Лунный свет Балморы

Лунный свет Балморы

Крики летящих скальников раскатились над городом в тёмно-синей безоблачной выси, тревожно взрезали мерный бубнящий шёпот вечерней Балморы и удалились в сторону Горького Берега. Этаси Рилвейн проводила их долгим взглядом и задумчиво облокотилась о парапет моста, вглядываясь в дымку неторопливо текущей реки. Воды Одай остывали после солнечного дня, берега окутались белёсым туманом, вечерняя прохлада забиралась за ворот рубашки. Девушка поёжилась и кинула взгляд в сторону тёплых огней, что один за другим зажигались над дверями таверн и гостиниц.

Последний месяц весны выдался на редкость скромным на задания Гильдии и происшествия, а оттого казался безмерно длинным и тягучим, как вязкая смола. Данмерка откровенно скучала. Огонь любопытства и азарта, всегда вспыхивающий в её душе при мысли об опасном поручении или неразгаданной интриге, гнал её на вечерние улицы в поисках хоть какого-нибудь развлечения, но уже несколько недель в городе не случалось ничего выдающегося. Затасканные и избитые заголовки листовок сумасшедших фанатиков об очередном пришествии Нереварина, сводки стражи о банальных случаях воровства или попытках контрабанды, сплетни о даэдропоклонниках и некромантах… Балмора, золотая и манящая, обитель хитроумных торговцев Хлаалу, превращалась в глазах ненасытной до новых приключений Этаси в какое-то затхлое квакающее болото. Ни тебе громких убийств или хотя бы ограблений, ни хотя бы визита какой-нибудь высокопоставленной шишки, неизменно сопровождаемого появлением новых слухов. Ничего!

Полчаса спустя она сидела на высоком табурете за стойкой трактира «Восемь тарелок», потягивала флин и думала, уж не спровоцировать ли драку самой, подмигнув одновременно двум красавчикам из-за разных столиков. Незаметно вытащив две крест-накрест воткнутые в высокий пучок костяные шпильки, Этаси выпустила на свободу копну белоснежных локонов и встряхнула головой. Нарочно скрипнув рассохшимся от времени стулом, закинула ногу на ногу и затосковала вновь, да так, что заныло во всём теле, уже скамп знает сколько недель не знавшем мужской ласки. С горя отхлебнула большой глоток и огляделась. Не-е-ет, флин не помогал: красавчиками в «Восьми тарелках» и не пахло!

Расположившаяся за одним из столов компания добрых молодцев местного разлива на таковых точно не тянула – двое из ларца Альвис и Травен, местные пройдохи-хлаальцы с пропитыми рожами, которых она знала как облупленных уже несколько лет, не вызывали никаких эмоций кроме зеленой тоски, а уж от сидящего с ними орка и подавно тянуло блевануть. В углу, неловко пристроив грязноватую рыжую голову на ребро видавшей виды лютни, дремал уставший от суджаммы бретонский бард, ещё парочка н’вахов, похожих на проповедников Имперского Культа, тихо переговаривалась за столиком у окна. Эти понимали, что заявились в данмерскую таверну, а потому не желали привлекать к себе лишних взглядов и даже жевать старались как можно тише. Так что, несмотря на кое-какой выбор довольно-таки разношерстных мужчин, выбирать было решительно не из кого.

Но тут, словно в ответ на ее мысли, дверь таверны размашисто отворилась, и на пороге возник новый посетитель. Залихватского вида молодой данмер с торчащими из-за спины рукоятками парных мечей, без плаща, который мог бы скрыть блестящий эбеном нагрудник и добротное дорогое снаряжение, оглядел зал и уверенным шагом направился к стойке. Он походил бы на одного из избалованных сынков шишек Великих Домов, если бы не цепкий взгляд, шрам на скуле да движения, по которым ее наметанный глаз немедля определил опытного бойца. Вечер явно переставал быть томным.

Компашка переглянулась и оживленно зашушукалась, вовсю таращась на пришельца. Видать, они и сами уже безо всякой меры заскучали, и подвернувшийся шанс упускать не собирались. Тот тем временем брякнул на стойку солидную пригоршню дрейков:

– Комнату на ночь, два стейка и флин. И еще один для прекрасной мутсеры вон там в углу, – повернув голову в сторону Этаси, он белозубо улыбнулся ей от уха до уха, привычным движением откинув со лба длинную черную челку.

Девушка прищурилась, но не сумела скрыть уже загоревшегося на дне алых глаз интереса.

– Слышь ты, павлин, – на блестящий наплечник легла тяжелая ладонь. – Больно ты разодетый, как я посмотрю, не жмет на себе такое добро носить? – осведомился подошедший сзади орк. По обе стороны от него нехорошо улыбались два данмера, один в костяных доспехах стражника, второй в помятой черной рубахе.

В следующий момент ухваченный за эту самую руку зелёный с размаху влетел мордой в стойку, сломав один из клыков, а первый из бросившихся вперед с выхваченным ножом его собутыльников был встречен заправским апперкотом и отправлен в полет на своего товарища, повалив и того на пол. Ошалевший от такого ответа стражник перевернулся в попытке подняться, да так и остался сидеть на пятой точке: прямо ему в лицо смотрело зловеще поблескивающее острие черного лезвия меча.

Тем временем пришедший в себя орк ухватил табурет и с бешеным рыком устремился к обидчику, намереваясь огреть по затылку. Скучающе закатив глаза, тот сделал неуловимый шаг в сторону и, ухватив нападающего за шиворот, помог приземлиться на кучу-малу, приперев к полу скрещенными на манер ножниц клинками.

– Кажется, кому-то пора домой, правда? У вас ведь наверняка есть неотложные дела, – обнажив ровный ряд зубов, осведомился чужак.

– Я тя запомнил. Ты покойник, – мрачно пообещал орк, утирая разбитую физиономию.

– Ага. С самого рождения. А теперь проваливайте.

– Шаргам, – окликнула орка Этаси, указав на торчащий из столешницы окровавленный клык, – убери за собой!

Скривившись, словно от нового удара, орк бочком-бочком обогнул стоящего с мечами наголо данмера и направился к стойке, где покорно выковырял зуб и так же бочком удалился. Приятели последовали за ним, одарив не в меру боевого незнакомца уничтожающими взглядами. Судя по всему, они еще встретятся. Но это будет потом.

Девушка бесцеремонно разглядывала гостя из-под полуопущенных ресниц, и только сведущий в подобных делах мер смог бы заметить, что безупречным тёмным лезвиям клинков она уделила едва ли не больше внимания, чем всему остальному. Впрочем, тонкая улыбка всё же скользнула по её губам. Она незамедлительно стёрла её острым кончиком язычка и на миг спряталась за бокалом флина: