Лишняя на факультете стихий

Глава 1

В день оглашения завещания я проснулась от заливистого хохота моей сестрицы.

Ее смех отражался от стен дома. Многократно усиливался и проникал в каждый уголок.

Я поежилась под тонким проеденным молью одеялом. Оно не спасало от утреннего холода.

Я попыталась спрятаться от неуместной в такой день радости под худой подушкой.

Но Тиша и не думала соблюдать хотя бы видимость приличий. Сестра беззастенчиво планировала, на что потратит дедушкино состояние, громко перечисляя список покупок.

Желание метнуть в нее подушкой и заглушить этот нескончаемый поток самолюбования было почти непреодолимым, но тогда меня могут и вовсе постели лишить.

Тиша стояла недалеко от двери в мою каморку. Она нагло, во весь голос, не стесняясь слуг, расписывала, с каким удовольствием лично вышвырнет меня из дома после оглашения завещания.

Сестра ожидала получить приличную долю капитала, как это случилось уже после смерти нашего отца.

– Алисия, бездельница, поднимайся! – в дверь громко постучали.

Три коротких жестких удара разбудили во мне старый детский ужас.

Я вздрогнула.

Невольно поежилась, вспоминая трость мачехи. Она частенько использовала ее для моего воспитания, когда я была младше. Женщина, что клялась у постели умирающего отца быть мне матерью, никогда не пропускала случая напомнить о своем превосходстве и власти.

Даже теперь, когда я была почти совершеннолетней и уже училась в академии, я не смогла совладать с детским ужасом, пробужденным голосом за дверью.

Чувство беспомощности разрядом прошибло вдоль позвоночника, парализуя тело.

– Немедленно выходи, иначе я выволоку тебя за волосы, ленивая девчонка! – прошипела мачеха в щель.

Сев на край кровати я нащупала босыми ногами домашние туфли. Я знала, что мачеха стоит всего в нескольких метрах. Я почти чувствовала ее дыхание.

Она прекрасно слышала все, что происходило в комнате. Пришлось шевелиться. Кровать жалобно скрипнула, словно сочувствуя мне.

Покидать уютный кокон одеяла не хотелось, ночная сорочка была слишком тонкой, а комната за ночь совсем остыла.

– Надень приличное платье и не мешкай, скоро прибудет лерд Котуэй, – мачеха и не думала уходить. Я вообразила, как она стоит за дверью, по обыкновению брезгливо поджав губы, и прислушивается к звукам, доносящимся из-за тонкой перегородки.

Я вздохнула.

Визит семейного адвоката меня интересовал мало. Мое присутствие было необходимо лишь для соблюдения всех формальностей. И чтобы мачеха выглядела прилично в глазах общества. Она любила хвалиться тем, как заботится о бедной сиротке.

Я же ждала письмо из академии. От него зависела моя дальнейшая судьба. Остальное меня не интересовало.

Я хотела перехватить конверт до того, как он попадет в руки мачехи или Тиши.

Поднявшись, поплелась в ванную, шлепая разношенной обувью на три размера больше.

Было так холодно, что я продолжала кутаться в одеяло. Проходя мимо двери, я услышала звук удаляющихся шагов мачехи.

Около девяти я увидела в окно посыльного. Сердце ухнуло от волнения.

Пора было действовать.

Я поспешила вниз, стараясь не попасться на глаза родственницам. За кражу письма меня могли на пару дней без ужина оставить. Мачеха жестоко наказывала за любую провинность.

Мне казалось, что я все рассчитала.

Завтракать мне позволяли только на кухне вместе со слугами. Поэтому в столовой меня не ждали.

Несмотря на то, что дом некогда принадлежал моему отцу, мне неоднократно давали понять, что жить я могу здесь только из милости. И не стоит докучать своим присутствием мачехе и ее дочке.

Спустившись по боковой лестнице, я первой оказалась у подноса с письмами, лишь только дверь за посыльным закрылась.

Среди счетов и рекламных листовок я заметила два конверта с гербами разных академий. Один — из плотной дорогой бумаги с печатью из столичной академии Аркоириса. Там училась сестрица. Наверняка тоже получила итоговые отметки за первый курс.

Мой конверт был попроще и пришел из ближайшей к дому академии природной и бытовой магии. Как говорила Тиша — место для подготовки первоклассных служанок, ведь большее таким оборванкам не светит.

Денег на мое обучение в более престижном заведении в семье не нашлось, поэтому приходилось довольствоваться малым. Образование бесплатное, профессия востребованная, форма и питание за счет академии.

Не жизнь, а мечта!

В случае получения высокого балла по окончании первого курса, я могла рассчитывать на небольшую стипендию. Сумма совсем крошечная, но она позволила бы мне не умереть от голода, как того желала мачеха. Она собиралась прекратить мое финансирование в день совершеннолетия.

Именно новость о стипендии я хотела скрыть от родственниц. Воровато оглянувшись, сунула свой конверт в вырез платья.

Позади раздались тяжелые шаги. Кто бы это мог быть?

Я вздрогнула, боясь наказания за свой проступок.

– Уже встала, егоза? – обернувшись, я увидела нашу старую кухарку. Она была одна из немногих, кто жалел меня. – Беги скорее завтракать, я оставила тебе кусок сливового пирога. И не отирайся тут, знаешь, что влетит от госпожи Веломоры.

Уж я-то знала, какой может быть жестокой мачеха. Когда-то она пообещала умирающему папеньке воспитать из неблагодарной девчонки кроткую и послушную девушку.

Радуясь своей удаче, я поспешила на кухню.

Расположилась за столом, где обычно едят слуги. Я отрезала себе большой кусок пирога и устроилась с чашкой какао. Не каждый день завтрак бывал таким вкусным.

На кухне никого не было, и я решила воспользоваться этим чтобы прочитать письмо из академии.

Разрезав ножом конверт, я достала свернутый втрое листок. После табеля с отметками шла приписка моего декана. Она сообщала, что несмотря на отличные результаты экзаменов, в выделении стипендии мне отказано.

Слезы обиды навернулись на глаза. Я так рассчитывала на эти деньги, мечтала накопить на новое платье и теплые зимние ботинки, которые мне почему-то не полагались.