Ледяные тернии охваченных обидой сердец. Сингл

Глава 1

Глава 1.
— Говорят, завтра к нам приедет новенький!
— Новенький?
— О, новенький!
— В десятом-то классе? Это что-то новенькое!
— Да, это Леонов, который ушёл после восьмого класса!
— О! Тот мажорчик-красавчик! Неожиданно...
Я посмотрел на оживлённых одноклассников, которых так взбудоражила эта новость. Все были счастливы. Я тоже. Но не от того, что к нам перейдёт какой-то новенький, а потому что мне удалось пройти в региональную олимпиаду по физике. Хотя я и без того был счастлив. Иметь любящих родителей, надёжного друга, кем являлся мой сосед по парте Дмитрий, учителей, которые гордятся моими достижениями, ну конечно же не считая нашего классного руководителя, всем своим видом напоминавшего профессора Северуса Снейпа (сами знаете откуда), было великим благом, дарованным мне. Пусть я не был хорош в спорте и был слаб здоровьем, это не мешало мне улыбаться и радоваться жизни. Не менее меня интересовало то, какой сюрприз готовил папа. Он всегда был серьёзным человеком, но нас с мамой очень любил. Хотя порой он и казался отстранённым, он улыбался вместе с нами и проводил всё своё свободное время. Чем старше я становился, тем больше мне хотелось показать ему, что я сын, которым можно гордиться. Я погрузился в учёбу, учавствовал в олимпиадах и стремился стать самым лучшим учеником в школе. Но из-за необоснованных издевательств в старой школе, в девятом классе перешёл в новую, где учусь до сих пор... Я был удивлён, когда папа впервые сказал, что подготовит сюрприз, если я займу первое место в олимпиаде, но этот момент настал, и даже мама готовила праздничный стол по этому поводу, о чём я узнал по присланной ей фотографии.
— Роэль, урок закончился, пошли домой, — вывел из недр моих дум Дмитрий, которого я по-дружески звал Рий. Посмотрев на его улыбающееся лицо с большими светло-карими глазами, я кивнул и встал, собирая вещи.
— Сегодня мама готовит праздничный стол, собирается отпраздновать мою маленькую победу... Приглашаю тебя в гости, — сказал я.
Друг улыбнулся ещё ярче прежнего, а глаза его увлажнились:
— Как ты можешь говорить такое с таким серьёзным лицом?! Конечно же пошли!
— Сборище мелких сопляков! — пробормотал Роберт Деррик, которого по сути можно было бы назвать школьным хулиганом, будь мы в мире какой-нибудь манги. Он со своими дружками далеко не отличался хорошим поведением и даже мог нагавкать на учителей, если его что-то не устраивало. Всё же в девятом классе он был куда более бешеным, а в десятый класс остался, поскольку не смог поступить в техникум. Как бы то ни было, в нашем школе-интернате, его, сына очередного очень влиятельного человека, выгнать не могли. Его шпана часто задирала нас с Рием, поскольку мы были низкого роста и отличались хорошим поведением. Более того, в нас они видели лёгкую мишень и козла отпущения. Мы всегда игнорировали этих шалопаев, но сегодня у меня было хорошее настроение, поэтому проходя мимо него я показал ему язык и скорчил рожу. По-детски, а как работает!
Дома пахло всеми возможными яствами. Аромат выпечки чуялся даже у подъезда. Квартира была небольшая и скромная, но уютная и тёплая. Мы уселись с Дмитрием у стола напротив мамы и принялись уплетать вкусности, запивая чаем и благодарностями.
Затем вернулся папа. Его лицо сияло улыбкой, но он был другим. На попытки мамы заговорить с ним, он отмахивался, а на нас с Рием посмотрел каким-то непонятным взглядом, поздоровался и, плывя в своих фантастических мирах и мечтах, уселся за стол и принялся трапезничать.
Мы с Рием поиграли во всякие настолки и сделали домашнее задание на завтра. Пока друг лежал на кровати, пытаясь выучить стих по литературе, я проверил обстановку на кухне, где мама накрывала ужин.
На запах тефтелек вышел и папа. Я всё время молчал о том, какой сюрприз он собирался сделать мне, поскольку был уже не ребёнком, но что-то несколько беспокоило меня в его поведении. Он улыбался, и, казалось, был счастлив, но смотрел на нас, как некудышный актёр, пытающийся убедить зрителей, в том, что он идеален.
— Папа, если ты забыл о том, что мне обещал не беспокойся, я уже не маленький и ни в чём не нуждаюсь, — выпалил я.
— Я... Я ничего не забыл... — сказал он весь переменившись в лице, словно наконец снял маску притворства. — Я уже говорил об этом с твоей мамой.
Звон разбивающейся чашки, выскольнувшей из маминых рук, заставил меня вздрогнуть и повернуться. Мама вся побледнела и переменилась в лице. Она села на корточки и дрожащими руками принялась собирать осколки. Мне хотелось кинуться к ней на помощь, но сердце охватил приступ беспокойствия, я был вынужден дослушать родителя.
