Лилия восьмидесятых

Лилия восьмидесятых

Екатерина Алексеевна Цибер

***

ЛИЛИЯ ВОСЬМИДЕСЯТЫХ

Пьеса в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Дима - болезненного вида мужчина, 40 лет.

Марина - его жена, 35 лет.

Действие происходит в Грузии, в Тбилиси, в одной из квартирок старого частного дома. Деревянная лестница ведет по наружней части дома на балкончик с боковой дверью в квартиру. Вход с балкончика - прямо на кухню, из кухни сквозной проход без двери ведет в спальную - вся жилплощадь просматривается на сцене одновременно. Мебели мало, вещи выцветшие, изношенные. Одежда - дешевые рубашки, джинсы, кеды.

Фоновые декорации - картины Пиросмани со сценами застолий.

Музыкальное оформление - грузинское многоголосие, мужской хор, инсценирующий невидимое зрителю застолье во дворе.

Звучит мужской грузинский хор.

Дима (сгорбившись, сидит на табурете у кухонного стола; мрачно возмущается). Опять поют! Вечно поют! Мир исчезнет, а они так и будут петь - в невесомости!

Марина (заходя с балкончика на кухню, миролюбиво). Люди выпили. Людям весело.

Дима (наливая чай). Людям страшно задуматься - вот и глушат мысли то вином, то песней.

Марина (иронически-ласково). Не будь злюкой, Димочка! Пошел бы к ним, да покутил бы немного с соседями! А то опять обидятся!

Дима. Надоело!.. (Выскакивает на балкон, кричит во двор.) Гаумарджос!!! Гаумарджос!!! (Оборачиваясь к жене.) Вот к чему теперь это их - гаумарджос? Я тебя спрашиваю: К чему это их "да здравствует"?!

___

(*Примечание: грузинский возглас "Гаумарджос!" ("Да здравствует!") надо кричать с резким ударением на слоге "джос", отделяя слог от целого слова: "Гаумар-джОс!")

___

Марина. Ну как - к чему? Тэнго машину продал - и другую подешевле купил, а разницу пропьет...

Дима. А жена его и в горничных, и в уборщицах в отеле вонючем день и ночь пашет, чтоб его же дети сыты были!

Марина. Не наше дело, родной! Квартира тут - ее собственная. И раз не гонит козла своего прочь - значит, устраивает... Я этой дурехе Элисо прямо с утра сказала: хоть деньги у мужа отбери! А она овцой блеет: "Он же муж..." Главный, значит.

Дима (мрачно). Рабыней родилась - да такою и помрет.

Марина. Ее право. Захотела б она - хоть в суд, хоть на развод! Права человека имеет! А так... Кто из них - садист, а кто - мазохист, если всё такое - добровольно, то - не наше дело!

Дима (переходит в спальню, падает на кровать на спину). Только то и знаешь: "Не наше дело, не наше дело!" А что - наше?

Марина. Наше дело - жить тихо, и любить друг друга, родной.

Дима. Бабский звон! Жить да любить? И всё?

Марина. Димочка, я четвертый год с тобой маюсь, неужели - зря?

Дима (садясь в кровати). Ты еще вспомни, что на пять лет меня моложе! Мне - сорок, тебе - тридцать пять! И что? И ты, и я - бесплодные! Как доказала нам сама жизнь. (Ехидно.) Твоя ненаглядная жизнь, между прочим!