Лед и пламя. Ты — мое сердце

Пролог

Новая волшебная зимняя история, в которой, несмотря на холод, так много тепла и уюта.

Хиона. Тот день, который разделил всё на «до» и «после».

— Этому не бывать, Айдан! Я не хочу быть с тобой. — выдохнула я, упираясь ладонями в горячую мужскую грудь. Он давил своей силой, прижимал и возвышался, точно скала. Это заставляло чувствовать себя ещё более уязвимой, слабой… А исходящий от него жар так больно обжигал мои руки, что нестерпимо хотелось их спрятать.

Мне всегда казалось, что холод приятнее тепла. А любые прикосновения вызывали страшные мучения и настоящее отторжение. Поэтому сейчас находиться так близко к нему было сущей пыткой, вынуждая меня отчаянно бороться с поступающими слезами.

— Но почему, Хиона? — в глубине карих глаз стояло искреннее непонимание. Он столько сделал для меня, и бывали моменты, когда во мне что-то теплилось, согревало. Но потом также стремительно проходило, а сердце снова заволакивала стужа.

— Да потому что я проклята! С каждым Днём Рождения моё сердце леденеет всё сильнее. И менее чем через шесть лун, в день моего 21-летия, оно замёрзнет окончательно. Я не смогу тебя любить. Я никого не смогу любить. Вместо сердца будет кусок льда. А я стану его жалкой оболочкой. Обычной куклой.

Пугало ли меня это? Поначалу да. Но за столько лет я смирилась со своей судьбой. Кроме того, это сердце уже было настолько замёрзшее, что любые чувства мгновенно притуплялись, оставляя один лишь холод, пробирающий до костей. Хотя и с ним я научилась жить, переехав сюда, в Ледяную Пустошь. В то место, где мороз не только во мне, а во всём городе Сноупик. В окружении заснеженных гор и белых равнин, широких голубых озёр и исполинских синих лесов, обледенелых настолько, что казалось, коснись их, и в любой миг они могли бы рассыпаться хрустящей крошкой. Здесь я не боялась причинить вред бесконтрольно вырывающейся магией, здесь я была частью всеобщего холода. До тех пор, пока не появился он… Айдан.

— Это мы ещё посмотрим! — выпалил огненный маг, выпуская меня из кольца своих рук. На его груди стремительно таяли оставленные мной льдинки, а на рубашке разрасталось некрасивое мокрое пятно. — Я растоплю твоё сердце, Хиона.

— Проклятие не снять, Айдан. Не теряй время понапрасну. — я развернулась и побежала по тонкому льду, который уже захватил озеро недалеко от нашей Академии Мунфрост. Ещё немного, и даже от неё останется лишь пустота и холод.

— Сто-ой, Хиона! — надрывно прокричал Айдан.

Я слышала, как он бежит за мной, как хрустит белый снег под нашими ногами, как трещит лёд…

— Останови-ись! Пожалуйста, остановись! — услышала я, а затем лёд подо мной треснул. Этот звук навсегда останется в моей душе, в моей памяти... Так разбиваются мечты, что всё обязательно наладится, что жизнь возможно изменить, что я смогу полюбить…

Тело сковал холод, но я к нему уже привыкла… В объятиях ледяной воды мне было даже уютно… А сквозь её толщу я увидела небо. Удивительно светлое небо даже этой ночью… И вдруг пожалела лишь о том, что не увижу рассвет…

А после я встретилась с глазами того, кого очень хотела полюбить. Я правда пыталась. Думала, что у меня получится. Что я даже смогу этим остановить своё проклятие. Но я не почувствовала ничего. К нему. Абсолютно. Ничего.

Мне было всё равно, утону я или нет. Полюблю я или нет. Всё моё тело и разум поглотила тьма. Лёгкие разрывались, кожа горела, а сердце молчало. Лишь издало последний стук. А после и его поглотила тьма.

***

20-ю годами ранее…

— Какая прелестная маленькая малышка... Красивая, улыбчивая…

Словно в подтверждение сказанных слов девочка агукнула и расплылась в обворожительной улыбке, демонстрируя игривые ямочки на щёчках. Она была настолько хорошенькой, что каждый влюблялся в неё с первого взгляда. Она практически не плакала, не капризничала, не сердилась. Казалось, абсолютно всё делало её счастливой. Хиону смело можно было назвать самым красивым и добрым ребёнком королевства.

Её взгляд уже в шестимесячном возрасте был открытым и умным. Улыбка несла только тепло и свет, а задорный смех абсолютно каждого заражал хорошим настроением.

— Но придётся тебе расплатиться за грехи родителей и уже в юном возрасте понять, насколько жизнь несправедлива. — разносился по комнате леденящий и каркающий женский голос, а тонкий и сморщенный палец коснулся детского сердечка.