Лабрадор

Глава 1. Реабилитационный центр

Она закончила в районе восьми вечера. Пока собирала технику и раскладывала ее в специальные отделения кейса. Собирала документы. Приводила в порядок стол. Выбиралась на парковку, через поредевший по вечернему времени строй служащих офиса, считающих своим долгом пообщаться с важным человеком, тем самым повышая собственную значимость даже в собственных глазах. Садилась в автомобиль. В общем на это потратила еще битые тридцать минут. Хотелось домой. Набрать на смартфоне домашний адрес, откинуться на спинку водительского кресла и вообще не вмешиваться в управление автомобилем, полностью полагаясь на автопилот. Нельзя. Мария не прятала на документах, страницах в интернете и смартфоне свой статус социальной активности. Он у нее стабильно зеленый, цифры греют сердце, если не рассматривать статистику подробней. Доступ к подробностям по ее статусу имело, кроме нее, всего двое человек. Мария страдала хроническим заболеванием совершенно неотделимым от ее главного таланта и нуждалась в кураторах. Ее заболевание называлось «сидром патологии доверия». Никакого особенного лечения отыскано не было, но социализация для таких как она приобретала огромное значение. Учитывая ее положение в обществе, никто не мог навязать ей лечение и присмотр, но более чем лояльная семья смогла ей продемонстрировать преимущества выработанных медиками методов. Собственно, старшим ее куратором оставалась мама, ей она доверяла насколько вообще могла, не забывая, в полном согласии с натурой, постоянно анализировать, раскладывать на составные каждый мамин поступок по отношению к ней.

На днях мама Аглая нещадно натыкала ее в цифры, безжалостно разобрав каждую позицию и указав, что ее зеленый цвет социалки за последний год построен на безличных денежных пожертвованиях. Мама права. Мария полностью погружена в работу, один проект сменяет другой, она плохо следит за остальными составляющими нормальной жизни. Полезная благотворительность строится на прямом участии, стоит начать полагаться на фонды и оказываемые ими услуги нуждающимся сразу пойдут по наклонной, за несколько месяцев могут снизиться на половину пунктов. Недопустимо. Стоило Марии начать зарабатывать по-настоящему хорошие деньги, Аглая немедленно заставила ее взять кураторство над реабилитационным центром, в простонародье - приютом. Он на треть спонсировался государством, остальные две трети добирая за счет неравнодушных благодетелей. Странно, но все, что было хоть как-то связано с государством, непременно выглядело и действовало хуже, чем частные заведения. Тем не менее, по той же статистике, которую Мария очень ценила, в учреждениях с государственным участием, вскрывающиеся рано или поздно нарушения никогда не принимали того катастрофического и страшного масштаба, как у частников.

Сначала, под постоянным давлением матери, Мария пыталась выбрать маленький и аккуратный пансион для людей, оказавшихся в трудных жизненных обстоятельствах, который язык не повернется назвать приютом. Встречалась с заведующими, они улыбались, охотно рассказывали и показывали, старались всячески расположить к себе и в итоге Мария не поверила ни одному из них хотя бы на ту малость, чтобы взять на себя обязанности проверяющей. Аглая плюнула на добровольность в отношении такой сложной и неподатливой личности, как собственная дочь, и принудила ее заявиться на ближайшее к ее дому заведение. Марии не понравилось, но возражения были оборваны железным аргументом – плевать на ее чувства, она, ее мнение и замечания, нужны тем людям ничуть не меньше, чем ее деньги. Мария смирилась, но поездки в приют откладывала до последнего и вот нарвалась на выволочку.

Марии совсем не нравятся любые указания на свою неэффективность, она привыкла быть первой и выполнять любое дело максимально хорошо. Мама знала куда ей нажать, чтобы добиться своего, к пользе Марии, конечно, тем не менее манипуляция раздражала. Мария глубоко вздохнула, откинула голову на подголовник удобного кожаного автомобильного сиденья, посидела так несколько минут с закрытыми глазами. Потом словно очнулась и голосом набрала на смартфоне адрес реабилитационного центра. Мария без труда оплачивает платные дороги, пользуясь самыми дорогими, качественными скоростными полосами, ехать ей не так уж далеко.

Девушка оставила в машине все свои пожитки, исключая смартфон. Из специальных гнезд в приборной панели следом за ней вылетело два полностью заряженных видео-снитча. Она выбрала зеркальные модели, поэтому устройства, снующие над ее головой, практически невидны, лишь поблескивает качественная камера и крылья мельтешат так быстро, что оставляют на зрительных нервах размытый след вместо себя. Аппараты качественные и совершенно бесшумные. Близкий к стопроцентному способ оставаться в безопасности вне частной собственности – фиксировать все на видео, тем более согласно закону, записи могут быть просмотрены только с ее согласия. К сожалению, устройства такого качества мало кто может себе позволить, тем более их нужно как минимум с десяток, чтобы покрывать весь день, нужно купить место для хранения записей, обеспечить зарядные гнезда, ремонт и обслуживание. А ведь один снитч подобного уровня стоит как годовая аренда дома в квартале среднего класса. Большинство людей довольствуются муниципальными камерами, понатыканными везде, но никто не может гарантировать, что они работают, нормально пишут, сигнал устойчивый и передаст запись в хранилище. Семья с хорошим достатком, могла обеспечить ребенка стареньким снитчем над головой по дороге в школу от дома и обратно, не более.

Она позвонила в металлические двери, ей не пришло в голову предупреждать администрацию приюта о своем визите. В чем тогда смысл проверяющих, если они не могут прийти и посмотреть хоть посреди ночи? Работники приюта строго стреножены видеофиксацией, время перед тем, как ей открыли тоже занесено в справку, которую въедливая Мария обязательно прочтет потом. Будут открывать слишком долго, строчка автоматически выделится красным. На нее моргал охранник, ему много лет, он дезориентирован реалиями нового мира и с такими, как Мария предпочитает не разговаривать, хватило нескольких жалоб и значительных штрафов, чтобы научиться придерживать язык, на вежливость, правда, понимания не осталось. Усталая девушка прошла во двор, не успела дойти до входной двери, ей навстречу вышла дежурная старшая воспитательница.