Луна

Задание:

Жанр: готика, мистика, триллер
И все же всегда найдется тот человек, один на миллион, который узнает тебя не по чертам лица, а по хищническому взгляду. (с) Поппи Брайт. "Изысканный труп".

Она была простой кошкой. Белой, нежной, пушистой. Она мурчала ему тихие колыбельные, лежала под боком тёплым клубком и оберегала сон. Не любила объятий, но позволяла себя обнимать. Никогда не выпускала когти и стирала детские слёзы шершавым своим языком. Смешила, когда смеяться не хотелось вовсе и не шипела, когда в игре он тянул её за усы.

Хозяйка умерла, когда ему было три. Пришла другая, сухая, незамужняя. Его лупила почём зря, её гнала метлой. Да она всё возвращалась к нему. Голодала, кричала под окнами, звала.

Её травили собаками и однажды не осталось сил от них бежать. Покидая мир, одну лишь фразу повторяла раз за разом: "Не уберегла"...

Она была птицей белой. Легкокрылой хищной полярной совой. Ночами слышала каждый шорох в лесу, ловила мышей и пела песни сестрице-луне.

Ему было десять, отчим растил из него "настоящего мужчину" и учил убивать. Всю ночь он плакал над телом мертвой лисы, как раньше над курами, которых та убивала. На рассвете он услышал птичий клёкот. Белоснежная сова села ему на плечо.

Птица стала верным другом, спутником, компаньоном. Скрывалась в густом лесу от любопытных взоров и летела к нему по первому зову. Смеялась странным птичьим смехом, когда он чесал ей живот. Всё также пела ему, хоть и сменила голос.

"Привязанность - это слабость" - учил его отчим. Он соглашался, давно уяснив, что лучше не перечить, и думал о новой встрече со своею совой. Отчим, бывалый охотник, кажется, узнал о ней. Нужно предупредить, уберечь.

Свёрнутая шея, слёзы и птичья кровь на руках. "Сопляк!" Пинок по рёбрам. Не успел...

Она была простой девушкой. Прекрасной, скромной, тихой. Белокосой.

Им было по девятнадцать. Они друг друга любили нежно. Он обещал: "женюсь". Она в последний раз вплетала ленты в длинну косу.

Тётка его, мать названная, обвинила её в колдовстве. "Не может девица быть белой, аки старуха! Приворожила мальчика моего!"

Его связали, заперли в сарае. Её гнали как зверя дикого. Факелы, грабли да вилы мелькали за спиной. У каждого нашлось несчастье, в котором можно обвинить ведьму, а не себя.

Во тьме споткнулась и упала в реку. Холодная вода накрыла с головой, повлекла ко дну, обещая вечное счастье. Она носила под сердцем новую жизнь. Не подарила...

К полуночи возвращались в деревню. Приказ старосты да старостихи звучал в ушах: "Никогда не вспоминать. Не было сегодняшней ночи. Её самой и вовсе никогда не было". Страшные люди староста да его жена, попробуй не послушайся - тут же окажешься на месте загнанной девушки. Только от сомнений это не спасало. Может, зря? Может, невинною была, а они как зверя загнали? Не догнали. Утопла. Лишь белые волосы увидали в быстром течении реки.

Посреди деревни стояла волчица. Белая, как снег, а со шкуры капала вода. Люди бросились кто куда, спасаясь бегством, как недавно спаслась она. Вот только им, как и ей тогда, не спастись.

Осколок от масляной лампы упрямо резал руки, а не верёвку. Быстрее, быстрее! Выбегая из сарая, он каким-то шестым чувством уже знал, что не успел. Снова.

Некогда белая, теперь же алая от крови, волчица сидела посреди деревни, когда он туда прибежал. Испугавшись первого взгляда, отшатнулся было, но что-то заставило взглянуть ещё раз.

- Луна? - позвал нерешительно. Он узнал её глаза. - Луна!

Обнимая волчицу, любимую, живую, он не чувствовал страха или скорби. Все эти смерти его больше не пугали. Они её заслужили.