Левобережье

Левобережье

121. Левобережье

09.05.2006

Славика Аксёнова наконец-то сделали начальником нашего отдела. По сему поводу Иваныч немедленно «откусил» часть от своего трудового отпуска и умчался на недельку в Алматы. На обратном пути в одном купе с ним оказался ревизор службы движения казахстанских железных дорог Михаил Владимирович Степанов. Владимирыч ехал в Новую Столицу Евразии в почти месячную командировку – «сбивать» летний график движения поездов.

Приехав в Астану, он снял себе квартиру недалеко от нас с Аксёновым – прямо над магазином «Московский». Через пару недель Славик с Владимирычем пришли ко мне в гости, и господин ревизор попросил устроить ему экскурсию на Левый Берег города, где он до этого ни разу не был. Славик на такую экскурсию не захотел, ибо везде там уже был. Но я ни внутрь Байтерека, ни в «аквариум» до этого ещё как-то не попадал, и мы с Владимирычем решили поехать туда в следующий выходной.

И вот жарким воскресным днём один алматинец поехал показывать второму алматинцу самую фешенебельную часть астанинского Левобережья. Путешествие началось с автобусной остановки на проспекте Победы, прямо напротив пятиэтажного здания с самыми главными начальниками казахстанской железной дороги.

Остановка называлась «Юбилейный», и была достаточно длинной для того, чтобы на ней поместилось не менее трёх больших автобусов подряд. Однако водители астанинского общественного транспорта, пребывая в непонятном мне экстазе, предпочитали сгрудиться в самом начале остановки аж в три ряда, и чуть ли не друг у друга на крыше. Люди в ожидании своего транспорта торчали на палящем солнце там же, ибо бежать к автобусу из-под пластикового козырька с киоском и лавочками, который специально был сооружён на остановке для ожидающих, было уже далековастенько…

Наконец подошёл шедший на Левобережье автобус 21-го маршрута, кондукторша оторвала нам за «взрослую» цену дешёвые «детские» красновастенькие билетики номиналом за полцены, и мы кое-как поехали. До «Рамстора» телепались минут сорок. Ладно бы были пробки – водила, как и подавляющее большинство астанинских шоферов, просто стоял на каждой остановке минут по пять-восемь, надеясь, что в салон набьётся побольше народу. Но машина так и шла полупустой…

Мы вышли из автобуса недалеко от зданий Парламента и Правительства нашей страны. Эти здания были сданы около полугода назад, но остальные стройки вокруг них ещё не были завершены. По пропылённой улице, покрытой бетонными плитами, грохотали вереницы цементовозов-миксеров и другой строительной техники, а на самой остановке, возле одинокой таблички на отдельном столбике притулилась бочка с квасом «Столичный», густо облепленная умотавшимися на жаре строителями.

Нырнув направо, под огромный пандус, на котором располагались трибуны, построенные между многоэтажными башнями зданий Парламента и Правительства, прямо напротив Президентского Дворца «Ак-Орда», мы попали на главную площадь. Там было пустынно. Лишь на самой середине её, перед сверкавшим на ярком солнце Президентским Дворцом, торчало две легковых машины с иногородними туристами, да дремал в стеклянной будочке нахохлившийся дежурный полисмен.

Я вспомнил, как припёрся однажды на эту площадь в январе при минус пятнадцати с ветерком, и поёжился. Захотев как-то сфотографировать шикарно подсвечивающуюся в тёмное время «Ак-Орду», я дождался такого дня, когда после обеда вдруг пошёл небольшой снежок, и рванул с работы на Левобережье. Но пока я туда в тот вечер добрался, снежок вдруг прекратился, вызвездило, резко похолодало и начался конкретный астанинский ветрюган! «Ак-Орду» я тогда снял, конечно, но подхватил бронхит, правда, не очень сильный…

Я снял Владимирыча на фоне Президентского Дворца. Мы вновь нырнули под пандус и, пробравшись через стройплощадку вокруг одной из будущих «министерских» башен, выбрались на Водно-Зелёный бульвар – «главную улицу» Левобережья. Впереди был «поющий» фонтан. Его струи, то прямые, то какие-то витиевато-спиральные, выбрызгивались из форсунок с постоянно менявшейся высотой и напором, в такт музыке, звучавшей из четырёх огромных колонок по краям этого фонтана. Какой специальной непромокаемой марки были динамики в этих колонках – не знаю, но звук по качеству был отвратный, как из консервной банки.

В тёмное время суток этот шедевр фонтанного зодчества, как и многие другие в столице, подсвечивался самыми разноцветненькими огонёчками, так же перемигивающимися под музыку, но сейчас светило яркое солнце, и огоньки не горели.

Постояв немного у приятной влажной прохлады, мы двинули дальше, к Байтереку, на который Владимирыч очень сильно хотел подняться. Бульвар за фонтаном уже имел какой-то полузапущенный вид: несколько красивых каменных лавочек было разбито, то тут, то там попадались провалившиеся в грунт или вывороченные тротуарные плитки. Несколько рабочих в красивых спецовочках пытались всё это скоренько починить – надвигался День Города.

Форсунки полива газонов были включены «на полную», отчего по тротуарам уже образовались огромные лужи. Невдалеке бригада из нескольких женщин-цветочниц корпела над очередной огромной клумбой, подсаживая в неё из пластиковых лотков разноцветные растеньица. А ещё большая армада ящиков с цветочной рассадой, ждущей своей очереди, сто яла чуть поодаль, обильно поливаемая сверху из шланга водителем огромной машины с цистерной…

Шар Байтерека сверкал на солнце серебристо-желтоватым отливом. В былые времена вокруг этого комплекса в тёмное время светилось колечко из огоньков, вделанных прямо в тротуары наподобие аэродромных. Эти светильнички вдруг решили убрать, и ещё одна бригада рабочих заделывала места их бывшего расположения тротуарной плиткой. Вход в Байтерек находился с южной стороны комплекса, со стороны Министерства Обороны.