— Да, я говорил об этом с твоей мамой, — продолжил он, даже не повернувшись на шум. — Хотел предложить тебе... Не хочешь новую маму?
Моё сердце сделало бешеный кульбит, а голова не на шутку закружилась. Отшатнувшись подальше, я ухватился руками за стену и пробормотал:
— Что ты такое говоришь?
— Извини, Роэль, извини, — говорил отец спокойным голосом, не поднимая головы. — Но мы с Миленой давно любим друг друга. И наконец мы решили быть вместе, — с каждым его словом мне становилось плохо, а казалось бы переваренный обед собирался выбраться обратно. — А! Ещё у тебя будет брат. Он твой ровесник. Вы поладите! И сестра будет. — Он поднял своё лицо. Несколько беспокойное. Но твёрдое в своём решении.
— Ты... Тттыы! — я изо всех сил пытался сдерживать слёзы и ярость, но они нарывались наружу. — Ты! Как ты мог? Ты что, правда? Ты! Ты! Как..!
— Пожалуйста, успокойся, Роэль, ты умный мальчик, должен всё понять.
Мимо меня прошёл Дмитрий и принялся помогать маме, но я не обращал на них внимания.
— Понять? Понять?! Как такое вообще можно понять?! Умный мальчик? Говоришь, я умный, поэтому должен понять это? — кричал я размахивая руками. Так, как никогда в жизни не делал, не кричал, не говорил. — Да, я умный! Да, я много чего добился! Да, я стану гением! Но я! Я никогда это не пойму! Никогда! Никогда!
Голос разрывал глотку, а горячие слёзы сбивали дыхание. Сердце стремилось вылезти из своей орбиты, но я не мог успокоиться.
— Роэль! — громко сказал он, и я замер. Он схватил меня за плечи. — Успокойся, Роэль! Что за истерику ты мне закатываешь. — Он ещё никогда не был так зол и не вёл себя таким образом. В его серых глазах читался гнев, а лицо исказила недовольная гриммаса. Я не смог даже слова сказать. — Либо ты со мной, либо останешься с этой женщиной! — он ткнул в плачущую на полу маму, которую пытался успокоить Рий. Моё сердце дрогнуло при их виде, я переметнул взгляд на отца, но его лицо было близко и я не мог выдавить из себя слова. Громкие сиплые звуки любимой мамы, пытающейся взять себя в руки, добавляли мне ещё больше дрожи. Ведь я всегда видел её радостной и улыбающейся. Сердце охватило что-то горячее и я, замахнувшись на столько, сколько позволяет мне стена, влепил в лицо отца звонкую пощёчину.
Мужчина в строгом костюме даже не отшатнулся, лишь лицо его наклонилось. Он поднял взгляд, в котором пылала ярость, и замахнувшись изо всех сил ударил меня в лицо. Это было так больно, что я не устоял и упал на пол, а очки слетели с переносицы.
— Роэль! — закричал Рий и мама.
— Да как ты обращаешься со своим отцом?! Мелкий паразит! — заорал он, но всё же не набросился кулаками. — Какова мать, таков и сын.
Сказав это, он взял со стула свой пиджак, и вышел из квартиры. Ушёл. Покинул. Бросил. Не вернулся.
Мама успокоилась, только спустя два часа, как приняла валерьянку. Затем уснула. Меня же всё время трясло. В старой школе были случаи, когда меня избивали просто так, а в той, что я учусь сейчас, меня могли напугать и требовать деньги, прижав к стене и душа за шею. Однако с таким поведением отца я столкнулся впервые. Это было совершенно неожиданно. Он бросил маму. Бросил свою семью ради какой-то другой женщины. Ударил меня. Разбил сердце мамы.
Никогда не прощу. Меня лихорадило. Рий помог собрать осколки. Он переночевал у нас и на следующий день пошёл в школу. Я же остался. Из-за высокой температуры не мог даже встать. Благо, мама более менее пришла в себя и заботился обо мне. А Рий навещал нас каждый день. Всё время проходило как во сне. Мама объяснила, что уже давно знала о желании отца связать свою жизнь с другой женщиной, но ничего не говорила мне об этом, хотя следовало предупредить.
Я же много раз воодушевлялся и обещал себе отомстить горе-отцу за это. И с каждым этим разом температура поднималась выше. Я успокаивался и злился. Злился и успокаивался. Красная метка на градуснике играла в ваньку-встаньку, но наконец спустя неделю я выздоровел. Смотря на себя в зеркало, я подправил шарф на шее и закинув сумку через плечо пошёл в школу. Встречай меня школа, я стану ещё лучше, я добьюсь ещё большего, я заставлю ответить его. И их. Надеюсь у меня получится.
Но я и представить не мог, что моя жизнь настолько изменится и что школа будет явно не на моей стороне.