фар­фо­ровой кук­лы.
      По преж­не­му не го­воря ни сло­ва, наб­лю­дая за тем, как муж­чи­на шаг за ша­гом, пос­те­пен­но уда­лял­ся к сто­лу, де­воч­ка мед­ленно под­ня­ла ру­ки вверх и по­дож­да­ла, по­ка ру­кава ска­та­ют­ся, пос­ле че­го ак­ку­рат­но от­ки­нула оде­яло и спус­ти­лась по ска­мей­ке вниз, на прог­ре­тый пол. При­под­няв од­ной ру­кой по­дол длин­ной ру­баш­ки, она быс­тры­ми ма­лень­ки­ми шаж­ка­ми по­дош­ла к дру­гому кон­цу пе­чи, где взя­ла не­боль­шой уго­лек и, вер­нувшись к мес­ту, где спус­ти­лась, кра­сивы­ми бук­ва­ми на бе­лой и от­но­ситель­но глад­кой по­вер­хнос­ти вы­вела:
      «Ра­ниса».