Леди-капюшон

Глава 1. Девочка из Дерри

На первом этаже хлопнула дверца автомобиля, что означало: поторопись, грузчики уже приехали. Грузить было особо нечего. Отец с матерью продали дом вместе с мебелью, картинами и даже цветами. За меблированную недвижимость в агентстве платили больше.

Сумма, которая накопилась на банковском счете отца вместе с ценой их небольшого таунхауса с двумя спальнями в не самом фешенебельном пригороде Дерри, получилась довольно внушительная, но и этого едва хватило на оплату счетов, больничных взяток и услуг посредника.

Диана прислушалась, двойные шторы были плотно задернуты, хотя она точно знала: сейчас в доме проскрипят половицы, это мама пойдет открывать дверь. Затем войдут двое незнакомцев, они вынесут три картонные коробки из спальни и одну из кухни, а потом отец придет сюда. В центре комнаты стоял небольшой чемодан с одеждой и обувью, а посреди ковра – длинный деревянный ящик. Мама так волновалась, что он будет похож на гроб, поэтому покрыла его снаружи остатками белой краски из гаража и исписала поперек: “Хрупкое!”.

Этим словом можно было охарактеризовать ту Диану, которая год назад с подружками ездила в торговый центр покупать короткое платье на выпускной, и смертельно расстраивалась из-за неразделенной любви. Очередная влюбленность Дианы затмила даже “неуд” на подготовительных курсах в Институте экономики. Диану, которая корчилась возле испачканного желудочным соком унитаза после химиотерапии, с трудом, но можно было назвать хрупкой. Однако, после всего, что проделали с ее телом за эти одиннадцать месяцев: травили, кололи, вырезали, вставляли титановую трубу и зашивали - она уже абсолютно ничего не чувствовала.

Девочка кинула на восемьдесят процентов заряженный плеер в ящик, когда внизу раздались причитания матери. За болтовней мама всегда скрывала свою нервозность, и сейчас ее было просто не остановить. Диане хотелось спуститься, обнять ее и сказать, что все в порядке, и уже пора перестать изображать представителя среднего класса, и плевать, что подумают соседи. Но нельзя.

Внутрь ящика поместились одеяло и подушка. Довольно комфортная будет поездка, если не считать, что едешь из любимого Дерри в порт Лакхаузен - в один конец.

В детстве она с соседскими девчонками играла в куклы и устраивала показы мод, и одну самую страшную куклу всегда отправляли в ящик из под обуви. Это называлось “найти замухрышку из Лакхаузена”. А теперь она сама станет замухрышкой в коробке.

Линда, ее подруга за последние три года, отправится в Институт, получит диплом, выйдет замуж и, конечно, у нее будут дети. У Дианы будет бессмертие.

Вечность. Только ты один до конца времен. Наверное, это было придумано для кого-то в наказание за тяжкий грех, чтобы он, как герой греческой трагедии, пережил смерть своих любимых и остался жить в страдании, не имея возможности изменить свою судьбу. Примерно это и произошло с Ясоном, когда он бросил Медею с двумя детьми. Она превратилась в дракона и убила детей. О да, греки знали толк в бессмысленном существовании...

Фонарик тоже отправился в гроб, а следом за ним три фотографии. Это все, что она оставила, если не считать семейного альбома у отца в чемодане. Дорога будет недолгой, всего полтора часа, а едут будто на другую планету. На верхней фотке Диана улыбалась, она была с отцом в кафе “Фьюжн”, их любимое место по воскресеньям. Наверное, она будет больше всего скучать по человеческой еде. Стенки желудка прилипали к спине, хотя привычные ощущения подступающего как гастрит голода не приходили. Живот будто онемел и стал чужим.

Ей рекомендовали больше ничего не есть после визита доктора Стрига, который вчера приходил за деньгами и вручил ее родителям литровую бутылку в полиэтиленовом пакете. Содержимое Диана выпила, давясь и борясь с тошнотой. Омерзительный густой напиток с алюминиевым соленым вкусом сводил челюсти. Пустую бутыль отец сжег, а Диана поднялась к себе и начались долгие часы ожидания. С этих пор ей было запрещено принимать гостей и встречаться с друзьями, передавать им какую-либо информацию о том, куда она едет и почему.

Странный доктор исчез сразу после того, как получил оплату. Дав всего несколько советов касательно освещенности помещений и отказа от человеческой пищи, вдобавок он рекомендовал как можно раньше найти сообщество вампиров, которые примут новичка, ведь бессмертное существо проживет гораздо дольше своих смертных родителей.

Доктор не оставил ни номера, ни адреса, по которому можно было задать свои запоздалые вопросы о том, когда нужно будет начинать пить кровь или что будет с титановой трубой заменившей Диане большеберцовую кость пораженную саркомой Юинга. Словом, каждая секунда была агонией неопределенности.

Прошли уже сутки, а Диана не ощущала никаких перемен, кроме отсутствия обычной реакции на голодание. Утром по привычке она все равно спустилась на завтрак, но ограничилась только стаканом воды. Обед решила пропустить. Отец с мамой опять плохо притворялись оптимистами в ее присутствии.

Папа Дианы нашел работу с общежитием на часовой фабрике, и им с матерью пообещали дать две комнаты. Родители считали это большой удачей. Диана же думала, что удача оставила их семью окончательно год назад, когда врачи сообщили о необходимости консультации с онкологом.

Натянув, скорее на автомате, теплую серую кофту с капюшоном, девочка устроилась в ящике и воткнула плеер в уши. Отец сейчас придет проверить, все ли у нее готово, и закроет ящик крышкой на петлях. Внутри поблескивал маленький медный шпингалет, скрученный с двери сарая на заднем дворе. Впрочем, нет уже никакого сарая, две его стены и дверца ушли на то, чтобы сколотить этот ящик.

У отца были золотые руки, этим Диана всегда гордилась. И тем, что отец был талантливым технологом, и тем, что мама может вырастить что угодно из пустого места. А их дочь в жизни ничего так и не доделала до конца, даже школу закончила на больничной койке. От того было вдвойне обидно расставаться с городом, с мечтами об институте, с садом на заднем дворе, где ее родители находили отдушину от рутины. Все это останется в Дерри, а в Лакхаузене - блочный клоповник и комната три на четыре.