Ловец человеков

Ловец человеков

Позже станут говорить, будто он пришёл с севера. На самом же деле этот странный пришелец трижды обошёл вокруг города, прежде чем решился войти в него через северные ворота, чтобы громоздкая масса, ещё не так давно, радостного и цветущего Гамельна встретила незнакомца искренним безразличием. Никто не обратил внимания ни на его причудливый пёстрый наряд, сшитый, казалось бы, из лоскутов разных размеров и оттенков, ни на странную лукавую ухмылку, играющую по краям его губ.

Причиной тому был страшный недуг, поразивший мирный и некогда цветущий Гамельн. Крысы. Они появились внезапно в преддверии зимы, да в таком количестве, что заговорили о проклятии, неведомо кем насланном на город. Крысы множились во тьме глубоких катакомб и через сточные канавы и водоотводные жёлобы вылезали наружу. Подземные твари проникали в каждую кладовую, где хранились съестные продукты и постепенно выедали всё подчистую. Кошки и собаки поначалу пытались дать отпор этой нечестии, но крысы оказались неимоверно крупными, жестокими и проворными и, в конце концов, оттеснили человеческих помощников, отчего тем осталось лишь щериться и скалиться, едва зачуяв новое появление крыс. А крысы с наступлением темноты выбирались наружу из своих тайных пристанищ, чтобы поживиться припасами, собранными на зиму несчастными горожанами. Ночь за ночью они перешептывались на своем причудливом языке, а иногда кусали за ноги спящих детей.

Когда миновала зима, оказалось что крысы потрудились не только в городе. В городской магистрат потянулись вереницы крестьян из окрестных селений с жалобами. Крысы выели весь ячмень, припасенный для посева, говорили они, и закрома теперь опустели. В этом году нечем будет засевать поля, а значит и город лишится всегдашнего притока продовольствия. Эти не добрые вести несли с собою мягкую поступь надвигающегося голода. А где голод там нищета и болезни. Понимая это, священники молили Богоматерь избавить город от напасти, а местные лекари, алхимики, травники и костоправы тщетно бились над созданием отравы, которая бы поразила всех крыс. Даже бургомистр отчаялся настолько, что издал указ, обещавший целый воз золотых монет в награду тому, кто сумеет помочь в этой тяжкой нужде.

История умалчивает о том, знал ли об этом указе странный пришелец до прихода в город или узнал о нём уже оказавшись внути, но как бы там ни было, от самых ворот он направился прямиком к ратуше. Шагая по мощеной булыжником улице, пришелец беззаботно насвистывал незатейливую мелодию, изредка бросая лукавый взгляд по сторонам, примечая резные ставни и обналичники на окнах, мрачные лица горожан, а иногда и струю нечистот, выливаемую из окна прямо под ноги этих самых горожан. Так или иначе, пройдя отмеренное расстояние, загадочный незнакомец воочию увидел великолепную городскую ратушу. Он немного полюбовался её выложенной из побуревшего кирпича, башней с часами, шпилеобразную крышу которой венчал флюгер с затейливыми вензелями. И вошёл внутрь. Не выказывая особого пиетета перед собравшимися, пришелец направился прямиком в кабинет бургомистра. В ответ на попытки стражи, выставить его вон, незнакомец заявил, чтобы те срочно передали бургомистру его слова о том, что он знает как справиться с крысами и возьмется сделать это в обмен на обещанную награду. Немного оторопев, стражники всё же доложили о словах незнакомца. И спустя некоторое время он уже стоял в приемном кабинете перед упитанным гамельнским градоначальником и его старшими чиновниками.

– Я могу извести под корень всю ту напасть, что поразила ваш чудесный город, – без обиняков отмолвил чудной пришелец, глядя в лицо бургомистру. – И я готов сделать это за ту награду, которую вы обещали.

Бургомистр с сомнением посмотрел на пришельца в пёстрых одеждах – он не походил ни на алхимика, ни на охотника, ни на кого-то ещё, кто представлялся бургомистру в образе борца с четвероногой нечестью. Он больше походил на какого-то бродягу-хитреца решившего обдурить магистрат и поживиться за счёт уже и так настрадавшегося города. Именно такие мысли приходили в голову бургомистру, когда он ловил взгляд пришельца, до краев наполненный блеском хитрости и коварства. Заседатели магистрата недоуменно зашептались между собой, видя, что бургомистр мешкает. Но у него были на это свои причины. Появление незнакомца принесло с собой лучик надежды, пусть и очень бледный и слабый. Что-то подсказывало ему, что пришелец на самом деле способен сделать то, о чём говорит. Но внешний вид и коварный блеск в глазах незнакомца отталкивали и не давали поверить ему на слово. Как же поступить бургомистру?

– Ты получишь обещанное золото, странник, если изведешь всех крыс в городе, – ответил, наконец, бургомистр. – Но получишь его после выполнения работы.

Бюрократы притихли, поняв смысл сказанного бургомистром. Они были довольны тем, что их градоначальник повернул ситуацию так, чтобы уберечь казну. Ведь если пришелец окажется мошенником то ему нечем будет поживиться, поскольку пока в городе останется хоть одна крыса хитрец не получит ни гроша.

– Guter Rat kommt über Nacht[1], – вкрадчиво произнёс незнакомец в пёстром, куртуазно откланиваясь, и отправился прочь из ратуши.

Неведомо где пропадал этот странный пришелец до той самой поры, пока солнце ни начало скрываться за закатным краем земли, небо над городом ни начало темнеть, а в глухих переулках вить свои гнезда вечерний сумрак. Улицы неторопливо пустели, а городские фонарщики начали обходить кварталы, возжигая, светильники на столбах. Гамельн скрупулёзно готовился отойти ко сну.

Отрекомендовавший себя крысоловом, незнакомец, обнаружился стоящим аккурат под фонарным столбом, на окраине главной городской улицы. В руках он держал флейту, украшенную затейливой резьбой. Редкие зыбкие пряди перистых облаков, неторопливо ползущих по темнеющему небу, не скрывали тонкий серп новорождённой луны. Крысолову он напоминал мягкую улыбку, будто бы говорящую о том, что сама наступающая ночь благоволит его задумке. И крысолов улыбнулся ей в ответ. А когда на небе проступили робкие огоньки первых звёзд, и горожан на улице почти совсем не осталось, назвавшийся крысоловом незнакомец вышел на середину улицы. Губы его легонько коснулись отверстия на ближнем конце  флейты, и он заиграл.