Ложная реальность

Глава девятнадцатая. “Русские рифмы”

“Цыплакова и АС уже не скрывают отношений. Савельева в пролёте”, – написала Алина в конце августа.

Я улыбнулась и прикрыла глаза. Давно ли я мечтала, чтобы так написали про меня и Андрея? И чтобы в пролёте оказалась Алина… Но прошёл год, в течение которого мои чувства постепенно трансформировались. Подобно тому, как поезд плавно меняет направление, переходя с одних путей на другие, да так, что пассажиры даже не замечают этого.

Неожиданно для самой себя я ответила: “Знаешь, если он наконец-то поступит как порядочный человек, я его зауважаю. Если он честно женится на Цыплаковой, – ну здорово, счастья им”.

“Ты благородна, – прочитала я несколько секунд спустя. – Желать счастья тому, кто так с тобой обошёлся…”

Напоминание было излишним, и я тут же застрочила, прерывая поток Алининого возмущения: “Да обвинять его в неспособности оценить меня всё равно что винить слепого в отсутствии зрячести”.

“Продолжая аналогию, – не уступала Алина, – он скорее напоминает подслеповатого, который никак не решается на операцию и на самом деле не хочет ничего менять”.

“А может, права Лаурин, которая сказала, что с человеком должно произойти нечто невероятное, чтобы его мир перевернулся. Шок, а потом – некое прозрение”.

“Вот я скорее согласна с твоей немецкой подругой”.

Пора было собираться на занятия. Я быстро попрощалась с Алиной и вышла из сети. Репетиторский центр в этом году открылся рано: спрос на индивидуальные занятия вырастал, а цены моя мудрая работодательница не поднимала. Был лишь один недостаток: от моего заслуженного отпуска оторвали несколько драгоценных дней. Правда, перспектива заработать больше сглаживала этот минус.

01.10.17. Андрей пригласил меня к себе, но я поехала не одна, а с мамой. Под каким-то предлогом оставила её возле подъезда, а сама поднялась на последний этаж, к квартире Андрея.

“Поздно уже. Надеюсь, он спит”, – подумала я и одёрнула себя. Надеюсь? Неужели правда мне не особо хочется к нему идти?..

Однако дверь была открыта. Андрей не спал и, судя по бодрому виду, ложиться пока не собирался. Он суетился с едой в единственной большой комнате, расставлял тарелки, мимоходом улыбался мне и болтал настолько оживлённо, что превзошёл Лаурин. Я почти сразу потеряла нить его мыслей и заговорила только за столом.

– Что, не могли раньше пригласить?

– А раньше – это когда? – насмешливый тон.

– Два года назад, так-то.

– Да? А я думал, днём. Но вы же всё равно приехали.

Андрей смотрел с такой иронией, что я с трудом сдержала смешок. Пожевала губами, скрывая улыбку.

– Надолго не задержусь. И вообще, меня мама ждёт.

На это Андрей ничего не ответил, только улыбнулся мягко и ласково.

Потом время будто откатилось лет на восемь. Я снова была студенткой, и в университете ожидалась важная конференция. Мои одногруппницы, как одержимые, готовились к выступлениям, репетировали с микрофонами и без, перечёркивали целые абзацы, чтобы уложиться в лимит. Но единственное, что волновало меня, – это встреча с Андреем. Он жил на левом берегу, и, чтобы успеть к назначенному им времени, я должна была бежать на маршрутку. Немедленно!

“А кошелёк где? – спохватилась я в гардеробе. – Украли???”

Пришлось задержаться и искать. В итоге кошелёк нашёлся на самом дне сумки, да вот только нужная мне маршрутка уже уехала.

К глазам подкатили слёзы, и я отвернулась к окну. Плакать легче, когда никто не видит.

“Почему во сне ради любимого я готова пожертвовать столь многим, а он и в ус не дует? – записала я утром в дневнике. – Зачем раз за разом попадать в ловушку легкомысленного отношения, которое едва прикрыто показной заботой?”

С другой стороны, это был всего лишь сон и в жизни наблюдался иной расклад. Я давно не была студенткой, а Андрей столько раз демонстрировал своё безразличие, что я успела к нему привыкнуть. Хотя от мысли обратить внимание на других мужчин меня по-прежнему воротило.

Я обещала себе просто жить – и жила. Посещала литературные мероприятия, проводила время с родителями, не забывала о посиделках с подругами и сетевых друзьях. Заедание стресса вкусностями не прошло бесследно для фигуры, поэтому я взяла абонемент в бассейн, от которого до репетиторского центра было рукой подать. Я записалась на зимнюю Фандомную Битву в команду “Гарри Поттера” и вынашивала идеи новых клипов. Занималась и другим творчеством – написанием прозы и составлением коллажей. Много читала: в дороге погружалась в фэнтези-мир юмора и приключений, а дома окуналась в XVI век и придворные интриги романа про эпоху Тюдоров.

В начале ноября я наткнулась в сети на рекламу конкурса “Русские рифмы”. “Вот оно! – откликнулся внутренний голос. – Подавай заявку. Сейчас же!” И я отправила организаторам стихотворение “Никто другой”. Я вновь пробегала по строкам, которые могла бы повторить даже спросонья ранним утром, и перед глазами вставал далёкий ноябрьский вечер. Крупный снегопад, заметённая машина – и короткое видео, которое сохранило мой заливистый смех.