Лабиринт желаний

Лабиринт желаний

Говорят, далеко-далеко: тысячи лет назад или вперёд, там где кончаются леса, горы и моря, — есть лабиринт желаний. Каждый может прийти туда в надежде, что его мечты исполнятся. Чем дальше внутрь лабиринта сможет пройти путник, тем больше даров его ждёт. Однако, за каждый дар надо заплатить, испытав и преодолев один из своих страхов. Чем больше страх, тем больше и дар. Но если путник не сумеет победить свой страх, то страх поглотит его и сделает частью лабиринта. Но каждый ли знает себя достаточно хорошо, чтобы не пересечь черту, за которой возврата уже нет?                                

 _______________________________________

Их звонкий смех летел по лесу, солнце припекало жарко и смех не улетал далеко, а застревал в ближайших кустах и кронах деревьев. Йохан схватил Йоланду за руку, и они даже бежали какое-то время вперёд, потом выдохлись и пошли пешком.

— И страхи-то не страхи, так, глупости какие-то, нашла чего пугаться?

— Ну знаешь, у меня хоть ямы, ну боюсь я их перепрыгивать, знаю, что глупость, ну а ты так вообще, манная каша с комочками! Ха-ха-ха, напугала же тебя маменька в детстве, нечего сказать.

— Да кашей хоть подавиться можно, или вот стошнит от этих комочков, а ямы — тоже мне скажешь — ямы, там глубины было по колено, а расстояние на один шажок. Я тебе сразу помог перепрыгнуть. А вот комочков в кашу это ты мне сама подмешала из-за своего страха, что не умеешь готовить. И смеялась ещё потом, когда я в грязь упал.

— Ты знаешь, что это не я, — надулась Йоланда. — Для тебя это было частью страха опозориться, так что это не я.

— Конечно, знаю, — заулыбался Йохан. — Всё, пошли дальше, таких страхов я хоть сто на день встречу. Но нам сто не надо, у нас один остался, если правильно нам вещун сказал. Да и дары отличные. Волосы ты себе и правда шикарные пожелала, смотри, как вьются, переливаются, а уж чтобы до длины такой отрастить, я такого не видал.

Йоланда мотнула головой наслаждаясь тяжестью волоса, да — кудри так кудри, на зависть, а главное Йохану нравятся, двух зайцев сразу, как говорится.

— А каким был первый дар? — обернулась она к Йохану.  — Ты понял?

Йохан лукаво улыбнулась, она ответила ему тем же: да, они нравились друг другу, и они оба этого хотели, что тут ещё говорить. Она подняла лицо к солнцу, зажмурилась и стала наслаждаться его лучами.

— Часы тоже интересная вещь…

— О да, поверь мне, я всегда хотел такие. Как увидел в детстве от побывавшего, так всегда и мечтал, что настанет день... и вот — ха-ха-ха — он настал, да, не зря я пошёл. Побежали, побежали скорее дальше, уверен, цветок твой уже близко, а я, я ещё не знаю, что получу, но готов для этого есть комочки и падать в грязь, бежим, бежим.

И они пробежались ещё немного. Йоланда запыхалась и  перешла на шаг, а Йохан начал вдруг наматывать круги вокруг неё,  ему с каждой секундой становилось всё веселее и веселее.

— Что это ты так веселишься? — резко остановилась Йоланда. На лице её больше не было улыбки, но Йохан этого даже не заметил.

— Я? Мне кажется…, ты знаешь… я думаю… скоро будет новый дар, у меня опять то же предвкушение и возбуждение, я уже чувствую, он там, уже вот-вот.

— Дар? А страх? Страха же не было?

— Ну не знаю, может,  мне ещё один полагается вне очереди, — захохотал Йохан.

Йоланда вдруг заторопилась вперёд, Йохан нагнал её и хотел взять за руку, но она одёрнула её.

— Не сейчас, пойдём, мне что-то не по себе.

Её лицо было напряжено и бледно, но Йохан был так весел и разгорячён, что не обратил на это внимание. Йоланда шла быстрее и быстрее.

— Там что-то сзади, — вдруг сказала она. — Пойдём скорее.

— Да мы и так не мешкаем, к тому же, — хитро улыбнулся Йохан,  — тебе стоит вспомнить, что тебе это только кажется, что там что-то сзади, на самом-то деле это что-то впереди. Именно потому что мы идём вперёд, ты всё это и чувствуешь, и чем дальше мы идём, тем страшнее тебе будет — смешно, да?

 — Что тут смешного? — взвизгнула Йоланда, резко остановившись и глядя на него очень зло. Лицо её было перекошено, но Йохана это только ещё больше рассмешило. 

 — Да ладно тебе, я же не хочу тебя обидеть, просто мне что-то как-то особенно весело. Оно же должно быть к лучшему, когда твой страх появится, я вмиг с ним разделаюсь, не боись.

Йоланда сердито отвернулась и пошла вперёд. Йохан остался на месте и смотрел на неё сзади. Новые сверкающие кудри спускались до ягодиц. Ох уж эти ягодицы, как они колышутся, когда она идёт — мягкие, округлые.

— Йо..лан..да.., — игриво и певуче позвал Йохан.

— Йооо-лааа-ндааа, — медленно и жутко прозвучал позади голос Йохана. И без того уже напуганная Йоланда кинулась в лес, её обуял дикий ужас, — куда угодно, что угодно, только бежать, бежать от него, не оглядываясь.

Когда Йоланда бросилась в лес, Йохан совершенно ошалел от радости, он ринулся за ней, неистово присвистывая.

— Я тебя догоню-ууу! — кричал он, весело хохоча. Так хорошо ему не было ещё никогда.

Йоланда неслась вперёд, что есть мочи, ветви кустов и стебли травы хлестали её по лицу, рукам, ногам, оставляя тонкие кровоточащие порезы. Мысли мельтешили в голове, Йолнада не могла понять, чего же она боится, от чего бежит. Не могла, или не хотела. Лишь бежать, бежать ...

— Ох…

Она запнулась о торчавший из земли корень дерева и полетела в кусты. Она уже напряглась, ожидая удара о землю, но падение было долгим и в конце была не земля: она упала на сетку, тонкие нити которой больно резанули ей кожу лица. Йоланда замерла на пару мгновений, а потом попыталась встать. Не тут-то было. Сетка оказалась липкой, и Йоланде удавалось лишь дергаться на месте, руки и ноги были будто связаны. Сетка, на которую она упала, закрывала вход в пещеру, уходившую вниз под небольшим углом. Пещера была неглубокой, стены её были выстланы мягкими белыми шарами паутины. Йоланда смотрела в самую глубину пещеры, туда попадало немного света снаружи. Там тоже была лишь одна паутина. Но паутина раздвинулась и из неё показались глаза и жвала огромного, размером с человека, паука. Паук двигался очень медленно, так что Йолнада успела рассмотреть его волосатую морду во всех подробностях. Йоланда смотрела на неё и думала лишь одну мысль — липкую и напряжённую — «Я же не боюсь пауков».